S.T.A.L.K.E.R. Байки из Зоны. Сумасшедший?

Шёл я как-то мимо «Милитари» — тех самых армейских складов, что к северу от Ростка. Место гиблое: военные тогда всерьёз окопались, выставили блокпосты, патрули гоняли каждые два часа. Обойти — долго, напрямик — рискованно. Решил срезать по южной кромке минного поля. Там, говорят, ещё с первых дней Зоны тропка осталась — узкая, но безопасная, если знать, куда ступать.

Иду, дозиметр щёлкает негромко — фон терпимый. Ветер в ушах свистит, а в голове одна мысль: «Только бы не сбиться с тропки». Как раз на том участке, где ржавые контейнеры в ряд стоят, будто зубы псевдогиганта, заметил я вдалеке строение. Не барак, не склад — обычный такой домишко. Маленький, покосившийся, с крышей, поросшей мхом.

«Что за дела? — думаю. — Откуда тут этот дом?»

Огляделся: ни следов, ни признаков жизни. Только ворон на трубе сидит, каркает противно. И всё же что-то тянуло подойти. Может, любопытство, а может — Зона шептала: «Зайди, глянь».

Подошёл я к дому. Окна заколочены, дверь на ржавых петлях. Постучал — тишина. Толкнул — и она, скрипя, подалась внутрь.

— Эй, хозяин! — крикнул. — Есть кто живой?

Никто не ответил. Только эхо в пустых комнатах отозвалось.

Зашёл. Внутри — бедно, но убрано. Стол, лавка, печка. На стене — фотографии в рамках, все старые, выцветшие. На одной — семья: мужчина, женщина, двое детей. На другой — тот же дом, только новый, с яркой краской.

А на столе — чашка с остатками чая и раскрытая тетрадь.

Не удержался, заглянул в тетрадь. Записи велись аккуратным почерком, но почему то были перечеркнуты, да смысл был… странный.

«День 17. Они снова приходили. Стояли у окна, смотрели. Я не открыл. Они не люди».

«День 23. Голос из-под пола. Говорит, что я должен уйти. Но куда? Здесь мой дом».

«День 31. Видел их во сне. Они зовут. Говорят, что я избран. Но я не хочу быть избранным».

«День 45. Дверь сама открывается. Я не закрываю её больше. Они ждут».

Чем дальше читал, тем сильнее мороз по спине. Кто «они»? Что за голос из-под пола?

Вдруг — скрип.

Обернулся — в дверях стоит сталкер в лохмотьях, с противогазом на плече. Худой, седой, глаза — как две льдинки. Смотрит на меня, а во взгляде — ни страха, ни удивления.

— Ты тоже слышишь? — спросил он тихо.

Я молчал.

— Конечно, слышишь, — кивнул он. — Иначе бы не пришёл.

Сталкер провёл меня к люку в полу. Деревянный, с железным кольцом.

— Там, — сказал, — голос. Он говорит со мной. Иногда поёт. Иногда плачет. А иногда… зовёт.

— Кто зовёт? — спросил я.

— Не знаю. Но он знает моё имя. И твоё, наверное, тоже.

Он потянул за кольцо. Люк открылся — и оттуда пахнуло холодом. Не просто холодом, а таким, от которого зубы ломит. И тишина. Глухая, как в вакууме.

— Хочешь послушать? — сталкер улыбнулся. — Подойди ближе.

Я шагнул назад.

— Нет. Не хочу.

Он вздохнул:

— Может и правильно. Лучше не надо. Но я уже не могу уйти. Он держит.

Я рванул к выходу. Сталкер не преследовал, только крикнул вслед:

— Возвращайся! Он ждёт!

Выскочил на улицу, отдышался. Дом стоял, как прежде, но теперь казался… живым. Будто дышал.

Оглянулся — странный сталкер стоял на пороге. Смотрел мне в след.

Побежал прочь, не разбирая дороги. Только у самого минного поля остановился, обернулся.

Дома уже не было.

Только пустая поляна да ворон, сидящий на ржавом контейнере.

С тех пор я обхожу то место стороной. И другим советую.

Зона — она не только аномалии и мутанты. Она — в мелочах. Если когда-нибудь увидите домик на краю минного поля — не заходите.

Потому что тот, кто ждёт внутри, уже знает ваше имя.