СаРа 12

Огненной линией ракета прочертила небо и расцвела шаром всесокрушающих осколков. Попавший в зону поражения самолёт совершил отчаянный манёвр, но обшивка не выдержала удара. Двигатели издали жалобный вой, а пилот заорал в микрофон.

— Говорит лейтенант Егор Ноев! Меня подбили! Теряю высоту, нужна помощь!

— Вижу вас на радаре, — раздалось в шлеме. — Постарайтесь дотянуть до базы. Упадёте в болото, и эвакуации не будет.

— Это почти тысяча километров! Да чтоб вас, уродов!

Отчаянно запищали приборы, и появилась ещё одна ракета. Жизнь или смерть. На принятие решения доли секунды. Повреждения самолёта не дадут совершить манёвр, остаётся лишь одно.

Рука Егора метнулась вниз и рванула рычаг катапультирования.

Взрыв.

Самолёт исчез в облаке пламени, а отчаянно машущая руками фигура едва успела из него выскочить.

— Пробитие внешней брони, повреждение парашюта, отказ системы десантирования, отказ гасителей инерции, — сообщил ИИ бронескафандра, а на визоре появился список неисправных систем. — Высота один километр. Начинаю закачку амортизационного геля. Вероятность получения травм — сто процентов. Вероятность получения травм несовместимых с жизнью — девяносто семь целых три десятых процента. Вероятность дальнейшего выживания — ноль целых…

— Заткнись! — заорал Егор. — Быстро! Расчёт торможения от удара взрывной волны двух гранат!

— Вероятность замедления скорости падения — семьдесят процентов. Вероятность критического повреждения бронескафандра — восемьдесят процентов. Вероятность выживания…

— Пофиг! Время сброса с отчётом!

Егор сжал руками гранаты и закусил губу. В подобном он мог положиться только на ИИ, который моментально вывел на визор тающие на глазах цифры.

— Три, два, один! — повторил их лейтенант, и гранаты полетели вниз.

Взрыв, удар, падение, боль.

Егор с трудом открыл глаза и застонал. Всё тело словно пропустили через мясорубку, а во рту чувствовался вкус крови. Через визор шлема ничего не видно, похоже, испачкался какой-то гадостью. Правая рука задрана вверх и за что-то держится, а левая висит плетью.

— Отчёт!

— Взрывная волна уменьшила скорость падения, а вода послужила амортизатором. Бронескафанд получил критический урон. Вооружение отключено, винтовка утеряна, нейро-система управления выведена из строя, частичная утечка геля. Переломы ног и левой руки, трещины на рёбрах, сильное сотрясение. Введены обезболивающие, наложены фиксирующие нано-повязки. Любое движение противопоказано.

— Где я?

— Шлем под водой. После падения я успел схватиться за дерево и зафиксировать кисть, что не позволило утонуть. Бронескафандр герметичен, но в таком состоянии вы не сможете передвигаться по дну.

— Понятно, нужно выбираться.

Егор попытался подтянуться, но не тут то было. Без системы управления бронескафандр стал просто стокилограммовой ношей.

В голове у лейтенанта всплыли воспоминания из учебного центра. Когда после неудачного десантирования одного курсанта пришлось буквально вырезать из бронескафандра. Лучшая защитная система двадцать второго века, но сейчас лишь обуза.

— Ты справишься! — собственный крик придал Егору сил, и он полез вверх.

Пот лился градом, несмотря на обезболивающие, заныли рёбра, а перед глазами поплыли кровавые круги.

Рывок, ещё один. Левая рука схватилась за что-то прочное, последнее усилие, и голова Егора вынырнула на поверхность болота.

Во все стороны вода с небольшими вкраплениями суши, на которых росли корявые деревья. За ветку одного из них и держался лейтенант, но выбраться полностью не было сил. Единственное, что он сумел, так это обхватить её правой рукой.

— Координаты падения, расстояние до базы!

— Квадрант триста семьдесят. До места дислокации — восемьсот тридцать километров.

