Сделай мне приворот

На ведьму не похожа

Он сидел на кухне и разглядывал помещение. В голове роились разные мысли: «И чего меня сюда черти принесли. Ну какие сейчас черные ведьмы бывают? 21 век на дворе, чушь все это собачья». Синеглазая девчонка лет шести разглядывала его и при этом сновала туда-сюда по кухне.

— Мамка сейчас корову додоит и придет, — сказала она.

По кухне расплывался аромат плюшек. Девчонка выключила духовку, приоткрыла дверцу и сунула туда ручонку. Обжигаясь, выдернула аккуратную плюшку, посыпанную сахаром. Она перекидывала ее из ручки в ручку, словно горячую картошку, и дула.

— Мамка такие плюшки печет, пальцы пообкусаешь, а исть не разрешает. Говорит, на ужин со свежим молочком. А у меня уже живот к спине прилип. Видишь? — она повернулась к нему спиной.

— Угу, — кивнул он.

— Я же говорю, голодом морит, — она перехватила поудобней плюшку и ускакала вместе с ней на улицу.

Мужчина остался сидеть на кухне вместе со своими мыслями: «Да и дом какой-то обыкновенный, ну разве бывают такие дома у черных ведьм». Он огляделся вокруг себя: среднестатистическая кухня с синим кафелем, обоями в цветочек, крашенные деревянные полы, старенький советский кухонный пластиковый гарнитур, синенькие в клетку занавески, цветы. Удивился пластиковому окну. Постучал костяшками пальцев по столу, застеленному клеенкой. Нигде не висели засушенные травы и не стояли бутылки с настойками.

В кухню снова влетела девчонка с половинкой плюшки в зубах, за ней заскочила маленькая собачонка, которая клянчила у нее булочку. Плюшка была брошена на стол. Девочка взяла кружку и налила туда кваса, стоявшего на столе. Осушила половинку кружки, крякнула по-взрослому и вытерла квас с губ.

— Квасу хотите пивнуть? — спросила она у мужчины. — Батька говорит, что он шибко ядреный.

— Нет, спасибо, — сдержано ответил он. — А мама когда придет?

— Так я же говорю, корову подоит и придет. Это же вам не коза, не быстро доится. С ней еще и поговорить надобно и вымя ей обмыть, — деловито сказала девочка и посмотрела на него, как на нерадивое дитя. — Все надо делать вовремя.

Она допила свой квас, ополоснула кружку, схватила со стола остатки плюшки и убежала вместе с собачонкой на улицу.

— Вот стрекоза, — донесло до него с улицы.

— Мамка, я всего одну плюшку стянула. Там этот хмырь сидит у нас на кухне, тебя ждет. Все глазами лупит в разные стороны.

— Ляля, нехорошо так говорить, — ответил ей женский голос.

— Так папка говорит, — ответила девочка.

В кухню зашла маленькая пухленькая женщина, похожая на сдобную булочку. Она занесла ведро с молоком и поставила его на табурет.

— Здравствуйте, — сказала она ему приветливо и улыбнулась.

На щечках заиграли ямочки. Выбившуюся прядь заправила под платок.

— Здравствуйте, — ответил он.

На его лице отразилась досада. Ну какая же это черная ведьма, таких ведьм не бывает, а где черные злые глаза, а где волосы вороного крыла, а где нос с горбинкой? Тут ямочки на щечках, глаза голубые и волосы русые, да и полнота такая сдобная. Никакая это не ведьма, сделал он про себя вывод. Обманули его, наверно, приятели, подшутили.

— Молочка хотите? Свеженькое, только что из-под коровки. С плюшками? — улыбнулась она.

Он вдруг вспомнил, что не ел ничего с самого утра, а время уже подходило к ужину.

— Хочу, — сглотнул он слюну.

— Только учтите, молоко у нас жирненькое. Могу через сепаратор для вас один раз прогнать, чуток сливочек убрать.

— Нет, я так. Мой желудок может и гвозди переваривать, — улыбнулся он.

