Сеульская шестерка

Дуэт Дана с Сандрой первоначально планировался “песней мести”, но к декабрю Дан остыл и мстить уже никому не хотел. К тому же, мешать Китэ – означает создавать проблемы и для PDS, а Дан не мог относиться к ним негативно. Группы не дружили, но и вражды между участниками не было. Ощущение, что они стали жертвами обстоятельств, не давало Дану делать что-то назло. Поэтому, составляя сложный график музыкальных релизов, он дал добро на выпуск “Desire” в январе. Сандра выбрала двадцать второе число.

Она сама будет продвигать песню в США – посетит несколько шоу, даст интервью, снимется для какого-то журнала. Петь, правда, нормально не сможет: это полноценный дуэт, в котором Дан специально делал моменты для контраста мужского и женского голоса, так что без него выступление будет смотреться как минимум странно.

В США шла масштабная подготовка к релизу “Desire”, Columbia делала большие ставки на этот трек. Но Дан был занят другими делами, поэтому большая часть шумихи вокруг трека прошла мимо.

Еще в начале месяца Дан начал учить Юнбёль. Она совершенно ничего не знала о работе в музыкальных программах, но к учебе подходила так серьезно, что это даже умиляло. К нему ходила с тетрадкой и конспектировала сказанное, вела словарик терминов. Хана пожаловалась, что теперь приходится Бёль по ночам загонять в кровать силком – она очень хочет поскорее изучить основы, поэтому может часами пялиться в монитор ноутбука, делая то аранжировки, то простенькие мелодии.

Нельзя сказать, что у нее какой-то яркий талант, что она невероятно музыкальна или пишет сильные стихи. Но… Бёль трудоголик. Она уперлась и явно решила, что научится делать хотя бы аранжировки в кратчайшие сроки.

Работали вместе они редко, примерно раз-два в неделю, и то по чуть-чуть. Но это чаще, чем с Инсоном, что огорчало. Дану начинало казаться, что он чем-то обидел друга, нанес ему какую-то травму, связанную с творчеством, что он слишком настаивал на своем… в общем, по этой теме он много загонялся. И вот как раз 22 января перешел от собственных страданий к активным действиям: затащил Инсона в студию поговорить.

– Мне все чаще кажется, что ты меня избегаешь! – сказал Дан, едва они уселись.

– С чего это? – искренне изумился Инсон. – Мы вместе постоянно, как тебя можно избегать?

– Не в плане моего общества, а в плане… музыки, – пояснил Дан. – Тогда, в КАС, нам хорошо работалось вместе. Позднее ты часто помогал мне и с лирикой, и с какими-то идеями, а после… будто закрылся.

Инсон неловко улыбнулся:

– А, это, – выдохнул он и опустил взгляд на свои руки. – Ну… возможно, немного и избегаю…

– Я тебя чем-то обидел? – обеспокоенно спросил Дан.

Инсон отрицательно покачал головой, но отвечать не спешил. Он мялся, словно собирался признаваться в чем-то стыдном, а Дан продолжал сверлить его взглядом.

– В общем, – начал Инсон, – Я понял, что не хочу заниматься музыкой с коммерческой точки зрения.

Дан нахмурился, не понимая, что Инсон имеет в виду, но тот не стал дожидаться уточняющих вопросов:

– Смотря на то, как ты работаешь, как изменяешь музыку и текст, чтобы это с большей вероятностью зашло публике, я испытываю настоящее восхищение. Правда – это очень круто, что ты свое творчество оцениваешь сразу как продукт, для тебя писать – это еще и продавать. Но я так не могу. Попробовал с тобой, потом пытался писать так сам, но понял, что это не моё. Последняя попытка была с теми песнями для девчачьей группы. Мне сложно отказываться от своих идей, даже если я понимаю, что без них песня станет лучше.

Инсон говорил достаточно быстро, но на Дана все это время старался не смотреть. На последней фразе он ненадолго замолчал, а потом резко посмотрел на Дана и уверенно добавил:

– Я очень благодарен тебе за то, что ты делаешь музыку для группы, потому что это означает, что я могу писать что-то для себя, не переживая о том, что мы будем петь. Мы же с тобой знаем, как все обстоит в Breeze… в общем, спасибо тебе за то, что ты такой профессионал. Мне стыдно, но я не такой. Не уверен, что смогу регулярно делать коммерческие треки. Помогать тебе – всегда рад. Но отдавать то, что пишу под собственным вдохновением… прости – не могу.

