Серые Зоны

Экс сидел за какой-то большой стальной коробкой и выглядывал из-за неё, смотря на Пумри, схожи с человеком, только рук целых шесть и ростом они обычно пол два метра, три глаза и рот на шее, жрут все что угодно! Кожа как желе, они сами по себе какие-то мягкие и розовые.

Они довольно туповатые и медленные, вот поэтому Экс и решил в этот раз испытытать удачу. У него на поясе, висела сумка, в которую он совсем недавно, положил еду и вот из неё сейчас и торчал кусок хлеба. И все бы вот ничего, подбегай, хватай и беги, но этот розовый гад, все время где останавливался, с кем-то разговаривал, что-то ещё покупал и куда-то шёл.

- У меня скоро в животе дырка будет! - Проворчал Экс. Он уже не ел вторые сутки и желудок уже сводило от голода и голова нормально не соображала. Работу найти в посдеднии дни все сложнее становилось, не было ничего, что могли бы предложить ему, потому пришлось пойти по старому пути хотя и не очень хорошему. Ну да куда делаться? От этого желейного не убудет, если есть кредиты столько всякого хлама покупать, купит ещё.

Так Экс и шёл за ним по шумным улицам станции. Час.. За ним второй... Экс уже было думал плюнуть на это дело но тут этот тип, свернул на ещё более оживлённую улицу и тут он обрадовался, это же шанс! А все потому, что тут можно было порой подойти в упор, протянуть руку и вытащить что угодно и у кого угодно из кармана, при этом тебя даже не заметят! Шли не долго, народу было как обычно, просто тьма.

Экс тут же пошёл на сближение с целью, взгляд был буквально прикован к хлебу торчащему из сумки а слюни так и наполняли рот!

- Ещё немного! - Прошептал Экс, осталось буквально пару петров. Вот розовый подходит к олнйо из витрины, вокруг ходят, точно ни кто не поймёт! Шаг. Еще шаг. Пару метров. Пару шагов. И... Рука уже тянется к цели...

- Сейчас! - Выкрикнул Экс, хотя скорее прошептал и схватился за край.

Резкий рывок, сумка дернулась и булка не вылезла!

Черт! – мысль пронеслась молнией, смешавшись с приступом паники. Экс дёрнул снова, изо всех сил, чувствуя, как тонкая ткань сумки рвется под его пальцами. Хлеб выскользнул, тяжелый и неожиданный, едва не выпав у него из рук.

– Эй! – раздался булькающий, недовольный возглас над самым ухом. Шесть розовых рук взметнулись вверх, три глаза Пумри уставились на воришку с туповатым удивлением, быстро переходящим в ярость.

Эксу не нужно было ничего больше. Он вцепился в драгоценную булку, развернулся на месте и рванул прочь, втискиваясь между толпой ног, корпусов и хвостов. За спиной раздался тяжелый топот и неразборчивое бульканье – розовый гигант начал преследование. Но Пумри действительно были медленными. Их желеобразные тела не были созданы для погонь в узких проходах станции.

Экс нырнул в первый же темный проулок, затем в следующий, потом прополз под низко висящей трубой с шипящим паром. Сердце колотилось как бешеное, кровь гудела в ушах, заглушая шум улицы. Он не оглядывался, только бежал, пока ноги не стали ватными, а легкие не загорелись огнем. Наконец, он свернул в тупичок, заваленный ржавыми бочками и обрывками изоляции. Спрятавшись за самой большой бочкой, он прижался спиной к холодной стенке и замер, прислушиваясь. Никаких тяжелых шагов, только далекий гул станции и шипение пара. Розовый остался где-то далеко.

