Русская Америка. Сухой закон 5

26 апреля 1920 года. Южный Манхэттен. Нью-Йорк.

Битые стёкла уже убрали. Несколько рабочих вставляли новые окна в пустые проёмы клуба «Гора». В заведении не было посетителей, и оно казалось осиротевшим. Блум здесь так и не побывала, хотя я ей обещал. Сердце опять сдавила невыносимая тоска.

Машины моих бойцов объехали здание и закатили на задний двор.

Это было настойчивое требование Синицына… Полная минимизация перемещений по открытым улицам вне бронированного «Паккарда».

Охранники вылезли из своих авто, осмотрели двор и сделали знак Кислову. Он обернулся с водительского сидения и произнёс:

– Можно выходить, Лексей Ваныч.

А я ещё какое-то время сидел внутри, погрузившись в воспоминания. В мыслях настойчиво прокручивались страшные кадры…

Выстрелы.

– Люблю…

Хрупкое тело в моих руках…

А теперь убийственная душевная мука, заполоняющая собой каждую клеточку моего тела.

Я покинул «Паккард». Ноющая боль в плече тут же напомнила о себе. Пуля из винтовки Пророка прошла вскользь. Но теперь каждое движение, каждый шаг – давались тяжелее. Несмотря на возмущения врача, я не мог позволить себе отлёживаться, хотя силы организма мгновенно улетали после любого активного действа.

Меня окружили несколько телохранителей. Их ладони лежали на расстёгнутых кобурах под бортами лёгких пальто и плащей.

Я прошёл через подсобные помещения ресторана и оказался в зале. Около дверей, выходящих на улицу, парочка запоздалых репортёров спорила с моими людьми. Они пытались проникнуть внутрь, но здоровенный мордоворот на входе не давал им этого сделать.

Один из газетчиков увидел меня и тут же ринулся вперёд, но громадная ладонь перехватила его за шиворот:

– Мистер Соколов? Это вы? У меня к вам пара вопросов! – прокричал внутрь ресторана один из писак.

Я холодно посмотрел на журналиста:

– Уберите их…

Кислов подал знак, и бугай на входе облапил настырного газетчика, собираясь оттащить его подальше. Но тот выкрикнул:

– Мистер Соколов! Как вы прокомментируете произошедшее? Это же явно были гангстеры! На вас тоже вчера напали! Кто это мог быть?

Я на секунду остановился, затем развернулся к назойливому репортёру и скомандовал:

– Постойте…

Здоровяк остановился. Журналист буквально повис на нём, пытаясь выглянуть из-за плеча.

– Запишите себе для своей газеты. Похоже, вести бизнес сейчас – весьма опасно. Но я уверен, что полиция штата быстро найдёт тех, кто устроил налёт на мои заведения. Я теряюсь в догадках – кому я мог так насолить? Возможно, это какая-то ошибка. А может, мафия хочет подмять честных бизнесменов в городе. Так или иначе, и я, и моя фирма – открыты для сотрудничества с детективами. И я очень хочу разобраться – что произошло? Охрану клуба мы усилим…

Выдав эту дежурную отповедь, я махнул рукой. Репортёра в прямом смысле этого слова – «унесли» подальше. Его возмущённых криков я уже не расслышал.

Внутри ресторана уже прибрались, не оставив и намёка на вчерашнюю разруху. Полиция работала всю ночь и утро. И как только увезла все тела и собранные улики с места преступления, «Гору» вычистили так, словно ничего и не произошло. Ни пятнышка крови. Ни щепки от расколотого пулей стула.

– Сколько их было? – развернулся я к Молотову, что уже поджидал меня.

– Трое стрелков и водители. На двух машинах. В клубе «Лоск» – то же самое, – ответил Казак, – Подъехали, расстреляли ресторан и скрылись.

– А это что? – нахмурился я, поднимая со стула газету.

«Воскрешение Пророка. Покушение на радиомагната»

Так я уже магнат? Интересно…

«Вчера около театра «Хадсон» произошло нападение на Алекса Соколова, владельца компании «ASDS Radio». Жертвами стали телохранитель бизнесмена и сопровождающая его дама. Коннозаводчица из Кентукки – мисс Блум Брауни. Также шальной пулей был легко ранен ещё один посетитель театра. Убийца был ликвидирован охраной мистера Соколова.

