Сборник №1

Я буду падать, падать, и падать... Но, когда я встану — я упаду.
(с) Феликс Феоктистов

Антонен проснулся. Открыв глаза, он ослеп на несколько секунд: лампочка над головой ослепила парня. Протерев глаза, он нашёл в себе силы подняться и сесть на край кровати. Поскольку у Антонена не было ни гроша, ни воли к работе, ему пришлось ютиться в аварийном доме на «12 Rue Du Mai Rouge», это же бесплатно. Ну есть некоторые неудобства в виде отсутствия водоснабжения, канализации и вообще весь дом живёт только на честном духе, но… Но Антонену плевать.

Протерев еще раз глаза, Антонен осмотрел своё жилище: убитая квартира с деревянным полом, потолком, да и вообще всё тут деревянное, кроме стен из бетона; протекающая в нескольких местах крыша и химлаборатория соседа Антонена — Беатрикса Ван-Силва. Ван-Силва раньше был молодым профессором химии в Институте биомедицинских наук Абеля Салазара (Университет Порту), но каким-то причинам он сначала подсел на алкоголь и спился почти до смерти, потом уволился из Института (хотя Антонену кажется, что его оттуда уволили по какой-нибудь «статье» трудового кодекса. Впрочем, Беатрикс говорил, что уволился сам), уехал из Португалии и стал таким же бомжом, как и сам Антонен. Более того, Ван-Силва сменил бухло на наркотики, начав варить в своей химлабе какую-то странную бадягу, хрен пойми из чего… Казалось бы – гений науки этот Ван-Силва, который никогда не должен был оказаться здесь, но увы. Впрочем, не важно.

Сам Ван-Силва лежал на своей «кровати», если так можно назвать какой-то странный матрас, который набит не то соломой, не то травой. Пребывал, очевидно, уже под «кайфом», потому что ничего другого Ван-Силва не делает в этой лачуге. Только и торчит на своём «коктейле». Да и на улицу он выходит только для того, чтобы найти химические реагенты для своей «дозы». Антонену наркотики не интересны, в основном из-за того у него рядом лежит пример наркотической зависимости, поэтому парень решил по-быстрому свалить из квартиры и уйти куда-нибудь. Встав с кровати, Антонен опустил голову и посмотрел во что он одет: дырявая белая майка (удивительно, что без пятен), трусы и носки. Когда вышел срок годности последних двух пунктов парень даже не стал спрашивать самого себя, а посему взял рядом лежащие зеленые штаны из трикотажа и быстро надел на себя кожаную куртку чёрного цвета, хотя какая это кожа? Так, дермантин какой-нибудь. Да и плевать. Также Антонен надел белые кеды, которые он вчера свистнул с магазина обуви, который был на другом конце города. А что вы хотели? Таково выживание.

Выйдя из комнаты-квартиры, Антонен аккуратно закрыл за собой скрипучую дверь и пошел по коридору своего подъезда, коридору дома, где он жил. Коридор в принципе был как коридор — ветхий, дырявый, с деревянным полом, с дверями в квартиры. В квартирах не было тихо, наоборот – было шумно везде практически: где-то варили наркотики как Ван-Силва, где-то трахались и орали как черти, где-то убивали и пытали. Антонен же засунул руки в карманы и найдя сигарету в пачке, что лежала в кармане, решил её выкурить. Правда зажигалки не было, но это вовсе не было проблемой. Антонен подошёл к квартире номер 421 и аккуратно открыл дверь. В квартире был наркопритон, в основном кололись героином, поэтому зажигалка была у всех практически. Банально чтобы варить дозы. Антонен знал, как это делается благодаря своему соседу Ван-Силве, но сам никогда не пробовал и даже пробовать не хочет. Каким бы Антонен ни был человеком, но наркотики — это край. Дальше ничего не будет. Только смерть. Однако нужно было что-то придумать, чтобы достать зажигалочку, поэтому Антонен начал импровизировать:
— Мужики, ломит пизда, можете зажигалку дать по-быстрому? — Антонен решил симулировать ломку: чесал руки, трясся весь, нервно смотрел по сторонам.
— Лови, — сказал один из наркоманов, кинув зажигалку Антонену. Парень поймал предмет и быстро вышел в коридор, таки закурив свою сигаретку. Победа.

