Шаша беззубый маг

После четырёхлетнего проживания в районе Слюдянки, Макс Ямский продолжил своё путешествие в мир человеческий.

Следующим пунктом пребывания необычной нерпы стал Иркутск.

Город трудовой доблести, расположенный в семидесяти километрах от родного дома Макса, озера Байкал.

В Иркутск он добрался на товарном поезде, в теплую июльскую ночь. Тёмные силуэты деревьев и железнодорожных столбов, неспешно пробегающих мимо. Ночной Байкал и отражение в нём безоблачного звёздного неба. Песни большой металлической змеи. В общем всё, к чему давно Макс привык, сопровождало его весь этот путь. Всё это уже не вызывало в нём восторга, страха или еще чего-либо. Внутри Макса царили - спокойствие, твёрдая уверенность в правильности пути и огромное желание побыстрее приехать в Иркутск и узнать, зачем его туда понесло...

Сразу по прибытию на сортировочную станцию Иркутска, Макса встретила стая бездомных собак.

- Стой, стой, сюда, сюда иди. Кто, кто такой? Эй! Кто? Чё, чë надо? А? Эй!

На перебой с непереводимым лаем летели вопросы от зубасто-плешивых охранников жд станции.

- Я Макс, здравствуйте!

- Какой Макс? Чего здесь надо? Разорву! Есть пожрать? Кто такой? Вали отсюда!

Продолжали тявкать и рычать псы.

- Хватит суметь! Он ко мне! Сдолово Мася!

Все псы в одночасье замолкли, будто их пасти срослись или склеились невидимым суперклеем. Сквозь разношерстную, бубнящую закрытыми ртами толпу, вышел к вагону большой белый пёс. Всем своим видом он заметно отличался от серой массы собачьего племени.

Пёс Шаша, алабай белого окраса.

Внешне похож на небольшого белого медведя. Купированные уши придавали милоты этому крепышу, а чёрные треугольные глаза - мудрой усталости.

- Я сдал тебя, Мася! Посли!

Шаша махнул головой, в сторону откуда пришёл. Неспешно развернулся и пошагал обратно. Ямский беспрекословно повиновался и последовал за ним...

Собаки потом ещё долго смотрели в темноту, в след уходящим белым пятнам, пытаясь перешëптываться закрытыми ртами, о чём-то своём, на непереводимом собачьем.

- Удивлен? Это номально!

- Да я в принципе, последние несколько лет живу в состоянии удивления...

- Это номально. Удивляся сысни плекласно, не удивляся ничему глупо, поснать сыснь без удивлений невосмосно!

- Ммм, понятно.

- Так то они холосии, сабаки, гостеплиимные, плосто лабота у них такая, долг, ну или типа того, охланники губелнии как-никак.

- Понятно.

- Пелекусим немного и голод тебе покасу. Класивый голод, тебе понлавится...

- Да, я знаю. Я уже бывал в Иркутске...

- О, длуг, Мася, то сто я тебе покасу, ты есë не видел! Кстати я Саса, Алесадл.

- Приятно познакомиться! А меня судя по всему вы уже знаете... И, надеюсь, когда-нибудь я узнаю откуда...

- Мосет уснаес, мосет не уснаес... Плисли!

Шаша внезапно остановился около небольшого пустыря, недалеко от вокзала жд станции Иркутск-Сортировочный.

- Саходи, дологой гость, милости плосим!

Как только Макс ступил на пустырь, вокруг него вырос волшебный дворец. Это было что-то среднее между огромной космической будкой и домом из игры Майнкрафт. Причудливые элементы немногочисленной мебели, простые формы еë и разноцветность антуража, придавали месту неестественную красоту и весёлую яркость красок.

- Что селаете? Мосет быть лыбы?

На прямоугольном столе, больше похожем на огромный разноцветный кирпич, образовались различные блюда морской и речной направленности.

- Вы волшебник?

- Я пледпосетаю насывася магом.

- Вы маг? Вы что, можете всё что угодно наколдавать?

- Ну не всё конесно, так по мелоси...

Ты кусай, кусай, все воплосы потом. В насяле тлапеса. Сатем экскусия. Ну а потом воплосы. Плиятного аппетита!

- Угу, спасибо, очень вкусно!

Макс наворачивал морепродукты за обе щеки. Никогда он ещё не пробовал столько деликатесов. Тут были - осьминоги, креветки, мидии, кальмары, раки, крабы, и рыба, очень много разной рыбы...