Дан пораженно замер. Он никогда не задумывался об этом. Для него действительно понятие "хорошей песни" неотделимо от множества других характеристик – чтобы ее было приятно напевать, чтобы музыка цепляла, текст побуждал обсудить его… Но это его восприятие. Нельзя сказать, что его способ работы и оценки песни – нечто совершенно редкое, но все же большинство сонграйтеров работают от вдохновения, они пишут то, что хотят, и не могут писать, если их ничего не зацепило. Поэтому музыкальные продюсеры, способные делать песни на заказ, и получают так много денег за свою работу. Инсон, получается, из тех, кто работает от вдохновения.

– Ты расстроен? – обеспокоенно спросил Инсон.

– Немного, – честно ответил Дан, – Я последние несколько месяцев все пытался как-то тебя расшевелить, всерьез начал думать, что сделал что-то не так и ты теперь меня избегаешь. В том, что ты не хочешь писать треки для чартов, нет ничего страшного и меня расстраивает не твой выбор. Просто…

Дан замолчал, не зная, как подобрать слова. Просто ему нравилось работать вместе, в соавторстве? Он хотел передать Инсону все знания, которые получил от Тимати? Или надеялся, что со временем Инсон будет писать часть треков? Возможно, это и из-за того, что у них повсюду висят плакаты The Beatles, Дан как-то внутренне ожидал, что они будут как Леннон и Маккартни, но… они же не Beatles.

– Прости, – покаянно вздохнул Инсон. – Я не хотел тебе говорить, потому что переживал, что это тебя расстроит. Если нужно, конечно…

Дан мотнул головой:

– Нет, не нужно. Не нужно заставлять себя. Творчество – очень тонкий процесс, его можно уничтожить любой мелочью. Ты знаешь, что больше трети всех студентов, которые обучались на направлении “Композиция”, после выпуска навсегда отказываются от музыки?

Инсон пораженно распахнул глаза и отрицательно покачал головой.

– Это потому что для некоторых творчество остается творчеством только до тех пор, пока это немного магия, – объяснил Дан. – Как только эту магию разобрали на атомы и объяснили, какие приемы и для чего нужны, людям становится неинтересно. Они ведь уже не волшебники, а строители. Я понимаю, что не всем подходит мой темп работы. И для меня было бы гораздо печальнее, если бы ты возненавидел писать тексты из-за необходимости превратить это в работу. Но… честно говоря, немного обидно, что ты так долго это скрывал…

Инсон покаянно вздохнул. Неловкость ситуации немного сгладило пиликанье рабочего телефона Дана. Он задумчиво разблокировал экран – ему выслали выжимку мнений, которые собрались за несколько часов после релиза его дуэта с Сандрой.

– Чай будешь? – спросил Дан.

– Ты не обижаешься? – еще раз спросил Инсон.

– Сейчас рычать начну, – предупредил Дан. – Хватит так реагировать. В этом нет ничего преступного. Ты чай будешь зеленый, или фруктовый?

– Хочу кофе.

– Сколько кружек уже выдул? – иронично спросил Дан.

Инсон недовольно цокнул, но в итоге согласился на чай. Из-за того, что они много репетировали, да еще и снимали клипы, все сильно уставали. И Соник все пытался эту усталость заглушить с помощью кофе, но помогало слабо. Дан с Минсоком, как главные ворчуны в их компании, пытались контролировать уровень потребляемого кофеина.

– Что пишут про твой дуэт? – спросил Соник, потянувшись к пачке печенья.

Дан пожал плечами и тут же разблокировал экран телефона. Пробежался глазами по тексту:

– Что не ожидали от меня такого, что не ожидали такого от Сандры, но песня классная. Судя по всему, пока что без скандалов и обещаний покинуть фандом.

Инсон засмеялся. Дану, на самом деле, было немного тревожно именно из-за лирики песни: страстно и откровенно. Да и клип далек от корейских представлений о допустимом уровне сексуального напряжения. Но что сделано, то сделано.

– Кстати, одну коммерческую песню тебе все же придется написать, – улыбнулся Дан.

Инсон недоуменно на него посмотрел.

– Когда летом начнем мировой тур, у нас будут сольные номера. И ты должен написать себе трек без матов, секса и оскорблений, чтобы спеть перед залом.

– С хореографией? – в ужасе спросил Инсон.

Дан покачал головой:

– Нет, можно без. Хочешь – сделаешь чистый хип-хоп номер. Хочешь – я помогу с какой-нибудь балладой.

Инсон пораженно откинулся на спинку стула, разом погрузившись в размышления.

– И еще, – улыбнулся Дан. – Это не обязательно, но возможно: ты можешь выпускать микстейпы. Я имею в виду рэп-микстейпы, разумеется.