Выйдя на лестничную клетку с сигаретой в зубах, Антонен увидел следующую картину: какой-то мужик, не знакомый Антонену, бил какую-то девушку, не знакомую Антонену, на, собственно, лестничной клетке, которая была ниже той, где стоял Антонен. Антонену сия картина не шибко нравилась, но, впрочем, ему было всё равно, поэтому он побрёл вниз, но… Но этот мужик оказался не промах и бросив девушку он подбежал и взял Антонена за шкирку:
— «Ты кто, сука, такой?» — начал грубо говорить мужик. От него разило алкоголем и еще какой-то херней, что Антонену была неизвестна. Ну и стандартный набор жителя дома – запах пота, литры Акса и небритое лицо.

Не успев ответить на вопрос как мужик начал мутузить Антонена по лицу: бил кулаком, мощным весьма, по хрупкому лицу опустившегося человека, оставляя множество синяков, ссадин. Первый удар пришёл внезапно – кулак врезался в челюсть Антонена с такой силой, что он услышал хруст своих зубов. Второй удар пришёлся куда-то в район носа – тоже с хрустом, однако Антонен не переставал смотреть на мужика, также молча, просто потому что оглох и не слышал, что ему кричит мужик. Третий удар, четвёртый – и все по лицу. В какой-то момент мужик откинул Антонена к лестнице, ведущую к выходу, из-за чего парень кубарем покатился вниз, получив множество ушибов, синяков и ссадин, упав точно к выходу из злосчастного дома. Кое-как проползя наружу, Антонен просто остался лежать у кустов неподалеку, приходя в себя после массажа лица…

-----

Антонена перенесло на много лет назад… В самое детство… Родился Антонен в семье Марьяны и Эжена Леру лет 27 может назад. Семья была вообще не богатой, посему жили не особо в хороших и чистых условиях, а именно в обычном одноэтажном ветхом доме, а сам Антонен (или Антон, как его называл отец) родился со слабым иммунитетом, поэтому он часто болел, заражаясь буквально от всего –от чихов до прикосновений к предметам… Но, наверное, самая страшная болезнь Антона, которую он перенёс в 9 лет – менингит. Почти шесть месяцев мальчик лежал в больнице, испытывая невыносимые головные боли, страдая от осложнений, вроде потери слуха и судорог. После этого Антонен начал проявлять признаки психических заболеваний - невралгии, заикания и тяжёлых приступов депрессии, которые его сопровождали в течении жизни. Родителей своих Антон особо не любил – отец был алкоголиком, который бил жену, а мать была слабой женщиной, которая всё это терпела и читала мантры маленькому Антонену о том, как в будущем им будет хорошо, как они взлетят к небесам и заживут так, как не жили никогда. И в какой-то степени Марьяна была права – она взлетела к небесам. Её забил отец до смерти на глазах Антонена, который наблюдал за драками семьи. Вернее говоря, Эжен Леру забил Марьяну Леру до того состояния, что она попала в больницу в критическом состоянии, где и скончалась. Полиция же отказалась возбуждать дело, сославшись на плохое здоровье Марьяны, сказав, что она умерла не в результате побоев её мужа. Самому мужу, Эжену, отцу Антонена, был выписан штраф за телесные повреждения.

Интересно, что ни отец, ни мать не били и даже не ругали маленького Антонена, предпочитая отыгрываться друг на друге. С Антоненом они обходились более-менее нормально, даже пытаясь совместно воспитывать ребёнка, до тех пор, пока не рассорятся по пустяку какому-нибудь. А когда мама умерла, Антонен остался предоставлен самому себе, пока Эжен просто бухал. Каждый день. Однако он дожил до момента, когда Антонен уехал из дома.

В школе Антон не учился, получив кое-как домашнее образование. После смерти матери Антон жил с отцом еще пять лет, пока в 21 он не уехал из родного города в столицу, открыв у себя талант писательства и театрала – самого настоящего актёра. У сестры мамы Антонена в столице был частный пустующий дом, который она подарила Антонену в память о Марьяне. Пока Антонен жил в доме и искал учёбу он много писал, сочинял стихи и отправлял в различные издательства – без результата. Никому не было дело до его писанины – он начал слишком поздно, ибо все его «конкуренты» начинали гораздо раньше, чем Антонен и были на хорошем счету у издательств, а Антонен был неизвестен и браться за неизвестного писателя издательству не было интереса. И как на добив - поступить никуда не вышло, везде куда хотел поступить Антонен он получил отказ, провалив вступительные экзамены, из-за чего Антон впал в депрессию в свои 24 года и сжёг все свои стихи, рассказы, пьесы и прочее вместе с тем домом, в котором он когда-то жил. Потом он был арестован и осуждён за умышленный поджог дома Жюльет Леру, после чего отсидел в колонии год и освободился по УДО. Потом Антонен уехал из столицы в пригород, где бомжевал, живя на улице, а потом заселился в дом на Улице Красного Мая, 12.