Только теперь он разжал пальцы. Сухая, пыльная булка хлеба. Не пир, не деликатес, но еда. Настоящая еда. После двух суток пустоты в животе. Эксу вдруг показалось, что он сейчас расплачется от облегчения. Он судорожно впился зубами в корку. Она была жесткой, почти каменной, но он грыз ее, отрывая маленькие кусочки, заталкивая их в рот, едва успевая жевать. Слюна, наконец, смочила пересохший рот, но хлеб царапал горло. Он ел жадно, торопливо, боясь, что кто-то отнимет, боясь, что это сон. Желудок, сводимый голодом, сначала болезненно сжался, а потом начал принимать пищу, посылая волны слабости и странного тепла по всему телу. Он доел крошки, слизал их с ладоней. Ощущение сытости было призрачным, но оно было. Голова немного прояснилась.

И тут его накрыло новой волной – жажда. Сухой хлеб требовал воды. Сразу. Горло горело. Экс тяжело вздохнул. Вода… да, вода была проще. На станции всегда можно было найти какую-нибудь протечку, конденсат на трубах, а то и украсть маленькую бутылочку, если повезет. Но сейчас сил искать не было. Сытость обернулась свинцовой усталостью. Веки слипались.

Он осмотрел свой угол. За бочками было небольшое углубление в стене, завешенное клочьями старого брезента. Туда почти не задувало сквозняком с магистральных улиц, и было относительно сухо. Экс заполз туда, свернулся калачиком, подтянув колени к подбородку. Холод металла проникал сквозь тонкую одежду, но это был его холод, его угол. Он был сыт (хоть немного), он был в относительной безопасности (пока), он был жив.

Сознание поплыло почти сразу. И тогда пришли сны.

Он мчался сквозь звездную бездну. Не в старой капсуле спасателя, не в вонючем грузовом отсеке, а в своем корабле. Гладком, стремительном, с грозным оскалом носовых орудий. "Истребитель класса «Коготь»", – гордо подумал он во сне. Перед ним расстилалась космическая битва. Пиратские корветы, похожие на старые, ржавые станционные грузовики, метались под его огнем. Его пальцы легко танцевали на прицеле. Бам! Один корвет превращался в огненный шар. Бам! Второй терял двигатель и начинал беспомощно вращаться. Он чувствовал рычание двигателей через кресло, видел чистые показания на голодисплее, ощущал безграничную мощь и свободу. Никаких Пумри, никаких голодных ночей, никаких ржавых бочек. Только он, его корабль, бескрайний космос и звонкие кредиты за выполненный контракт, падающие на его счет. Он был хозяином своей судьбы. Он был Эксом, наемником-одиночкой! Во сне он смеялся, и смех был громким и бесстрашным.

Наяву же, в своем холодном углу за бочками, восьмилетний Экс лишь тихо всхлипнул во сне и прижался щекой к жесткому, пыльному полу станции «Ржавый Бак». Снаружи, в серых зонах, продолжала жить своей шумной, опасной и равнодушной жизнью огромная станция. Но у него был хлеб в животе и звезды в мечтах. Этого пока хватало.

Проснулся Экс от того, что каждая кость ныла, словно её переломили и снова собрали. Холодный металл пола под «брезентом» оставил на боку и бедре узоры из вмятин и синяков. Он потянулcя, скрипя всеми суставами, и первое, что оглушило его – сухость во рту. Голод отступил, сменившись жаждой, которая жгла горло пеплом. Хлеб, такой желанный вчера, теперь казался каменным комом где-то внутри.

Он выполз из своего убежища. «Лео» уже проснулся. Гул двигателей, скрежет погрузочных машин, гул голосов на десятках языков – всё сливалось в привычный, оглушающий фон. Экс брел, прислушиваясь. Его уши, отточенные годами жизни в трубах и вентиляции, уловили слабое, но отчетливое кап-кап-кап. Он свернул в технический коридор, заваленный обрезками кабелей. Там, из стыка двух толстых труб сочилась струйка ржавой воды, образуя под собой небольшую, грязную лужу. Идеально.

Экс подставил ладони под протечку. Вода была теплой, пахла металлом и чем-то химическим, но для него это был нектар. Он пил жадно, лакая прямо с ладоней, пока живот не наполнился неприятной тяжестью, а жажда не отступила. Потом умыл лицо, смывая пыль и вчерашний испуг. Немного ожил.

