Русалка: жизнь на суше

Марина проснулась от звука волн, как всегда. Даже через закрытые окна её маленькой квартирки на окраине Мальбетона она слышала их песню — монотонную, завораживающую, родную до боли в груди. Двадцать три года она просыпалась под этот звук, и двадцать три года не могла понять, почему её сердце так болезненно сжимается при каждом всплеске воды о каменистый берег.

Встав с кровати, она подошла к окну и отдернула занавески. Рассвет окрашивал море в нежные розовые тона, а вдалеке виднелась одинокая лодка рыбака. Марина знала этого человека — Александра Морского. Странная фамилия для жителя приморского городка, но здесь никто не удивлялся подобным совпадениям. Море оставляло свой отпечаток на всём: на домах, покрытых солёным налётом, на людях с их особенным, чуть охрипшим от морского ветра голосом, на судьбах, неразрывно связанных с приливами и отливами.

Александр был особенным даже среди местных. Высокий, с тёмными волосами, которые, казалось, всегда были влажными от морских брызг, он держался особняком. Рыбачил в одиночку, жил в маленьком домике на самом берегу, редко появлялся в городе. Но когда он появлялся, Марина чувствовала это всем своим существом. Словно что-то в воздухе менялось, становилось более плотным, наэлектризованным.

Сегодня она снова увидела его лодку на горизонте, и сердце забилось чаще. Это было глупо — они едва знали друг друга, обменивались лишь вежливыми кивками при случайных встречах. Но что-то неуловимое притягивало её к этому молчаливому человеку. Может быть, то же самое, что притягивало её к морю — необъяснимая, почти болезненная тоска по чему-то недостижимому.

Марина работала в единственной в городе библиотеке. Это было тихое, уютное место, где время словно замедляло свой ход. Среди старых томов и запаха пожелтевших страниц она чувствовала себя в безопасности. Здесь не нужно было объяснять, почему она так странно реагирует на дождь — радуется ему, как дети радуются снегу. Почему в жаркие дни она часами стоит под душем, а зимой принимает ванны так долго, что соседи стучат в стену.

— Марина, у нас новое поступление, — сказала Елена Петровна, пожилая заведующая библиотекой. — Книги по морской тематике. Кто-то из местных жителей решил передать свою коллекцию.

Марина подняла голову от каталога, который составляла уже который час. Книги о море... Её руки сами потянулись к коробке, которую принесла Елена Петровна.

— Кто передал? — спросила она, стараясь скрыть волнение в голосе.

— Александр Морской. Странный человек. Принёс коробку, сказал, что эти книги кому-то пригодятся больше, чем ему, и ушёл. Даже расписки не захотел взять.

Сердце Марины пропустило удар. Александр... Он был здесь, в её убежище, а она этого не видела. Что бы она сказала ему? О чём бы они говорили? И почему мысль о встрече с ним одновременно радовала и пугала?

Она осторожно открыла коробку. Внутри лежали старые, явно много раз перечитанные книги. «Легенды и мифы Северного моря», «Морские таинства», «Русалки в фольклоре славянских народов»... Марина взяла последнюю книгу дрожащими руками. На обложке была изображена девушка с длинными зелёными волосами, сидящая на скале. Что-то в этом изображении показалось ей до боли знакомым.

Открыв книгу, она наткнулась на закладку — небольшую записку, написанную чётким мужским почерком: «Иногда истина скрывается в том, что кажется сказкой. А.М.»

А.М. — Александр Морской. Он оставил ей послание. Но что оно означало? Марина перевернула записку. На обратной стороне был адрес: «Прибрежная улица, дом 1. Приходи, когда море зовёт».

Когда море зовёт... Марина закрыла глаза и прислушалась. За окнами библиотеки шумел прибой, и в этом шуме она различала что-то большее, чем просто плеск волн. Зов. Приглашение. Обещание ответов на вопросы, которые она боялась задать даже себе.

Остаток дня прошёл как в тумане. Марина механически выполняла свои обязанности, но мысли её были далеко. Она думала об Александре, о его записке, о книгах, которые он передал именно ей. Не в дар библиотеке — ей. Это было очевидно из того, как были сложены книги, как аккуратно помещена закладка именно в ту книгу, которая должна была привлечь её внимание.

Когда рабочий день закончился, Марина не пошла домой. Вместо этого она направилась к морю. Прибрежная улица была короткой — всего несколько домов, стоящих прямо на берегу. Дом номер один оказался крайним, самым близким к воде. Небольшой, выветренный, с окнами, выходящими на море. У двери стояли резиновые сапоги и лежали рыболовные сети.

Марина долго стояла перед дверью, не решаясь постучать. Что она скажет? Зачем пришла? Но море за её спиной шумело всё громче, словно подгоняя её, и наконец она подняла руку.

Стук получился тихим, неуверенным. Но дверь открылась почти сразу, словно Александр ждал её.

— Ты пришла, — сказал он просто, без удивления. — Я знал, что придёшь.

Вблизи он был ещё более привлекательным, чем казалось издалека. Высокий, широкоплечий, с лицом, обожжённым солнцем и ветром. Но больше всего поражали глаза — серо-зелёные, как море в пасмурный день, и такие же бездонные.

— Как ты знал? — спросила Марина, и голос её прозвучал хрипло.

— Потому что я такой же, как ты, — ответил он. — Проходи. Нам есть о чём поговорить.

Дом внутри оказался просторнее, чем казалось снаружи. Везде были книги, морские карты, странные предметы, казалось, поднятые с морского дна. На стенах висели сети, в углу стояла большая раковина, наполненная водой.

