Сердце Великого Ворона

Детский крик ударил по ушам.

Элдрик вздрогнул и изумленно оглянулся. Детей в убежище Воронов быть не должно, нападать на них он запретил. Так откуда могли кричать?

В левом углу двора, за деревьями, столпились Вороны. Элдрик направился к ним. Его взору предстала странная картина: Рауль Сорес, командир его бойцов, взлетел и пытался снять с забора черноволосого ребенка, а тот орал, будто его резали.

Сердце Элдрика дрогнуло. Господи, какой маленький! Человеком пожить не успел, а уже проклят навеки! Но за что? Это у взрослых зло в сердце всегда найдется, дети же безгрешны, как ангелы!

«Безгрешный маленький ангел» извернулся и укусил Сореса, а потом ударил когтями. Тот выругался и замахнулся.

– Оставь его! – резко приказал Элдрик. – Что вы творите?

Вороны расступились и поклонились. Сорес приземлился и со смехом ответил:

– Пополнение у нас! Двоих укусил, троих оцарапал, а мне вдвойне досталось. Никому в руки не дался, маленький волчонок!

– Нечего было его хватать, – сухо ответил Элдрик, – взрослые мужики, а мозгов с горошину. Конечно, не дался, он же напуган.

Он поднял взгляд на ребенка. Тот прекратил орать и настороженно смотрел на них, крепко схватившись за прутья забора.

– Здравствуй. Я – Великий Ворон Элдрик. Добро пожаловать к Воронам. Как тебя зовут?

Ребенок вцепился в забор еще сильнее.

– Я невкусный! Тощий! У меня черви! Меня нельзя есть, я заразный!

Среди Воронов послышался смех, но моментально затух под мрачным взглядом Элдрика. В детском страхе не было ничего смешного. Великого Ворона боялся весь город, просто здесь, в своем уютном маленьком царстве, он об этом забывал. А малыша, небось, пугали его именем с малолетства.

– Спасибо, что предупредил. Терпеть не могу червей и точно не буду есть заразного, – невозмутимо ответил он, – Сорес, передай мой приказ всем Воронам – этого ребенка никому не есть и не трогать. А то он нас всех заразит.

– Будет сделано, повелитель, – тот поклонился, пряча ухмылку в густой бороде.

– Раз есть тебя нельзя, то давай знакомиться. Спускайся и представься, – Элдрик надеялся, что его дружелюбие не звучало фальшиво. Дети бывали весьма чуткими и легко определяли плохих людей.

А хорошие Воронами не становились.

Ребенок слез, но от забора не отходил, готовясь вернуться в свое «убежище» при первой опасности. Он был худощавым, гибким и подвижным. Миловидным, с большими серыми глазами и очень светлой кожей. Он явно вспомнил, что со старшими надо быть вежливым.

– Я – Дирк Уайлд, сын Шейлы и Роджера Уайлдов. У нас булочная на Сдобной улице. Вторая справа, с красной вывеской.

– Сын булочника? Отличная профессия. Но Вороны не едят булки. Придется тебе научиться чему-то другому, раз ты будешь жить с нами, – Элдрик улыбался, а в голове мелькали тоскливые мысли.

Этот ребенок не пойдет по отцовским стопам. Никогда не вернется к родителям и не увидит жизни за пределами города. Ничего у него не будет, кроме чужого страха и черного проклятья на волосах. Господи, да что же он сделал-то такого, чтобы заслужить подобное наказание?

Несправедливо. Детей нельзя наказывать как взрослых, что бы ни творили.

– А можно я домой пойду? Они должны были уже уйти, и мама…

Он осекся и замолчал. Худенькие плечи задрожали.

– Мама! Мамочка!

Маленький Ворон сжался и заревел так горько, что даже суровых бойцов проняло.

– Может, ему конфету дать?

– Откуда у тебя конфета? Да он ее и не съест теперь.

– Что он так убивается-то?

Элдрик подошел к нему и осторожно погладил по голове.

– Не плачь, я пошлю Ворона к твоим родителям, им скажут, что ты с нами. Вы увидитесь. Я приглашу их сюда.

– Нет! Маму ножом ударили! Дядя Ру… Ру…

– Рыцарь?

– Да! И Принц! Почему, Принц же хороший? – ребенок задыхался от слез. – Это я виноват, я плохой, меня прокляли, а ее… все из-за меня…

Сердце Элдрика сжалось и наполнилось болью, мгновенно поглощенной жгучей ненавистью. Ричард. Безжалостная сволочь! Даже детей не щадил! Уж мог бы не приходить за мальчишкой, но нет, ему нужно было вырезать всех Воронов в городе!

Мразь в белых доспехах. Ничего, скоро слезы этого ребенка отольются ему сторицей.

Элдрик прижал его к себе.

– Тише, малыш. Ты не виноват. Ни в проклятии, ни в чем другом. Прекрасный Принц и Рыцари – злодеи и убийцы. Они заплатят за это. Здесь, с нами, ты будешь в безопасности. Ты теперь один из нас, и никто тебя не обидит. Все будет хорошо.

– Но мама…

– Мы отомстим за нее. Знаешь имя того Рыцаря, что убил ее?

– Ру… Рутгер Янг, – тот отчаянно всхлипнул.

– Он умрет первым. Все, маленький, успокаивайся. Или хочешь еще поплакать?

Дирк ухватился за него и ревел еще минут пять. Элдрик гладил его по голове, говорил что-то успокаивающее, а сам разогнал бойцов, чтобы не пугали ребенка. После повел в замок, держа за руку и объясняя ему правила новой жизни.

Он послал бойцов к дому Роджера и Шейлы Уайлдов, чтобы выяснили подробности, и тем же вечером узнал, что Дирк Уайлд теперь сирота. Позаботиться о нем предстояло Элдрику. В его городе дети не должны были страдать за грехи родителей, и только поэтому он приказал не трогать семью Рыцаря-убийцы. В ней тоже был ребенок, еще младше малыша Дирка. Не стоило ему терять родных из-за дядиной жестокости.

Проблему нужно было решать рационально. Вырвать сердце очередному Прекрасному Принцу, убить всех его Рыцарей и вернуть Время Воронов, в котором не было места лишним жертвам. И тогда новый Вороненок вырастет, не зная больше горя и страданий. А те, что уже случились забудутся, как страшный сон. Чем меньше он будет помнить о нормальной жизни, тем лучше. Воронам тоже жилось неплохо, когда они смирялись с проклятьем и находили выгоду в своем положении. Дирк получит все, что пожелает, и не будет ни о чем жалеть.

А у Элдрика появится сын и возможность хоть одной невинной душе подарить что-то кроме боли и страданий.