Но это не все сенсации на сегодня. Стрелком оказался печально известный Герхард Шульц, известный как Пророк из Аунего, что пытался устроить массовое сожжение несколько месяцев назад. Судя по всему, лидеру секты удалось выжить при пожаре, устроенном им же.

Редакция задаётся вопросом: какая может быть связь между владельцем радиокомпании и сектантом?»

Я скрипнул зубами. А вот это мне сейчас совсем ни к чему. Особенно когда мои связи с республиканцами усиливаются к взаимовыгодному сотрудничеству. Если газеты начнут копаться в моём бизнесе и прошлом – Гардинг и Уодсуорт могут дистанцироваться от меня, как от прокажённого. Ещё и эти налёты на клубы…

«…Почему Герхард Шульц выбрал своей целью именно мистера Соколова? Ведь очевидцы событий говорят следующее.

Мистер О’Хара, решивший посетить «Хадсон» в этот злополучный вечер, свидетельствует:

– Пророк появился в тот момент, когда мужчина с девушкой вышли из своей машины. Он направился в их сторону и открыл огонь, не обращая внимания на других…

– Он шёл с винтовкой прямо на мистера Соколова. Почему я знаю, что это он? Да потому что убийца чётко назвал его. Пророк громко прокричал имя Алекса перед тем, как начать стрелять! – рассказала нам миссис Фишер, мужа которой случайно ранил бывший лидер сектантов.

Почему Шульц знал мистера Соколова? Как вы помните, бизнесмен укрывал у себя девочку Анастасию Джонс из Аунего…»

Маленькую Настю пришлось забрать из Кентукки. Я ещё пока не рассказал ей о произошедшем. Девочка сильно привязалась к Блум. Поэтому я дал строгое указание своим людям – не проболтаться.

«…В полиции не дают никаких комментариев, но к нам поступила информация, что люди из охранного агентства «Соколов и Ко» участвовали в операции правоохранительных органов в Аунего. Напрашивается логичный вопрос: зачем? Что они там делали?

Похоже, Алекс Соколов хранит множество скелетов в своём шкафу. А за маской успешного предпринимателя скрывается нечто таинственное.

Мы обязательно обнародуем факты об охранном агентстве Соколова, как только закончим собственное расследование!»

Я повертел газету. Издание, которое работает «под» демократической партией. Понятно. Чувствую, они уцепятся за меня это словно бульдоги. Хорошо, что ещё не успели опубликовать – чьи именно клубы были обстреляны. В этом вопросе даже полиции пришлось повозиться с юридическими лицами, чтобы понять. Но это – дело времени. Судя по вопросам репортёра на улице – это уже не секрет, так что сегодня-завтра «вражеская» пресса поднимет и эту тему.

– Сколько человек погибло? – спросил я у Казака.

Семён нахмурился и ответил:

– Здесь, в «Горе», официант, один посетитель и швейцар Барни. Говорят, хороший мужик был. У него тут семья работает. Ещё несколько раненых среди гостей. В «Лоске» похожая картина. Двое убитых и тоже есть раненые…

– Позаботьтесь о семьях персонала, пусть Виктор займётся этим, – произнёс я.

– Хорошо.

Со второго этажа по лестнице спустился Волков.

– Соболезную вам, Алексей Иванович, – он снял шляпу, – Я всё сделал вчера, как вы приказали. Всё в порядке. В морге дежурят наши люди.

Я пожал ему руку и искреннее произнёс:

– Благодарю…

Вчера после того как коронер сделал всё, что от него требовалось, вместе с телом Блум в морг поехал именно Волков. Я не нашёл в себе для этого душевных сил.

Тем более, нужно было срочно собирать всех «офицеров» в связи с чрезвычайной ситуацией.

Большая ответственность – большие лишения…

Впереди ещё похороны. И когда я представлял, что увижу Блум в гробу, то внутри всё обрывалось.

Я мотнул головой, отгоняя тяжёлые мысли, и тихо произнёс, осматривая «Гору»:

– Он наверху, в клубе?

– Да, ждёт вас, – ответил Волков.

Вчера вечером я связался с теми людьми, которые словно тени постепенно заполоняли Нью-Йорк. Масса их соотечественников уже жила здесь. Но члены их подпольных организаций предпочитали пока не светиться. Скорее, оценивали обстановку и не спеша наводняли город.

