Секретики

Нисса в очередной раз шла по привычному пути на свою тайную полянку, где закапывала секретики, фотографии которых потом постила в ВК. Правда, время она, видно, выбрала неудачное: погода портилась. Дождя вроде не обещали, но небо было желто-серое, похожее на заживающий фингал. Оно словно нахлобучилось прямо на лес, задевая за макушки облезлых высохших елей. Нисса почему-то подумала, что тучи сейчас похожи на скомканную и грязную, давно не чищенную перину, неаккуратно развешенную под небом.

– Зря я, наверное, сегодня выбралась, – буркнула себе под нос Нисса, тем не менее не сбавляя шаг. Она прошла уже большую часть пути до леса, и возвращаться ни с чем не хотелось.

Нисса сегодня планировала проверить и, возможно, обновить все секретики, а также сделать парочку новых. Только сейчас она не могла отвязаться от мысли, что занимается полной ерундой и что тащиться в лес в такую погоду глупо и бессмысленно. Приблизившись к лесу, она снова подняла глаза на тучу и от неожиданности замедлила шаг. Она и в первый раз это уже увидела, просто как-то не сразу дошло. Высохшие ели… Вроде раньше здесь были нормальные, зеленые деревья? Или она внимания не обращала? Неужели она настолько заморочилась со своими секретиками и копанием в земле, что даже глаз никогда наверх не поднимала?

Нисса пожала плечами и выровняла шаг. Лучше побыстрее добраться до полянки, сделать все, что собиралась, – и домой. Может быть, дождь застанет ее уже в квартире, тогда она будет наслаждаться буйством стихии за окном, уютно завернувшись в плед и попивая горячий чай из большой чашки. Он этих мыслей у Ниссы слегка поднялось настроение, и она как раз достигла кромки леса.

Пробираясь по зарослям, Нисса вдруг стала замечать, что не узнает многое из того, что ее окружает. Словно она вовсе не в своем родном лесу недалеко от дома, а в каком-то чужом. С каждым шагом место становилось все более незнакомым. Тут была другая растительность, другая земля под ногами. «Там сгорела, пожухла трава, и следы не читаются…» – вспомнилось Ниссе. Обычно до своей полянки она шла по траве или мху и, только уже дойдя до места назначения, ступала на небольшой пятачок земли, усыпанный иголками. Теперь же под ногами скрипели сухие, почти черные иглы. И смешанный лес куда-то делся, вместо него одни ели да сосны, и стволы у них обгоревшие!

Черт, да она же заблудилась! – полыхнуло в мозгу.

Но как так? Она не меняла привычный маршрут, каким же образом ее занесло в это страшное мертвое место?

В лесу стояла гробовая тишина. Ни шороха, ни птичьего пения. Резко и страдальчески вдруг закаркала ворона, но вскоре улетела куда-то, унося с собой затихающее гортанное карканье. Самое странное, что Нисса, которая давно жила в этом районе и довольно часто бывала в лесу, никогда не слышала, чтобы где-то поблизости случались пожары. Поэтому она совершенно не понимала, куда забрела. Мха на сожженных стволах, конечно, не осталось, поэтому Нисса даже не попыталась определить по ним юг и север, а просто стянула со спины рюкзак и стала шарить в поисках телефона. Там должна быть карта или компас.

– Ну как так можно?! – воскликнула она в сердцах, когда поняла, что телефона в рюкзаке нет. – Ну что за издевательство?

Потоптавшись в отчаянии какое-то время на месте, она вдруг заметила под одним из обгоревших деревьев небольшую горку какой-то шелухи. Она подошла чуть ближе и увидела, что это крупные и яркие очистки от тыквенных семечек. Эта белая горка на черных горелых иглах отлично вписывалась в картину нелепостей, наполняющих лес. Но шелуха выглядела, как будто ее только недавно ссыпали здесь, и у Ниссы появилась надежда, что она в лесу не одна и ей подскажут, как выбраться. Она махнула рукой и двинулась дальше, примерно в том направлении, как шла изначально.

Минут через десять она снова услышала сверху карканье, только теперь ворон было много. Целая стая кружилась где-то впереди над лесом. Крики воронья с детства ассоциировались у Ниссы с кладбищем, которое было недалеко от дома, где она тогда жила. Это было небольшое городское кладбище, огороженное высоким забором. На нем уже не хоронили. Ниссе в детстве всегда казалось, что хором вороны каркают именно тогда, когда пролетают над могилами.

– Здесь точно нет кладбища, – с уверенностью произнесла Нисса вслух для собственного успокоения. – Тут только лес.