Живот от голода стало сводить судорогой. Мужчина немного поморщился от боли.

— Меня София зовут, — представилась женщина, вытаскивая откуда-то с лавки еще одно пустое ведро.

— Семён, — коротко ответил он.

Софа легко, быстро и ловко намотала марлю на ведро.

— Зачем ко мне пожаловали, Семён? — спросила она и снова улыбнулась.

— Да ерунда всё это, глупости, — махнул он рукой, — Поеду я, наверно.

Мужчина встал со своего места.

— Что, даже плюшек моих не отведаете? — спросила она, на губах так и играла улыбка.

— Да, мне тут приятель дал ваш адрес, для одного деликатного дела, — смутился он и снова сел на табурет.

— Что за дело? — поинтересовалась София.

— Я даже не знаю, с чего начать, — пожал плечами он.

— Сначала, — кивнула она и принялась переливать молоко из одного ведра в другое.

— Женщина мне одна на работе нравится, жить без нее не могу, дышать, с ума схожу по ней. А она на меня внимание не обращает, как начинаю с ней заговаривать, так просто улыбается и уходит.

— Приворот хотишь? — спросила она его, — Али остуду?

Она подняла голову и посмотрела на него холодно и внимательно. Ее голубые глаза обдали его таким морозом, что по коже побежали мурашки.

— Не знаю, — он потупил взор, — Хочу ее сильно, мочи нет, аж трясет всего. Даже иногда в голове мелькает мысль ее силой взять.

— А ты кем работаешь? — поинтересовалась Соня.

— А что? — ответил Семён с вызовом.

— А то, мужик ты видный, машина у тебя дорогая, вона в брюках от костюма приехал и рубашка не на развале куплена. Перстенек на руке, часы не дешевые, сам весь холеный. Явно не слесарь и не сантехник. А баба твоя кем работает? — глаза у женщины были цепкие и все она подмечала.

— Нуу, менеджер.

— Ага, бумажки перебирает, небось зарплатка двадцать тысяч. Ты чуешь, чем пахнет?

— Плюшками, — ответил мужчина.

— Дурень, приворотом пахнет. Даже твой одеколон не спасает, как от тебя пахнет. Подарочки тебе дарила, пирожками кормила?

— Нет, я не ем чужое на работе.

— А фото твои и волосы легко достать?

Мужчина опешил от этого вопроса.

— Ну, фото в соцсети висят, а волосы — фиг его знает, — пожал он плечами. — Мало ли чего мог обронить. Она как-то с меня нитку снимала с пиджака, — припомнил он.

— Вооот. Все материалы собрала.

София плеснула ему молока в кружку из чистого ведра.

— Не может быть, чтобы на мне приворот был. Она же меня к себе не подпускает. Я уже к ней и с подарками, и цветами, и конфетами. Приворожила и маринует? — удивился Семен.

— А я почем знаю, какие у нее таракашки в голове. Может, ей так нравится, а может, привязывает таким образом покрепче. Так чего делать хотишь? Приворот, остуду, снятие приворота, али на смерть заказ делать будешь?

— На смерть? — он на нее испуганно посмотрел.

— Так чего только люди не заказывают, — пожала она плечами.

Повернулась к нему спиной и полезла в духовку за плюшками.

— Ужас какой, — ошарашено сказал Семен.

— И порчи делают, и денежки хотят, чтобы рекой шли, вот только ума никто не просит, — рассмеялась она.

— А что, еще и ума можно попросить? — удивился он.

— Можно, — кивнула она.

— Мне вроде ума хватает.

— Это ты просто так думаешь, — хмыкнула Соня.

— Ну да, был бы умный, не поехал, — рассмеялся мужчина. — Спасибо вам за всё, поеду я.

Семен снова встал со своего места, потом глянул на поднос с плюшками и на стакан молока и снова сел.

— Ты как Ванька-встанька, — рассмеялась она. — Ешь плюшки, с пары штук с меня не убудет, да и ты не обогатишься. Ешь, не стесняйся, потом домой поедешь. Обратная дорога долгая.

