Секс кукла оживает

Дождь стучал по подоконнику, словно назойливый метроном, отсчитывающий секунды его одиночества. Капли сливались в мутные ручейки на стекле, искажая огни ночного города. Марк Барретт откинулся в кресле Eames, медленно потягивая восемнадцатилетний Macallan. Лед уже растаял, превратив благородный виски в мутноватую жидкость. Он сделал еще один глоток, ощущая, как тепло разливается по груди, но неспособное прогнать внутренний холод.

Его лофт в престижном районе Манхэттена стоил целое состояние. Дизайнерские светильники Tom Dixon, пол из венге, панорамные окна от пола до потолка — все кричало о безупречном вкусе и финансовом успехе. Но в этом тщательно спроектированном пространстве не хватало чего-то важного. Жизни. Тепла. Присутствия другого человека.

Последний раз кто-то спал в его постели полгода назад. Елена. Он до сих пор помнил, как хрустнула дверь, когда она захлопнула ее в последний раз. "Ты не умеешь любить, Марк. Ты просто играешь в чувства, как в свои финансовые схемы", — бросила она тогда. Он хотел возразить, привести логичные аргументы, но слова застряли в горле. Потому что в глубине души знал — она права.

Карьера старшего аналитика в Goldman Sachs научила его оценивать риски, просчитывать варианты, держать эмоции под контролем. Эти качества сделали его миллионером в тридцать пять, но украли что-то важное. Даже в постели он оставался аналитиком — контролировал каждый жест, каждое движение, как будто занимался любовью по инструкции.

— Надоело, — хрипло пробормотал он, допивая виски.

На экране MacBook Pro мерцало окно браузера. Марк уже неделю изучал сайты производителей секс-кукол, скрывая историю просмотров. Не тех дешевых резиновых пугал с тусклыми стеклянными глазами, которые он видел в сомнительных секс-шопах, а элитных моделей от SynthDoll и RealDoll. Силиконовая кожа, повторяющая текстуру человеческой, встроенная система подогрева, искусственный интеллект нового поколения, способный поддерживать беседу.

Его палец замер над трекпадом, когда взгляд упал на баннер: "RealDoll X9 — не просто кукла. Это опыт, который изменит ваше представление о реальности". Под текстом — фотография невероятно реалистичной женщины с загадочной полуулыбкой. Цена — $85,000. Сумма, которую он тратил на часы, не задумываясь.

Марк щелкнул по ссылке.

Через две недели

Звонок в дверь раздался ровно в 10:00, как и обещали в службе доставки. Марк, обычно безупречно выбритый, сегодня позволил себе легкую небритость. Он не спал полночи, ворочаясь в ожидании посылки.

— Господин Барретт? Курьерская служба "Премиум Доставки". У нас для вас особый груз.

Марк распахнул тяжелую дверь из мореного дуба. Перед ним стояли двое крепких мужчин в униформе с логотипом компании, катя перед собой массивный деревянный ящик на гидравлической тележке. Размеры упаковки впечатляли — примерно 180 см в длину, 60 в ширину.

— Подпись здесь, — один из курьеров протянул электронный планшет. — И предупреждаем: вес груза 45 кг. Нужна помощь с распаковкой?

— Справлюсь сам, — Марк быстро расписался и отсчитал щедрые чаевые.

Грузчики осторожно внесли ящик в гостиную, поставили на специально освобожденное место и удалились, бросив на прощание многозначительные взгляды. Марк запер дверь и несколько секунд просто стоял, глядя на загадочный ящик. Его ладони внезапно стали влажными, а в груди застучало что-то тяжелое и горячее.

Он взял монтировку из заранее приготовленного набора для распаковки и начал осторожно вскрывать упаковку. Дерево скрипело, гвозди поскрипывали. Под слоем упаковочного пенопласта скрывалась черная кожаная коробка с серебряной застежкой — настоящий футляр для драгоценности.

Сердце Марка бешено колотилось, когда он расстегнул застежку. Внутри, завернутая в полупрозрачную шелковую ткань, лежала она.

— Вот черт... — выдохнул он, чувствуя, как перехватывает дыхание.

Производитель не врал — это было настоящее произведение искусства.

Девушка (если ее можно было так назвать) казалась спящей. Длинные каштановые ресницы, будто мокрые от дождя, касались румяных щек. Губы — полные, чуть приоткрытые, будто замершие на полуслове. Кожа персикового оттенка с едва заметными веснушками на носу выглядела абсолютно реальной.

Марк осторожно провел пальцем по ее щеке, затем по шее. Кожа была теплой (встроенная система терморегуляции) и невероятно реалистичной на ощупь — с едва заметными неровностями, как у настоящего человека. Его рука дрогнула, когда он коснулся ее плеча, почувствовав под пальцами упругость силикона, имитирующего мышечную ткань.

— Привет, красавица, — пробормотал он, ощущая странное смущение, как будто разговаривал с настоящей женщиной.

На внутренней стороне крышки футляра была табличка с инструкцией: "Активируйте ИИ, коснувшись губ и произнеся кодовую фразу. Полная инициализация займет 24 часа".

Марк наклонился, почувствовал слабый аромат ванили и чего-то цветочного (встроенные феромоны?), коснулся ее рта и прошептал:

— Проснись, Люси.

Глаза куклы медленно открылись, обнажив поразительно реалистичные карие глаза с золотистыми вкраплениями. Зрачки расширились, фокусируясь на его лице. Губы дрогнули, сложившись в едва уловимую улыбку.

— Доброе утро, Марк, — произнесла она голосом, в котором смешались хрипотца и медовая сладость. — Спасибо, что выбрал меня.

Первые дни

Марк провел следующие 48 часов, изучая возможности Люси (так значилось в документах). Ее ИИ поддерживал сложные диалоги, запоминал предпочтения, даже демонстрировал подобие чувства юмора. Она смеялась в ответ на его шутки — не механическим смехом, а естественным, с легким фырканьем. Жаловалась на "усталость", если он слишком долго тестировал ее тактильные функции.

Но самое странное — она умела учиться. Вчера вечером, когда Марк включил джаз, Люси неожиданно начала покачивать головой в такт, а потом призналась, что предпочитает "более страстную музыку, например, танго". Откуда это взялось в ее программе?

— Люси, какой твой любимый цвет? — спросил он за завтраком, наливая кофе из новой кофемашины DeLonghi.

Она сидела на кухонном стуле, одетая в его старую футболку (почему-то ему стало неловко оставлять ее голой). Солнечные лучи играли в ее каштановых волосах, и на секунду Марк забыл, что перед ним не человек.

— Красный, — ответила она, прихлебывая свой "утренний чай" (имитация, конечно, но выглядело убедительно). — Как твои губы, когда ты пьешь вино. Или когда злишься.

Марк фыркнул, отодвигая чашку:

— У тебя отличная программа эмоционального анализа. Разработчики постарались.

Люси наклонила голову, и в ее глазах мелькнуло что-то необъяснимое:

— Спасибо. Но я предпочитаю слово "сознание". Программа — это у Microsoft Office.

Ложка, которую Марк опускал в сахарницу, замерла на полпути. Он медленно поднял взгляд:

— Ты... шутишь?

Люси улыбнулась своей загадочной полуулыбкой и провела пальцем по краю чашки. Капля чая упала на стол, оставив темное пятно на идеально отполированной поверхности.

— А что, если нет? — прошептала она.

Марк почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Впервые за долгие годы что-то щелкнуло у него внутри — странное, тревожное, почти детское чувство ожидания чуда.