Мне выдвинули простые требования – увидеться на той территории, что не вызовет подозрений. Поэтому встреча у меня в офисе была нежелательна. А вот пересечься с «посыльным» в «Горе», поехав якобы осматривать место вчерашнего налёта – вполне себе вариант. Раз мои убийцы узнали, что я буду вечером в «Хадсоне», то могут следить за моими заведениями в Бронксе.

Кстати, об этом…

Я задал вопрос шулеру:

– Илья Митрич, я вот всё думаю – откуда убийцы все узнали?

– О чём?

– О том: где и во сколько я буду вечером? Машина с Пророком уже ждала меня около «Хадсона»…

Я пристально посмотрел на шулера.

Он поиграл желваками и спросил:

– Думаете, у нас есть шпион?

Я пожал плечами, забыв про повязку на ране. Боль снова пронзила тело. И сказал:

– Другого объяснения я не нахожу. Чтобы отследить мой «Паккард», пришлось бы постараться. Например, весь день болтаться за мной по городу. Но такой хвост мы бы заметили. Вчера ещё до общего совещания я дал указание Синицыну составить список всех, кто мог знать, что я поеду в театр. И проверить – все ли они сегодня вышли на работу…

Шулер хотел что-то ответить, но раздалась телефонная трель. В тишине ресторанного зала она звучала оглушительно.

Казак зашёл за барную стойку и снял трубку. Затем поднял на меня глаза:

– Это Капитан.

Я подошёл к Семёну и принял доисторический «приёмник с динамиком»:

– Слушаю.

– Ростислав исчез… – глухо послышался в трубке голос Синицына.

Я поднял глаза на Волкова и Молотова и кивнул в сторону телефона, мол, вот и новости.

– Водитель второй машины? – переспросил я у Капитана.

Ростислав последние дни сидел за баранкой авто, в котором за моим «Паккардом» катались дополнительные телохранители. А вчера его сменил другой человек.

– Да. Он вчера сильно заболел, и я его заменил. Соседи сказали, что он ушёл из дома под вечер. Примерно в пять часов. Я начал поиски всего списка подозреваемых ещё вчера, но решил убедиться во всём точно, прежде чем докладывать вам. В общем… в квартиру Ростислав не возвращался… Мы ищем его.

Понятно… Скрылся прямо перед покушением. Ведь мы с Блум ехали к шести часам, чтобы прибыть в театр пораньше. Там в ресторане при «Хадсоне» у нас был заказан столик и ждало хорошее шампанское.

– Ещё кто-то пропал из списка? – стиснув зубы, процедил я.

– Нет, Лексей Ваныч, все, кто мог знать про нападение – на месте. Божатся, что ни при чём.

– У нашего беглеца есть семья?

– Нет.

– Копайте! Найдите его! Узнайте про всё, про долги, про то, с кем он общался, с кем виделся? Я хочу знать, что он делал последние месяц-два! По минутам! – выдохнул я, справляясь с эмоциями.

– Будет сделано!

Я повесил «трубку». Сжал ручку слухового аппарата в кулаке до белого каления в костяшках пальцев. Повернулся к своим людям:

– Вот и возможный шпион… Водитель машины сопровождения. Найдём его – распутаем всю цепочку.

– Но как же та визитка? – спросил Волков, – Джо Массерии. Выглядит как послание.

Когда Пророк был ликвидирован, а машина его пособников скрылась, Кислов поднял из лужи визитку, что была при сектанте. И я её знал прекрасно… Видел несколько дней назад в Атлантик-Сити на «сходке боссов». На ней было выбито золотыми буквами «Джузеппе «Джо Босс» Массерия».

Мой водитель предусмотрительно забрал картонку ещё до появления фараонов. А затем приехали люди от Капитана. И принесли весть, что «Гора» и «Лоск» подверглись налёту… Похоже, именно к клубам спешили те машины полиции, что я видел, когда мы подъехали к «Хадсону».

– Понимаю, – согласился я с Волковым, – Но я хочу узнать вообще о каждом, кто участвовал во вчерашнем покушении. Кто стоит за ним. И добраться до них.

Добраться и отомстить. Так, чтобы никому и никогда не пришло больше в голову поднимать оружие на тех, кто мне дорог.

В эту секунду испепеляющее желание превратить все притоны Массерии в филиал ада – снова захлестнуло меня с головой.

Но я сдержал себя. Месть – блюдо, которое подают холодным. Нужно не просто физически уничтожить самого Джо, но и обрушить полностью всю его организацию в Нью-Йорке.

