SCP: Хроники сдерживания

Сирена вырвала меня из дремоты в 3:47 ночи. Красные огни тревоги залили казарму зловещим светом, и я машинально схватил снаряжение, как нас учили бесконечное количество раз. Рука дрогнула - не от усталости, от адреналина. Девять месяцев в академии Фонда, еще три месяца специальной подготовки, и вот он - первый настоящий вызов.

— Ты справишься, Джейсон, — прошептал я себе. — Именно для этого ты здесь.

Три года назад я был многообещающим студентом-физиком, пока не столкнулся с чем-то, что перевернуло мой мир. Исчезновение целой лаборатории вместе с моим научным руководителем, профессором Хендриксом списали на взрыв. Но я видел другое - профессор Хендрикс, склонившийся над установкой для квантовой телепортации... его восторженный голос, объясняющий принцип работы... А потом крики. Крики которые до сих пор преследуют меня в кошмарах.

Я помню каждую секунду. Как пространство начало искривляться, словно кто-то смял реальность, как лист бумаги. В воздухе появились странные тени - не от предметов или людей, а словно от чего-то, чего там не должно было быть. Они двигались неправильно, против света, но в тот момент мой разум отказывался это осознавать. Как люди... менялись. Их тела растягивались, скручивались, распадались на части, которые существовали одновременно в разных точках пространства.

Профессор пытался отключить установку, но было поздно. Реальность схлопнулась, как мыльный пузырь, оставив после себя пустоту. Идеальную, невозможную пустоту.

Я выжил только потому, что в момент коллапса находился за защитным экраном.

Когда пришли люди из Фонда, они были удивлены – все свидетели подобных инцидентов либо погибали, либо сходили с ума. А я... я просто хотел понять, что произошло.

Тогда мне и предложили выбор: либо забыть обо всём, что там произошло, либо присоединиться к фонду. Я выбрал второе. Не мог иначе - необходимость понять, что произошло в той лаборатории, жгла изнутри. Моя превосходная физическая форма и опыт работы с экспериментальным оборудованием заинтересовали Фонд. А когда выяснилось, что у меня иммунитет к некоторым видам ментального воздействия (последствия того инцидента в лаборатории), меня определили в программу подготовки оперативников.

Позывные по внутренней связи звучали чётко, без паники:

— Мобильная оперативная группа Феникс-7, код красный. Повторяю: МОГ Феникс-7, код красный. Время реагирования — пять минут.

Феникс-7 — это мы. Точнее, моя новая команда, к которой я присоединился всего неделю назад. Обычно новичков не берут в мобильные оперативные группы, но мое досье привлекло внимание капитана Харриса.

– Нам нужен кто-то, кто понимает суть аномалий, а не просто следует протоколам, – сказал он, когда вызывал меня на собеседование. – А у тебя, Джейсон, с этим полный порядок.

И он был прав. Я показал лучшие результаты во всем потоке академии по анализу аномальных явлений и сдерживанию нестандартных угроз. Но одно дело - тренировки, и совсем другое - реальная операция.

Код красный означал активную аномалию с потенциальной угрозой гражданским. Руки слегка подрагивали, пока я застёгивал бронежилет и проверял магазины. В голове назойливо крутились воспоминания о той лаборатории, об искажённом пространстве и криках...

Стоп.

Я заставил себя сделать глубокий вдох. Я больше не беспомощный свидетель. Я оперативник. Я подготовлен.

– Ну вот и началось, – пробормотал я, затягивая последний ремень. – Посмотрим, чего я стою.

В транспортном отсеке уже собралась вся команда.

Родригес, наш оператор БПЛА, демонстративно отсалютовал, стоило мне войти. Среднего роста, жилистый, с вечной щетиной и тёмными, всегда внимательными глазами. Испанский акцент становился заметнее, когда он нервничал. Говорили, что до Фонда он служил в спецназе где-то в Южной Америке, но сам Родригес никогда это не подтверждал.

Картер, медик, лишь едва заметно покачал головой – он все еще не одобрял мое назначение. Я его понимал. В конце концов, им придётся доверить мне свои жизни.

Капитан Харрис — наш командир, хмурый ветеран с седыми висками — окинул меня внимательным взглядом.

— Грифон, — мой позывной прозвучал чуть тише, чем обычно, — надеюсь, ты помнишь, что это не учения.

— Я готов, сэр, — ответил я, стараясь, чтобы голос звучал увереннее, чем я себя чувствовал.

Этот позывной я получил после финального испытания в академии. Нас забросили в аномальную зону, где реальность расслаивалась на множество параллельных версий. Большинство курсантов потерялись в искажениях, но я каким-то образом почувствовал правильный путь.

— Как грифон, парящий между мирами, — сказал тогда инструктор.

Имя прижилось, хотя мне иногда казалось, что было бы проще, если меня, как и остальных, просто называли по фамилии.

Капитан Харрис начал вводить нас в курс дела:

— Сигнал поступил из пригорода Рэйвенкрест. Предположительно, объект класса Евклид. Первичные данные указывают на пространственно-временные искажения локального характера. Двое гражданских пропали без вести после контакта.

Что-то в его тоне заставило меня насторожиться. За годы службы в Фонде Харрис повидал достаточно аномалий, но сейчас в его голосе сквозило едва заметное беспокойство.

— Какие-то особые указания? — спросил Картер, проверяя своё оборудование.

