Северная сага: Темный час

«Чем ближе государство к падению, тем больше в нём законов»

Публий Корнелий Тацит

Прошло два года с тех пор, как Эрнест покинул родные ему земли и пустился в далекие странствия. В них он нашел себе друга и наставника — Кая Тебира. Имперца по крови, но не по духу, он также как и Эрнест жаждал смерти и свержения императора-узурпатора и воцарения справедливости на своей родине, а пока они вдвоем шли на ощупь, медленными шагами протаптывая себе дорогу к победе.

На Севере тем временем, весной 1174 года война шла с переменным успехом. Тирийские партизаны уже не надеялись возродить свою страну и поэтому исподтишка нападали на малые имперские отряды и устраивали облавы на караваны недругов с целью наживы и сбыта краденного.

В этот период по всему Северу возросла контрабанда, каждый человек, эльф или гном из-под полы торговал оружием чтобы заработать себе на хлеб насущный. Князья, конечно, знали об этом, но даже и они вписались в эту нечестную игру.

Назревала крупная междоусобица или даже гражданская война. Крестьяне начали бояться армейских разъездов, они покидали крупные города и уходили в добровольное изгнание в леса и горы, где погибали от голода, либо становились добычей для зверей, которые широко наводнили леса и уже не боялись подбираться к людским жилищам.

В Хардирии реки из-за сильных дождей, пролившихся в середине марта, вышли из берегов и затопили поймы, у крестьян пошел неурожай. Во множестве сел можно было услышать, что стая волков пожрала скотину и что урожай либо не взошел из-за холодной зимы, либо вода затопила его. Мрачные думы поселились в сердцах людей и нелюдей.

И все их взоры были направлены к равнинам Вальда, так как они знали — войско прибудет оттуда, оттого больше печалились, и все земли наводнила скорбь и тревога.

Таков был Север в начале апреля 1174 года, откуда и пойдет наше сказание.

***

Мужчина в черном промокшем плаще, который закрывал его голову двигался верхом на лошади по узким улицам города Бервер, что в княжестве Хардирия. Шел слабый дождик, на улице было тепло, а небо было покрыто густыми свинцовыми облаками. Конь шлепал копытами по лужам и капли размокшей грязи расплескивались повсюду.

По улице ходили люди и нелюди, прикрывшись капюшонами от дождя, их одежда была промокшая, а лица безрадостны. Грязный заросший мальчик подбежал к лошади мужчины и громко защебетал как воробей:

— Дяденька, дяденька, дайте монетку на хлеб, папка помер на фронте, у нас есть нечего!

Мужчина чуть спустил капюшон и открыл ясное лицо северянина. Черные и длинные густые волосы его намокли и прилипли к голове и шее, глаза у мужчины были синие и очень красивые, они излучали доброту и внушали надежду на лучшее.

Он сунул руку в карман на поясе легкой кожаной куртки и достал пригоршню квентонов, которые он швырнул мальчику и другим беднякам. Мальчишки и их матери с жадностью собрали упавшие на землю монеты и кричали вслед загадочному путнику:

— Благодарим вас! Спасибо большое!

Мужчина бросил на них кроткий взгляд и дальше повел свою лошадь.

Он видел отряды военных, собиравшихся в далекий поход на разведку — сильные хардийские мужи на своих верных скакунах.

Носили они кольчугу и прочные кожаные доспехи, у них были пики и копья, которыми они сражались верхом и острые булатные мечи, висевшие у них на поясе, могли сразить любого врага.

Их знаменосцы держали светло-зеленые знамена с гербом оленя с большими рогами. Кернуннос — так они звали этого оленя, дух древности, который показал дорогу древним племенам хардийцев, с тех пор они чтят его как своего покровителя.

— Вперед! — скомандовал командир отряда.

Конница хардийцев построилась и двинулась к воротам города на разведку границ.

Мужчина посмотрел на это действо, а потом, порядком уставший от долгой дороги, остановился у таверны «У Бенди». Это место навеяло ему воспоминания о его прежних походах.

Здание таверны было ужасно старым и дряхлым, древесина, потерявшая свой былой цвет ныне стала черной, окна были заделаны досками, дверь в таверне держалась на паре болтов и добром слове.

Мужчина, изобразивший едва видимую улыбку, тихо зашел в таверну. Он прикрыл за собой дверь, которая громко заскрипела, но ни один из посетителей не обратил внимания на путника, одетого в кожаную куртку и черных прохудившийся плащ, с которого ведрами стекала вода.

В таверне были в основном хардийцы, а также пара нордов из Дурстанга, а также люди из Тоблока и Тирии.

Было темно и душно, мужчина скинул капюшон с головы и расстегнул плащ, который весь промок в пути, он встряхнул головой и его волосы распустились.

Он неспешным шагом подошел к стойке тавернщика:

— Есть выпить? — спросил мужчина.

— А кто спрашивает? — тавернщик был не в духе.

— Усталый путник с дороги, — ответил загадочный мужчина.

— Ха, знаю я таких. Ладно. Пиво или эль? — Тавернщик учуял запах денег и подобрел.

— Пива, — ответил мужчина.

— Десять квентонов, — молвил тавернщик и налил пинту пива.

Мужчина бросил горсть монет на стол и взял пинту пива.

Присев за дальний круглый столик в темном углу он стал неспеша отдыхать и осматривать обстановку: было много людей самых разных возрастов — от совсем зеленых юнцов до стариков, которые повидали много всего в мире.

Ему были нужны все, кто может держать оружие, он был готов обучить их азам тактики и боя, ибо Север нуждается сейчас в каждом бойце.