Работа. Мысль пришла сама собой, подкрепленная вчерашним «успехом» и жужжащим от воды животом, который уже снова требовал еды. Воровать – рискованно. Надо попробовать снова.

Он отправился в ближайший торговый сектор. «Лео» кишел жизнью: лавки с запчастями, лотки с синтетической едой, мастерские по починке чего угодно. Экс подходил к прилавкам, к рабочим у станков, к грузчикам:

– Может, нужна помощь? Поднести, подержать, убрать? – Его голос звучал хрипло, но старался быть уверенным.
Ответы были как под копирку:

– Пшёл, пацан! Тебе бы молоко сосать, а не работать! (Толстый торговец син-мясом).

– Не мешай, мелкий! Сам с ног валюсь! (Женщина, тащившая ящик с конденсаторами).

– Слишком мал. Силы нет. Иди отсюда. (Суровый механик с четырьмя руками).

Раз за разом. Ощущение бесполезности, маленькости сжимало горло. Его тонкий, потертый браслет-коммуникатор на запястье – единственное, что связывало его с цифровым миром станции – казался пустым и холодным. На его чипе лежало жалких 0.00 кредитов. Заработать хоть что-то стало навязчивой идеей.

С опущенной головой Экс брел туда, где всегда было немного света и много грез – в доки. Огромные шлюзы зияли, как пасти, впуская и выпуская корабли всех форм и размеров. И вот они! Группа из трех истребителей, изящных и смертоносных, как стальные соколы, заходила на посадку в частный ангар. «Когти»! Местные легенды, наемники, о которых шептались в портовых кабаках. Экс замер, впившись взглядом в чистые линии корпусов, в грозные очертания пушек. Он почти слышал рев их двигателей в своем воображении, видел себя в кабине…

Он так замечтался, что не заметил приближающуюся тень. Что-то твердое и тяжелое ткнулось ему в бок, он пошатнулся и с глухим стуком сел на холодный пол. Перед ним замер мужчина, сгибаясь под грузом трех неуклюжих коробок, из которых торчали провода и блестели металлические детали. Коробка сверху съехала, и ее содержимое – набор аккуратно упакованных силовых контакторов – рассыпалось по полу с неприятным лязгом.

– Ох, черт подели! – прорычал мужчина, голос был низким, с хрипотцой, но без злобы. Он осторожно поставил оставшиеся коробки и наклонился. Экс увидел округлые, покрытые короткой бурой шерстью уши на макушке, темный, влажный нос-пуговку и добрые, усталые глаза, которые сейчас смотрели на него с досадой и… извинением? За спиной у мужчины лениво повилял пушистый хвост, похожий на медвежий, но поменьше. Териец. Медвежья кровь.

– Прости, пацан, не заметил, – пробурчал он, начиная собирать рассыпанные контакторы. – Несешься, голова занята… Ты не ушибся?

Экс поспешно вскочил, отряхиваясь.
– Нет! Я… я в порядке! – Он тут же бросился помогать, хватая детали и аккуратно складывая их обратно в коробку. Его пальцы, привыкшие к мелким предметам, работали ловко и быстро.

– О, спасибо, – териец кивнул, его нос сморщился в подобии улыбки. – Ловкие ручонки. Старик Мико, к твоим услугам. Механик тут подрабатываю. – Он поднял последнюю коробку. – Поможешь донести до склада? Рядом, за тем шлюзом.

Экс лишь кивнул, подхватив самую маленькую коробку. Она была тяжелее, чем казалась. Они прошли через шумный ангар, мимо ревущих двигателей и шипящих гидравлических захватов, к небольшому, заваленному запчастями складику. Экс старался изо всех сил, неся свою ношу, стараясь не отставать от широкого шага Мико. Работа была несложной, но ощущение, что он делает что-то полезное, что-то настоящее, согревало изнутри сильнее, чем любая печка.

– Вот, сюда, – Мико указал на свободный угол. – Молодец, парень. Выручил старика. – Он выпрямился, потер поясницу. – Держи руку.