— Да. Нестандартный протокол: всем взять когнитивные якоря модели "Цербер" и активировать меметическую защиту седьмого уровня.

Это было необычно. Насколько я знал, такие выдают только группам, работающим с объектами класса Кетер.

Родригес присвистнул:

— Madre de Dios, для простого Евклида это слишком серьёзная защита, jefe.

— Согласен, — Харрис достал небольшой кейс. — Но приказ пришёл сверху. Уровень доступа "Омега".

Я почувствовал, как атмосфера в отсеке изменилась. "Омега" означало прямое вмешательство высшего руководства Фонда. Даже Родригес перестал бросать в мою сторону косые взгляды.

Харрис раздал нам якоря - маленькие серебристые диски с едва заметным голубым свечением. Технология выглядела знакомой - мы изучали подобные устройства в академии, но эта модель была явно на несколько поколений впереди.

– Крепится на основание черепа, – пояснил Харрис, заметив мой вопросительный взгляд. — Если объект попытается залезть тебе в голову, якорь создаст замкнутый ментальный контур. Можешь потерять сознание, но разум останется твоим.

Я прикрепил устройство. Холодный металл неприятно покалывал кожу.

— И ещё кое-что, — Харрис достал четыре браслета. — Темпоральные стабилизаторы последней модели. Синхронизируют ваше личное время с базовым потоком реальности.

— Но сэр, — Родригес озадаченно почесал затылок, — такое оборудование... Это же экспериментальные образцы. Их обычно держат в резерве для...

— Для случаев, когда мы не знаем, с чем столкнёмся, — оборвал его Харрис. — Как сейчас.

Взгляд Картера, обычно спокойный и уверенный, сейчас метался между приборами в его кейсе. Он достал несколько инъекторов, наполненных прозрачной жидкостью.

— Стандартная доза не поможет при сильных искажениях, — пояснил он, заметив мой интерес. — Это концентрированная формула. Используем только в крайнем случае.

— А если не поможет? — спросил я.

— Тогда, niño, — Родригес проверил затвор своей модифицированной винтовки, — молись, чтобы твой разум развалился быстро. Поверь, это лучше, чем медленное погружение в безумие.

— Хватит запугивать новичка, — вмешалась Салли, наш техник. Она колдовала над устройством, похожим на помесь планшета и радара.

Высокая, с коротко стриженными платиновыми волосами и комплекцией спортсменки. Несмотря на молодость Салли считалась одним из лучших технических специалистов Фонда. Её пальцы с идеальным маникюром буквально летали над сенсорными панелями, а за тёмными очками скрывались глаза разного цвета — карий и зелёный, результат какого-то давнего эксперимента, о котором она предпочитала не распространяться. Говорили, что Салли могла взломать любую систему, буквально "чувствовала" технику. Харрис безоговорочно доверял её интуиции, которая не раз спасала команду.

— Сканеры дальнего действия уже показывают странные результаты, — вновь произнесла она. — Похоже на интерференцию нескольких временных потоков.

Интерференция временных потоков. Именно это предшествовало катастрофе в лаборатории. Я почувствовал небольшую нервозность, но заставил себя сосредоточиться. В этот раз я был готов. По крайней мере, мне хотелось в это верить.

— Расчётное время прибытия — десять минут, — сообщил водитель.

— Последний инструктаж, — Харрис обвёл нас тяжёлым взглядом. — Если увидите пространственные искажения — не смотрите на них дольше трёх секунд. Если почувствуете ментальное воздействие — немедленный укол стабилизатора. Если кто-то из команды начинает вести себя странно...

— Мы знаем протокол, босс, — прервал его Родригес. — "Странное поведение равно заражение. Нейтрализовать без предупреждения."

Я сглотнул. В академии нас учили, что иногда приходится принимать тяжёлые решения. Но одно дело - теория, и совсем другое - осознание того, что твои товарищи по команде не колеблясь выстрелят в тебя при первых признаках одержимости.

Вскоре фургон остановился в тихом пригородном квартале. Лунный свет заливал аккуратные газоны и двухэтажные дома, придавая им зловещий вид. Периметр уже был оцеплен местной полицией, которой будут введены амнезиаки класса B после операции. Стандартная процедура.

Я в сотый раз перепроверил снаряжение. Стандартный набор оперативника Фонда существенно отличался от армейского. Бронежилет со встроенными стабилизаторами реальности — тонкие полоски из особого сплава, предотвращающие искажение пространства вокруг носителя. Шлем с системой FARS (Field Anomaly Recognition System) — умные линзы, способные выявлять отклонения в структуре реальности.

— Какое прикрытие? — спросил я.

— Утечка газа, — ответил Картер. — Департамент дезинформации уже работает над легендой. К утру все газеты напишут о неисправности в газовой магистрали.

— Картер, Грифон, со мной на первичный осмотр, — скомандовал Харрис. — Родригес, прикрываешь с позиции у фургона.

— Como quieras, jefe, — Родригес занял позицию.

Выйдя из фургона, я сразу почувствовал неладное. Воздух... он был каким-то густым, словно вода. И запах – тот самый запах озона и старой меди, который я помнил по лаборатории. Желудок сжался.

— Сэр, — я присел, указывая на следы, тянущиеся от канализационного люка к крыльцу дома. — Тени… их нет.

Харрис, хмурый ветеран с сетью морщин вокруг глаз, присел рядом.

— Верно подмечено. Что ещё?