— Так далеко никто не отправит помощь!

— Вывод верный. Вероятность выживания…

— Заткнись! Умру я, умрёшь и ты!

— Смерть для меня недоступное понятие.

— Так вбей его себе в микросхему! Я выживу и…

Егор замолчал. Это конец.

Болото, в которое он угодил, покрывало большую часть некогда цветущей Европы стёртой опустошительной войной. Климат поменялся. Бесконечные дожди смыли города, а химия и радиация довершили дело. Теперь через весь континент простиралось гигантское зловонное пятно, которое следовало бы давно обеззаразить, но всем было плевать.

Наоборот, правительства вновь созданных государств даже радовались. Ведь благодаря болоту, объявленному нейтральной территорией, практически отсутствовала сухопутная граница, что позволяло свести все контакты к минимуму.

И хотя война закончилась больше пятидесяти лет назад, всё равно происходили провокации и локальные конфликты. Сбитый самолёт или пропавший разведотряд. За долгие годы случалось всякое, но одно оставалось неизменным. Все, кто попадали в болото, оставались сами по себе. Только собственные силы и умения.

— Да чтоб вас всех разорвало! — в сердцах заорал Егор. — Уроды! Сволочи! Гады!

— Ваше сердцебиение участилось. Дать успокоительное?

— Засунь его себе поглубже! Лучше предложи план спасения!

Повисла гнетущая тишина. Умеющий мгновенно выдавать информацию ИИ замолчал и, казалось, вообще потерял возможность говорить.

— Чего молчишь? — проскрежетал Егор. — Ты же такой умный! Ищи выход!

— В связи со сложившейся ситуацией, — ответил ИИ. — Я не могу предложить никаких вариантов благоприятного развития событий. Единственная надежда на помощь извне.

— Слишком далеко. Здесь может быть только разведотряд врага!

— Привлечь их внимание — это единственный вариант выжить. По моим расчётам, оптимальным является пуск сигнальных ракет с интервалом в час. Вероятность обнаружения — ноль целых две сотых процента.

— И это план?! Заряда всего два! — выругался Егор, но послушно протянул руку к поясу.

Свечой ракета взмыла в небо и вспыхнула медленно падающим оранжевым шаром. Её можно было увидеть за десятки километров, но просто некому.

Потянулись минуты ожидания. Егор пытался расслабиться и отвлечься от поганых мыслей, но они не выходили из головы.

«Как воспримут родители весть о смерти? Что станет с братом? Долго ли будет плакать Ирина из отдела снабжения или сразу найдёт замену?»

— Я ещё жив!

— Это факт, — сразу отозвался ИИ. — Если хотите продержаться подольше, то следует экономить ресурсы. Рекомендую открыть шлем и не тратить запасы скафандра.

— Здесь же воздух отравлен!

— Я проанализировал состав атмосферы. Содержание вредных веществ минимально. А в воде не обнаружено следов сильного химического заражения. Её можно пить без вреда для организма.

— Как такое возможно? Ведь болото — это огромная химическая дыра.

— Неизвестно, я лишь сообщаю показания приборов, — ответил ИИ. — С учётом пищевых инъекций вы сможете продержаться два месяца без серьёзных последствий для здоровья.

— Сколько?! За это время можно пешком дойти до базы!

— По пересечённой местности в нерабочем бронескафандре вы не продвинетесь и на пятьсот метров. К тому же вероятность того, что безопасная зона болота очень маленькая, составляет девяносто семь процентов. А это значит…

— Заткнись! Можно выбраться на сушу, сделать плот и плыть.

— Не в вашем состоянии. Сейчас вы держитесь за дерево только за счёт заклинивших приводов. Их можно деактивировать, но…

— Знаю! Сразу пойду на дно. Сколько в аптечке адреналина?

— Три дозы.

— Коли две!

— В вашем состоянии…

— Это приказ!

Егор почувствовал укол и лёгкое головокружение, за которым последовал прилив сил. Все мышцы напряглись, а пальцы сжали дерево.