Экс растерянно протянул руку с браслетом. Мико достал из кармана небольшой, потрепанный портативный терминал, похожий на старый смартфон с усиленной антенной. Он быстро ткнул в него толстым пальцем и поднес к браслету Экса. Раздался короткий, мелодичный "бип!" – звук транзакции. На крошечном экранчике браслета Экса мелькнули зеленые цифры: +10.00 Cr.

Десять кредитов!

Экс замер, уставившись на браслет. Его собственные, честно заработанные кредиты! Не украденные, не подаренные из жалости, а заработанные его трудом! Гордость, теплая и незнакомая, разлилась по груди.

– На син-паек хватит, – усмехнулся Мико, видя его реакцию. – И смотри под ноги в следующий раз, а то какой-нибудь грузчик не такой внимательный попадется!

– С-спасибо! Мико! – выдохнул Экс, сжимая запястье с браслетом, будто боялся, что кредиты испарятся. – Огромное спасибо!

– Пф, – Мико махнул лапистой рукой, но в его медвежьих глазах мелькнуло что-то теплое. – Давай, беги, пока твой желудок совсем тебя не съел.

Экс кивнул еще раз и выскочил со склада. Он почти бежал к ближайшему лотку с синтетической едой, не сводя глаз с браслета. 10.00 Cr. Это была кроха, пылинка в экономике станции. Но для него – целое состояние. Первый шаг. Первая оплата. Доказательство, что он может.

Подбежав к лотку, он уверенно протянул руку с браслетом к терминалу продавца. Тот лениво ткнул в свой планшет. "Бип!" Экран браслета мигнул: -3.50 Cr. В руке Экса оказался теплый, невзрачный брикет "Питательный Комплекс №3 (Универсал)". Он не пах ничем, а на вкус был как картон, смешанный с пылью. Но для Экса это был пир. Он заработал. Он купил. Он мог.

Откусывая син-паек и чувствуя, как голод наконец отступает, Экс снова посмотрел на ангар, где досматривали «Когти». Мечта о собственном истребителе вдруг не казалась такой уж нелепой. 6.50 Cr осталось на счету. Копейка к копейке… Корабль к кораблю. Он улыбнулся, крошка син-пайка застряла в зубах. Сегодня был хороший день.

Син-паек лежал в желудке теплым, неприятно-искусственным, но сытным комком. 6.50 Cr на браслете горели зеленым огоньком надежды. Экс вытер рот тыльной стороной руки. Пора закрепить успех.

Торговые ряды и доки он оставил позади. Теперь его путь лежал в Промышленный Пояс "Лео" – "Желудок Станции". Здесь гул был иным – низким, гнетущим, вибрация шла сквозь металл пола прямо в кости. Воздух густел от маслянистой взвеси, пахло озоном, раскаленным металлом и чем-то едко-химическим. Огромные цеха, оплетенные трубами и кабелями, извергали пар и искры. Здесь ковался металл, собирались узлы для кораблей, синтезировались материалы для всей станции. И здесь всегда нужны были рабочие руки. Пусть и самые дешевые.

Экс пробирался по узким проходам между цехами, заглядывая в открытые шлюзы. Везде кипела работа: грохот прессов, шипение сварки, рев транспортеров. Он подходил к бригадирам, мастерам, кричал сквозь грохот:
– Работа нужна?! Я помогу! Любую! Грязную!
Ответы были предсказуемы:
– Шевелись, щенок! Под пресс попадешь! (Грузчик с гидравлическим экзоскелетом).
– Тебе бы в школу, а не здесь! Иди отсюда! (Женщина в замасленном комбинезоне, проверяющая показания).
– Мал еще. Силы нет. Упадешь – отвечать мне. (Старый механик, коптящий над двигателем).

Разочарование снова начало подкрадываться. Но Экс упрямо шел дальше, глубже в чащу труб и грохота. И тут он увидел цех №7-Gamma. Над входом мигала тревожным желтым светом надпись: "Сборка узлов высокого давления. Опасно." Из цеха доносилось особенно яростное лязганье и гул конвейера. У входа, заваленного ящиками с бракованными деталями, стояла фигура, от которой Экса на мгновение бросило в жар.