Я огляделся, активируя FARS в шлеме. Мир через умные линзы преобразился: дом пульсировал тревожными красными маркерами, отмечающими искажения реальности. Но было что-то ещё, нечто, не улавливаемое приборами – интуитивное чувство опасности.

— Температура падает по мере приближения к дому, — сказал я, — но это… неправильный холод. Точечный, словно пространство разбито на термические зоны.

— Неплохо для новичка, — буркнул Картер, доставая устройство, похожее на древний счётчик Гейгера. — Но он прав. Показания скачут.

— Думаешь о той лаборатории? — неожиданно спросил Харрис.

Я удивлённо посмотрел на него.

— Вы читали моё дело?

— От корки до корки. Знаешь, почему я всё-таки взял тебя в команду?

Я покачал головой. Причин могло быть множество.

— Ты единственный выживший после контакта с пространственной аномалией класса "Алеф". Все остальные либо погибли, либо сошли с ума. А ты... ты даже не потерял рассудок.

— Повезло, — попытался отшутиться я.

— Везение тут ни при чём, — Харрис внимательно посмотрел на меня. — После того инцидента исследовательский отдел обнаружил в твоем мозгу необычную нейронную активность. Что-то в тебе изменилось той ночью. И я надеюсь, что это "что-то" поможет нам, если ситуация выйдет из-под контроля.

Картер прервал наш разговор:

— Босс, вы должны это видеть.

Мы подошли к входной двери. На первый взгляд – обычная дверь, но когда я присмотрелся... Царапины на замке складывались в геометрические узоры, которые менялись. Медленно, почти незаметно, но они определённо двигались.

— Салли, — Харрис включил рацию. — Запусти периметр РЕАЛ. Стандартные генераторы реальности.

— Уже, босс. Но... — в голосе Салли появилось беспокойство. — Они работают на пределе. Что бы там ни было, оно искажает пространство сильнее, чем мы думали.

— Чёрт, — Харрис повернулся к нам. — Картер, твой детектор?

Картер поднял свой старомодный прибор. Стрелка дрожала, но не так, как должна была.

— Странно, — пробормотал он. — Показания... нестабильные. Словно источник аномалии то появляется, то исчезает. Или существует в нескольких местах одновременно.

Картер говорил тихо и размеренно, как человек, привыкший сохранять спокойствие в любой ситуации. Его аккуратно подстриженная бородка и очки в тонкой оправе больше подошли бы университетскому профессору, чем оперативнику SCP.

Внезапно меня охватило странное чувство дежавю. В висках резко запульсировало. На мгновение я увидел… себя, входящего в эту дверь. Но что-то пошло не так. Ужасно не так. Картинка рассыпалась, оставляя после себя лишь головную боль и смутное беспокойство. Я тряхнул головой, отгоняя наваждение. Переутомление. Нервы. Нужно сосредоточиться.

— Ты в порядке? — спросил Харрис.

— Да, просто... — я замолчал, не зная, как объяснить.

— Помни про когнитивные якоря, — напомнил Картер. — Если почувствуешь что-то странное...

— Знаю, — я прервал его. — Колоть стабилизатор не раздумывая.

Харрис проверил оружие.

— Начинаем проникновение. Держимся вместе. Не забывайте протокол "Слепое пятно" - не смотреть на аномалии дольше трёх секунд.

Я глубоко вдохнул. Воздух был таким холодным, что казалось, будто лёгкие покрываются инеем изнутри. Где-то вдалеке завыла собака, и в этом вое было что-то... неправильное. Словно звук доносился одновременно из нескольких мест.

Мы приближались к двери, и я чувствовал, как волоски на шее встают дыбом. Не от страха – от предчувствия. Что-то внутри меня, та часть, что изменилась после инцидента в лаборатории, резонировала с происходящим. И этот резонанс мне очень, очень не нравился.

— Салли, что показывают тепловизоры?

— Температура возле дома начинает падать, — голос техника звучал напряжённо. — Минус двенадцать по Цельсию и продолжает снижаться. Это... нетипично.

Я крепче сжал оружие. Первое правило работы с аномалиями — ожидай неожиданного. Второе правило — выживание важнее протокола. Но было и неписаное третье правило: если что-то кажется странным даже по меркам SCP — будь вдвойне осторожен.

— Начинаем проникновение, — Харрис поднял сжатый кулак. — Грифон, держишься за Картером. Если увидишь своего двойника — стреляй не задумываясь. Всем ясно?

— Так точно, — ответили мы хором.

Дверь поддалась от лёгкого толчка. Внутри дом встретил нас могильным холодом и тишиной, нарушаемой только гулким капанием воды где-то в глубине. Луч тактического фонаря выхватил из темноты прихожую — обычную, как в тысячах других домов. Почти обычную.

— Посмотрите на стены, — прошептал Картер.

Обои, казалось, дышали. Не метафорически — они действительно медленно вздымались и опадали, как грудная клетка спящего существа. Между складками проступала какая-то маслянистая жидкость, стекавшая к полу, но не оставлявшая следов.

— Грифон, что скажешь? — Харрис указал на странные отметины на полу.

Я присмотрелся. Следы выглядели как отпечатки босых ног, но что-то с ними было не так.

— Они идут в обоих направлениях одновременно, — ответил я, чувствуя, как по спине пробегает холодок. — И... они оставлены одним человеком. Те же особенности походки, но...