[*Первоначально "микстейп" – это сборник любых композиций, записанных в определенном порядке. Вы могли замечать эту традицию в американских фильмах, обычно романтических: когда подростки и молодые люди приносят друг другу кассеты с подборкой любимых песен. Также микстейпами называли просто сборники песен с какой-то общей темой. Условно, все кассеты и диски в стиле “Сборник летних песен 2007” можно назвать микстейпами. Сейчас слово в данном значении не употребляют – оно умерло вместе с аудиокассетами. Но в рэп-индустрии микстейпом называют сборник авторских песен одного рэпера или команды соратников, такие треки не имеют общей темы и стиля, распространяются в интернете бесплатно.*]

Инсон еще больше загрузился, только продолжал задумчиво жевать печенье. Выглядел совсем как белка или хомячок: еще не успевал прожевать первую печеньку, как рука тянулась за второй.

Дан задумчиво улыбнулся. Ему было немного грустно, что в ближайшие годы Инсон вряд ли будет что-нибудь с ним писать в соавторстве. Но, с другой стороны… Появилось странное ощущение, что он в этой жизни, кажется, еще кому-то помог. Инсон ведь в его прошлом со временем почти не писал для себя, даже с Виктором и Джимом работал, только если те просили. Видимо, тогда у него тоже было что-то вроде выгорания, просто они не были близки и Дан не знал подробностей. В этой жизни в его силах создать Инсону более комфортную обстановку для творчества.

А что касается "передачи знаний"… Во-первых, Дан, вообще-то, молод. По паспорту, по крайней мере. Ему еще рано переживать о том, что он должен успеть передать свои знания кому-то. Во-вторых, есть Бёль. Вот уж кто просто горит желанием научиться писать песни самостоятельно.

***

В этот день группой они нормально не репетировали. Так, прогнали кое-что, приняли душ и уехали. Причем даже не на съемки.

Ближе к вечеру начинался шоукейс Person.

Это что-то вроде сценического экзамена, который проводят раз в год-полтора, но не все агентства. Обычно трейни выступают перед знакомыми им людьми: учителя, продюсеры, другие трейни. Выглядит это как запись на камеру в полупустом танцевальном классе. Волнение есть, но оно несравнимо с выступлением перед залом. Поэтому иногда агентства устраивают всем трейни "боевое крещение". Назначается дата, все готовят свои номера, затем набирают полный зал зрителей и проводят небольшой концерт.

У Person “испытание сценой” проходят не только трейни-айдолы. У концерта будут ведущие, актеры исполнят сценки из известных дорам. Иногда на сцену выходят те, кто меняет свою сферу деятельности. Сегодня, например, ведущим вечера будет парень, который еще в прошлом году был айдолом, а теперь планирует вести развлекательные шоу.

Pop Heroes пришли зрителями, чтобы поддержать Миён и остальных девчонок. К ним на балкон неожиданно пришли и Hack'ores – те вовсю готовятся к дебюту, он совсем скоро. Дан немного помог им с титульной песней, но был скорее аранжировщиком, чем соавтором.

– Видеть тебя блондином слишком непривычно, – покачал головой Джуён, обращаясь к Дану.

Дан посмотрел на него с возмущением: у Джуёна кислотно-салатовые волосы. Цвет уже немного вымылся, красили парня для съемок клипа, но это все равно слишком ярко. Джуёна видно издалека и он гарантированно привлекает внимание.

– Мы тоже не можем привыкнуть, – пожаловался Минсок. – И к нему, и к Джинхо.

Красились в один день: Дан осветлил волосы до холодного платинового блонда, у Джинхо натуральный и не такой светлый оттенок, но все же теперь он блондин. И парни все никак не могут к ним привыкнуть, хотя когда-то розовый Инсон очень быстро стал привычной частью общежития.

– Но тебе идет, – вздохнул Джуён, – Тебе что-то вообще все идет.

Дан недовольно отвернулся от него, к сцене. Корейская традиция хвалить внешность ему не очень нравилась.

Все сидячие места в зале заняты, по большей части – родителями и друзьями трейни. Оставшуюся треть заполнили зрителями с улицы. Вход платный, но недорогой – чисто чтобы оплатить аренду зала. Сотрудники агентства сидят напротив сцены – там Сону, другие продюсеры, Канджи, Минхо. А вот для действующих айдолов места в зале не предусмотрено, поэтому они будут смотреть выступления с балкона, стоя.

Выступления тянулись долго. Сбоку от сцены висело белое полотно для проектора – там показывали профили трейни, которые следующими выйдут на сцену. И на входе в зал, за символическую плату, можно было купить буклет. Там те же профили – портретное фото, имя, возраст, специализация, несколько слов об артисте.

