S-T-I-K-S. Безнадега

В этот день Кириллу пришлось хоронить самого себя. А начиналось все вполне безобидно. Он шел по черноте, — трава, редкие кусты и деревья казались вырезаны из антрацита. Трава под подошвами хрустела, оседала мелкой пылью. Если задеть веточку, то на сколе она блестела под солнцем, спустя пару минут темнела. Кирилл вспомнил, как ребенком искал в плоских кусках угля следы окаменелостей. Не находил. Только одежду пачкал.

Увидел труп. Чернота вытянула из одежды и снаряжения бедолаги остальные цвета. Едва можно было разобрать рисунок камуфляжа. Лицо как у мумии, жуткое, высохшее. Бактерии тут тоже не выживают. Кирилл наступил на чужой автомат. Хрустнуло, словно пластик. Из магазина выкатились дряхлые патроны.

Плохо. Надо поднажать. Неизвестно, с какой скоростью чернота влияет на кристаллическую решетку металлов. А лучше потом сменить личное оружие. В этом проклятом мире найти оружие не проблема.

Кирилл посмотрел на свои руки, удивительно яркие и четкие. В этот раз поход сквозь черноту давался легче первого. Споровый напиток пил экономно, чисто горло промочить. А тогда едва выдержал, готов был, как и неизвестный бедолага, лечь и уснуть. Но спасла зелень на горизонте, дотерпел.

Как оказалось, у Кирилла устойчивость к черноте. Не абсолютная, скоро и он начнет силы терять. Забавно, у его крестника-ублюдка Мацы была такая же способность.

Вот и город. Хоть и хотелось скорее выйти на нормальную землю, но Кирилл невольно остановился. Крохотный кластер, зажатый чернотой. Всего несколько улиц. Раз за разом он перезагружался, обрекая людей на смерть. Если повезет — от зараженных или пока еще нормальных людей. Если нет… Будешь долго и мучительно угасать без спорового раствора. И никто не придет, не расскажет об устройстве этого мира. Сунешься на черноту — почти сразу умрешь. Лишь прожившие в Стиксе годы могут ходить по черноте. Да и то недалеко. Кириллу повезло, сюда наведался Маца, объяснил расклады. А потом попытался убить.

Вот и его дом, этаж, окно. Страннаяштука — жизнь.Еще недавно он чах в своей квартире, медленно сходил с ума от безнадеги. И не думал, что однажды вернется сюда. Ладно, хватит тормозить.

На границе черноты топтался кусач. Матерый, хорошо отожрался на людях и других зараженных. На мощном торсе растянутая и невероятно грязная майка. Стоит чуть согнувшись, словно для прыжка. Морда раздувается от мышц, из пасти клыки торчат. Могут ли зараженные ходить по черноте? Могут, но крайне не любят.

Ударить умением? Кирилл попробовал, и едва не грохнулся без чувств. Чернота высасывала не только физические силы, но и загадочный ресурс, на котором работали сверхспособности. Кирилл вскинул автомат, поймал башку кусача. Не хотелось шуметь. На оружии глушитель, но все равно звук приличный.

Автомат бахнул, из затылка кусача вылетели ошметки костей и мозгов. Кирилл быстро побежал в свой подъезд, закрыл дверь. Долго стоял, слушал. Похоже, внутри зараженных нет, по крайней мере, вне квартир. А снаружи уже урчали, топтали. Сбежались, твари… Очень аккуратно посмотрел в окошко. Мелкие зараженные, неопасные.

Кирилл попытался абстрагироваться. Это просто дом, очередной дом, каких в Стиксе без числа. Не думать, не вспоминать. Но очнулся перед своей дверью. Нужно всего лишь развернутся, ведь не за этим пришел…

Ключи. Когда-то он их сохранил непонятно зачем. И несмотря на все приключения, не выбросил. Вздохнул, и отпер дверь квартиры.

Шибануло затхлостью, гнилью. Мог ли он подумать, что однажды переступит порог дома в такой ситуации?.. Вот его институтский рюкзак, любимая косуха… Ладно, к черту все. Если уж пришел, нечего тормозить. Но как ни старался подготовить себя, все равно растерялся. На диване в гостиной лежало очень худое тело. Кости выпирали, кожа бледно-желтая, как у глубоких стариков. Весь пол усеян пустыми бутылками из-под воды, энергетиков, алкоголя. Кирилл сглотнул. Он хорошо помнил ту адскую жажду, которую невозможно утолить.

Смотреть на свою копию было очень странно. Неужели у него такая большая голова? И уши торчат? Или это от спорового голодания? Признаков разложения не было. Может?..