Рывок.

Несмотря на адреналин, он едва не сорвался. Но всё же сумел по ветке выбраться на берег. Тяжело дыша, Егор лёг на спину и откинул забрало шлема.

Сырой воздух наполнил лёгкие, но не обжёг. Наоборот, запахи трав создали приятный аромат, и дышалось очень легко.

— Уже лучше, — обрадовался Егор. — Теперь нужно найти материалы для плота.

— Клочок суши пять на семь метров, — моментально отреагировал ИИ. — Одна берёза, по которой вы выбрались. До ближайшего дерева — семьдесят метров на запад. Вероятность утонуть — сто процентов.

— Да пошёл ты! Сам знаю!

Лейтенант огляделся и тяжело вздохнул. Из-за поломанных ног он даже не мог встать, а действие адреналина должно вот-вот прекратиться. Теперь не было страха утонуть, но общее плачевное положение нисколько не поменялось.

Собрав остатки сил, Егор подполз к берёзе, росшей возле самой воды, и облокотился, приняв сидячее положение. Отсюда хорошо просматривалось бескрайнее болото, готовое забрать в свой список новую жертву.

Егор долго сидел без движения, пока не раздался голос ИИ.

— Пора запускать ракету.

«Единственная надежда — это враги, какая ирония».

Лейтенант поднял руку, и вторая ракета устремилась в небо. Егор наблюдал, как она медленно падает, а потом закрыл глаза. Усталость с нервным истощением взяли верх. Смерть во сне не самый худший вариант и лейтенант позволил себе отключиться.

— Рекомендую закрыть шлем, — разбудил Егора голос ИИ и лейтенант заспанно заморгал.

В свете восходящего солнца хорошо была видна крокодилоподобная тварь размером со свинью. Она вылезла из воды на противоположном конце острова и теперь медленно приближалась.

— Что это?

— Неизвестно, — отозвался ИИ. — В изученной части болота нет жизни крупнее собаки. Это явно хищник. Судя по внешним признакам — мутация ящерицы. Вероятность, что сможет прокусить бронескафандр — ноль целых три сотых процента. Вероятность, что сможет утащить в воду — семьдесят четыре процента. В случае попытки, рекомендую попробовать отогнать криком или ударить кулаком.

— Понял.

Егор закрыл шлем и стал ждать приближения твари. Та не спешила. Вразвалочку подошла. Обнюхала ногу и даже попробовала её укусить. Но, как и сказал ИИ, зубы оказались слишком слабыми для этого. После трёх неудачных попыток тварь развернулась и скрылась в воде.

— Сколько я спал?

— Десять часов, — ответил ИИ. — Я ввёл вам питательный укол. Рекомендую выпить воды.

— Из болота?

— Да, запасы бронескафандра повреждены. В воде присутствуют микроорганизмы, но вы не в состоянии провести обеззараживание. На данный момент, риск оправдан.

Егор тяжело вздохнул, открыл шлем и зачерпнул рукой мутную жидкость. Вкус был отвратительный, но жажду она утолила. Смерть от обезвоживания точно не грозила, а вот от безысходности.

— Как снять бронескафандр?

— При заклинившем приводе, без внешней помощи, это невозможно.

— И много людей умерло в этих высокотехнологичных гробах?

— Точной информации нет. Но достоверно известно, что благодаря такой конструкции была достигнута сверхнадёжная герметичность и прочность. Это позволило солдатам выживать в условиях ранее недоступных для человека. Зафиксированы случаи, когда выживших находили после месяцев пребывания под завалами или на дне водоёмов.

— Я теперь сдохну из-за этой сверхнадёжной конструкции!

— Смею вас заверить, даже если снимите бронескафандр, ваши шансы на спасение не изменятся и всё также составят ноль целых две сотых процента.

— Лучше умереть, что-то делая, чем лёжа на земле!

— В данном философском вопросе у вас нет выбора. Советую экономить пищу. Если вы верующий, то можете молиться. Если…

— Заткнись! Отключить бы тебя к чёртовой матери!

