Сердце в неоновом дождe

“We were born from the silence,
And rose with the fire in our eyes.”

Тысячелетие длилась Тьма.
Небо было мёртвым, звёзды — слепыми. Люди не помнили тепла, не верили в рассвет. Они жили в подземных городах, у костров, рассказывая детям сказки про неведомое — про свет. Про Солнце.

Сказки называли ересью. За слово "рассвет" сажали в железо. За слово "любовь" — исчезали без следа.

Но однажды родилась девочка. В момент, когда земля дрогнула, и из-под льда вырвался один-единственный луч.

Её назвали Лианн.

Она росла молча, с глазами, в которых отражались горизонты, которых никто не видел. Её кожа была тёплой, волосы — цвета золота, которого никто не знал. Люди боялись её. И надеялись на неё.

Когда она впервые заговорила, она сказала:

— Мы не были созданы для мрака. Мы — дети Солнца.

Её слова поднимали уставших. Её присутствие жгло сталь. Когда она шла, лёд таял. Когда она пела, земля расцветала.

Сотни пошли за ней. Потом тысячи. Они несли огонь, как веру. Не ради войны — ради памяти. Они не знали, что ждёт их наверху. Но знали: если остаться — погибнут. Если идти — родятся.

И вот, у последнего перевала, когда ветер рвал кожу, и старики молили об обратном пути, она встала на скалу и крикнула:

— Солнце не исчезло. Оно ждёт.
И мы — не тени. Мы его дети.

Когда первые лучи прорвали вековую тьму, люди ослепли. Они плакали, кричали, падали на колени. Всё внутри них горело — не от жара, а от истины.

Солнце… было.

Небо… было.

И они… были живы.

“And in the light, we became more than we were —
We became the song the world forgot.”

Они построили новый город. Без стен. Без цепей. И в центре его, на главной площади, стоит статуя девочки с протянутой рукой — Лианн, Дочь Солнца. Она ушла в последний день зимы, не сказав ни слова. Но с тех пор каждый год, в день весеннего равноденствия, солнце касается её ладони.

И воздух наполняется песней. Без слов. Только светом.

“We were children of silence, but we sang.
We were born in the dark…
And we chose — the dawn.”