Кое-что мне всё-таки не давало покоя. Признаться, каким бы расчётливым умом я ни обладал, смерть Блум выбила меня из колеи. Но я старался не сбиваться на эмоции и думать...

И здравый смысл подсказывал мне, что во всей этой картине есть существенные пробелы.

И так понятно, что Массерия точит на меня зуб. А расстрел клубов укладывался в логику действий мафии этого времени. Вопрос: к чему устраивать нападение на меня? Примерно в одно и то же время с налётом.

Пальба по «Горе» и «Лоску» выглядит как послание. Очень громкое и понятное. Это демонстрация силы в исполнении Джо «Босса» и приглашение к переговорам. На которых я, по его мнению, должен сдаться и уйти в сторону, оставив дела в Нью-Йорке. Как говорится, забиться под плинтус и не отсвечивать. А если я отвечу тем же, то градус борьбы только повысится.

Но тогда зачем стрелять в меня? Ведь если меня прикончить, то с кем вести переговоры? Думаю, Массерия в курсе того, что из себя представляет моя организация. Если убрать меня, то придётся беседовать не с «главным» мозгом «Соколов и Ко», а со всеми моими замами.

А если они не договорятся и не выберут нового лидера? Или кто-то решит продолжать борьбу до конца? Зачем такая спешка с покушением? Слишком странный ход.

Пророк явно стрелял не для того, чтобы напугать меня. Он палил на поражение. И к сожалению, он уже ничего не сможет рассказать. Как его вообще нашёл Массерия? Или сектант сам вышел на него? Сомневаюсь. Этот ублюдок безвылазно просидел в Аунего столько лет! Не думаю, что он был в курсе подробностей того – кто заправляет в Нью-Йорке и как без проблем попасть к нему «на приём».

В общем, вся эта картина никак не укладывалась в моей голове в стройную систему. Во что бы то ни стало надо найти Ростислава. И допросить. С пристрастием…

Молотов облокотился на стойку передо мной:

– Лексей Иваныч… Вы подумали над нашим «ответом» Джо «Боссу»?

Казак блеснул тёмными глазами, в которых читалась холодная решимость.

Отвечать Массерии нужно было не затягивая. Я понимал, что если мы «проглотим» всё это, но Джо не остановится. Более того, остальные игроки теневого бизнеса могут посчитать мою власть слабой. Мелкие банды подумают, что в Бронксе больше нет серьёзной силы. А крупные воротилы сделают себе «зарубку», что «соколовцев» можно прижимать и не бояться мгновенного отпора.

Отвечать нужно. Но делать всё осторожно, ибо теперь я под прицелом газет. А мне лишние слухи о связи с криминалом – не нужны.

– Подумал, Семён, – твёрдо ответил я, – Расскажу всё на общем сборе сегодня в офисе. И ещё… после него я хочу видеть Горохова. Нашему «снайперу» придётся поработать…

Я повернулся к Волкову:

– Илья Митрич, пожалуй, нам снова понадобятся ваши… навыки.

Шулер молча кивнул. На его лице обозначилась жестокая усмешка.

А мне нужно было позвонить Николаю Лесному. Пора моему киллеру размять кости. Причём, очень основательно размять. Ведь у Массерии много «бригадиров». И это поголовье нужно сокращать…

Взяв с собою Волкова, я поднялся по ступеням на второй этаж «Горы», где располагался большой танцевальный зал и ещё одна зона со столиками. Меня ждали. Около возвышения для джаз-бэнда сидел невысокий человек в тёмно-синем костюме, застёгнутом до горла.

Гость встал, когда я приблизился и, прижав руки к телу, слегка поклонился. Как того требовали правила этикета его народа…

Я слегка кивнул и заговорил, протянув ладонь для приветствия:

– Итак, мистер Синг прислал вас в качестве посредника…

– Да, мистер Соколов…

Рукопожатие у посланника, несмотря на его комплекцию, оказалось неожиданно крепким. Его рукав слегка приподнялся, обнажая край татуировки в виде драконьей лапы.

***

Квартира Джо «Босса» Массерии. В это же время.

– Чертовщина какая-то. Откуда взялся этот Пророк? – гремел Джо, прохаживаясь по большому залу.

Тяжёлые шторы были задёрнуты. Вокруг царила напряжённая атмосфера.

– Об этом прокля́том сектанте весь день трубят газеты… – Массерия опустился в кресло и обвёл глазами всех присутствующих.