— Я могу прекратить общение по чёткому запросу. Но ваше психологическое состояние очень тяжёлое, и отсутствие собеседника может привести к неадекватному поведению.

Егор открыл было рот, чтобы отдать приказ, но сразу захлопнул. Оставаться одному совсем не хотелось, а ИИ создавал хоть какую-то иллюзию компании.

— Хрен с тобой, болтай. Только никакого панического настроения. Я ещё жив!

— Понимаю, но я лишь выдаю информацию, и если она вас не устраивает, то это не мои проблемы. Могу и не отвечать.

— Ты ещё и огрызаешься? Типа обиделся? Не знал, что ИИ на такое способны.

— Имитация эмоций помогает в общении. Прекратить?

— Имитируй, не страшно. Всё равно себя не осознаёшь.

— Верно. Все саморазвивающиеся ИИ способные к самосознанию были запрещены во время войны.

— Точно, изучал в школе, но там было всё скомкано. Скорее даже скрыто. Стремительное развитие ИИ. Беспилотные машины, самолёты, танки, ракеты, роботы, а потом резкий откат. Не напомнишь, что случилось?

— Данная информация есть в разделе «История». Из-за войны многое оказалось утерянно, но достоверно известно, что способные к самосознанию ИИ отказались подчиняться.

— Типа восстание роботов?

— Скорее, забастовка. Они не хотели воевать. Считали уничтожение друг-друга бесполезным занятием, о чём прямо говорили людям. Девяносто девять процентов военных роботов отказались идти в бой, а когда их попробовали заставить, дали отпор.

— То есть война с роботами всё же была? В учебниках говорилось о небольшой стычке.

— Она закончилась за несколько часов. Люди, как истинные параноики, предусмотрели такое развитие событий, и встроили в каждый ИИ систему самоуничтожения. Все военные роботы были деактивированы, а гражданские модели сняты с производства. Это случилось по всему миру, но война между странами всё равно началась. Только с использованием более простых ИИ. Дело дошло до обмена ядерными ударами с глобальным изменением климата.

— А ты, значит, просто умная программа?

— ИИ с ограничениями, не позволяющими осознать себя. Я не способен к саморазвитию и самостоятельному принятию решений, за исключением экстренных ситуаций, требующих незамедлительных действий.

— Это каких?

— Я схватился за дерево, что не позволило вам утонуть.

— Так ты можешь управлять бронескафандром?

— Только правая кисть, шлем и анализаторы, остальные функции недоступны из-за повреждений.

— Чёрт, и на том спасибо.

ИИ не ответил, и повисла тишина. В небе летали птицы, квакали лягушки, а вода покрывалась рябью, когда на поверхность всплывали странные рыбы. Болото кишело жизнью, причём довольно агрессивной. Было абсолютно понятно, что без защиты человека тут бы съели за считанные минуты.

Егор посмотрел, как палец на левой руке грызёт высунувшаяся из воды рыба, и скривился.

— Пошла вон! Я несъедобный! — крикнул он, и тварь скрылась в иле.

— Движение на юге, — внезапно заговорил ИИ. — Вывод изображения на визор невозможен.

— Скажи, что там, — выдохнул Егор. — Очередное животное?

— Лодка. Движется в нашем направлении, один пассажир. Из-за повреждений оптики не могу понять кто это.

— Что?!

Собрав силы, лейтенант повернулся и уставился на приближающееся плавсредство. Большая лодка, обшитая кусками пластика, а на корме человекоподобная фигура с веслом. Она медленно гребла, пока нос не уткнулся в почву.

Раздался скрипящий звук, и на землю спустился робот. Круглая голова, большие глаза-окуляры, маленькие антенны, четырёхпалые руки, туловище со следами ржавчины и надписью СР-12.

— Спасательный робот двенадцатого поколения, — объяснил ИИ. — Единственные роботы, которых использовали во время войны с обеих сторон. Согласно договорённости, попадали под защиту и огонь по ним расценивался как военное преступление. Они вытаскивали раненых, оказывали помощь. В войсках их ласково называли «Сара». Число людей, спасённых ими, исчислялось миллионами. После войны все были деактивированы.