В большинстве случаев уровень выступлений достаточно высок. Почти все выходили на сцену в стилизованной школьной форме – парни в брюках, девушки в теннисных юбках, белые рубашки, галстуки или бантики. Разумеется, образы стилизовали – разные модели брюк, поверх рубашек накидывали кардиганы и жилетки, поэтому смотрелись все не сказать, чтобы одинаково. Просто усиливалось впечатление экзамена школы искусств.

Многие выходили дважды. Например, Миён и Бёль выступали в составе женской танцевальной команды с другими девчонками-трейни. А чуть позже Хана, Сумин и Джису исполняли балладу с еще двумя трейни. У Бетти и вовсе была сольная песня. И лишь в самом финале семь девчонок предстали перед зрителями группой.

Еще когда девушки выступали с другими трейни, их профили вызывали заметное волнение в зале. Все же девчонок готовили к дебюту в том числе внешне, они выделялись естественной красотой. На самом деле, конечно, профессиональным уходом и грамотно подобранными прическами, но зрители вряд ли догадываются об этом. На фото они казались юными, натуральными и очень милыми.

– Центр – не старшие трейни? – удивился Джуён, когда увидел их построение.

– Они же дебютируют весной, – напомнил Юджин. – Центром является тот, кто имеет больше шансов привлечь внимание публики. И это Бёль.

Джуён вздохнул:

– Она очень красивая. Но Хана и Сумин тоже очень привлекательны, почему не они?

– Сейчас увидишь, – усмехнулся Дан.

Многие называют это "аурой", кто-то "сценическим сиянием", но суть не меняется: это нечто неотличимое внешне, что заставляет тебя обращать внимание на определенных людей в группе. Иногда такую ауру создают искусственно, подчеркивая определенного мембера. Но, если в группе есть кто-то, просто обладающий этим умением приковывать взгляды, то никакие попытки выделить другого не сработают.

В прошлом Дан не сразу нащупал это состояние, потребовалось несколько лет, чтобы случайное умение быть центром внимания стало его супер-силой. Но, как только это произошло, агентство больше не могло выставлять Намиля вперед – это было попросту бесполезно.

Рецепт магнетического присутствия на сцене: хорошие (но не обязательно идеальные) навыки, эмоциональность, непоколебимая уверенность в своем профессионализме, искренний кайф от выступления и… что-то еще, чему нет названия и что у каждого явно свое. Какая-то отличительная черта, заставляющая смотреть на человека с ощущением, что он невероятно классный.

Бёль, когда выступает, выглядит очень ярко. В жизни достаточно скромная, тихая и спокойная, на сцене она – пожар.

Зрители в зале девчонок не смутили, они выступили очень хорошо. Высокая синхронность, красивые голоса, притягательная внешность. Зал аплодировал им стоя…

– Да, я понял, почему именно Юнбёль, – кивнул Джуён, – И откуда в такой скромнице столько огня?

Дан усмехнулся. У него была какая-то странная гордость за девчонок, хотя его заслуг в их качественном выступлении нет. Возможно, это потому, что Миён постоянно ходила к ним с Бёль – просила помочь с танцами. Может, потому что он учит Бёль. А может и потому, что в прошлой жизни был близок с Бетти.

– Кто со мной поздравлять Миён? – спросил Минсок.

– Давайте вместе, а потом в общежитие, спать, – сладко зевнул Юджин.

По дороге за кулисы они обсуждали то, как Person делают отчетные концерты. Из всей их огромной компании – а Hack'ores пошли с ними – полноценным трейни в агентстве был только Юджин.

– Знаешь, тебе стоит рассказать об этом на эфире, – посоветовал Дан.

Юджин рассказал о том, как сложно было в первый год после прослушивания, какая серьезная муштра была последующие годы. Выходило, что эта забота о трейни – хорошие общежития, вкусная еда в столовой, финансовая поддержка нуждающихся – имела высокую плату. Гоняли их тут серьезно. И конкуренция бешеная, остаться в числе трейни после вот такого первого шоукейса – это нужно иметь и талант, и трудолюбие.

– Думаешь? – удивился Юджин. – Хотя… меня нередко бесит, что эту нашу "гарантию дебюта через год стажировки” расценивают так, будто из-за нее мы меньше занимаемся. Просто через год остаются только те, кто реально готов пахать ради мечты. Наверное, стоит развеять некоторые сказки о Person…

Разговор поспешно свернули, потому что подошли к девчачьей гримерке. Вежливо постучали, вошли внутрь. Поздравили с успешным выступлением, пожелали высоких оценок и со спокойной душой уехали в общежитие. Им завтра еще рекламную кампанию снимать. Девочки же спать пойдут не скоро – результаты выступления огласят через пару часов, в этом же зале. Из их семерки, конечно, никого уже не исключат, но это все равно волнительный для трейни момент.