Северные Земли

Ветер гулял по узким улочкам лагеря, запутываясь в плащах солдат и трепля знамёна, воткнутые у входов в шатры. Дым костров смешивался с запахом пота, сырости и дешёвого провианта.

Здесь, в приграничном лагере армии Эттерса, каждый день был похож на предыдущий: строевые учения, раздача пайка, ожидание приказов, пьянство в редкие часы отдыха.

Его звали Кайден. Ни дворянской крови, ни особых заслуг. Снова призванный на службу почти год назад, он уже знал, что большинство здесь долго не проживёт. Приказы диктатора были просты: война идёт, и кто-то должен её вести. Сегодня это был он. Завтра — кто-то другой.

Но Кайден не собирался ждать завтрашнего дня.

Его доспехи были лёгкими — кожаный нагрудник, простая кольчуга. Меч висел на поясе, но он не надеялся на него, если его поймают. В сумке было немного хлеба, несколько крупных кусков вяленого мяса и бурдюк с водой. В кармане спрятаны три серебряные монеты — всё, что он смог украсть у спящего офицера.

Побег из лагеря — дело не только опасное, но и почти невозможное. Воины Эттерса хорошо знали, что их ждёт, если попытаются бежать: быстрая смерть, если повезёт, а если нет — смертельный марш обратно, избитым и окованным.

Но Кайден знал этот лагерь. Он знал, где несут службу самые ленивые стражи. Он знал, где тёмные участки между шатрами позволят ему проскользнуть незамеченным.

Он выждал до самой глубокой ночи, когда даже самые дисциплинированные воины, уставшие от маршей и муштры, начинали дремать у костров. Прячась в тени, он крался вдоль рядов палаток, едва переводя дыхание. Время тянулось вязко, будто само не хотело наступать.

Вдруг далёкий вой собак в стороне от лагеря заставил его остановиться и прислушаться. Сердце билось в груди, словно молот кузнеца.

Последняя преграда — деревянная стена с колючими ветками внизу, возведённая наспех. Караульный проходил вдоль неё с факелом, не ожидая ничего необычного.

Кайден зацепился за один из столбов, подтянулся, забросил ногу, стараясь не задеть заточенные колья. В этот момент его нога скользнула.

Дерево под сапогом предательски хрустнуло.

Караульный замер.

— Кто там?! — послышался резкий голос.

Кайден замер. Вариантов было два: или он прыгнет сейчас, или его схватят.

Он выбрал первое.

Соскользнув с бревна, Кайден приземлился на сухую землю за пределами лагеря и тут же перекатился в сторону, скрываясь в кустах. Позади раздался шум — караульный поднял тревогу.

Но его уже не было там. Тёмный лес впереди звал его дальше.

Кайден бежал, не оборачиваясь. Воодушевление и страх придавали сил, но разум уже понимал — самое сложное ещё впереди. Побег из лагеря был лишь первым шагом. Теперь предстояло пройти земли, кишащие патрулями, добраться до реки и потом — до Форнвейка, оставаясь незамеченным.

Шаг за шагом он уносился прочь, растворяясь в ночи. Ноги тонули в мягкой земле, дыхание сбивалось, но он заставлял себя идти дальше. Казалось, ветер всё ещё доносил запах лагеря позади — дыма, пота, тухлой похлёбки. Это был мир, от которого он отрекался.

В голове метались мысли.

Что, если меня поймают?

А если не успею добраться до реки?

Что я буду есть? Где я буду спать?

Каждый раз Кайден отгонял эти мысли. Сейчас нельзя думать о провале. Только о следующем шаге.

Он шёл всю ночь, затем день, пока ноги не начали отказываться двигаться. Тогда он позволил себе короткий отдых. Нашёл место под раскидистым деревом, забившись в тень, натянул плащ, чтобы скрыться от случайных глаз. Но сон не шёл.

Где-то вдалеке раздался вой. Волки или собаки? Он не знал.

Глаза закрылись, но сон был тревожным.

Ему снился Форнвейк.

Город, где он вырос, где когда-то бродил по рынку, наблюдая за торговцами и вдыхая запах жареной рыбы и пряных лепёшек.

Город, который был под железной рукой диктатора. Там его ждали не дом и родные, а арест, пытки, а затем — виселица.

У него не было денег на переправу, но, если он доберётся до пристани, может быть, найдётся способ перебраться через реку? Воровство? Обман? Он не знал.

Но всё же у него был шанс.

***

Кайден шёл к реке, будто она и была его спасением. За её берегом и правда было безопасней — если только дойти. Но время на раздумья выходило, а идти без плана в Форнвейк было глупо.