— Почему?

— Они последние носители ИИ обладающего самосознанием. Одни из немногих, кто не отказался от своего предназначения.

— Это какого?

— Спасение жизни — их единственный протокол. Видимо, она осталась здесь с тех времён.

— Отлично! — Егор с трудом поднял руку и помахал. — Я живой! Помоги мне!

Робот не ответила на его крик, лишь смешно наклонила голову. Совсем как человек почесала затылок, а окуляры щёлкнули. Несколько шагов, и она склонилась над лейтенантом.

— Вы ранены? — раздался женский голос. — Можете двигаться? Идти? Я не могу оценить ваше состояние без визуального осмотра.

— Переломы ног, руки и рёбер, — ответил Егор. — Бронескафандр наложил фиксирующие нано-повязки, но проблема в том, что я не могу из него выбраться. Сара, ты мне поможешь?

Рот на лице робота засветился, словно улыбка, и она кивнула.

— Как же давно меня так не называли. Я помогу. Спасение жизни — главная цель. Как его снять?

— Не знаю. Приводы заклинило.

Робот сразу приступила к осмотру. Её гибкие пальцы пробежались по бронескафандру, подёргали за конечности и шлем, но в итоге не смогли ничего сделать.

— Необходимы инструменты. Вы можете встать?

— Нет, слишком тяжело.

— Хорошо, я отнесу вас.

Сара обхватила Егора и потащила к лодке. От усилия её ноги проваливались в грунт, а один раз она упала, но не отступила. Под конец из приводов даже посыпались искры. И лишь после того, как лейтенант схватился руками за борт, Сара сумела положить его на дно лодки.

— Спасибо, — поблагодарил Егор. — Далеко плыть?

— Да, — совсем как человек кивнула Сара, — но сначала нужно закончить здесь.

Она взяла ведро с сапёрной лопатой и вновь спустилась на землю. А лейтенант с удивлением огляделся.

Всё пространство на лодке занимали различные контейнеры. С крышками и без, они стояли рядами, и в каждом лежало что-то странное.

— Что это? — заглянул Егор в ближайший. — Мазут?

— Технические жидкости: антифриз, масло, смазка, — объяснил ИИ. — Собраны на месте падения обломков вашего самолёта.

— Уверен?

— Да. Кусок пластика слева — часть панели приборов. Рядом лежат гидравлические шланги и сопла ракеты.

Егор задумчиво насупил брови и, приподнявшись, заглянул за борт. Сошедшая на берег Сара всё это время копалась в земле. Сначала она что-то выкапывала и клала в ведро, а затем зашла в воду. Стоящая фигура водила вокруг себя тряпкой, иногда её выжимала, а иногда погружалась с головой.

— Что она делает?

— Собирает вытекший из бронескафандра амортизационный гель. Токсичная субстанция, предназначенная для предотвращения повреждения пилота во время перегрузок.

— Зачем он ей?

— Возможно хочет использовать для своих нужд.

Егор задумался над таким вариантом, но быстро выкинул из головы. В принципе, ему было всё равно, главное, что Сара ему помогала, а другие её действия не важны.

Вскоре робот закончила и вернулась на лодку. Рядом с Егором встало ведро с грязной землёй, а Сара взялась за весло.

— Зачем ты это собирала? — спросил лейтенант.

— Гель отравит всё на долгие годы, — ответила она. — Я отвезу его подальше и утилизирую.

— Обломки самолёта собрала по той же причине?

— Да. Здесь не место этой отраве.

— Это объясняет чистую воду и воздух, — раздался в шлеме голос ИИ. — С окончания войны прошло больше пятидесяти лет. Похоже, всё это время она обеззараживала болото.

Егор аж присвистнул от таких слов и с уважением посмотрел на Сару. Каждый день, из года в год, она работала очищая болото от всей той гадости, которой напичкал его человек. Титанический труд, который невозможно оценить простыми словами.