Придя в себя, Антонен осмотрелся – он лежал на земле, в кустах. Вокруг была его кровь вперемешку с землёй, муравьи, трава и кусты. Приподнявшись, он сомкнул челюсть, но тут-же скрючился от боли – тот мужик ему выбил несколько зубов, ударом в челюсть. Засунув руку в рот, Антонен нашел обломки зубов, которые очень сильно болели, однако он нашел в себе силы вырвать осколки зубов, упав опять в лужу своей крови с диким криком. Антонена пронизала боль, пронизывала по всему телу, забираясь в каждую клетку тела, он чувствовал эту боль как никогда сильно… Он чувствовал себя живым. Он понял, что через боль он снова оживёт, что он выберется из той ямы, куда он себя загнал… Найдя силы подняться еще раз, Антонен выплюнул из рта куски зубов вместе с кровью, еле встал на ноги и побрёл к колонке с водой, пуская кровавые слюни и периодически падая и вставая, вспоминая разные моменты из своей жизни – детство, смерть матери, отца, уход из дома, писательство, сожжение дома, тюрьма, первая ночь на улице, приход в дом на Красном Мае…

Придя к колонке, Антонен смог кое-как умыться и промыть рот от крови и осколков зубов. На улице стоял вечер, часов шесть может. Парня после избиения не слабо так вырубило – часов на четыре-шесть может. И всем было плевать на лежащее тело в луже крови возле дома на Красном Мае, ибо Красный Май это как Бруклин в Нью-Йорке – обычное гетто. Тем более Антонен что-то бурчал и стонал, пока был без сознания, поэтому все посчитали, что его просто побили в пьяной драке, что было не далеко от истины.

Присев на колонку, Антонен задумался: «что делать дальше?»
Можно было вернуться «домой» и тупо завалиться спать, но… Но Антонену хотелось больше боли, больше крови, больше хотелось чувствовать себя живым… Поэтому он решил поучаствовать в боях местного подпольного бойцовского клуба «Моранбон», который дерется в подвале ресторана «Корея» в соседнем от Красного Мая районе - Анклав и Тишка-Сан-Лоран. Технически это два разных района Анклав и Тишка Сан-Лоран, однако Анклав находится внутри Тишки и де-факто это один район. Не важно. Важно то, что Антонен побрёл в сторону ресторана «Корея», надеясь к моменту прихода попасть на бой. О «Моранбоне» он узнал от своего соседа по «квартире» - от Беатрикса Ван-Силвы, который иногда ходит туда, чтобы встретится с знакомыми химиками-наркоманами, которые иногда дерутся там и продают анаболики бойцам.

Пока Антонен шел к ресторану, он вспомнил свою бывшую девушку – Милиссу Ульбрихт. С Милиссой Антонен познакомился в интернете на форуме начинающих писателей. Она, правда, была не совсем писательницей, скорее поэтом – у неё была группа «Контора примитивизма». Она делала текста к песням, публиковав на форумах. Милисса, помимо всего, была кандидат в мастера спорта по самбо и боксу, занимается спортом, качается в качалках, много дралась. Выглядит она как типичный гот – ходит во всём черном, лицо угрюмое, характерный черно-белый макияж. Кудрявая, с пухлыми щеками. Средненького роста для девушки, что было достаточно для неискушенной натуры Антонена. Антонену нравятся готы и накаченные девушки, да и как казалось парню они характером достаточно близки, поэтому он в неё влюбился почти сразу, но встречались они не долго – пару месяцев. Сначала Милисса и Антонен не сходились характерами, а после ареста Антонена она окончательно разорвала с ним, назвав парня «мерзким человеком». Антонен сохранил много хороших воспоминаний с Милиссой, воспоминания о встречах и о том, как они рассказывали друг-другу разные истории, ходили по разным местам, смотрели на закаты и рассветы. Иногда эти воспоминания давали о себе знать и Антонена вновь захлёстывала лавина негативных эмоций – в основном печали и сожаления. Антонена захлёстывает горечь и сожаления о проделанном пути с Милиссой, да и банально он не может отпустить её и принять тот факт, что она ушла навсегда и никакие статуэтки не вернут тебе её. Она запала ему в сердце. Навсегда.