Когда в животе заурчало, он вернулся к реальности. Голод напомнил о себе. Кайден вытащил из сумки кусок вяленого мяса и медленно разжевал его — сухой, жёсткий, будто кора. Воды во фляге было ещё довольно много, но он знал, что её нужно экономить несмотря на жажду.

Кайден сел на поваленное дерево и достал три серебряных монеты. Крошечное состояние, но в его положении это был единственный капитал.

Он начал считать.

Переправа через реку. Обычный перевозчик возьмёт серебряный, но его могут запомнить, и если кто-то начнёт искать беглеца, это приведёт к неприятностям. Тайная переправа стоила бы дороже, чем у него есть.

Еда. Даже на самые дешёвые припасы — хлеб, овсянку, сушёные овощи — ему хватит на несколько дней, если он будет экономить. Мясо или что-то питательное — не по карману.

Ночлег. В дешёвых трактирах можно переночевать на полу за пару медяков, но лучше бы избегать людных мест. Можно было ночевать в лесах, но тогда риск заболеть или попасться хищникам возрастал.

Он прикинул.

Если он тратит по полсеребряного в день, он продержится меньше недели. Если экономить и питаться подножным кормом, может вытянуть на две недели. Если украсть, то можно продержаться дольше, но это риск.

Но всё это ничего не значило, если он не переберётся через реку.

Кайден прикинул где примерно он сейчас находится. Скорее всего до Форнвейка оставалось около полудня пути. В его голове сложился план.

Днём он спрячется у реки и будет наблюдать за переправой. К вечеру решит, как перебраться — заплатить или попытаться проскользнуть тайно. После реки двинется на север, подальше от главных дорог.

Он сжал серебряные в кулаке и спрятал их обратно в карман. Судьба дала ему шанс и упускать он был его не намерен.

День клонился к вечеру, когда деревья начали редеть и впереди блеснула река.

Кайден замер глядя на далёкие стены Форнвейка. Сердце билось быстрее. Он не был здесь больше года, но город оставался таким же: высокие укрепления, серые крыши, купола храмов и десятки дымов, поднимающихся от кузниц и таверн.

Он присел, натянул капюшон и обдумал свои варианты. Кого искать? Где укрыться? Любой выбор мог стать ошибкой.

На горизонте всё так же лежала река — барьер между ним и его свободой.

Он вздохнул.

Сначала пристань, а если не получится...

Сердце сжалось. Он больше не был солдатом, но ещё не стал свободным человеком.

Скрыв лицо под капюшоном, Кайден двинулся вдоль дороги, ведущей к Форнвейку, но не собирался входить в сам город. Предместье уже жило своей жизнью: пахари возвращались с полей, рыбаки чинили сети, торговцы собирали лотки. Здесь, в тени стен, солдаты Эттерса появлялись редко. Их больше интересовал сам город и его улицы.

Он осторожно пробрался через дворы и переулки, направляясь к пристани. Там, у воды, работал Рилек — рыбак, контрабандист, человек, который не задаёт лишних вопросов, если ему хорошо платят.

Кайден вышел к пристани ближе к вечеру, скрываясь в толпе. Найти Рилека было нетрудно — он сидел у лодки, жуя что-то и орудуя ножом.

— Кайден? — Рыбак прищурился, разглядывая его из-под нависших бровей. — Давно тебя не видел.

— Дела были, — Кайден сел рядом, осматривая лодку. — Мне нужно перебраться на другой берег.

— Хм. — Рилек вытер нож о штаны. — Обычное дело. Почему ко мне, а не к лодочникам?

— Не хочу, чтобы меня запомнили. — Кайден выдержал взгляд.

Рилек задумался, потом медленно кивнул.

— У меня есть дела, но ночью я ухожу в обход патрулей. Если у тебя есть серебро — поговорим.

Кайден достал монету и положил на доски.

Рилек усмехнулся.

— Хорош парень. Когда часы на ратуше пробьют полночь, жди здесь, у старого причала.

Кайден кивнул, вставая.

— Если не явлюсь, значит, лучше тебе убраться из города, — добавил Рилек.

Кайден не спросил, что это значит.

Ждать…

До полуночи было время, и ждать у пристани было опасно.

Он знал место на окраине — заброшенный дом, где когда-то прятался в детстве.

Ночь предстояла длинной.

***

Кайден закрыл за собой скрипучую дверь и опустился на пыльный пол. Внутри пахло сыростью, плесенью и гниющим деревом, но хотя бы было тихо.

Луна пробивалась сквозь разбитые ставни, оставляя на полу бледные полосы света. Он вытащил из кармана две серебряные монеты и сжал их в кулаке.

Две монеты — цена хлеба и воды, но не новой жизни.

Его взгляд упал на меч, лежащий рядом. Обычное армейское оружие — достаточно крепкое, чтобы держать удар, но быстро тупится. Он провёл пальцем по лезвию, оценивая его состояние. Продать? Маловероятно. В городе за оружием следили, и без документов никто не купит его без вопросов.

