S.T.A.L.K.E.R. Байки из Зоны. Холостой АК

Треск сухих веток в костре отзывался гулким эхом в ночной тишине. Пламя, словно живое, плясало, высвечивая лица сталкеров, собравшихся вокруг источника тепла и света. Писатель, неизменно молчаливый и задумчивый, сидел, скрестив ноги, на старом, поросшем мхом бревне. Его лицо, хранило в себе множество историй, услышанных и пережитых. За его спиной, как верный страж, возвышался истертый блокнот – хранилище сталкерских баек, тщательно записанных для потомков.

Молодой сталкер, по прозвищу Меч, нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Он только недавно покинул безопасный периметр Кордона и, несмотря на первый опыт вылазок в Зону, был полон жажды приключений и невероятных историй.

– Писатель, ну расскажи чего-нибудь! Про мутантов, артефакты, аномалии… Что-нибудь такое, чтобы потом внукам рассказывать! – попросил Меч, глядя на Писателя с надеждой.

Писатель медленно поднял голову, его взгляд скользнул по лицам сталкеров, словно оценивая их настроение. Затем, неторопливо достал кисет с махоркой и, свернув козью ножку, прикурил от уголька. Дым, терпкий и пахнущий костром, поплыл в ночной воздух.

– Ладно, – наконец произнес Писатель, его голос был хриплым, словно шелест сухих листьев. – Расскажу вам историю про одного… легковерного малого, да про калаш, который… ну, сами потом поймете.Он затянулся махоркой, и начал:

– Дело было прошлой осенью, когда золотой лес облетал, да утренники студили землю. Прибился к нам на Свалку один новичок. Звали его… да не важно, как звали. Говорил, что хочет разбогатеть, найти артефакт, да вывезти его на Большую землю. Как обычно, в общем. Только вот был он… слишком уж наивным. Верил каждому слову, как ребенок. Писатель усмехнулся, и продолжил:

– Знамо дело, первым делом ему ствол понадобился. Без железки в Зоне – ты не охотник, а добыча. Денег у него было немного, так что на нормальный автомат рассчитывать не приходилось. И вот, как-то раз, вернулся он с Кордона, сияющий, как начищенный самовар. Хвастается, мол, урвал калаш по дешевке. Прямо как новенький! Военные, говорит, хорошие ребята, выручили.

Тут Писатель сделал паузу, чтобы смачно сплюнуть в костер.

– Мы, конечно, посмотрели на этот калаш… Да сразу поняли, чего к чему. Красивый, конечно, блестит, как игрушка. Только вот… охолощенный он был. То есть, стрелять из него нельзя. Чистый муляж. Вокруг костра раздался тихий смех.

– Ну, стали мы ему объяснять, что его развели, как лоха. Что военные ему подсунули бесполезную железку. А он ни в какую! Кричит, что автомат боевой, что он лично видел, как из него стреляют. Ну, да мы-то знаем этих "стреляющих" военных…
Писатель снова затянулся махоркой, и продолжил:
– А тут, когда мы со Свалки с ним шли, его угораздило этот калаш уронить. Да не куда-нибудь, а прямо в "Студень". Ну эту, знаете, желеобразную, которая вроде безобидная, а потом фиг от нее ототрешься. Он, конечно, расстроился, но жаба задавила. Полез в эту слизь, вытащил свой калаш.
– И вот, сидит он возле костра, вытирает эту слизь с автомата, хвастается, что он теперь, мол, закаленный в бою, прошел крещение в Студне. Ну, мы-то понимаем, что ему просто мозги отбелило. И опять стали мы ему доказывать, что его обманули. Он опять в отказ. “Я, – говорит, – докажу, что мой автомат боевой!
Писатель обвел взглядом слушателей.
– И вот, представьте себе, на следующий день, этот малый, вместо того, чтобы сидеть тихо, как мышь под веником, идет на блокпост. Находит того самого солдата, что автомат ему продал, и начинает предъявлять претензии, мол, продали ему, понимаешь, негодную вещь. Командир услышал это и вышел на перепалку. Конечно, упёрся рогом за своего бойца, говорит, что ничего не знает, что он его впервые видит.
Писатель откашлянулся.– Ну, тут у нашего героя нервы сдали. Достает он свой охолощенный калаш, наставляет его в сторону командира, и кричит: “Сейчас я тебе докажу, что он боевой!” И нажимает на курок…
В повисшей тишине слышалось только потрескивание дров в костре.
– И что вы думаете? – прошептал Писатель, создавая напряжение. – Калаш… выстрелил!
Сталкеры ахнули.
– Да-да, вы не ослышались. Выстрелил! Командир был прожженный перец, и в последний момент, чуть отшатнулся от направленного на него ствола. Пуля, конечно, никого не задела, ушла в потолок. Но представьте себе картину: командир стоит, как громом пораженный, штаны, наверное, полные, а наш герой, с калашом в руках, смотрит на него, сам в шоке.
Писатель усмехнулся.
– Оказывается, пока этот калаш валялся в "Студне", он стал боевым. Кто-то говорил, что артефакт попал туда, маленький такой. Какой – этого никто не знает. Но он, зараза, сделал из охолощенного калаша – настоящий боевой автомат.
Сталкеры перешептывались, обсуждая невероятный поворот событий.
– Ну, что было дальше, вы, наверное, и сами догадаетесь. Военные, конечно, быстро пришли в себя, скрутили нашего героя и заперли его в карцере. Что с ним потом стало – никто не знает. Может, отправили на передовую, пушечным мясом, а может, вывезли на Большую землю, как сумасшедшего.
Писатель закончил рассказ, выбросив окурок в костер.
– Мораль этой истории проста: в Зоне возможно все. Даже охолощенный калаш может выстрелить. И никогда не стоит быть слишком самоуверенным, и слишком наивным. Слушайте бывалых, и смотрите в оба! А то попадете в такую переделку, что потом выносить будете – не перенесешь. Он замолчал, глядя на догорающий костер. Сталкеры, задумавшись, уставились в пламя, каждый переваривая услышанную историю.