— Но невозможно идти в двух направлениях одновременно, — закончил за меня Картер, водя своим детектором над следами. — Показания зашкаливают. Здесь произошёл серьёзный прокол реальности.

Родригес, прикрывавший тыл, тихо присвистнул:

— Madre de Dios, смотрите на потолок.

Я поднял глаза и почувствовал, как желудок сжимается. На потолке виднелись десятки отпечатков ладоней, словно кто-то ходил вверх ногами. Но не это было самым странным. Каждый отпечаток слегка светился и, казалось, пульсировал в едином ритме.

Мы продвигались дальше, следуя стандартной процедуре зачистки помещений. Гостиная выглядела как место съёмок сюрреалистического фильма. Мебель была расставлена нормально, но все предметы отбрасывали тени в неправильном направлении. Некоторые тени двигались независимо от своих источников.

— Температура продолжает падать, — доложила Салли. — Минус восемнадцать и снижается.

Я заметил семейные фотографии на каминной полке. На всех них лица людей были размыты, словно кто-то провёл по ним мокрой кистью. Но капли краски на фотографиях медленно перемещались, формируя новые черты.

— Харрис, — позвал Картер, изучая свои приборы. — Скрэнтонские частицы концентрируются наверху. Похоже, наш гость устроился на втором этаже.

— Родригес, просканируй второй этаж тепловизором.

— Уже делаю, джефе. Что за... Там наверху какая-то аномалия в тепловом спектре. Большая часть второго этажа просто отсутствует на сканере, словно там идеальный вакуум.

Откуда-то сверху донёсся звук, похожий на скрежет металла по стеклу. Что-то в этом звуке было глубоко неправильным, словно он существовал в частотах, которые человеческое ухо не должно воспринимать.

— Приготовьтесь, — Харрис проверил магазин своего оружия. — Поднимаемся наверх. Картер, держи наготове сдерживающее поле. Грифон...

— Да, сэр?

— Если увидишь что-то, что нарушает законы физики больше, чем всё, что мы уже видели — стреляй первым. Здесь явно что-то посерьёзнее обычных пространственно-временных искажений.

Мы начали подниматься по лестнице. Каждая ступенька издавала звук, не соответствующий нашему весу — словно по ней поднимался кто-то гораздо тяжелее. Воздух становился всё холоднее, и я видел облачка пара при каждом выдохе. На стенах лестничного пролёта проступали странные символы, похожие на смесь математических формул и древних рун. Они словно перетекали друг в друга, формируя новые комбинации.

— Босс, — голос Салли в наушнике звучал встревоженно. — Я только что получила данные из архива. Три месяца назад из Зоны-25, специализирующейся на исследовании пространственно-временных аномалий, исчез исследователь. Он работал над проектом по изучению объекта SCP-3935 — аномалии, связанной с отсутствием пространства.

— Какой у него был допуск? — спросил Харрис, не прекращая подниматься.

— Четвёртый уровень. И... он специализировался на объектах, способных искажать реальность. В его последнем отчёте упоминалась возможная связь между квантовой телепортацией и пространственными разломами.

— Вряд ли это совпадение, — заметил я.

— Согласен, — Харрис нахмурился. — Первичный анализ указывал на объект класса Евклид, но эти меры предосторожности... Похоже, кто-то наверху подозревает реклассификацию в Кетер.

— Или они знают больше, чем говорят, — тихо добавил Картер.

Харрис молча кивнул, и мы продолжили подниматься на второй этаж.

Здесь холод был почти невыносимым, а тьма казалась гуще, словно пожирала свет наших фонарей. Коридор впереди выглядел бесконечно длинным, хотя я точно помнил, что снаружи дом был не больше обычного.

Где-то в этой искажённой темноте нас ждала аномалия. И судя по тому, что мы уже видели, она была намного опаснее, чем предполагали первоначальные данные. FARS в моем шлеме светился красным, словно предупреждая об опасности.

— Держим строй, — прошептал Харрис. — Начинаем проверку комнат.

Первая комната оказалась детской. Здесь искажения реальности проявлялись особенно жутко: игрушки на полках медленно меняли форму, превращаясь из плюшевых медведей в геометрические фигуры, которые не могли существовать в трёхмерном пространстве. Над кроватью парила модель солнечной системы, но планеты двигались по орбитам, нарушающим все законы физики.

— Чисто, — прошептал Родригес, хотя это слово здесь звучало неуместно.

Следующей была ванная комната. Вода в раковине текла вверх, собираясь на потолке в идеально круглую сферу. Зеркало отражало наши лица с секундной задержкой, словно наши отражения существовали в другом временном потоке.

— Картер, — позвал я, заметив странность. — Твое отражение...

— Вижу, — спокойно ответил медик. — Оно показывает события, которые произойдут через несколько секунд.

Мы проверили спальню родителей, где все предметы были перевёрнуты на девяносто градусов относительно пола, включая кровать, стоящую на стене. Гравитация, казалось, действовала в нескольких направлениях одновременно.

— Последняя комната, — Харрис указал на дверь в конце коридора. Детектор Картера издавал теперь непрерывный высокий писк.

— Босс, — голос Салли в наушнике звучал странно. — Я теряю сигнал. Что-то создаёт сильные помехи...

Рация зашипела и умолкла. Мы были отрезаны от внешнего мира.

Харрис дал сигнал, и мы заняли позиции у двери. Сердце билось ровно — тренировки не подвели. Я был готов к чему угодно. Почти к чему угодно.