Он взял плюшку и сунул ее в рот, откусил и обалдел, до чего же они у нее были вкусные. В голове понеслись воспоминания, как бабушка готовила, как мама, как ели в школьной столовке. Вспомнил свою первую любовь, как они утром жарили яичницу и спалили ее, потому что увлеклись друг другом. Семен ел, и блаженная улыбка мелькала у него на лице.

София только поглядывала исподлобья да посмеивалась. После второй плюшки он принял решение снимать приворот и искать свою первую любовь. За это время София прогнала через сепаратор молоко и получила сливочки.

— А как вы снимать приворот будете? — спросил он.

— Как, как, через яйцо, как моя мать снимает, как бабка, да и прабабка снимала.

— Так вы потомственная? — удивился мужчина.

— А тож, — кивнула она.

Женщина убрала сливки в холодильник, а обрат на кухонный столик поставила. Ушла из кухни, вернулась через пару минут.

— Как заказывал, специально пеструшка для тебя снесла. Потрогай, еще тепленькое, — она попыталась сунуть ему яйцо в руки.

Мужчина брезгливо отдернул руки. Яйцо было испачкано в курином помете.

— Чего морщишься, как печеное яблоко, в жизни все так, без помета ничего хорошего не получается, — рассмеялась София. — Садись в середь кухни.

— На пол? — удивился он.

— Ты чего, совсем того? Табуретку ставь и садись.

Семен поставил табуретку посреди кухни и уселся на нее, с опаской посматривая на женщину.

Она налила в миску немного воды из-под крана, поставила ее на стол. Затем стала катать яйцо по голове и шее Семена, что-то нашептывая и притоптывая ногой. У мужчины закружилась голова, все поплыло перед глазами. Только стали перед ним идти видения, все ему коллега по работе мерещилась, только лицо у нее было все перекошенное от злобы. Она ему что-то кричала, но изо рта вырывалось только змеиное шипение и язык раздвоенный.

Очнулся, когда София об его лоб яйцо разбила. Хлопает глазами и ничего не понимает, что происходит. Она раз так ловко и вылила содержимое яйца в миску с водой. Вместо желтка плавал какой-то страшненький кривенький болотного цвета пупсик, а от него шли тонкие зеленые тухлые скрученные нити. Завоняло тухлым яйцом на всю кухню, мужчине аж поплохело.

— Смотри, смотри, кака красота, дивись, чего насуропила твоя зазноба, колдовка недоделанная, — хмыкнула София.

Она сунула палец в край миски и повертела им по воде, так что образовалась воронка. Мужчину стало мутить, комок какой-то образовался в горле.

— Плюй, — велела она. — В миску плюй, а как у зубного.

Семен подумал, что сейчас все плюшки из него и полезет.

— Не боись, все хорошее останется, а дурное выйдет, — она словно прочитала его мысли.

Из него в миску полетел какой-то черный комок из волос, иголок и земли.

— Что это? — он пытался прочистить горло, откашливаясь.

— Приворот твой вышел, и порча. Кто-то тебя так любит, что еще и порчу на тебя навел.

— И куда это все? — испуганно спросил он.

— Откуда пришло, туда и пойдет. Сейчас домой поедешь, ни с кем не разговаривай, никого не подбирай, нигде не останавливайся. Будут звонить — трубку не бери. Телефон лучше выключи. Завтра на работу не ходи, дома сиди и ни с кем не контактируй. Они завтра все к тебе полезут. Если дашь слабину, то вся моя работа насмарку. Там уже никто тебе помочь не сможет. Понял? — наставляла его София.

— Да, — кивнул Семен. — А если гаишники остановят?

— Улыбайся и кивай, покажи на зуб, мол, говорить не можешь. Они люди понятливые. А вообще дорога у тебя до города должна быть нормальной, а вот в городе смотри в оба. Даже если твою контору взорвут, не беги туда, помни, у тебя жизнь одна.

— Понял, — вздохнул мужчина. — Сколько я вам должен?