Наверное, ворон кто-то спугнул, и они взвились вверх и теперь недовольно кричат. Значит, она не ошиблась, и есть шанс встретить хоть кого-то живого и выбраться из леса! Нисса припустила в направлении воронья. Очень скоро она, запыхавшись, выскочила на свою тайную полянку.

* * *

В изумлении она застыла как вкопанная. Вот уж чего не ожидала, так что попадет туда, куда и намеревалась. Шла каким-то неведомым путем, а оказалась в нужном месте! Ей, правда, было уже совсем не до секретиков. Ниссе хотелось просто поскорее выбраться отсюда и желательно обычным, знакомым маршрутом.

Вороны кричали прямо над головой. Нисса посмотрела наверх. Ух, какая их тьма! И все равно что-то не так сегодня. Все словно неправильное, неестественное. Она огляделась по сторонам. Полянка та самая, она это точно знала. Но все выглядело по-другому. То ли крыша у нее поехала, то ли она вообще спит. Нисса хмыкнула. Какой вариант лучше в данной ситуации?

Нехотя она двинулась к месту захоронения первого секретика и тут же одернула себя. Она так и подумала: захоронение. Почему ей это взбрело в голову? Происходило что-то ненормальное, только она пока никак не могла понять, что. Потому что со здравым смыслом ее догадки никак не вязались. Здравый смысл подсказывал, что она и в самом деле слегка сбилась с пути, сделала круг по незнакомой дороге, но в итоге нашла нужное место, просто вышла на эту поляну с какой-то другой стороны. И с этого ракурса теперь все видится непривычным. Ей надо только найти «правильный» выход на полянку.

Нисса еще раз огляделась. Врет этот здравый смысл. Или чушь несет, или мозги пудрит. Незнакомые деревья даже росли как-то совсем по-другому. Правда, что-то ей это все напоминало, но она никак не могла вспомнить, что. Тоже что-то из детства. Может, действительно, сон?

От полянки в разные стороны расходились сначала чахлые и, в основном, засохшие кусты, рядом торчали невысокие молодые березы, голые, без листьев, несмотря на то, что до осени было еще далеко. За ними начинались облезлые елки, тоже вначале невысокие, а дальше выше, выше, но реже. Лес казался гротескным и мертвым. Раньше что-то точно такое снилось… Нисса замерла над зарытым секретиком, не раскапывая его, и судорожно пыталась ухватить ниточку воспоминания. Ей никак не удавалось это сделать. Нечто из прошлого каждый раз приближалось, но как только она тянулась, чтобы задержать его, тут же ускользало.

Наконец, дернув головой, Нисса уселась на корточки, вытащила из рюкзака специальную щеточку, чтобы не пачкать руки, и стала аккуратно счищать землю со стеклянной поверхности. Места, где она зарывала свои тайнички, были отмечены на карте. Но содержимое их она не указывала и почти не помнила, где что находится. Знала только, где лежат два самых красивых секретика – один с бисером, цветами и блестками на черном фоне, а второй – на лоскутке джинсовой ткани, с деревянными бусинами и маленькой сухой веточкой мимозы, которую она зачем-то хранила еще с весны.

Сейчас она раскапывала первый из них. Сначала показался черный фон, а затем… Нисса так резко отпрянула, что завалилась с корточек на спину. Приподнявшись, она ползком попятилась от секретика, судорожно перебирая ногами и руками по засыпанной иглами земле. Сухие иглы больно кололи ладони. На расстоянии где-то метра в три она остановилась, часто и тяжело дыша. Рюкзак остался валяться около разрытого секретика. Надо было скорее встать, схватить пожитки и бежать отсюда куда глаза глядят, не важно, что она не знает, в какую сторону. Но Ниссу словно что-то парализовало. В голове пульсировала мысль из серии «а вдруг показалось?»

Наконец Нисса отдышалась и нашла в себе сил подняться и дотянуться до рюкзака. Забирая его с земли, она старалась не смотреть на секретик, но взгляд так и рвался в ту сторону. В конце концов она не выдержала и все-таки мельком взглянула на свои раскопки. Под стеклом на черном фоне лежал отрезанный палец и несколько тыквенных семечек.

* * *

«Он меня нашел! Этот чертов маньяк меня нашел! – метались мысли Ниссы. Она была уверена, что тот придурок, который выложил жуткое фото с пальцем в комментариях к одному из ее постов, каким-то образом узнал, кто она и где живет, и нашел даже ее тайное место. – А вдруг он и сейчас здесь?»