Последняя дверь открылась без звука. В центре комнаты за столом сидел человек в белом лабораторном халате. Где должно было быть лицо, виднелось только размытое пятно, словно кто-то взял ластик и небрежно стёр все черты. Он сидел неестественно прямо и смотрел в пустой угол комнаты.

FARS в моем шлеме сходил с ума, маркеры искажений зашкаливали. Счетчик аномалий на дисплее стремительно рос.

— Границы времени истончаются перед её приходом, — произнёс он голосом, который, казалось, исходил отовсюду сразу. — Да, ты прав. Алый горизонт уже проступает сквозь щели. Шёпот между секундами… становится громче. Её сон всегда был... условным.

Существо замолчало, словно слушая кого-то. В комнате царила мёртвая тишина. Темпоральный стабилизатор на моём запястье тихо пищал, показывая растущие искажения временного потока.

— Пространство между… вот где текут серебряные реки… Я видел, как они обретают форму, как они учатся слушать зов извне.... растут сильнее с каждым циклом, — существо склонило голову набок под неестественным углом. — Почему это важно? Потому что… тени отражают закономерности. Они всегда отражали.

Харрис поднял руку, сигнализируя нам оставаться на месте. Картер тихо водил своим детектором, показания которого зашкаливали. Родригес достал одну из модифицированных светошумовых гранат, держа её наготове.

— Множественность… сингулярна… в своей бесконечности, — существо продолжало свой односторонний диалог. — Когда все звезды погаснут… останется только… танец… квантовых… частиц. Они… смеются. Всегда… смеются.

Внезапно оно замерло. Размытое пятно, служившее лицом, медленно повернулось к нам.

— О… Гости, — произнесло оно уже другим голосом, почти человеческим. — Как невежливо с моей стороны. Присаживайтесь. У нас так редко бывают… посетители… из… трехмерного… измерения.

Наши когнитивные якоря синхронно завибрировали, предупреждая о ментальной атаке. Я почувствовал давление на сознание, но замкнутый контур держался.

— Не двигаться, — скомандовал Харрис, держа существо на прицеле.

— Не двигаться? — существо встало, его движения были дёргаными, неправильными. — Но движение — это иллюзия. Мы все всегда находимся… в множестве позиций. Позвольте… продемонстрировать.

Его фигура замерцала, и внезапно в комнате появилось пять идентичных копий, каждая с размытым лицом. Они двигались асинхронно, словно кадры из разных временных линий.

— Видите? Это не копии. Это… все я. Просто… в разных… точках… вероятности, — существо рассмеялось, и этот смех отдавался эхом в костях. — О, вам неуютно? Позвольте принять… более… знакомую… форму.

Его фигура исказилась, и через мгновение перед нами стоял точный двойник Харриса. Затем Картера. Затем меня. Но каждая копия всё ещё имела размытое лицо.

— Лучше? Нет? Может быть... так? — существо начало быстро менять облик: ребёнок, старик, женщина в вечернем платье, снова человек в халате. Трансформации становились всё быстрее и хаотичнее.

— Стой на месте! — крикнул Харрис.

— Стоять? Двигаться? — существо рассмеялось. — Какие… забавные… концепции. Вам… стоит… с этим… определиться.

На мгновение оно оказалось прямо перед нами, хотя никто не видел, как оно двигалось. Тени в помещении словно взорвались, разлетаясь по комнате.

— Знаете, что самое забавное… в реальности? — прошептало существо, и его голос звучал совсем рядом, словно оно шептало мне на ухо. — Она… совсем… не такая… какой… кажется… Хотите… увидеть?

Воздух вокруг существа начал искажаться. Его форма стала расплываться, растекаться, словно воск под невидимым пламенем. Размытое лицо раздвоилось, растроилось, размножилось на десятки копий, каждая из которых шептала что-то на непонятном языке.

— Босс, — голос Картера был напряжён. — Показатели критические. Оно теряет стабильность.

— Стабильность? — существо расхохоталось, и его смех звучал как скрежет металла по стеклу. — Стабильность… это… ложь! Позвольте… показать… вам… настоящую… свободу!

Его тело начало распадаться на геометрические фигуры, которые не могли существовать в нашем пространстве. Каждый фрагмент излучал свет, который, казалось, исходил из другого измерения. Температура в комнате упала ещё ниже, а воздух начал кристаллизоваться.

— Родоигес! — прокричал Харрис. — Активируй протокол сдерживания Мёбиус-4!

— Протоколы? — существо теперь говорило десятками голосов одновременно. — Но разве вы не видите? Все правила уже сломаны. Всё возможно. Всё...

Внезапно оно замерло. Все его части застыли в воздухе, как кадры из разных фильмов, склеенные вместе. Его размытое лицо снова повернулось к пустому углу комнаты, и существо замерло в неестественной позе.

— Ты... уверен? — произнесло оно уже другим голосом, почти растерянным.

Фрагменты его тела начали медленно собираться обратно, как осколки разбитого зеркала, складывающиеся в обратной последовательности.

— Действительно ли это необходимо? — спросило существо у пустоты, его голос звучал почти по-человечески. — Я вижу... да, ты прав. Всему своё время. Алые нити должны сплестись. Все линии должны пересечься в нужной точке.

Существо снова превратилось в человека в лабораторном халате. Оно сидело за столом, словно ничего не произошло, и смотрело в пустой угол. А потом… свет погас.