— Вот сколько тебе твои друзья сказали, столько и давай, — усмехнулась Соня.

— На карту?

Она вытащила из подставки для салфеток бумажечку и положила перед ним. На ней был написан номер пластиковой карты. Семён быстро набрал счет карты.

— София Викторовна? — спросил он.

— Она самая, — кивнула женщина.

— Готово.

У Сони где-то звякнул телефон, оповещая о пополнении баланса.

— Благодарю вас, — слегка поклонился мужчина, — До свидания.

Он направился к двери.

— Прощайте, надеюсь, больше не свидимся, — улыбнулась она.

София проводила гостя до ворот, подождала, когда он отъедет. Около соседской калитки сидели люди. Она на них зыркнула внимательно.

— Чё, уехал хмырь? — спросила Ляля, грызя свежий огурец.

— Доча, забудь про это слово, не красивое оно, гадкое. Бабке скажи, чтобы своих клиентов больше ко мне не направляла, — велела Соня дочери, — Вечно особые до нее не доходят, около нас тормозят.

Женщина вернулась в дом. Взяла миску с ее содержимым, вышла на зады и выплеснула все в навозную яму. Забурлило в этом месте, заклокотало, запенилось.

— Чтобы вам хлебать кучу полной ложкой, — сказала она.

София отправилась в дом, хотелось и самой плюшек отведать с молоком.

Обложили

Семён уселся в свою машину, посмотрел на Софию, махнул ей рукой. Глянул в сторону соседского дома, там толпились люди, кто-то сидел на лавке, кто-то на корточках, кто-то привалился к забору, а кто-то даже расстелил на земле пакеты и улегся на них. Он так и не понял, чего они там столпились, может, там председатель жил, вот к нему народ на поклон и пришел.

От толпы отделился как-то мужчина и побрел, покачиваясь, в сторону автомобиля Семёна. Мужчина вспомнил слова ведьмы и быстро развернул авто. В голове звучали ей слова: «Ни с кем не разговаривай». Он рванул в сторону трассы. Семён находился под впечатлением от встречи с Софией. Ему до сих пор казалось, что она обыкновенная деревенская женщина, а не какая-то там ведьма.

Мужчина вспоминал ее плюшки, первую любовь, жуткого кривоногого пупсика с зелеными нитями и отвратительный клубок, который он выплюнул в миску с водой. По трассе он мчал на автомате, не обращая внимания на другие автомобили. Все его мысли были там, в той самой деревне, на голубой кухне.

Вдруг его словно кто-то толкнул под руку и сказал: «Смотри». От толчка он резко крутанул в сторону руль и ушел от столкновения с каким-то бешенным автомобилистом, который выскочил на встречную полосу. Машину вынесло на обочину, где-то в районе автобусной остановки. Ему повезло, там не было людей и само сооружение сравнительно недавно снесли. Расчистили площадку, чтобы ее снова заасфальтировать и поставить новую будку.

Семён резко затормозил и остановился в паре метрах от края оврага. Выдохнул, вздохнул, охнул, схватил бутылку воды, горло резко пересохло, а в груди колотилось сердце. Сделал пару больших глотков, встряхнул головой и потер лицо. Затем набрал в руку пригоршню воды и умылся.

— Выдыхай, выдыхай, — тихо сказал он сам себе, — Все обошлось.

Мужчина положил руки на руль, глубоко вдохнул и выдохнул несколько раз. Посмотрел в зеркало бокового вида и стал аккуратно выруливать на дорогу. Дальше старался не думать про произошедшее, а следил за движением.

Перед самым городом его тормознул гаишник. Семён приготовил все документы. Однако подошедший к нему лейтенант отчего-то не спросил права, а махнул жезлом, чтобы он ехал дальше, дескать, ошибся. Мужчина облегченно вздохнул и быстро слинял со своего места, пока тот не передумал.