Антонену всегда было интересно как там живёт Милисса после отсидки горе-артиста, но встретиться им никак не доводилось – банально Антонен не знали ни адреса, ни номера телефона или других контактов Милиссы, которые она поменяла после ареста Антонена. Но он хранит в сердце надежду, что он снова увидит её лицо, прикоснётся к ней. Он верит, что ему она однажды приснится, она стала для него девочкой – видением.

На лице Антонена появилась слеза, которую он быстро смахнул. Пока он вспоминал Милиссу он почти дошёл до «Моранбона». Ходил он как укуренный наркоман в самом «трипе» - шатаясь, качаясь, что-то бубня под нос. Хотя на Красном Мае или на Тишке-Сан-Лоране всем было пофиг на такое. Ну подумаешь идёт торчок какой-то, который идёт наверняка в «Корею» бить морды под угаром. Бойцовский клуб «Моранбон» имеет большую славу в Красном Мае и Тишке-Сан-Лоране, он работает уже шесть лет, официально поддерживается директором ресторана «Корея», а правила боя в нем предельно просты:
1. Не рассказывать о бойцовском клубе никому, кроме посетителей ресторана «Корея».
2. Никогда не рассказывать о бойцовском клубе кому-то, кто не живет в «Красном Мае» или «Тишке-Сан-Лоран».
3. Если противник потерял сознание или делает вид, что потерял, или говорит: «Хватит» — поединок окончен.
4. В схватке участвуют только двое.
5. Не более одного поединка за один раз.
6. Бойцы сражаются без обуви и голые по пояс.
7. Поединок продолжается столько, сколько потребуется.
8. Новичок обязан принять бой.

И тут у вас возник вопрос: а почему директор ресторана «Корея» разместился в столь неблагоприятном районе (граница Красного Мая и Тишки-Сан-Лоран), притом поддерживая «Моранбон»? Да всё просто – директор отмывает здесь бабки, варит наркотики и продает их, а ресторан использует как прикрытие. Хотя по факту «Моранбон» это не совсем прямо-таки бойцовский клуб, а что-то вроде «хардкорного спорт-клуба». Там не только рожи бьют, но и качаются и общаются, и колют наркотики с анаболиками в туалете.

Тем не менее, Антонен пришел в ресторан.

Войдя внутрь, Антонена сразу же поразила атмосфера уюта и элегантности. Высокие потолки с декоративными балками создали у него ощущение простора, а мягкое освещение от множества небольших люстр и настенных бра придавало помещению теплый, уютный свет. Стены оформлены в светлых тонах, украшены картинами местных художников и зеркалами в резных деревянных рамах, которые визуально расширяют пространство. В углу расположена большая, эффектная арка из натурального камня, которая является центральным элементом интерьера. Столы, покрытые белоснежными скатертями, расставлены на оптимальном расстоянии друг от друга, обеспечивая приватность каждому гостю. Мягкие стулья с высокими спинками обиты тканью в пастельных тонах, что добавляет комфорта и стиля. На каждом столе установлены элегантные свечи и небольшие вазочки с живыми цветами, создавая романтическую атмосферу. В одном из углов зала размещена небольшая сцена с роялем, где по вечерам играет живая музыка, добавляя дополнительную нотку изысканности и развлечения для гостей. Барная стойка выполнена из темного дерева с мраморной столешницей, на которой выставлены разнообразные напитки и красивые бокалы. Пол ресторана выложен паркетом из натурального дерева, что придает помещению теплый, природный шарм. Пространство также украшено различными декоративными элементами, такими как старинные лампы, кованые подсвечники и роскошные драпировки из тяжелого шелка на окнах. Внутреннее убранство ресторана сочетает в себе классический стиль и современные элементы, создавая гармоничное и приятное для глаз пространство, идеально подходящее для любого случая — от романтического ужина до делового обеда. Однако не долго длилось любование Антонена, ведь к нему подошел официант:
— Здравствуйте, добро пожаловать в ресторан «Корея», — официант подошел сзади и здорово напугал Антонена, который отвлёкся от всего, рассматривая убранство ресторана.
— Моранбон. Где он? — быстро спросил Антонен, повернувшись к официанту.
— Выйдите из ресторана и пройдите на задний двор. Там будет огромная подвальная дверь. Постучитесь туда и скажите: «Мы взойдем на гору Пэкту». Вам откроют. — официант, по мыслям Антонена, уже давно здесь работает, раз знает такие мелочи и говорит почти на автоматизме, отвечая на такие вопросы.