Это был Хчат.

Представители этой расы казались созданными для промзон. Ростом чуть выше человека, но приземистые, мощные. Их тела были покрыты жестким, сегментированным хитином цвета застывшей нефти, местами покрытым ржавыми подтеками и царапинами. Вместо рук – две пары мощных манипуляторов: верхние, более крупные и клешнеобразные, для грубой силы; нижние – ловкие, с множеством мелких щупалец для точной работы. Голова была лишена видимых глаз, вместо нее – выпуклая сенсорная панель, испещренная темными точками сенсоров, мерцающая тусклым красным светом. Дышали они через щелевидные жабры на толстой шее, издавая хриплое, булькающее сопение. Хчаты славились своей беспристрастной, почти машинной эффективностью и полным отсутствием сантиментов. Они были идеальными надсмотрщиками.

Хчат повернул свою сенсорную панель к Эксу. Красные точки сфокусировались на нем, сканируя.
– Цель? – раздался голос, похожий на скрежет металлической стружки. Он исходил не изо рта (его не было видно), а из вибратора на груди Хчата.

– Р-работа! – выкрикнул Экс, стараясь перекрыть грохот. – Ищу работу! Любую!

Сенсорная панель мерцала. Клешни сжались, издав скрип.
– Параметры приемлемы. Следуй.

Хчат развернулся и зашагал внутрь цеха, не оглядываясь. Экс поспешил за ним, едва не спотыкаясь.

Цех был адом. Огромный конвейер нес бесконечную ленту металлических корпусов будущих клапанов высокого давления. Автоматические манипуляторы с грохотом вкручивали в них болты, приваривали швы. Воздух дрожал от шума, висел смог от сварки и охлаждающей эмульсии. Пол был покрыт слоем липкой масляной грязи, смешанной с металлической стружкой и упавшими мелкими деталями – гайками, шайбами, обрезками проволоки.

Хчат остановился у начала конвейера, указав мощной клешней вниз.
– Задача: Подконвейерная зона. Сбор упавших компонентов. Очистка от мусора. Засор – остановка линии. Штраф. Неэффективно. – Его "голос" был лишен интонации. – Доступ: Только малогабаритные организмы. Ты – малогабаритный. Оплата: 15 Cr за смену (8 стандартных часов). Согласен?

15 Cr! Это почти в полтора раза больше, чем дал Мико! Экс жадно кивнул:
– Да! Согласен!

– Начало немедленно. Защита отсутствует. Риск – твой. – Хчат указал на узкий, темный лаз под раскачивающимися, грохочущими механизмами конвейера. Оттуда несло запахом горячего масла и пыли.

Экс не раздумывал. Он опустился на четвереньки и полез в проем. Пространство под конвейером было тесным, темным, заполненным гулом движущихся частей прямо над головой. Сырая, промасленная грязь мгновенно пропитала его одежду, липла к рукам и лицу. Пыль щекотала в носу, заставляя сдерживать чихание. Красные точки сенсоров Хчата мерцали у входа, как глаза демона, наблюдая за его погружением в ад.

Работа была адской. Он ползал на коленях и локтях, выискивая в полумраке блеск металла. Гайки, шайбы, обломки проволоки – все это нужно было собрать в тяжелое ведро, которое ему выдали. Масло капало с движущихся цепей, горячие окалины падали сварщиков сверху, грозя прожечь одежду. Дышать было нечем. Вибрация конвейера отдавалась в костях. Каждые несколько минут над ним с оглушительным грохотом проносилась очередная заготовка клапана. Страх быть раздавленным висел постоянным спутником.

Часы тянулись бесконечно. Руки онемели, спина горела, глаза слезились от пыли и едкого воздуха. Но Экс работал. Он выскребал грязь, находил крошечные винтики, наполнял ведро. Мысль о 15 Cr была единственным светом в этом подземном царстве.