В городе на перекрестке, пока стоял на светофоре, к нему под машину бросился какой-то бомж. Он сначала артистично упал на капот, затем на нем повалялся, а потом сполз под колеса. Семён злился, вот бывает же такое, куча незнакомого народа на него ополчилась, прямо везет. Он не торопился выходить из авто и думал, как ему лучше поступить, чтобы обойтись без разговоров. Можно было просто навалять асоциальному элементу или сунуть ему денег.

Пока мужчина раздумывал, загорелся зеленый свет, и ему все начали сигналить. Он сидел в ступоре и не знал, что ему делать. Бомж немного повалялся и встал, начал что-то возмущенно вещать и показывать на телефон в руках. В ответ Семён молча показал на видеорегистратор. Асоциальный тип плюнул на капот, стукнул кулаком по машине и пошел на обочину ждать очередную жертву.

Семён спокойно вздохнул, надавил на газ и рванул с перекрестка. Однако на этом его злоключения не закончились, как ни странно, желающих поговорить оказалось предостаточно. Около дома в цветнике торчала пожилая соседка и что-то там копалась. Как только она увидала мужчину, паркующего свой автомобиль, бросила свои лопатки и рванула в его сторону.

«Ну неужели еще и эта на меня зуб имеет?» — подумал он.

Женщина размахивала граблями и что-то там ему говорила, пока он ставил авто.

«Вот неймется ей», — мысленно проворчал Семён.

Как только он вышел из авто, тут же на него обрушился словесный водопад, тетку несло не по-детски. Она краснела, бледнела, сначала говорила на повышенных тонах, а затем перешла на ультразвук. Претензия сводилась к тому, что кто-то вычистил на парковке свою пепельницу. Она уже всех опросила и сделала вывод, что это мог быть именно сосед со сто четвертой квартиры. Хотя она ни разу не видела, чтобы он курил.

Пока он шел молча до подъезда, соседка все больше и больше заводилась. В итоге она сделала вывод, что он относится к семейству голубых. Семёну безумно хотелось ей что-то этакое ответить, но он из последних сил сдерживался, помня слова Софии: «Ни с кем не разговаривать».

Как только он зашел в квартиру, у него стал разрываться мобильный телефон. По привычке мужчина нажал на кнопку вызова, но не успел ничего сказать, как на него обрушилась гневная речь главного бухгалтера. Дескать, он забыл подписать какие-то важные бумаги, и ему срочно нужно ехать в офис, чтобы это сделать.

— Я никак не могу до вас дозвониться, что это такое, где вас носит. Мне срочно нужно сдавать отчет, завтра ехать в налоговую, а у меня нет вашей подписи, — отчитывала его женщина.

Семён по привычке хотел сказать ей, чтобы сама за него расписалась, но после последней ее фразы вспомнил, где его носило. Потом подумал, что эта дамочка слишком много себе позволяет, и сбросил звонок. Написал генеральному директору, что завтра не выйдет на работу, не может разговаривать, что-то с горлом. Бухгалтерша продолжала трезвонить. Мужчина отключил телефон. Пошли они все в пень, достали.

Он стащил с себя всю одежду и отправился в душ. Хотелось смыть всю эту дорожную и городскую пыль. Оказывается, очень сложно не общаться с людьми, особенно если они этого хотят. Еще нужно завтрашний день как-то пережить.

Ужинать он не стал, просто выпил на ночь стакан кефира и рухнул спать. Всю ночь ему мерещились какие-то тени вокруг него, кто-то сновал туда-сюда, казалось, что его трогают за руки и за ноги. Снились кошмары. Семён по привычке вскочил в шесть утра, но вспомнил, что сегодня никуда не нужно идти и можно подольше поваляться в кровати.

Включил телефон проверить сообщения, про них София ничего не говорила. Его завалило эсэмэсками от главбухши. Весь вечер она требовала, чтобы он приехал в офис, потом написала, что документы подписала сама за него. Семён задумался, когда это все началось, когда она стала им командовать, а ведь он ее непосредственный начальник. Сколько времени он не проверяет за ней документы? Раньше всегда смотрел, что ему приносят на подпись, а потом как-то ему стало все равно.