— Садись, — Александр указал на кресло у окна. — Хочешь чаю?

— Спасибо, — Марина села, не отрывая взгляда от моря за окном. Отсюда оно казалось ещё более близким, почти осязаемым. — Ты сказал, что ты такой же, как я. Что ты имел в виду?

Александр поставил перед ней чашку с дымящимся чаем и сел напротив. Долго молчал, разглядывая её лицо.

— Ты чувствуешь зов моря, — сказал он наконец. — Просыпаешься от звука волн, даже когда море далеко. Дождь делает тебя счастливой, а долгое отсутствие воды — болезненным. Ты можешь часами стоять на берегу, глядя на горизонт, и чувствовать, что там, в глубине, тебя что-то ждёт.

Марина вздрогнула. Он описывал её ощущения с пугающей точностью.

— Откуда ты это знаешь?

— Потому что я чувствую то же самое, — Александр наклонился вперёд. — Но я знаю, почему. А ты пока нет.

— Что ты хочешь сказать?

Он встал и подошёл к одной из полок, достал оттуда небольшую шкатулку, инкрустированную перламутром.

— Моя бабушка оставила мне это перед смертью, — сказал он, открывая шкатулку. — Сказала, что когда-нибудь я пойму, для чего это нужно.

Внутри лежала цепочка с подвеской — небольшой трезубец из какого-то зеленоватого металла. При виде его Марина почувствовала, как что-то тёплое разливается в груди.

— Это красиво, — прошептала она. — Но причём здесь я?

— Бабушка говорила, что есть люди, которые принадлежат не только земле, — Александр осторожно взял цепочку. — Она называла их детьми двух миров. Сказала, что когда я встречу такого человека, я это пойму. И что этот амулет поможет ему вспомнить, кто он на самом деле.

Марина смотрела на трезубец, и странное чувство дежавю охватывало её. Словно она уже видела этот символ, но не могла вспомнить где.

— Можно, я подержу его? — спросила она.

Александр протянул ей цепочку. Как только металл коснулся её кожи, мир вокруг изменился. Комната словно наполнилась водой — не настоящей, но Марина чувствовала её прохладу, её давление. Звуки стали приглушёнными, а воздух — плотным.

И тут она услышала голос. Женский, печальный, далёкий:

«Марина... дочь моя... наконец ты помнишь...»

Девушка вскрикнула и выронила цепочку. Видение исчезло, но ощущение чего-то важного, кардинально изменившего её жизнь, осталось.

— Что это было? — прошептала она.

— Память, — ответил Александр, поднимая амулет. — Твоя настоящая память. Марина, ты не обычный человек. Твоя мать не была человеком.

— О чём ты говоришь? — Марина отшатнулась. — Это невозможно. Моя мать умерла, когда я была маленькой. Она была обычной женщиной, я видела её фотографии...

— Фотографии могут лгать. Документы — тоже. Но кровь не лжёт никогда, — Александр осторожно приблизился к ней. — Марина, ты дочь русалки. Полукровка. Дитя двух миров.

Слова эти должны были звучать безумно, но что-то глубоко внутри неё отзывалось на них. Все странности её жизни, все необъяснимые ощущения, связь с морем — всё это внезапно обрело смысл.

— Но как... почему...

— Твоя мать нарушила закон подводного царства, — голос Александра стал мягче. — Она полюбила человека. Родила от него дочь. За это её изгнали из моря, лишили хвоста, превратили в человека. Но полностью человеком она стать не могла. Поэтому и умерла так рано — не смогла жить без моря.

Марина чувствовала, как слёзы наворачиваются на глаза. Всё это было слишком невероятно, слишком болезненно.

— А ты откуда всё это знаешь?

— Потому что я был там, — Александр опустил голову. — Я один из тех, кто должен был следить за изгнанными. Твоя мать... я знал её. Помогал ей, как мог. Когда она умерла, я поклялся найти тебя и защитить.

— Защитить от чего?

— От них. От тех, кто считает, что полукровки не должны существовать.

За окном море потемнело. Ветер усилился, и волны с силой ударялись о берег. Марина чувствовала это всем телом — каждый всплеск воды отзывался в её груди.

— Что со мной происходит? — прошептала она.

— Ты пробуждаешься, — ответил Александр. — Твоя истинная природа начинает проявляться. Скоро ты почувствуешь зов предков. Они будут звать тебя домой, в глубины моря.

— А если я не хочу?

Александр посмотрел на неё с болью в глазах.

— У тебя нет выбора. Рано или поздно море заберёт своё.

Марина встала, подошла к окну. Волны бились о берег с такой силой, словно пытались добраться до неё прямо сюда, в дом.

— Сколько у меня времени?

— Не знаю. Может быть, дни. Может быть, недели. Но когда придёт время, ты это поймёшь.

Она обернулась к нему. В свете лампы его лицо казалось суровым и печальным одновременно.

— А ты? Ты тоже... такой же?

— Нет, — Александр покачал головой. — Я обычный человек. Но связанный с морем особой клятвой. Моя семья веками служила мостом между двумя мирами. Мы — хранители тайн, защитники изгнанных.

— Почему ты мне всё это рассказываешь?

Он долго молчал, глядя на неё. Потом подошёл ближе, и Марина почувствовала исходящее от него тепло.

— Потому что я не хочу, чтобы ты прошла через это в одиночестве. Как твоя мать.

Их глаза встретились, и Марина поняла, что в её жизни началась новая глава. Глава, которая, возможно, станет последней в её человеческой жизни.