Нас окутала абсолютная тьма. Тактические фонари не могли пробить ее. В воздухе повисла тяжелая, давящая тишина. Я слышал свое сердцебиение, частое и глухое. Рядом тяжело дышал Картер. Где-то в темноте Родригес бормотал молитву на испанском.

И тогда началось.

Пол под нами задрожал. Стены начали двигаться, сжиматься, словно мы находились внутри гигантского механизма, который кто-то запустил. Из темноты доносились странные звуки: скрежет, шорох, шепот, капанье воды… хотя вокруг было сухо. Я крепче сжал оружие, пытаясь сориентироваться в пространстве.

— Быть наготове! — скомандовал Харрис. — Держать строй!

Выстрел прозвучал оглушительно. Затем ещё один. И ещё.

— Кто стрелял? — крикнул Харрис.

— Не я, — отозвался я, крепче сжимая оружие.

— Dios mío, тоже не я, — голос Родригеса звучал напряжённо.

— Картер?

Внезапно тусклый свет залил комнату – аварийные химические источники света, которые Харрис всегда носил с собой. В их бледном сиянии я увидел Картера, лежащего на полу. Кровь медленно растекалась под ним, но странно. Она двигалась неестественно, словно подчиняясь какой-то иной гравитации.

— Пульс слабый, но стабильный, — Харрис быстро осмотрел рану. — Похоже, пуля прошла навылет... но эти узоры вокруг раны...

Я взглянул на повреждение и замер. Вокруг раны кожа меняла цвет и текстуру, словно кто-то перематывал время вперёд и назад в этой конкретной точке.

— Твою мать, — выругался Родригес, бросаясь к товарищу. — Джефе, он плохо выглядит!

— Надо уходить, — Харрис был уже рядом с Картером. — Родригес, бери его слева. Грифон...

— Я прикрою, — я уже занял позицию, держа под прицелом темноту комнаты.

Они подхватили Картера под руки. Его очки съехали набок, в стёклах отражался тусклый свет химических ламп, создавая жуткий эффект пустых, светящихся глазниц.

— Выдвигаемся, — скомандовал Харрис. — Медленно. Держим строй.

Где-то в этой тьме раздался смех – тихий, почти деликатный, но от него волосы встали дыбом. Он словно проникал прямо в мозг, минуя уши.

— Что случилось с добрым доктором? — голос существа звучал обеспокоенно, но в этой заботе сквозила издёвка. — Неужели он не знает… что пули бесполезны… против… того… что существует вне… пространства и времени?

Я слышал тяжелое, прерывистое дыхание Картера. Кровь, капающая на пол, оставляла следы, которые светились слабым, пульсирующим светом.

— Двигаемся к выходу, — скомандовал Харрис. — Медленно. Грифон, не спускай с него глаз.

Мы начали отступать к двери. Каждый шаг давался с трудом, словно воздух превратился в густое желе. А в темноте комнаты что-то двигалось – я не видел, но чувствовал это движение каждой клеткой тела.

Существо материализовалось передо мной внезапно – один момент было пусто, в следующий оно уже стояло там, все такое же размытое, с пустотой вместо лица.

— Почему так спешите? — существо склонило голову под неестественным углом. — Разве вам не интересно узнать… что случилось… с предыдущими… гостями? С той милой… парой… которая жила здесь?

Я держал существо на прицеле, краем глаза следя, как Харрис и Родригес медленно продвигаются к выходу с раненым Картером.

— А ты... — вновь заговорил этот монстр. — Ты ведь чувствуешь это, правда? Как реальность... течёт… здесь… иначе?

Я выстрелил. Раз, другой, третий. Пули прошли сквозь существо, не причинив ему никакого вреда. Оно даже не дрогнуло.

— О, пожалуйста, — существо издало смешок. — Это всё равно что пытаться проткнуть время карандашом. Хотя... Ты ведь понимаешь, что это бесполезно, но всё равно стреляешь.

— Грифон, быстрее! — голос Харриса доносился откуда-то сзади.

— Минуту, — существо внезапно замерло. — Прошу прощения, мой... собеседник хочет что-то сказать.

Оно повернулось к тому самому углу комнаты. И я... я тоже посмотрел туда. Не смог удержаться.

В углу не было ничего. Совсем ничего. Даже тьмы. Даже пустоты. Там было отсутствие всего – пространства, времени, самого существования. И оно смотрело на меня. Я не видел его, не мог видеть – человеческий разум не способен воспринимать подобное. Но я чувствовал его присутствие всем своим существом.

Это было подобно взгляду в бездну, которая не просто смотрит в ответ – она видит тебя насквозь, видит все версии тебя, что были, есть и будут. И от этого понимания мой разум едва не надломился.

Сколько я смотрел в угол? Секунду? Минуту? Час? Казалось, время потеряло всякий смысл. Я чувствовал, как реальность вокруг меня начинает искривляться, как само моё существование начинает расслаиваться на бесконечные версии...

Из последних сил я нащупал в кармане инъектор со стабилизатором. "Используем только в крайнем случае" — голос Картера эхом отдавался в голове. Это определенно был тот самый случай. Непослушными пальцами я приставил устройство к шее и нажал на кнопку.