Пальцы нашли нагрудник — потёртую кожу, что грела больше, чем спасала.

Он проверил карман — кремень и огниво были на месте. И скоро это будет значить больше, чем меч и монеты вместе. Пока ночи ещё не были промозглыми, но всё могло быстро измениться..

Сердце билось медленно, словно устало спорить с судьбой. Страх, сопровождавший его последние дни, переходил в отчаяние.

Я не герой. Я не вор. Я не убийца. Я просто хочу жить. Почему это так сложно?

Он закрыл глаза, заставляя себя отдохнуть. Полночь приближалась.

Кайден выбрался из заброшенного дома, когда ночное небо окрасилось в глубокий синий оттенок. Луна висела над городом, её свет отражался в спокойной воде реки. Форнвейк спал, но на улицах всё ещё можно было встретить ночных бродяг, патрули солдат и запоздалых рыбаков, возвращающихся с промысла.

Он двигался осторожно, выбирая тенистые переулки, пока не вышел к старому причалу.

Рилек уже был там.

Он сидел в своей лодке, небрежно держа в руках весло. Его тёмные глаза в свете луны казались почти пустыми, как у человека, который давно перестал беспокоиться о судьбе других.

— Время пришло, — тихо сказал он, кивком указывая Кайдену занять место в лодке.

Кайден молча опустился на деревянное сиденье. Ветер холодил кожу, а река казалась чернильной бездной.

— Держи голову ниже, — пробормотал Рилек и оттолкнулся от причала.

Лодка мягко скользила по реке. Вокруг стояла звенящая тишина, нарушаемая только всплесками вёсел. Кайден старался не двигаться, не дышать громко.

Если нас заметят, если патруль обратит внимание…

Они проплывали мимо большого торгового корабля, пришвартованного у дальнего берега. Рядом на деревянном помосте стояли два солдата, лениво разговаривая.

— …говорю тебе, никакой он не шпион, просто напился в зюзю.

— Да мне-то что? Пусть капитан разбирается.

Кайден замер.

Лодка неслышно скользила мимо.

Рилек не смотрел на них, его движения оставались уверенными, как будто это была обычная ночная перевозка.

Солдат вдруг повернулся в их сторону.

— Эй! — раздался голос.

Кайден почувствовал, как похолодело в груди.

Но Рилек даже не дрогнул.

— Просто рыбацкий обход! — бросил он, не сбавляя темпа.

— Да хоть дьявола вези, — зевнул солдат и снова отвернулся.

Кайден медленно выдохнул.

Когда они достигли противоположного берега, Рилек ткнул веслом в грязную землю.

— Всё. Дальше сам.

Кайден встал, ноги были ватными. Он поднялся на берег, чувствуя, как внутри поднимается странное чувство — смесь облегчения и страха.

Он перебрался через реку.

Позади остался город, армия, цепи, что держали его в этом кошмаре.

— Удачи, — буркнул Рилек.

Кайден кивнул и исчез в темноте, двигаясь в сторону северных дорог.

***

Вскоре река осталась позади, вместе со всем, что держало его прежде. Кайден впервые за долгое время позволил себе верить, что действительно выбрался. Он быстро шагал вдоль тёмных деревьев, будто старался уйти как можно дальше от своего прошлого.

Кайден держался старой тропы, по которой когда-то ходили северяне. Если свернуть слишком далеко, можно утонуть в болотах. Но оставаться на дороге было ещё опаснее.

Патрули вряд ли искали бы его ночью, но утром он легко мог стать их целью. Лучше скрыться в лесу и ориентироваться по звёздам, деревьям и ветру.

Кайден уже твёрдо решил направиться в небольшое поселение Энис, недалеко от границы Эттерса и Северных земель.

Первые дни путь давался относительно легко: он даже сумел приберечь последние запасы хлеба и мяса, собрал немного грибов и ягод. Когда ночью стало особенно холодно, решился развести маленький костёр.

До посёлка оставалось больше полусотни миль. В идеальных условиях он прошёл бы тридцать за день, но теперь болото всё сильнее замедляло шаг. Он чувствовал, как ноги утопают в влажной земле, а воздух наполнялся затхлым запахом прелой воды.

Достав из сумки последний кусок хлеба, он съел его всухомятку, запивая глотком воды. Это не утолило голод, но поддержало силы. Морорские топи тянулись севернее, вдоль реки, образуя непроходимую полосу зыбучих трясин и вечного тумана. Люди здесь почти не жили. Только охотники, и даже они редко забредали далеко в глубь.