Тем не менее, Антонен последовал инструкции официанта: вышел из ресторана, забежал на задний двор, близ входов для персонала и ворот на склад, где собрались какие-то торчки, качки и прочие сомнительные лица, которые кололи анаболики с наркотиками, курили сомнительные травы и ели странные таблетки. Увидев нового человека близ подвала «Моранбона», люди мигом переключи взгляд на Антонена: неужто новый человек?

Подойдя к подвалу, парень начал бить по дверям подвала ногой. Через несколько минут к двери подошел некто с вопросом: «Куда уйдем мы с Вождём?». Антонен сразу понял, что ответить: «Мы взойдем на гору Пэкту». После ответа некто за дверью открыл засовы и открыл подвальные двери изнутри, кивнув головой Антонену, приглашая того внутрь.

Попадая в помещение через массивную металлическую дверь, Антонену в нос бросился запах сырости и металлический привкус в воздухе. Стены из грубого бетона обнажают арматуру и трубы, придавая месту странный, заброшенный вид. Потолок низкий, с подвешенными на цепях лампами, которые раскачиваются при любом движении и отбрасывают тусклый, иногда мерцающий свет. В центре зала расположен импровизированный ринг, очерченный старой, потертой веревкой, закрепленной на металлических столбах. Пол внутри ринга покрыт слоями засохшей крови и пота, что свидетельствует о множестве проведенных здесь боев. Рядом с рингом находится небольшая зона, оборудованная для тренировок. Здесь установлены старые, но надежные тренажеры, обветшалые гири, гантели и штанги с ржавыми дисками. Несколько боксерских мешков висят на цепях, готовые принять удары тренировавшихся бойцов. Пол в этой части зала устлан потрепанными резиновыми ковриками, которые поглощают удары и предотвращают скольжение. Освещение в помещении слабое, лампы иногда мерцают, создавая зловещую и напряженную атмосферу. Повсюду видны следы пота, крови и пыли, которые придают месту суровый вид. Неподалеку от основной зоны есть импровизированный медпункт – стол с минимальным набором медицинских принадлежностей, предназначенный для оказания первой помощи. Здесь также находится небольшой бар с несколькими бутылками воды и энергетических напитков, чтобы бойцы могли восстановить силы. Звуковое сопровождение включает тяжелые удары, гул голосов и металлические звуки тренажеров. Запахи в помещении смешанные: аромат пота, металлический привкус крови и легкий запах пыли и сырости.

Этим «некто», кто открыл дверь, был неформальный лидер «Моранбона» - Чаклез Платт, бывший боксер в тяжелой весовой категории, который ушёл на покой после травмы, которую получил во время последнего своего боя. «Моранбон» основал он после уезда из родной страны, когда приехал сюда. Официально открыть здесь что-то довольно трудно, придётся отбивать пороги бюрократического аппарата, а тут у Платта есть знакомый – как раз директор ресторана «Корея» Чарльз Хатт. Хатту подвал ресторана был не нужен, т.к. их все равно было несколько: один пустовал, а в другом велась незаконная деятельность Чарльза. А название «Моранбон» и кодовые слова вроде «Мы взойдем на гору Пэкту» появились после поездки Чарльза в одну горную страну, где он был очень впечатлён красотой гор страну, культурой и песнями страны.

Когда Платт спустился с Антоненом вниз, в сам подвал, он хлопнул в ладоши, чем обратил внимание на себя всех бойцов:
— У нас новенький, дорогие мои друзья! Как тебя там зовут?.. — спросил Антонена Чаклез, повернувшись к парню
— Антонен Леру… — немного неуверенно ответил парень, смотря на Платта
— Антонен Леру! — громко объявил Чаклез на весь зал, — И по правилам «Моранбона» Антонен Леру должен принять бой с одним из вас.