Укол обжег кожу холодом, а затем по венам разлилось жидкое пламя. На мгновение боль стала невыносимой — каждая клетка тела кричала, сопротивляясь. А потом... словно ледяная вода смыла туман. Картинка перед глазами обрела четкость. Я почувствовал, как нечто внутри меня, та часть, что изменилась после инцидента в лаборатории, схватилась за реальность и держалась за неё изо всех сил, не позволяя мне соскользнуть в безумие.

— О? — в голосе существа в халате прозвучало удивление. — Как необычно. Ты... сопротивляешься. Большинство в этот момент уже теряют рассудок.

Его слова окончательно вернули меня к действительности. Я моргнул, с трудом отрывая взгляд от угла, и нашарил в разгрузке гранату.

Трясущимися руками я выдернул чеку гранаты с высококонцентрированными скрэнтонскими частицами.

— У вас... интересные игрушки, — существо говорило почти насмешливо. — Но они не...

Я не дал ему закончить. Швырнул гранату прямо в центр комнаты и рванул к выходу, не оглядываясь. За спиной раздался звук, не похожий ни на что – словно сама реальность на мгновение замерла, а потом со звоном треснула.

— Бегом! — крикнул я, нагоняя остальных на лестнице.

Мы буквально скатились по ступеням. Картер стонал от боли при каждом движении, но держался. Позади нас пространство начало схлопываться. Стены коридора изгибались, половицы под ногами то появлялись, то исчезали.

— Почти на месте, — тяжело дыша, произнёс Харрис. — Держись, Картер.

Мы вылетели из дома в морозную ночь. Родригес уже вызывал медицинскую эвакуацию, его голос дрожал от напряжения. Я обернулся, ожидая увидеть погоню, искажение реальности, что угодно... Но дом просто стоял там, тихий и тёмный, словно ничего не произошло.

— Странно, — пробормотал Харрис, тоже глядя на дом. — Система FARS... показания меняются.

Я активировал свой дисплей.

— Салли, — Харрис включил рацию, — ты это видишь?

Треск помех в наушнике постепенно стихал, связь восстанавливалась.

— Вижу, босс. Что бы вы там ни сделали, но показатели резко пошли на спад. Температура возвращается к норме, пространственные искажения затухают.

Я наблюдал, как красные маркеры на дисплее шлема один за другим гаснут. Дом словно "успокаивался" - тени больше не двигались против света, а в окнах перестали мелькать отражения событий из других временных линий.

— Граната со скрэнтонскими частицами, — Харрис задумчиво смотрел на показания своего детектора. — Похоже, высокая концентрация создала что-то вроде якоря реальности. Сработало лучше, чем мы могли ожидать.

— Но объект... — начал было Родригес.

— Ушёл, — перебила его Салли. — Или растворился, не могу сказать наверняка. Фиксирую только остаточные флуктуации, но они слабые и продолжают затухать.

Картера уже грузили в медицинский транспорт. Его рана все ещё выглядела странно, но свечение вокруг неё начало тускнеть.

— Знаешь, Грифон, — Харрис положил руку мне на плечо, — для первого выхода ты неплохо справился. Локализовать темпоральную аномалию такого уровня... Не каждый опытный оперативник смог бы.

— Но мы даже не поняли, что это было, сэр. И те люди, что пропали...

— Наша задача — сдерживание, — голос Харриса звучал твёрдо. — Мы остановили распространение искажений, предотвратили новые жертвы. Иногда это максимум, на что мы можем рассчитывать.

Я чувствовал, что что-то изменилось. Не только в доме или в реальности вокруг. Во мне. Время вокруг всё ещё казалось... другим. Я замечал крошечные паузы между секундами, видел, как свет от фонарей оставляет следы в воздухе, прежде чем погаснуть.

— Что ты видел там, в углу? — голос Харриса вывел меня из задумчивости.

Я открыл рот, но не смог подобрать слов. Как описать отсутствие всего? Как объяснить ощущение, что тебя рассматривает нечто, существующее за пределами твоего понимания?

— Я... не знаю, сэр, — наконец ответил я. — Но оно... оно видело меня. Всего меня.

Харрис долго смотрел на меня, потом кивнул каким-то своим мыслям:

— Как приедем на базу — полное обследование. И доклад о происшествии. Каждую деталь. Зону карантина держать под наблюдением минимум 72 часа с использованием антиискажающих полей и визуальных фильтров для гражданских.

Родригес подошёл ко мне, похлопал по спине.

— Неплохо для первого раза, niño. Ты не сбежал. Это уже что-то. Хотя подозреваю, что разговор с аналитиками Отдела когнитивных угроз будет долгим.

Я кивнул, но едва ли слышал его. Моё внимание было приковано к дому. В одном из верхних окон на мгновение мелькнула фигура в белом халате. Она помахала мне, почти дружелюбно, а потом... исчезла.

Но не это беспокоило меня больше всего. Я всё ещё чувствовал тот взгляд из угла... будто он всё ещё был на мне. Словно что-то древнее и невозможное отметило меня, и теперь... теперь я всегда буду чувствовать его присутствие. И самое страшное – я не был уверен, пугает меня это или завораживает.

Мы возвращались на базу в полном молчании. Каждый из нас понимал, что мы столкнулись с чем-то, выходящим за рамки обычных аномалий. Что-то изменилось этой ночью. Что-то начало свой путь. И я, сам того не желая, стал его частью.