Как все ужасно наложилось друг на друга: странная погода, незнакомый лес, псих с отрезанными пальцами. Так просто не бывает! Такого даже в кино не показывают, слишком много бредятины, поэтому неправдоподобно.

Нисса мелкими шажками пересекала полянку, где про один из секретиков теперь уж точно можно было сказать «похоронен». Девушка постоянно оглядывалась по сторонам, в руке ее была толстая сучковатая палка – на всякий случай. Конечно, совсем не факт, что он тут ее ждет… Нисса стала вспоминать, сообщала ли она подписчикам, что собирается в лес проверить свои тайники. В голову ничего не приходило. Как будто ватой мозг проложили. Жуткая навязчивая идея не давала ей покоя. Ее тянуло проверить еще какой-нибудь секретик. Это часто бывает, когда мы стараемся не смотреть на откровенную гадость, но непроизвольно снова и снова бросаем на нее взгляд.

Нисса добралась до ближайшего тайничка и, уже не боясь запачкать руки, стала счищать землю. Когда секретик предстал перед ее взором, она на миг зажмурила глаза и нервно вздохнула. Но, в общем, почти не удивилась. Под стеклом лежал еще один палец, только явно с другой руки, потому что на этом был накрашенный ноготь. Даже не накрашенный, а с шеллаком. Тыквенные семечки красиво окружали его, как лепестки ромашки. Нисса снова быстро огляделась. Полянка была пуста. Она вздохнула, поднялась с колен и побрела к следующему тайнику.

В голове крутились мысли, что в такой ситуации, наверное, стоит сообщить в полицию. Что, если это настоящие человеческие пальцы? Правда, сейчас она позвонить никуда не могла, потому что забыла телефон. А вот когда сообщит, а ее в ответ спросят, как вы это нашли? Почему копались на этой полянке? Как она будет объяснять?

С такими мыслями она проверила половину тайников и в каждом обнаружила отрезанные пальцы. И самое ужасное, они все были разными. Она даже подумала, что, может, стоит их фотографировать для полиции, но тут же вспомнила с облегчением, что телефона нет, так что ей не придется «собирать улики». Обойдя так часть «захоронений», она не стала уже проверять остальные и принялась искать место, через которое обычно уходила с полянки. Похожего ничего не было, и она в нерешительности замерла где-то посередине открытого пространства. И вдруг вспомнила, на что похож этот лес.

Когда-то очень давно, еще в детсадовском детстве, ей приснился сон, что она почему-то в одиночестве гуляла по лесу, вышла из него и оказалась на берегу узенькой речонки. Речка маслянисто переливалась всеми цветами радуги, словно сверху был разлит слой бензина. А лес в ее сне был именно такой, как тут. Неправильный, ненастоящий и мертвый. Она села на самом краю берега и стала играть с совочком, и вдруг он выпал из ее рук прямо в реку. Она нагнулась за ним и свалилась следом. Плавать маленькая Нисса не умела и сразу начала тонуть, хотя продолжала дышать под водой. А на глубине поджидал какой-то дядька, который ее и схватил. Она стала плакать и умоляла отпустить ее, и тогда он вернул совочек с наказом, чтобы впредь была осторожнее. Мол, если еще раз сюда попадет, он больше ее не отпустит. С этими словами дядька поднял девочку на поверхность.

И она, сама не зная, почему, тут же уселась на старом месте и опять принялась играть с совочком. Снова его уронила, снова потянулась за ним и упала в реку. Дядька опять поймал ее под водой, и, как она ни плакала и ни просила, больше ее не отпустил. Она кричала во сне «Мама!» и проснулась от своего же крика. Родители в ту ночь забрали маленькую Ниссу к себе в кровать, и там она проспала до утра. Но пережитый во сне ужас никак не проходил, ее трясло от рыданий, и даже рядом с родителями она долго не могла заснуть. Она просто боялась засыпать!

Тогда Ниссе было лет пять, и она до сих пор хорошо помнила этот сон, просто не сразу сложила вместе два и два. Не сразу поняла, что это лес из того сна. Ее всегда терзала загадка, почему она во сне, в первый раз благополучно выбравшись на сушу, не помчалась со всех ног подальше от страшной разноцветной реки, а села на прежнее место и повторила все те же действия?