Допив пиво до половины, мужчина заметил в темном и задымленном от табачного дыма помещении как к нему садится нордлинг, темноволосый, в кожаной куртке. Он тоже взял себе пинту пива чтобы разговор шел проще:

— Хм, не видал я таких ты, небось нездешний? — спросил незнакомец.

— Я хардиец, пока просто путешествую, — ответил мужчина.

— Ага, а звать-то как тебя? — нордлинг отпил пиво.

— Тобиас Фольдунг.

— Тот самый Тобиас… Гроза имперцев! — Нордлинг ударил кулаком по столу. Пинта покачнулась и из нее вылилось пиво.

— Не проливай, друг, пива. — Тобиас пригрозил ему.

— Я так много слышал о тебе! Ты умеешь вести за собой людей! — Нордлинг еще раз грохнул рукой по столу.

— Не проливай, друг, пива. И веди себя подобающе. — Тобиас еще раз пригрозил разбушевавшемуся нордлингу.

Норд с грохотом отодвинул стул и стал посреди таверны:

— Да чтоб я сдох! — Закричал он. Прочий люд обратил на него и на Тобиаса внимание. — Этот человек что стоит здесь — он наш предводитель, и мы должны поднять наши мечи вместе с ним! — Нордлинг достал меч из ножен и направил в потолок.

— Успокойся, прошу тебя! — Тобиас перешел на крик.

— А правду ли говорят, что вы, хардийцы, рождаетесь в конюшнях? — В глубине таверны спросил весьма некрасивый рыжеволосый молодой тириец.

Вся таверна залилась хохотом.

— Ты вообще молчи, у тебя вон страну черные отжали, а ты и не заступился! — Отвечал тирийцу бородатый вояка.

— Ах ты! — Тириец достал меч и был уже готов ринуться на вояку как Тобиас с лязгом достал меч из ножен и парировал удар тирийца:

— Хочешь убивать — идем со мной!

Тириец недовольно сложил меч в ножны и подошел к нордлингу.

— Ну, кто еще хочет пойти со мной? — Воодушевлённо спросил Тобиас, поднимая высоко меч.

Таверна наполнилась голосами мужских глоток и звоном мечей, Тобиас весело выпил и вскоре покинул таверну с небольшим отрядом.

***

В это же время, на большой поляне, заросшей густой зеленой травой и ромашками, Линэль выслеживала добычу — молодую косулю. Она сидела в кустах, которые давали ей естественную маскировку и почти не дышала, пытаясь прицелиться в косулю из лука.

Она положила стрелу между своих пальцев, натянула тетиву до плеча и глубоко вдохнула, направляя стрелу на животное. Выстрел. Стрела быстро вылетела и со свистом пролетела мимо косули, встряв в толстый ясень.

Косуля услышала звук и тут уже убежала с поляны у мелколесья.

— Черт, опять промазала, — Линэль бросила длинный тисовый лук на землю и вышла из кустов.

— Не печалься подруга, тебе нужно больше тренироваться в стрельбе, — Молвил ей Кэссиль, удобно расположившись на привале в лесу.

–Тебе-то легко говорить, расселся тут как князь и поучает меня! — Насмешливо сказала ему Линэль, присаживаясь к эльфу на постеленный коврик.

Кэссиль резко поднялся и обнял Линэль, улыбаясь:

— Ах, нам с тобой еще столько всего предстоит узнать!

— Прям столько? — Спросила Линэль, находясь в теплых объятиях эльфа.

— Да… — Кэссиль приблизился к ней для поцелуя, но его что-то прервало.

Светило яркое весеннее солнце, оно согревало землю и травы, которые тянули свои лепестки к теплому свету, свету жизни. Кэссиль поднялся и увидел хардийскую кавалерию во главе с князем Бернардом Отважным.

— Ну вот, всю малину испортили… — Недовольно молвил эльф, смотря на проезжающий отряд военных.

— Кто там? — Линэль поднялась и убрала длинные черные волосы с лица.

— Да вот, хардийцы, видимо намечается большая заварушка, — Кэссиль краем глаза посмотрел на свою спутницу.

Конница остановилась и трое всадников направились на разведку в подлесок, который только начал расцветать и распускать свои зеленые ветви к небу.

— А знаешь, Линэль, я давно не воевал, а тело просит битвы, сама понимаешь, — Кэссиль взял два эльфийских кинжала которые он заткнул за пояс.

— Понимаю… — грустно ответила ему Линэль. — Но я не брошу тебя. — Линэль взяла Кэссиля за руку.

— Я бы умер за тебя, — Кэссиль поцеловал ее и вышел к отряду.

Кэссиль и Линэль вышли к отряду князя. Их всадники тут же окружили их и направили копья. В такие темные времена даже пара эльфов вызывала подозрения.

— Куда движетесь, северяне? — Совершенно без опаски спросил Кэссиль у князя.

— Кто вы и куда следуете? — грозно спросил князь, не спуская глаз с эльфа.

— Я Кэссиль, сын Тиргалона, а это Линэль — моя спутница. — Кэссиль указал рукой на эльфийку.

— Хорошо увидеть в такие времена порядочную, к-хм, компанию, — сказал один из хардийских всадников.

— Вы готовы сражаться за свободный Север? — спросил у эльфов князь.

— Конечно! Мы всегда готовы гнать имперцев хоть до дальних жарких земель! — Выпалил Кэссиль.

— Вот и славно, дайте им лошадей! — Скомандовал князь и пара солдат подала двух красивых лошадей рыжей и бурой масти, Кэссиль и Линэль отправились в поход.