Ночь ещё укрывала его, когда он двигался вперёд, стараясь идти быстрее, чем позволяло тело. С первыми лучами солнца над болотами пополз туман — густой, вязкий, словно живой. Он ложился на плечи, прилипал к коже, превращая мир вокруг в бледное, дрожащее марево.

Под ногами тропа стала мягче. Каждое движение отзывалось влажным хлюпаньем, будто сама земля пыталась втянуть его обратно.

Где-то рядом плеснулась вода — тяжело, глухо, не как от птицы или звери.

Кайден застыл.

Он был готов поклясться, что в тумане что-то шевельнулось. Тень, лишённая очертаний, скользнула между деревьями и исчезла. На миг показалось, что она смотрит на него.

Сердце забилось быстрее.

Кайден сжал рукоять меча, но не вытащил. В бою он не выстоял бы против болотного зверя, а если это был человек, лучше не привлекать внимания.

А что если это древний дух! Нет, сейчас это не важно.

Он продолжил путь, делая шаги мягкими, размеренными. Болото хлюпало под ногами, и его шаги растворялись в шуме леса.

Туман густел. Он почти потерял из виду тропу. Позади, в плотной дымке, слышалось тяжёлое дыхание.

Кайден не обернулся.

Шаг. Второй. Третий. Дыхание оставалось за спиной, не приближаясь, но и не отступая. Оно наблюдало.

Почему?

Он шёл долго — не знал, минуты это или часы. Туман стирал время, а шаги казались чужими. Только когда вокруг стало тихо, Кайден понял, что больше не слышит дыхание за спиной. Воздух оставался влажным и тяжёлым, будто даже он не хотел шевелиться.

Он брёл дальше, чувствуя, как усталость наваливается всем телом. День тянулся бесконечно: болото казалось живым, шептало под ногами, цепляло сапоги. Когда ноги начали подгибаться, он заметил клочок сухой земли между корнями огромного дерева. Настоящий остров посреди гнилой бездны.

Кайден опустился на колени, потом лёг. Тело отзывалось тупой болью, но земля под ним казалась почти тёплой. Закутавшись в плащ, он замер, слушая, как мир вокруг стихает. Он закрыл глаза.

Ещё один день пути — и, может быть, он выберется.

***

Кайден проспал куда больше чем планировал. Болота начинали просыхать под первым светом солнца, но холод ночи всё ещё цеплялся за землю. Тело болело, желудок уже онемел, но останавливаться было нельзя.

До границы болот оставалось около десяти миль.

Энис ждал впереди. Небольшой северный посёлок, затерянный между топями и ледяной пустошью. Солдаты Эттерса сюда не совались — местные жили по своим законам. Треть населения по слухам составляли наёмники.

Он чётко знал несколько вещей.

Он ушёл из земель Эттерса, но опасность не исчезла.

Наёмники ценят силу, деньги и своё слово, но только пока им это выгодно.

Местные северяне не любят чужаков, но если ты им полезен, тебя примут.

Болота, наконец, уступили место жухлым равнинам. Воздух стал прохладнее, чище — будто чужим. Кайден шагнул вперёд и не сразу поверил: под ногами больше не было грязи.

После целого дня волочения ног и вязкой тишины впереди, наконец, показались первые строения Эниса. Деревянные дома, окружённые частоколом. У ворот стояли два стражника. Оба в мехах, с топорами за спиной.

Кайден невольно замедлил шаг.

Два стражника — оба высокие, широкоплечие, закутанные в шерстяные плащи — лениво смотрели на него, держа оружие наготове.

Один из них, седоволосый с узкими глазами, ухмыльнулся:

— Ты кто такой, путник?

Кайден знал, что лгать бессмысленно. Люди здесь не любили трусов и лжецов.

— Беглец, — честно ответил он. — Солдат Эттерса. Был, пока не решил, что мне не место в их армиях.

Молчание. Стражники переглянулись.

— Бросил службу, а теперь хочешь стать наёмником? — хмыкнул второй, рыжебородый.

— Хочу жить для себя, а не по чужому приказу, — Кайден выдержал их взгляды.

Рыжий расхохотался:

— Ха-ха! Слышь, Торфин, он хочет жить для себя! — он хлопнул напарника по плечу.

— Да ты не первый такой, — не унимался он.

Седоволосый Торфин тоже усмехнулся:

— Это точно. Бывшие псы Эттерса сюда тянутся, как мухи на мёд.

Кайден напрягся, но стражник лишь махнул рукой:

— Ладно, проходи. Тут каждый сам за себя. Может, сдохнешь через неделю, а может, привыкнешь. — Он мотнул головой в сторону ворот, застывших в затвердевшей грязи.

— Если, конечно, найдёшь, кто тебя возьмёт в дело, — добавил Рыжий, когда Кайден уже шагнул за ворота.