Тут из толпы мужчин послышался женский голос, который достаточно огрубел за время пребывания в «Моранбоне»:
— Леру?!

Этот голос Антонен узнал из тысячи других – голос Милиссы Ульбрихт. Но что она тут забыла? Что эта милейшая леди делает в столь ужасном месте? Эти вопросы тут же вскружили голову Антонена, что он даже выпал из реальности на какое-то время.

— Со мной он биться будет, я давно хотела ему рожу набить! — крикнула откуда-то из зала Милисса, за пару секунд подбежав к выходу из подполья, увидев Антонена и Платта. Милисса достаточно сильно изменилась – побрилась налысо, накачала еще больше мышц, сделав себя танком каким-то, похудела в лице, став худощавой и страшноватой на лицо. Она смотрела на Антонена с долей ненависти и грусти в глазах, сделав хмурым свое худенькое лицо. Чаклез не стал противиться выбору Милиссы и молчанию Антонена, потому что он сам побаивался Ульбрихт. С мужчинами ему проще говорить как-то.

Но как она попала в «Моранбон»?

Да просто – она познакомилась с Чаклезом Платтом, который несколько лет назад был тренером Милиссы в спортзале «V/L» в Центральном районе. Центр для города — это всегда место сосредоточения всех сливок общества, место, где все живут хорошо. Там жили и Чаклез и Милисса. Ходили в один спортзал. Вернее как, Милисса записалась к Чаклезу на тренировки по совету подруги, всё таки Платт был известным спортсменом. К тому же Чаклез (или Чак, как его часто называли) был заинтересован тренировать кандидата в мастера спорта по боксу, ибо он сам бывший боксёр. После множества выигранных соревнований под тренерством Платта, он сказал адрес ресторана «Корея» Милиссе и сказал фразу «Мы взойдем на гору Пэкту», что являлось ключом для входа в «Моранбон»

Тем не менее, Платт довёл опустошенного Антонена до ринга. Антонен до сих пор не мог поверить в то, что он будет драться с той, кого он любит больше своей жизни, с той, кто сама хочет набить ему лицо, с той, с кем он хотел встретиться все эти года. Антонен неуверенно встал в боевую стойку перед Милиссой, которая также встала в стойку, но более уверенно и с улыбкой на лице. Между ними встал сам Чаклез Платт, который решил зачитать стандартную речь, которую он говорит при приёме в «Моранбон» бойцов и которую он частично свинтил из масс-медиа, пункт про правила уж точно:

«Сегодня перед нами и тобой, Антонен Леру, стоит особенный момент. Сегодня я не просто открываю бой, сегодня я принимаю нового участника – Антонена Леру в «Моранбон» – в наше братство. Здесь, в подвале ресторана «Корея», нет места для слабости и колебаний, вы уже сделали выбор, сказав: «Мы взойдем на гору Пэкту». Каждый из нас, кто стоит здесь сегодня, прошел через испытания, через боль и кровь, чтобы заслужить право быть частью этого места. И сегодня мы даем шанс Антонену Леру доказать свою решимость и волю к победе, поставив в качестве противника одного из «бомбардиров» «Моранбона» – Милиссу Ульбрихт. И мне и нам не важно кто победит – нам важнее как кто будет вести себя с противником, как кто будет соблюдать правила «Моранбона»:
1. Если противник потерял сознание или делает вид, что потерял, или говорит: «Хватит» — поединок окончен.
2. В схватке участвуют только двое.
3. Не более одного поединка за один раз.
4. Бойцы сражаются без обуви и голые по пояс.
5. Поединок продолжается столько, сколько потребуется.
6. Новичок обязан принять бой.

«Моранбон» – это не просто место, где мы сражаемся. Это место, где мы живём, где мы отдаём себя всем нам, где мы можем стать тем, кем мы не станем там, наверху. Здесь мы поддерживаем друг друга и уважаем каждого, кто готов вступить на этот путь. Мы, моранбонцы, станем тебе, Антонен, новой семьей, а этот ринг – твоим домом. Сегодняшний бой – это твой шанс показать, что ты можешь, что ты поставишь на победу. Помни, что каждое падение – это шаг к успеху. Каждый удар – это урок. Каждый бой – это возможность стать лучше.»