Сейчас все это пронеслось в голове Ниссы. Ей немножко стало легче от того, что хотя бы больше не мучает вопрос, на что похож этот жуткий лес, но тут краем глаза она уловила движение где-то среди невысоких сухих деревьев. Обрадовавшись в первую секунду, что это наконец живая душа, которая выведет ее из лесу, Нисса вдруг застыла. На краю поляны стоял то ли парень, то ли мужчина и смотрел на нее в упор. Лица было почти не видно, Нисса только заметила, что он очень худой, прямо болезненно худой. Они стояли и смотрели друг на друга, и ей совсем не хотелось обращаться к нему за помощью. От него веяло чем-то опасным и жутким. Парень периодически засовывал руку в карман брюк, подносил ко рту и сплевывал. Было похоже, что он лузгает семечки.

Вдруг его фигура замельтешила и задергалась: очень быстро, туда-сюда, на одном месте, как бывает только в фантастическом кино. На какой-то миг вместо человека было только дрожащее смазанное пятно, и вдруг он опять замер, но как будто немного приблизился.

У Ниссы екнуло сердце. Она лихорадочно обдумывала, что же делать. С этим типом – не важно, пальцевый ли он маньяк или просто гуляющий по лесу человек – было явно что-то не в порядке. Снова что-то иррациональное. Как и все вокруг, собственно.

Странный тип тем временем опять затрясся и снова словно переместился ближе. Теперь Нисса видела его лицо. Он неприятно улыбался застывшей улыбкой, словно предварительно вылепил ее себе пальцами на восковом лице. Кусок шелухи прилип к нижней губе. Выражение худого лица не менялось, и он продолжал пристально смотреть на Ниссу, которая непроизвольно стала отступать назад, выставив перед собой рюкзак на вытянутых руках, как защитный барьер. Она все ждала, когда незнакомец снова начнет дергаться и перемещаться, и продолжала потихоньку пятиться. Что-то хрустнуло под ее ногой. Нисса второй раз за сегодняшний день упала, опрокинувшись на спину, и больно ударилась позвоночником обо что-то твердое, возможно, о корень, да так, что слезы брызнули из глаз. Попытавшись встать, она с ужасом поняла, что не может. Ниже ушиба она ничего не чувствовала, и ноги больше не действовали.

Нисса в панике поискала глазами маньяка, и вдруг перед ней что-то замаячило. Она поняла, что это тот тип. Казалось, что не только он сам мечется быстро взад-вперед, но так же быстро крутится его голова, и перемещаются руки. Словно он существует в каком-то своем собственном измерении, где все движется с огромной скоростью. Парень – или кто это был? – остановился рядом, глядя сверху вниз Ниссе в глаза. Все так же кукольно улыбаясь, он стал очень медленно наклоняться к ней прямым корпусом, сгибаясь в пояснице, словно на шарнире.

Нисса смотрела на него с безмолвным ужасом, пытаясь закричать, но слова застревали в горле, и вдруг у нее вырвалось громко и надрывно:

– Маааа-маааа!

Она заорала, наверное, как тогда в детстве во сне, первое, что пришло в голову, но самое простое и спасительное. Урод продолжал улыбаться, и вдруг лицо его затуманилось и померкло, а Нисса вдруг поняла, что сидит в полной темноте на своей кровати и кричит.

Нисса тут же замолчала и для верности стала себя ощупывать. Лоб покрывала испарина, волосы были мокрыми. Она закуталась в одеяло и прижалась к стене, у которой стоял разобранный диван. Надо было, наверное, встать и включить свет, сходить в кухню, попить воды, а может, даже что-то съесть. Как можно сильнее себя отвлечь от пережитого во сне кошмара. Но Нисса сидела и тряслась, ее колотило в ознобе, она не могла двинуться с места. Она вспомнила, что во сне оказалась парализована, и судорожно засучила ногами. Ноги двигались. Тогда она потихоньку начала успокаиваться. Еще какое-то время она сидела, ожидая, пока утихнет дрожь в теле, а затем сползла с кровати и, обмотанная одеялом, как коконом, проследовала на кухню.

Там Нисса поставила чайник, чтобы шумел, пока закипает. Включила вытяжку, чтобы гудела. Открыла кран, чтобы слышать, как течет вода. Немного подумав, включила телевизор, чтобы бубнил. Ей было необходимо окружить себя знакомыми звуками и прогнать до сих пор звучавшее в ушах многоголосное карканье ворон.

Страшный сон понемногу рассеивался, в голове прояснялось. Нисса облокотилась на стол, задумчиво разглядывая узоры на скатерти, и вдруг увидела прямо перед собой небольшую горку шелухи от тыквенных семечек, а краем глаза уловила чье-то молниеносное движение.