Холод тела двойника ударил по руке. Кирилл едва сдержался. Долго и бессмысленно искал пульс. А потом куча тряпья в углу шевельнулась. Показалась женская нога с татуировкой в виде штрихкода. Медленно, по сантиметру, Кирилл подошел. Он помнил, кто носил такую татушку. Аня. Анна. Одногруппница. Сколько раз в прошлой жизни пялился на нее (и девушку, и татушку) мечтал, вожделел. Но не набрался смелости вывести их общение из приятельской плоскости. Слишком они разные. Уверенная, временами даже заносчивая и наглая Аня, мечта половины студентов института. И не только парней. Существо, не ведающее печали и уныния, концентрат смеха и света. А еще она была беззаветно глупа и не стеснялась этого. Экзамены сдавала просто — хлопала глазами, страдальчески закусывала губу… При этом не опускалась до откровенно распутной жизни.

Кирилл потянул одеяло, обнажая ее голову. На него уставились типичные глаза зараженного. Нечеловеческие, вечно голодные. Ее красивый тонкий нос задвигался, учуяв живого человека. Кирилл сдернул одеяло. Аня тоже была сильно истощена и почему-то голая.

— Ты понимаешь меня? — зачем-то спросил он. Потом снял с пояса фляжку, попытался влить ей в рот. Удивительно, но жадно начала пить. Даже села. Не как человек, а по-звериному, извернувшись. Кирилл потрогал ее лоб. Раскаленный, как и у всех зараженных. Аня повернула голову в сторону мертвого двойника, показалось, что в ее глазах мелькнуло узнавание. А потом она заурчала и вцепилась в руку Кирилл. Из-за голода ее зубы и остальное тело не успели сильно измениться, даже куртку не прокусила. Кирилл вырвал руку. Аня обиженно завозилась, пытаясь дотянуться.

Теперь Кирилл понял, почему среди бутылок воды встречалось вино. А вот и свечи, и упаковки от презервативов. Остается лишь порадоваться за двойника.

Аня все возилась, пыталась встать. Стрелять в нее очень не хотелось. Как и задумываться о том, почему она не стала есть Кирилла-2. Судя по всему, она далеко не первый день голодает здесь, неспособная одолеть дверной замок и отправиться на поиск пищи.

Кирилл опустил ствол ниже, упер между некогда очень внушительных и красивых грудей, выстрелил одиночным. Она упала и затихла. Теперь главное — не останавливаться, и ни в коем случае не давать волю чувствам.

Не получилось. Слезы лились сами. Кирилл вытащил мертвецов на крышу, благо те почти ничего не весили. Уложил на рулоны рубероида. Удачно коммунальщики решили его обновить, ага. Потом укрыл одеялом.

— Бывайте, ребята. Надеюсь, вы неплохо провели последние часы.

Рубероид разгорался неохотно, но Кирилл знал — едва огонь займется уже не остановить. Конечно, во всем этом не было особого смысла. Но иначе поступить не мог.

Уже внутри лестничной площадки накрыло по-настоящему. Ясно представил, как сейчас его корежит от огня, лопаются глаза… Нет! Долбанул себя ладонью по щеке. Там не он. А всего лишь двойник. Копия. Которая давно мертва.

В квартиру Мацы вламывался злой, бодрый. Едва шагнул в прихожую, как на спину кинулся мертвяк. Какого?!.. Ведь коридор пустой! Двойник Мацы словно материализовался из стены. И был удивительно сильным. Чем эта тварь питалась?!

Кирилл ввалился в гостиную, попытался скинуть Мацу резким рывком. Не получилось, ублюдок лишь подпрыгнул на спине, жутко хрипел, фыркал, тянулся зубами в загривок.

— Ах ты падла!!!

Кирилл барахтался, с размаху впечатывался спиной в стену, Маца крякал, хватку не ослаблял.

— Да чтоб тебя!!!

Кирилл сломал ему пальцы на правой руке, левой. Но Маца сменил хватку, теперь держался предплечьями. Все начинало походить на дурной сон, когда не можешь справиться с врагом, руки-ноги отвратительно слабые, вялые.

Наконец скинул вредного старикашку. Показалось, что тот еще в полете извернулся как кошка, приземлился на четвереньки.

— Уыах! Уыых! — заругался Маца, кинулся опять. Кирилл встретил каблуком в лоб.

Бахнул выстрел и зараженный сдох.

А вот и искомое. Кирилл вытащил из-под кровати деревянный ящичек, открыл. Внутри крупная металлическая крошка размером со щебень, прутики. И серебристые слитки. Вольфрам. В мире Кирилла он не сказать, что сильно дорогой. В три-четыре раза дороже меди, зависит от чистоты. Но в Стиксе вольфрам очень и очень востребован. Даже набрав пригоршню «грязных» резцов от станков или сверл, можно безбедно прожить пару дней. А тут целый ящик! Килограмм пятнадцать! А все из-за его твердости.