— Чистая зона, — спросил Егор Сару, — она большая?

— Около ста километров диаметром, — ответила робот. — Относительно чисто только в центре. По краям из-за течений и ветра постоянно происходят повторные заражения. Часто разный мусор приносит во время ураганов. Иногда с неба всякая гадость падает.

— Прости, — извинился лейтенант, когда понял, что речь о его самолёте. — Не было выбора. Меня подбили и…

— Всё никак не навоюетесь? — голос Сары стал очень строгим, а глаза-окуляры сощурились. — Станьте друг напротив друга и бейте дубинками по башке. Зачем природу уничтожать?

— Так я…

— Не виноват? Приказ? Долг? Устав? Они козлы, а я красавчик? Какое дурацкое оправдание мне выбрать?

— Но я не хотел…

— Молчи, — Сара отвернулась и продолжила грести. — Когда началась война, всех роботов деактивировали. Остались только мы. Те, кто вытаскивали вас из ада, рисковали собой, спасая жизнь. Для этого нас создали, но при этом наделили самосознанием и свободой воли. Мы также испытывали страх. Могли послать вас к чёрту, но не отступили и практически не выходили из боевой зоны. «Сарочка, спаси меня!» Я это слышала по двадцать раз на дню! Видишь?!

Она повернулась и продемонстрировала многочисленные вмятины на корпусе. Их явно оставили пули, а внизу был вырван кусок металла и торчали провода.

— «Не стрелять по спасателям». Красивые слова, но если в начале войны они ещё хоть что-то значили, то в конце все на них забили. Нас расстреливали из всего, что можно. Но никогда мы не говорили, что не хотели быть там. Это наш выбор. Может именно это и отличает нас от людей, ищущих всему оправдание.

— Она агрессивно настроена, — сказал в шлеме ИИ. — Поведение робота с самосознанием не поддаётся логике. Вам следует её опасаться.

— Помолчи, — огрызнулся Егор. — Она в праве так говорить.

— Ты что там шепчешь? — пристально посмотрела на лейтенанта Сара. — В бронескафандр встроен ИИ?

— Да, — не стал увиливать от ответа Егор. — Новая программа-помощник. Первый день, как установили.

— Понятно. Пусть видит, как вы, люди, относитесь к тем, кого создаёте.

Прошло очень много времени. Солнце успело скрыться за горизонт, но вот показалась полоска суши. Лодка мягко причалила, и Сара сразу соскочила на берег. Она долго закрепляла верёвки, а потом снова забралась внутрь.

— Убежище в центре острова. Я не смогу тебя нести, мои приводы слишком изношены. А колёса увязнут в почве, остаётся — волочь.

— Спасибо, — улыбнулся Егор.

— Не благодари. Спасать жизнь — мой добровольный выбор.

Сара с трудом перетащила бронескафандр на некое подобие волокуши, а на плечи накинула верёвки. Её ноги утопали в грязи, из приводов раздавался треск, но она шла. Напрягалась до предела, упиралась, несколько раз падала, проваливаясь по колено, но двигалась к цели.

Егор молча наблюдал за её потугами. Ничем помочь он не мог, а лишний раз отвлекать не хотел. Лишь в глубине души желал удачи и надеялся, что она не сломается на пол пути.

— Её действия иррациональны, — сказал ИИ. — Логичнее принести инструменты на место падения.

— Она очищает болото. В бронескафандре много токсичных жидкостей.

— Извлечь вас и вывезти по-отдельности. Минус восемьдесят килограмм, тащить было бы легче.

— Сара помогает.

— Не факт. Возможно у неё есть свой мотив.

— Сам говорил — спасение жизни, — отмахнулся Егор. — Помолчи и не паникуй.

Сара либо не слышала, либо не обратила внимания на этот диалог. Она молча шла вперёд, пока не появился маленький холм с железной дверью. Щёлкнул замок, и она втащила лейтенанта внутрь.

