S.T.A.L.K.E.R. Байки из Зоны. Гарпун.

Прокопчённые стены бара "100 Рентген" хранили не меньше баек, чем сам Сидорович в своём пропитанном табачным дымом бункере. Сегодняшняя ночь выдалась особенно промозглой. Ветер завывал на поверхности, словно стая продрогших до костей волков. В тусклом свете слабеньких сороко ватных ламп у одного из обшарпанных столов притихла группа сталкеров. Их лица, измученные и опалённые Зоной, хранили безмолвные истории выживания. Один из них, седой как лунь, с глазом, затянутым бельмом старого шрама, по прозвищу Угрюмый, прокашлялся, нарушая гнетущую тишину.

– Знаете, ребятки, у Зоны память долгая, как у собаки. И обмануть её – всё равно что полезть в осиное гнездо голыми руками, себе дороже выйдет. Была тут одна гнида, по кличке Гарпун. Вроде и сталкер как сталкер, а нутро – червивое, как гнилой пень. Кидал всех, кого мог – на деньги, на оружие, на хабар… Даже про Сидоровича шептались, будто обул и его как-то. Хоть уж это представить сложно – Сидор ведь кого хочешь вокруг пальца обведёт и глазом не моргнёт.

Угрюмый опрокинул в себя налитую в гранёный стакан прозрачную жидкость, от которой по бараку разнёсся резкий запах самогона, затянулся папироской "Беломорканал", и продолжил, выпустив струю дыма в потолок:

– В общем, искали Гарпуна пол-Зоны. Каждый мечтал с ним поквитаться, зубы точили, да только скользкий он был, как жаба в болоте. Ускользал из ловушек, словно тень, обходил патрули, словно чувствовал их нутром. Засады обходил стороной, даже несколько штук мог миновать на одном участке Зоны. И вот, как-то раз, дошли до него слухи, что Чёрный Сталкер – Дима Шухов – добыл артефакт редчайшей силы. Дима, он мужик суровый, как зимняя вьюга, но справедливый. С ним шутки плохи, как с кровососом вблизи, но если по-человечески попросишь – поможет, последним поделится. Да только Гарпуну это чуждо было. Он видел только свою выгоду, как барыга Какой-то угрюмый плеснул себе ещё мутной самогонки из старой советской бутылки с отбитым горлышком и продолжил свой рассказ:

– Выследил Гарпун Диму, втёрся к нему в доверие, словно клещ под кожу. Рассказывал, как ему деньги нужны, чтобы семью из беды вытащить, слезу пустил. В общем, давил на жалость, как мог. Дима, видно, сердце у него доброе, поверил. Сжалился над ним и отдал ему этот артефакт. Гарпун чуть от счастья не лопнул, как пузырь. Думал, обманул самого Чёрного Сталкера! И был таков, только его и видели. Не знал он, дурак, что Дима все его мысли наперед знал, как свои пять пальцев.

Собеседники зашушукались, понимающе кивая, обмениваясь мрачными взглядами. Пойти против Шухова – это всё равно что самому себе петлю на шее затянуть.

– Да только Зону не обманешь, как я уже говорил. Зона, она всё видит, всё слышит. Забирается к тебе под кожу как рентген. Она твою карму считает, от рождения до смерти, если вы не знали. И вот, день за днём Гарпун начал стареть. Не просто так, потихоньку, а прямо на глазах! Каждый день лет пять, а то и десять прибавлялось. Морщины расползлись по лицу, как паутина на заброшенном чердаке, спина согнулась, руки тряслись, как у заядлого пьяницы. Через неделю Гарпун выглядел как беззубый семидесятилетний старик, едва ноги волочил.Сталкеры поежились, переглядываясь. Звучало жутко, словно сама Смерть дышала в затылок.
– Понял тогда Гарпун, что дело нечисто, неладное. Допёрло до него, что артефакт этот проклятый, что Дима ему его специально подсунул, как отравленную конфетку. Решил он от него избавиться, да поздно уже было, как мёртвому припарка. Куда ни кинет, куда ни спрячет – артефакт всегда обратно возвращался, словно привязанный невидимой нитью. Словно Зона не давала ему уйти от расплаты, держала мёртвой хваткой.
Угрюмый усмехнулся, прихлёбывая самогонку, словно смакуя горький вкус истории.
– Совсем слёг Гарпун. Ни встать, ни сесть, ни говорить не мог, только хрипел, как старый мех. Лежит в своей халупе, как мумия в саркофаге, ждёт конца, а умереть никак не может, как будто проклятие на нём висит. И вот однажды ночью артефакт засветился. Ярче тысячи солнц! Осветил всё вокруг, как днём! А потом… Грохот! Страшнее грома! Земля затряслась, деревья гнулись, словно от порыва урагана! Сталкеры, что в округе были, потом рассказывали – такое зрелище запоминается на всю жизнь, как приговорённому последний рассвет.
В баре повисла гнетущая тишина. Все затаили дыхание, словно перед прыжком в бездну, ожидая развязки.
– Говорили, будто в этот артефакт Зона все свои аномалии запечатала. В микроскопическом масштабе, но сила там была адская! Сначала Гарпуна молнии прошили насквозь, как иглой подушку. Десятки молний! Превратили его в дымящуюся головешку. Потом на него студень полился, разъедая кости и сухожилия, словно кислота. После этого пламя Жарки накинулось, дожигая остатки плоти, словно уголь в печи. А в конце… Слышали про Птичью карусель? Так вот, она подняла в воздух то, что от Гарпуна осталось, и разорвала на клочки, как старую тряпку! Прах развеялся по ветру, словно и не было его никогда, как будто его и не существовало.

Угрюмый замолчал, глядя на ошарашенные лица слушателей.
– Не шутите с Зоной, ребятки. Не пытайтесь её обмануть, как вокзального шулера. Она вам этого не простит, как мать не прощает предательства сына. Она вас достанет, где угодно, когда угодно. И расплата будет страшной, хуже всех мук ада. Гарпун хотел лёгкой наживы, а получил мучительную смерть, наказание за грехи. Запомните это крепко, как Отче Наш. Зона – это вам не лавочка Сидоровича, где можно на сдачу обмануть, здесь всё по-честному. Что посеешь - то и пожнёшь. И если посеешь обман – урожай будет горьким, как полынь, и отравит тебе всю жизнь.
Долго ещё после этого рассказа никто не проронил ни слова. Каждый задумался о своей жизни в Зоне. О том, что здесь есть вещи, которые нельзя купить за деньги, а расплата за ложь и предательство будет страшнее любой аномалии, как проклятие на весь род. Ветер продолжал выть за окнами, словно оплакивая загубленные души, напоминая о том, что Зона всегда следит за своими детьми, и справедливость её неизбежна, словно лучи восходящего солнца.