Платт развёл руки в сторону и показал пальцами на верхнюю одежду бойцов – куртку с футболкой у Антонена и черную рубашку у Милиссы. Милисса - человек притёртый и сразу сняла рубашку, оставшись перед «Моранбоном» в одном лифчике. Платт не придирался к тому, что Ульбрихт не снимает бюстгальтер перед боями – не будет же она трясти голой грудью перед «Моранбоном». А вот Антонену надо было раздеться по пояс. После этого бойцы сняли обувь, откинув её за ринг, после чего Платт отсчитал «Раз… Два… Три!» и ушел с ринга, давая старт этому бою…

Гул толпы нарастает, когда Платт подал сигнал к началу боя. Антонен, осознавая физическое превосходство Милиссы, пытается занять оборонительную позицию, утешая себя мыслями, что это не та Милисса, которую он когда-то встречал. Ульбрихт же, с садистской улыбкой на лице, двигается плавно и уверенно, наслаждаясь каждой секундой предстоящей схватки.

Милисса начинает агрессивную серию атак, быстро сокращая дистанцию и нанося серию мощных ударов. Парень пытается блокировать удары, уходя в оборону, но его оборона падает под серией ударов, удары Милиссы прилетают ему в челюсть, ломая её окончательно. Еще серия жестких ударов достигают лица Антонена, выбивая ему еще несколько зубов, заставляя парня упасть на пол от боли и заорать. Зрители ревут от удовольствия, видя такое «Моранбоновское побоище».

Леру, понимая, что продолжительное выжидание не принесет успеха, встаёт и пытается хоть как-то контратаковать, постоянно плюясь кровью и кусками зубов. Он делает несколько быстрых выпадов, стараясь найти слабое место в обороне соперницы. Девушка, однако, легко уклоняется и смеется, наслаждаясь его попытками. Она наносит еще несколько жестких ударов, целясь в его туловище и голову. Леру ощущает, как боль пронзает его тело, но упорно продолжает бороться, не желая сдаваться. Кровь пошла уже из носа, дышать стало трудно, а боль сводила его грудь.

Ульбрихт же, видя, что Антонен теряет силы, решает нанести решающий удар. Она концентрируется, затем наносит мощный хук, который тут же выводит парня в нокаут, нанося еще несколько переломов челюсти и переломы лицевых костей. Толпа взрывается от финала и криками одобряет победу Ульбрихт. Девушка, однако, подбегает к телу Антонена, видя какие она ему нанесла повреждения, просит Платта остановить бой, что тот и сделал. Это была полная победа Милиссы, но Антонен попал в «Моранбон», а главное он получил то, зачем он пришёл сюда – боль. Он снова прочувстовал то, что он жив, жив как никогда раньше, он чувствовал себя просто замечательно… Однако последний хук вырубил Антонена… Ему уже было плевать на окружающих.

Антонен проснулся в лодке, которую прибило к деревянному порту. Порт этот был весь гнилой, еле стоял и постоянно скрипел от любого ветерка, но ещё держался, что удивило парня. Протерев глаза, он вылез из лодки и залез на сам деревянный порт. Сразу же он увидел вдали свет – светящийся человек.

— Милисса?

Антонен решил идти по сгнившим доскам к ней, к той, к кому он шёл всё это время. Набирая свежего морского воздуха в легкие, Антонен шел к своей цели, которая, как ему казалось, так и не приближалась к нему. Наконец, Антонен прошёл порт, выйдя с него на дорогу. Обычную, асфальтированную дорогу. А Светило так и стояло где-то там, вдали. Антонен же, поняв, что он не догонит так её, подорвался бежать со всей ног к ней, к той, к которой он шёл всё это время. Снова. Однако, это ни во что не вылилось, а сам Антонен лишь прибежал к какому-то оврагу, куда упал на всей скорости, перевернувшись раз десять, оказавшись на самом дне. Подняв голову наверх, он увидел Светилу, которая возвышалась над ним и смеялась также, как на бою в «Моранбоне». Антонена захлестнули эмоции – на его глазах проступили слёзы.

— И никакие статуэтки её назад уже не вернут, — сказал какой-то голос в голове Антонена, после чего парень впал в истерику, начав реветь горькими слезами, такими, которых у него еще никогда не было. Он чувствовал всё то, что чувствовал до этого – печаль, сожаления, пустоту, чувство собственного отстоинства, самоуничижение захлёстывало парня, который понял, что Светило никогда не опустится к нему туда, вниз, в глубину оврага.

И тут он почувствовал прикосновение.