Наконец, пронзительный гудок возвестил конец смены. Конвейер с скрежетом остановился. Экс вылез из-под него, едва волоча ведро. Он был покрыт черной, липкой грязью с головы до ног, лицо исцарапано, глаза красные. Но он сделал это.

Хчат стоял у выхода, его сенсорная панель холодно оценила полное ведро мусора и деталей.
– Задание выполнено. Минимально удовлетворительно. – Раздался скрежещущий голос. – Оплата.

Экс, еле сдерживая усталую улыбку, протянул грязный браслет. Хчат достал свой терминал. Экс ждал сладкого "бип!" и цифры +15.00 Cr.

Раздался "бип!". Но на экране браслета вспыхнуло: +7.50 Cr.

– Ч-что?! – Экс вскинул голову, не веря глазам. – Вы обещали пятнадцать! Пятнадцать кредитов!

Хчат убрал терминал. Его сенсорная панель мерцала равнодушно.
– Обещано: До 15 Cr. Качество работы: Низкое. Скорость: Низкая. Оплата: Соответственно. 7.50 Cr. Расчет завершен. Он развернулся, чтобы уйти.

Ярость, горячая и слепая, смешавшаяся с усталостью и обманом, ударила Эксу в голову.
– Врешь! – закричал он, забыв про осторожность. Его голос сорвался на визг. – Ты сказал пятнадцать за смену! Я работал! Я все собрал! Отдай остальное! Жулик!

Его крик привлек внимание. Несколько усталых рабочих разных рас, перемазанных мазутом, остановились, лениво наблюдая за сценой. Никто не сделал шага вперед. Никто не сказал ни слова. Их лица выражали лишь усталую апатию и легкое любопытство.

Хчат медленно повернулся. Его массивная клешня резко сжалась с металлическим скрипом. Красные сенсоры зажглись ярче, уставившись на Экса.
– Дополнительный шум. Несанкционированная претензия. Нарушение дисциплины. – Голос звучал опаснее, холоднее. – 7.50 Cr – переплата. Следующая претензия – удержание из будущих выплат. Или удаление с территории. Выбирай. Молча.

Он сделал шаг вперед, его тень накрыла Экса. Запах масла и чего-то острого, химического ударил в нос. В глазах рабочих не было ни сочувствия, ни желания вступиться. Только усталость. "Не наше дело", – говорили их взгляды. "Сам виноват". "Хчаты – они такие".

Экс задыхался от ярости и унижения. Он сжал кулаки, грязь забилась под ногти. Он хотел кричать, драться, вцепиться в холодный хитин... Но холодный расчет, выкованный годами выживания, пересилил. Он увидел силу Хчата. Увидел равнодушие толпы. Увидел свои 7.50 Cr, которые могли превратиться в ноль.

Он опустил глаза. Горло сжалось.
– ...Хорошо, – прошептал он, едва слышно.

– Решение логично. – Хчат развернулся и зашагал прочь, его тяжелые шаги гулко отдавались в внезапно наступившей тишине цеха. Рабочие пожали плечами и поплелись по своим делам.

Шлюз цеха с шипением захлопнулся перед носом Экса. Он стоял один, покрытый грязью и маслом, воняющий, с ноющей спиной и жгущей обидой в груди. На браслете светились 14.00 Cr (7.50 от Хчата плюс остаток от Мико). Почти столько, сколько он ожидал получить за эту каторгу.

Он посмотрел на захлопнувшуюся дверь цеха №7-Gamma, потом на свои черные, дрожащие руки. Ярость не ушла. Она осела внутри тяжелым, холодным камнем. Но теперь к ней примешалась горечь урока. Обещания здесь ничего не стоили. Доверять – глупо. Сила и хитрость – единственные законы в самых темных углах "Серых Зон".

Он плюнул черной слюной на грязный пол и побрел прочь от промзоны. Ему нужно было отмыться. Нужно было поесть. И нужно было запомнить лицо этого Хчата. Запомнить навсегда.

7.50 Cr. Цена урока оказалась высока. Но Экс был способным учеником. Особенно когда учили боли и обману.