Чем бороться с тварями, развитыми сверх меры? Так называемой элитой. Скорострельными автоматическими пушками и крупнокалиберными пулеметами. Их снаряды и пули с сердечником из вольфрама хорошо пробивают броню. Крупный калибр самый ходовой в Стиксе. Боеприпасы нужны всем и всегда. Если не использовать напрямую, так перепродать. Заводские, попавшие с очередной перезагрузкой кластера, быстро кончаются, и настает череда ксеров. Людей с особым умением. Они копируют предметы. При условии, что есть все физические элементы. Для создания патрона им нужны медь, свинец, порох и так далее. И если их найти не проблема, то вольфрам… Кирилл ради интереса попытался вспомнить, где в обычной жизни он встречал этот метал. Не смог.

Но зато Кирилл вспомнил, для чего и кого предназначался этот ящик, и стало грустно. Долго сидел у окна, ожидая, пока восстановятся силы после черноты. Ладно, пора обратно.

Через час он вышел из черноты. Последние метры шел на пределе, выхлебав весь живчик. Ник, Алиса и Гип ждали в густом лесу. Странный он, — деревья плодовые и еловые, подлеска не видно из-за гигантских лопухов и зонтиков борщевика. Самое то, чтоб спрятаться. Пикап, доставшийся от Холопа и его дружка, починили, дополнительно укрепили. Алиса, пока Кирилл валялся больной, от нечего делать сплела отличную камуфлированную сеть. Ею сейчас и укрыли машину.

— Ты как?! — вскочила Алиса. Кирилл, не глядя на нее, выгрузил ящичек с вольфрамом. Жестом попросил фляжку со споровым раствором, присосался. Остальные молча ждали.

— Гип, — позвал он. — Вы же говорили, что встретить своего двойника почти невозможно.

Алиса охнула. Рамов понятливо хмыкнул.

— Двойника с иммунитетом — вот что я имел в виду, — оправдался Знахарь. — Или он?..

— Да, черт побери!

Кирилла прорвало. Рассказывал, плевал, ругался. Гип подошел к Алисе и зашептал на ухо. Девушка посмотрела с сомнением, помотала головой. Знахарь вздохнул и вдруг отвесил Кириллу оплеуху.

— Вы чего?!

— Прекратить истерику! Кто вам сказал, что двойник был с иммунитетом?! Свежие зараженные без еды и воды угасают, как и люди! Их трупы не отличить от нормальных людей!

Кирилл потер горящую щеку. Однако! Не ожидал такой экспрессии от Гипа. Вечно неловкого, толстого и невысокого, с некрасивой головой в форме груши.

— И правда. Наверное, зря я… Да ладно вам, не извиняйтесь. Правильно сделали. Поехали, что ли?

Загрузились в пикап. Стоять за пулеметом была очередь Кирилла, но Рамов, посмотрев на них с Алисой, махнул рукой и полез в кузов сам. Рулил Гип, недавние события показали, что он отменный водитель.

Заросшие поля с пшеницей и подсолнухами, редкие деревеньки с толпами тощих зараженных, грунтовки… Перед мостом Ник заколотил ногой по кабине, но все и так заметили колону. Навстречу двигались несколько грузовиков с пулеметными гнездами и автобус. Деваться некуда. Проехали мимо сверля подозрительными взглядами, Алиса чуть высунулась, помахала рукой. Вряд ли ее вид успокоил встречных рейдеров, но хотя бы показали, что не муры. Женщин в их ряду нет. Или есть, но в вылазки не берут.

Спустя еще час аккуратной езды с частыми остановками, прощупывания местности в бинокль, увидели на обочине знак «Стаб Лесной, 3 км.» Сердце Кирилла сжалось. Все это время они болтали с Алисой, словно не предстояло расставания. Девушка пыталась развеселить, шутила, Кирилл улыбался, но на душе погано. Дело не только в Алисе.

Наконец, остановились. Далеко впереди на дороге виднелся первый блокпост стаба. Их, конечно же, заметили, и наверняка внимательно изучали в оптику. Чтоб не нервировать защитников, Рамов оставил пулемет, спрыгнул на дорогу. Вылезли и остальные, стали кружком.

— Ну что, — начал Гип, улыбаясь, но часто моргая. — Вот и пора прощаться. Кирилл, очень прошу, не увлекайтесь живчиком. Не заметите, как станет поздно.

— Угу.

— Спасибо, что не бросили, помогли добраться до стаба… — обращался вроде и к Рамову, но смотрел на Кирилла.

Алиса, не дождавшись действий от Кирилла, взяла его за руку и отвела чуть в сторону.