Откровенные фотографии вчера вечером ему прислала его коллега, по которой он вздыхал в последнее время. «Хочешь? Бери креветки, хороший сыр, бутылку шампанского, закажи роллы и прихвати духи „Баленсиага“ и приезжай». Он посмотрел, сколько стоят такие духи, обалдел и решил, что дама по вызову будет стоить ему дешевле. Порадовался, что съездил к Софии и снял всю эту гадость с себя.

Только от генерального пришло лаконичное сообщение: «Лечись». Коротко и по делу.

Поставил телефон на беззвучный режим и пошел варить себе кофе и кашу. Спокойно позавтракал, иногда руки тянулись к самому аппарату, но он периодически себя одергивал. Надо было придумать чем себя занять в этот день, погулять не пойдешь, может кто-то всплыть неприятный. Дома он только спал, все остальное время проводил на работе или в командировках.

Оглядел свою стерильную холостяцкую квартиру, даже прибираться не надо. Раз в неделю к нему приходила женщина из клининга. Она наводила порядок, а он ей за это платил, делал перевод на карту. Обычно она приходила по средам, а сегодня был четверг. Можно и проверить, как уборщица делает свою работу, залезть в труднодоступные места.

Он долго ползал с белым полотенцем, искал грязь и пыль, но ничего такого не нашел. Даже стало немного обидно. Семён не собирался ругаться с ней, но все же хотелось почувствовать себя этакой Леной Летучей. Приподнял матрас и увидел небольшой газетный сверточек в самой середине. Взял его брезгливо полотенцем и стал разглядывать. Сверток был замотан черной ниткой. Почему-то накатили воспоминания о комке в горле, замутило.

Полотенце вместе со свертком кинул в пустую коробку на балконе. Решил, что такое лучше показать Соне. Семён пожалел, что не взял ее номер телефона, можно было бы уточнить, что это такое, что с этим делать. Было любопытно, кто же подложил ему такой сюрприз.

Размышления об окружении не давали ему покоя. В голове кружилось куча вопросов, основные из них: «Почему и за что».

В двери зацарапался ключ, кто-то пытался открыть дверь. Он подошел и посмотрел в глазок, там стояла Лиля, его домработница. На столе завибрировал телефон. Семён глянул: «Лиля». Женщина стала стучать и трезвонить. Он написал ей сообщение: «Уходи, я отдыхаю». В ответ прилетело: «Я вчера забыла у вас чистящее средство. Оно очень дорогое. Отдайте, и я уйду».

Семён снова выключил телефон. Она потопталась еще немного около двери и ушла. Мужчина сел читать новости, но в голову ничего не шло, все крутилось вокруг людей. Значит, кругом ложь и обман, а он ведь доверял всем этим людям.

Только цифры его всегда успокаивали, и он сел проверять отчеты бухгалтерии и финансового отдела с менеджментом. Чем дольше он проверял, тем больше у него шевелились волосы на голове. К вечеру он понял, что седых волос на голове стало намного больше. Если эта коза с бухгалтерии отвезла сегодня отчет в налоговую, то в скором времени их ждет тотальная проверка всех документов. Он сглотнул слюну, горло засаднило.

Рука привычно потянулась к телефону, но Семён снова ее одернул. Потом подумал и набрал сообщение главбухше: «Вы отвезли документы в налоговую?». Тут же прилетел истеричный ответ о том, что без его подписи она это сделать не могла, и если бы он разрешил расписаться за него, то завтра все было бы доставлено куда надо. Семён ответил ей, чтобы не занималась самодеятельностью и ждала его, завтра он выйдет на работу.

Он посмотрел список пропущенных. Сегодня у него был аншлаг, звонили все кому не лень, начиная от парочки бывших пассий, старых приятелей и заканчивая мамой с братом. Ему это все очень не нравилось.

В выходные Семён решил ехать к Софии, чтобы выяснить, кто же виновник торжества, кто ему подложил сверток в кровать, и будут ли еще сюрпризы.