Сердце из Пара и Стали

Пролог.

Скрежет шестерён... Звук, знакомый с детства любому обитателю Паровых трущоб. Со временем он перестаёт быть заметным, и вспоминаешь о нём, лишь оказавшись в гробовой тишине. Сливаясь с мерным треском магических печатей, этот гул превращается в сердцебиение исполинского существа. Земная твердь дрожит в такт работе величественных механизмов; их трубы — кровеносная система, где по артериям циркулирует не алая жизнь, а чадящий пар, насыщенный магией.

Под этим вечным смогом из фабричных дымов собрались самые пёстрые народы континента. От пестроты их кожи, чешуи и шерсти с непривычки зарябит в глазах.

Рептайлы, вороватые людоящеры, что освоили подземные коммуникации — стоки и водопроводы.

Гномы и дварфы, чей симбиоз привёл в движение весь город. Их альянс рождает чудеса на стыке инженерной мысли и магических искусств: ведь лучших руноделов, чем гномы, не сыскать, а зодчих искуснее дварфов — и подавно.

Люди всех мастей: от нищих попрошаек до зажиточных торговцев, чьи лавки открыты для любого, у кого звенит монета.

Эльфы — нет, не те лесные отшельники, а их городские родичи, давно осевшие здесь и сменившие высокомерие предков на суетливую приземлённость.

Дракониды — эта благородная порода, ведущая род от самих драконов, по праву делит с людьми доминирующие кресла в городском совете.

Перечислять всех, кто называет Данвил домом, — дело неблагодарное. Полного списка не составит никто, да и он не передаст и доли его пестроты.

Паровые трущобы, нижний и крупнейший район, раскинулись на земле. Это монументальный организм, промышленное сердце, что обеспечивает жизнедеятельность всего диковинного создания по имени Данвил. Как и настоящее сердце, его работу не замечают, пока оно бьётся ровно. Его существование воспринимают как данность, пока сбой в ритме не отзовётся болью во всём теле.

Так и обитатели верхних ярусов в основном игнорируют трущобы, а некоторые и вовсе видят в них лишь рассадник преступности и отребья, что не достойны цивилизованного общества. И в этом есть доля правды: уровень зла здесь зашкаливает. Даже средь бела дня, утратив бдительность, можно стать лёгкой добычей нахального карманника или, свернув не в тот переулок, угодить в лапы шайки, жаждущей набить свои убогие котомки. Но любая, даже самая мелкая сошка, здесь подчиняется незримой иерархии, что столетиями складывалась в условиях безразличия властей.

Сам же Данвил ярусен, словно исполинский торт:

Паровые трущобы — основание.

Район Сирк — гигантский диск с отверстием в центре, взгромождённый на колонны-подъёмники. Это квартал граждан, куда посторонним — ни ногой без разрешения Коменданта, выдаваемого лишь по приглашению здешних обитателей.

Храмовый квартал — вершина, венчаемая золотым куполом с голубыми самоцветами, что служат одновременно украшением и аккумуляторами силы. Обитель знати, поделённая на две части:

Резиденции господ, где есть всё для услад разума и тела: от опьяняющей пыльцы пикси до статусных технологических диковин.

Оплот Вечного Огня — по сути, грандиозный совещательный зал, где вершится политика города.

Парадокс, но при всей любви аристократии к роскоши, Оплот аскетичен: это почти что голый куб с исполинскими дверями. Его единственное украшение — барельеф величественного дракона, изрыгающего пламя.

Правящие Данвилом, взирая вниз, видят лишь облака, скрывающие Сирк, а в ясную погоду — пустой диск, лежащий на чёрном одеяле смога, что окутывает Трущобы. Им не дано ни разглядеть тех, кем правят, ни понять их. Они — элита, а значит, находятся на вершине. Такова здешняя незыблемая истина.

И никому из них в голову не придёт, что случится, когда часы, что тикали столетия, начнут сбоить. Когда основа, что кормит и одевает тех, кто ни в чём не знает нужды, даст трещину.

Именно оттуда, из-под смрадного покрова, с улиц, оглушаемых рёвом механизмов, кишащих всеми тварями разумными, ворами и изгоями... Именно оттуда и начнётся перерождение этого титанического организма по имени Данвил.