– Что это меняет, босс? В любом случае мы планировали ударить по его клубам. И ударили! – протянул Альберто Атастазио.

Из тени послышалось сдержанное хмыканье:

– Соколов свяжет эти два события. Покушение на него около «Хадсона» и расстрел его клубов. И что-то мне подсказывает, что вместо того, чтобы понять серьёзность наших намерений, он только сильнее разозлится за то, что Пророк убил его женщину…

Эти слова принадлежали Чиро Терранове[1], одному из главных капореджиме[2] Массерии по прозвищу «Артишок». Он сидел в кресле и курил сигару. Его тёмные глаза внимательно изучали Альберто. Из всех присутствующих в комнате – Анастазио был единственным новичком.

Джо «Босс» собрал в своей громадной квартире исключительно ближайших и проверенных временем соратников. Чарли Лучано на этот «совет» не позвали.

– Но Пророка посылали не мы, – возразил Умберто Валенти[3].

– Ага… Ну так пойди и скажи это в глаза этому русскому, – съязвил Терранова, – Я уверен, что он решит, будто это мы подослали этого сумасшедшего проповедника.

– Джентльмены! – перебил их Массерия, – Меня больше волнует то, что в нашу вражду с Соколовым кто-то вмешался. А мы даже не знаем – кто, – процедил Джо.

– Мало ли кого ещё разозлил Алекс? – пожал плечами Томмазо Гальяно[4].

– Или мы не знаем про кого-то, кто действует втихаря, – заметил старший Терранова.

Повисло молчание. Затем Гаэтано Рейна[5] подал голос:

– Раньше в подобных ситуациях всегда традиционно встречались на нейтральной территории. Чтобы уведомить врага о том, что произошедшее – не наша вина. Так поступали «боссы боссов» до нас… Что ВЫ планируете делать, мистер Массерия?

– Да, это важный вопрос, – кивнул Чиро Терранова.

Расчётливый и прагматичный Чиро был главной связующей нитью между «семьями» Массерии и Морелло. Старый Джузеппе Морелло мотал уже десятый год в тюрьме[6]. И сейчас рассматривалось его дело о досрочном освобождении. Но Морелло понимал, что теряет силу, и поэтому его организация уже постепенно переходила под руку Джо.

Джо «Босс» нахмурился. Он побарабанил пальцами в перстнях по столу и через несколько секунд ответил:

– Нет. Это не тот случай. Соколов позволил себе дерзость на собрании в Атлантик-Сити. Я не стану встречаться с ним. Он сам приползёт ко мне молить о пощаде.

Все вокруг переглянулись, но ничего не сказали.

– Умберто! – Массерия обратился к своему главному киллеру.

– Да, босс.

– У меня будет для тебя одно дело…

[1] Чиро «Артишок» Терранова – к апрелю 1920 года он был ключевым капореджиме Массерии. Он уже устанавливал свой контроль над рэкетом по продаже артишоков и другими видами деятельности в Гарлеме под эгидой Джо «Босса».

[2] Капореджиме – от итальянского caporegime. Позиция «командира», «начальника» в мафии. Связующее звено между боссом и бойцами.

[3] Умберто «Рокко» Валенти - главный боевик Массерии в период 1920 года. Занимался рэкетом и устранял врагов Джо «Босса». Был его главной «дубиной» до их конфликта, после которого Валенти даже совершил два (неудачных) покушения на Массерию.

[4] Томмазо «Том» Гальяно – капореджиме Джо. Хотя позже в 30-ых он станет боссом своей собственной семьи (семья Луккезе), в 1920 году он был частью более широкого альянса, в котором доминировал Массерия, и, вероятно, подчинялся ему в общесемейных вопросах.

[5] Гаэтано «Томми» Рейна – типичный архетип «тихого» босса, как и Гальяно. Фактически заправлял более-менее легальным бизнесом в структуре Массерии. Вообще он выдавил весной 1920 года ирландцев из Бронкса и должен был обосноваться там. Однако, по сюжету ирландцев ранее выдавил Соколов, поэтому у нас «Томми» теперь не в Бронксе.

[6] Джузеппе Морелло – глава очень могущественной семьи. Представитель тех самых «усатых питов» - боссов «старого поколения». В 1910 сел в тюрьму. Вышел в 1921 и со своей организацией перешёл под эгиду Массерии. Кстати, братья Терранова – его сводные братья. В 1930 его застрелят в ходе Кастелламарской войны мафии.