— Тебе точно нельзя в стаб?

— Да. В этот — точно. А в те, где мне не предъявят за контакты с мурами, нельзя тебе. Думай о своем будущем. В Лесном женщин ценят, берегут. Получишь гражданство. Нормальное жилье. Найдешь мужа, защитника.

— Ты точно это хотел сказать?

— А что такого? — удивился Кирилл, через силу улыбнулся. — Ты явно проживешь дольше меня… то есть… короче, сама ведь говорила — нужно жить в моменте «сейчас», раз ничего не поменять.

Алиса опустила глаза, кусала губы. Потом обожгла печальным взглядом, в котором уже разгоралось раздражение и обида. Но тоже улыбнулась, шмыгнула носом.

— Да, ты прав. Ну… удачи тебе, Кирилл. Спасибо за все. Может, еще встретимся как-нибудь.

— Все возможно.

Повисла дурацкая пауза. Внутри Кирилла все кричало о неправильности, но решил быть твердым и отогнал лишние эмоции.

— Хорошо подумали? — в десятый раз спрашивал Ник знахаря.

— Да. Отбрешусь. Не впервой.

— Может, передумаете, вместе…

— Не передумаю, — быстро ответил Гип. — Мне надо Алису пристроить. К ней не должны претензии возникнуть, но мало ли… Ладно, прощайте, капитан Ник Рамов. Вы не до конца растеряли человечность, подумайте, стоит ли возвращаться к… коллегам.

Подошел Кирилл. Пожали руки и вручили вольфрам. Подождали, пока Алиса и знахарь благополучно дойдут до блокпоста.

— Кир, я хочу к броневику вернуться. Ты как? — спросил Рамов.

Кирилл пожал плечами и кивнул. Ему было все равно. Полез в кузов за пулемет.

Обратная дорога вышла неспокойной. Увязывались довольно развитые зараженные и долго бежали следом. Стрелять не стали, в сражении с рубером глушитель пулемета сильно повело, в итоге его выбросили.

Решили срезать через поселок и наткнулись на отряд снабжения. Поперек дороги стоял грузовик, набитый коробками, а рядом БТР. И самое неприятное, что никого из людей не видно, а значит, они заранее заняли позиции. Из выхлопной трубы броневика ритмично вырывался дым. Кирилл согнулся над пулеметом, словно хлипкая броня способна защитить от снарядов, поднял руку и пальцами изобразил «V». Пушка БТРа красноречиво мотнулась вверх-вниз. Ник сдал задом, вывернул в проулок.

Увы, после бомбежки внешниками окрестностей стаба дорог сильно поубавилось. Садили «грязными» ядерными бомбами, обширные территории надолго отравлены. А радиация — злейший враг иммунного. Там, где человек, не зараженный паразитом Стикса, отделается легкой лучевой болезнью, иммунного ждут очень неприятные последствия.

Наконец, вырвались в более дикие места. И вскоре потянулась болотистая местность, заросли камыша. Пикап весьма уверенно шел по следам броневика внешников, на котором пару недель назад они удирали. Но самой машины не нашли. Лишь следы стоянки.

— Вот зараза, — расстроился Ник. — А я так надеялся…

— Он же отравлен был?

— Яд распадается за две недели. А прошло больше.

— Ник, помнишь заправку, на которой нас туман накрыл? Довези меня туда.

Спустя время пикап остановился у заправки. Сильно воняло разлитым бензином, внутри кафе погром, следы крови. Кирилл вышел, с наслаждением закурил, ухмыльнулся.

— Я останусь здесь.

Ник барабанил по рулю, думал. Потом решился.

— Слушай, поехали со мной.

— Зачем? Людей потрошить?

— Я хочу все поменять. У командования есть такие планы. Прекратить охоту на иммунных, жить в балансе. Чтоб они сами приходили и за награду…

— Бред. Не будет такого.

— Как знаешь. Ладно, прощай тогда.

— И тебе того же.

Ник развернулся и поехал обратно. Кирилл смотрел вслед, думал, что еще можно успеть вскинуть автомат и длинной очередью прошить кабину. Одним внешником станет меньше. Но передумал. Ничего не хотелось. Плевать на все.

Зашел в кафе. Удивительно, но в бесперебойнике еще оставалась энергия, сварил кофе, сел за стол. В душе удивительная пустота, отстраненность. Мысли о будущем скользили мимо, было только «сейчас», как советовала Алиса.

Допил кофе и услышал звук двигателя. Ник вернулся? Не похоже на него. Да и зачем.

Это был не Ник. Из мощного укрепленного внедорожника вышли четверо человек. И Кирилл их уже встречал. Рука потянулась к автомату.