ОТЧЕТ ОБ ИНЦИДЕНТЕ F7-231

Дата: [ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ] Место: Пригород Рэйвенкрест Оперативная группа: Феникс-7 Уровень допуска: 4/231-Альфа

КРАТКОЕ ОПИСАНИЕ ИНЦИДЕНТА: Оперативная группа Феникс-7 была направлена для расследования пространственно-временной аномалии, проявившейся в жилом районе. Первоначальная классификация - Евклид, впоследствии пересмотрена до Кетер. Два гражданских лица числятся пропавшими без вести.

СОСТАВ ОПЕРАТИВНОЙ ГРУППЫ:

1. Капитан Харрис (Феникс-7-Альфа)

2. Специалист Картер (Феникс-7-Браво) - ранен во время операции

3. Оперативник Родригес (Феникс-7-Чарли)

4. Оперативник "Грифон" (Феникс-7-Дельта) - первое боевое задание

5. Технический специалист "Салли" (удаленная поддержка)

СПЕЦИАЛЬНОЕ ОБОРУДОВАНИЕ:

Когнитивные якоря модели "Цербер"

Темпоральные стабилизаторы (экспериментальные образцы)

Высококонцентрированные инъекторы стабилизирующей формулы

Гранаты со скрэнтонскими частицами

Система FARS (Field Anomaly Recognition System)

ХРОНОЛОГИЯ СОБЫТИЙ:

23:47 - Первичное обнаружение аномалии

03:47 - Мобилизация оперативной группы

04:12 - Прибытие на место

04:15 - Начало операции

04:23 - Первый контакт с объектом

04:25 - Ранение специалиста Картера

04:26 - Применение стабилизатора оперативником "Грифон"

04:27 - Применение гранаты со скрэнтонскими частицами

04:28 - Эвакуация группы

ОПИСАНИЕ ОБЪЕКТА: Гуманоидная сущность в белом лабораторном халате с размытыми/отсутствующими чертами лица. Демонстрирует способность к:

Пространственно-временным манипуляциям

Множественной локализации

Мимикрии

Ментальному воздействию

Коммуникации с неизвестной сущностью, локализованной в "отсутствии пространства" [ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ]

АНОМАЛЬНЫЕ ЭФФЕКТЫ:

Локальное искривление пространства-времени

Множественные нарушения физических законов

Температурные аномалии (до -30°C)

Визуальные искажения реальности

Временные петли и парадоксы

Аномалия в тепловом спектре (области «идеального вакуума»)

Пульсирующие геометрические узоры на поверхностях

Независимое от источников движение теней

ПОТЕРИ И ПОВРЕЖДЕНИЯ:

Специалист Картер получил аномальное ранение в область живота с темпоральными флуктуациями вокруг места поражения

Повреждение 3 единиц оборудования (2 детектора, 1 темпоральный стабилизатор)

Психологическое воздействие на оперативника "Грифон" [ТРЕБУЕТСЯ ДОПОЛНИТЕЛЬНОЕ ОБСЛЕДОВАНИЕ]

Временная потеря связи с базой

РЕЗУЛЬТАТЫ ОПЕРАЦИИ:

Успешная локализация пространственно-временной аномалии посредством применения высококонцентрированных скрэнтонских частиц

Предотвращение распространения искажений на жилой район

Стабилизация локального пространственно-временного континуума

Прекращение активности основного объекта (гуманоид в белом халате)

Минимизация остаточных темпоральных эффектов

ТЕКУЩИЙ СТАТУС ЛОКАЦИИ:

Фиксируются незначительные остаточные временные флуктуации

Основной объект не обнаруживается в стандартном спектре наблюдения

Установлен периметр наблюдения класса-2 с антиискажающими полями

Рекомендовано продолжение мониторинга локации минимум 72 часа

Применены амнезиаки класса B для гражданского населения и местных властей

ОСОБЫЕ НАБЛЮДЕНИЯ:

1. Оперативник "Грифон" продемонстрировал необычную устойчивость к пространственно-временным искажениям

2. Эффективность сочетания когнитивных якорей и инъекций стабилизатора значительно превышает расчетные показатели

3. Зафиксированы остаточные эффекты воздействия неклассифицированной сущности из "угла" комнаты

4. Объект проявлял признаки осведомленности о прошлом опыте оперативника "Грифон" с квантовой телепортацией

ПРИМЕЧАНИЕ МЕДИЦИНСКОГО ОТДЕЛА: Оперативник "Грифон" продемонстрировал аномальную нейронную активность после контакта с объектом. Предположительно, предыдущий опыт воздействия пространственно-временной аномалии в инциденте с профессором Хендриксом обеспечил частичный иммунитет к ментальному воздействию сущности. Использование стабилизатора в критический момент предотвратило необратимое когнитивное расслоение.

ПРИМЕЧАНИЕ О5-██: "Инцидент F7-231 требует особого внимания. Оперативник 'Грифон' демонстрирует уникальную физиологическую адаптацию к пространственно-временным аномалиям. Нейросканирование выявило структурные изменения в областях мозга, отвечающих за восприятие времени и пространства. Рекомендую включение в специальный проект [ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ]. Нейтрализация объекта F7-231 не подтверждена. Продолжайте наблюдение. Возможна связь с исчезновением исследователя из Зоны-25 и объектом SCP-3935."

[КОНЕЦ ОТЧЕТА]

ПРИМЕЧАНИЕ: Данный документ имеет гриф "Совершенно секретно". Несанкционированное распространение карается согласно протоколу "Омега".