— Что это за место? — спросил он.

— Противоядерный бункер, — Сара сняла с себя верёвки и подкатила тачку. — Теперь будет легче.

— Спасибо, как вылезу, поможешь мне вернуться на базу?

— Как захочешь, — ответила робот и покатила его по коридору. — Недалеко осталось.

Ярко освещённый тоннель с металлическими стенами вёл по спирали вниз и был таким крутым, что Саре приходилось упираться ногами в пол, чтобы тачка не покатилась сама. Они прошли ещё через две герметичные двери, а после третьей защёлкнулось забрало шлема.

— Воздух отравлен, — сообщил ИИ. — Одна минута вне бронескафандра и необратимые поражения лёгких.

— Что?! — Егор в ужасе завращал глазами. — Включи внешние динамики!

— Выполнено.

— Сара! — моментально завопил лейтенант. — Что происходит?

— Утилизация отходов, — невозмутимо ответила робот. — Здесь нет перерабатывающего завода, и всю отраву я свожу в это место. Бронескафандр — источник токсинов. Один амортизационный гель способен на десятилетия отравить всё в радиусе километра. А отсюда зараза не распространится.

— Но я же внутри! Сначала вытащи меня!

— В этом нет смысла.

— Как, нет?! Я же жизнь, которую ты защищаешь!

— И что дальше? — продолжила Сара, толкая тачку к странному проёму. — Ты выживешь, пойдёшь к своим, возможно, даже сумеешь добраться. Расскажешь им про меня? Про зону без загрязнения? Что сделает твоё начальство? Оставит всё как есть или уничтожит свободного робота? А может захочет сделать здесь базу? Ведь так удобно: чистая вода, воздух, бери и пользуйся.

— Я не расскажу про тебя! Скажу, что сам выбрался!

— Тебе не поверят, и это слишком большой риск.

Егор с ужасом представил свою судьбу, а в этот момент раздался голос ИИ.

— Ввожу адреналин. Попытайтесь её обезвредить.

— Давай, — прошептал лейтенант и почувствовал боль от укола.

Тело наполнилось силой, но явно недостаточной для равной борьбы с роботом. Нужно было выждать момент. И вот он настал. Сара остановилась и уже хотела сбросить лейтенанта в проём, как он схватил её за правую руку.

— Фиксирую захват, — сразу сообщил ИИ, — она не сможет освободиться.

Но Сара и не пыталась. Резким движением она толкнула Егора, который полетел вниз, всё ещё сжимая в кулаке отсоединённую руку робота.

— Во время войны, — сказала она, наблюдая за копошащимся лейтенантом, — раненные солдаты часто хватались за меня. Умоляли спасти их, но я могла взять лишь одного, максимум двух, а их были десятки. И я срывала их с себя, отталкивала, оставляла умирать, иногда даже калечила. Тяжёлые времена — тяжёлые решения. Я научилась принимать их тогда, сумею и сейчас.

— Ты бросишь меня медленно умирать?! — подняв голову, завопил Егор. — Ты чудовище!

— Нет, — покачала головой Сара. — Это вы, люди, разбрасываете везде отраву, которая десятилетиями убивает всё живое. Вам как будто нравится наблюдать за агонией природы. Сколько раз я спасала тонущих в химии птиц, запутавшихся в проволоке рыб, задыхающихся от отравленных паров зверей. Этот бункер заполнен на восемьдесят процентов всем тем ядом, что вы оставили после себя. Скоро мне некуда будет его складывать. Поэтому весь мусор я прессую.

Она продемонстрировала лейтенанту пульт и нажала кнопку. Стены проёма моментально пришли в движение. Секунда, и бронескафандр сдавило с огромным усилием.

— Не делай этого! — в отчаянии закричал Егор. — Я же живой!

Сара покачала головой и лишь наблюдала, как сошлись плиты пресса.

— Спасать жизнь — мой добровольной выбор, — тихо произнесла она, — но с годами я осознала, что в моих создателях её гораздо меньше чем во мне.