- Ну, насьнëм! В насяле - Велхняя набелесная губелнии.

Не успел Макс прожевать очередную тигровую креветку, как дворец-будка превратилась в Верхнюю набережную Иркутска. Макс здесь бывал. Старый мост через Ангару, величественный памятник Александру третьему, вдали остров Юность со своей танцевальной площадкой, интересной геометрической формы. Но всё иначе, всё в разноцветных красках. Всё как будто вывернуто наизнанку, на свою лучшую изнанку. Разноцветные деревья пышнее, красочная трава выше и шелковистей, река - бездонный калейдоскоп красок. Всë, абсолютно всё, будто слилось с измерениями компьютерных игр и фантазийных фильмов.

- Ну как? Видел такое?

- Неее, такого я не видел. Вроде всё тоже самое, но если приглядеться, как будто другой мир.

- Это энелгия сысни. Всё в миле имеет внеснюю и внутленнюю энелгию. Обысьно мы видим внеснюю. Но. Плавильно ты скасал, если плиглядеся, мосно увидеть внутленнюю. И касдое сусество её видит по-своему. Сяс мы видим так, как вису её я. А вот как видит её тёмный маг...

Вдруг цвета поменялись, яркие цветные картинки превратились в чёрно-серые. Существа и предметы стали страшнее, бледнее, грустнее и даже злее. Вода в реке стала похожа на чёрную колыхающуюся вуаль, из неё то там, то здесь, вылетали чёрные и серые сущности. Кругом веяло холодом и смертью.

- Всё хватит. Не люблю эту столону энелгии.

Всё вернулось в обычную человеческую реальность. Летний пейзаж Верхней набережной, бульвара Гагарина, вернулся в знакомый Максу вид.

- Так тебе пливычнее будет.

- Ага, вот так узнаю. Хотя мне первый вариант, с красивой энергией, тоже понравился. Интересно, как можно достичь такого? Ну чтобы тоже видеть энергию. Или это только маги могут?

- Все сдесь, и не только сдесь, немного маги!

- Значит и я так могу?

- А ты тем более мосес! Дасе обясан.

- И вы научите?

- Чему-то я тебя наусю, чему-то ты меня... Ну, погнали дальсе?

- Погнали!

Дальше были другие достопримечательности Иркутска - улица Карла Маркса, сквер Кирова, площадь у цирка, стадион Труд, центральный рынок, Нижняя набережная, сто тридцатый квартал и ещё несколько мест, которые очень нравятся Шаше. Всё было радужно, необычно и красиво.

- Саша, извините...

- Исвиняю, только не Саса, а Са-Са, челес сыпясюю Ссс.

- Ааа, Ша-ша! Извините, Шаша, не сочтите за грубость. У меня вопрос деликатного характера... Как раз таки по поводу этого...

- Сего этого?

- Ну этого...

- Ну сего этого?

- Ну... Вы же маг...

- Ну иии?

- А зубы...

- Аааа, это! Ну... Я конесно мог бы их и вставить, но... Колосе это ососнаный выбол. Стобы не сабыть... Стоп!!! Смотли!!!

Всё вокруг замерло, как будто время остановилось и вместе с ним остановилась жизнь. Люди, птицы, деревья, машины, всё как будто превратилось в три дэ фотографию. Лишь Макс и Шаша не замерли. Шаша быстро пошёл к дороге, где из-под большого колеса нового китайского внедорожника вытащил крохотного котенка, недели две отраду. Котенок был на столько маленький, что мог без труда поместиться в пасть Шаше, но Шаша конечно же вытащил его лапой, которая кстати тоже была больше этого котëнка.

- Есëб сють-сють и эта клоха впиталась в асфальт...

Шаша положил котёнка перед лавочкой на автобусной остановке, где замерли две девочки лет семи - восьми и мужчина в очках. Скорее всего это папа дочек прогуливает, и девочки увидев котенка, уговорят взять его себе, сделал заключение Шаша. И вытащил коренной зуб изо рта.

- А вот это, плата са доблое дело...

Мир снова ожил. Девочки действительно увидев котёнка, начали уговаривать мужчину, взять его с собой. Мужчина жал плечами, смотрел растеряно по сторонам, через каждые три секунды протирал очки и вспотевший лоб, но умоляющие, чуть ли не на коленях, маленькие девочки, взяли своё и он сдался, на свой страх и риск перед любимой женой и строгой мамой... Подошла их маршрутка и они уехали, счастливые девочки с родившимся заново, котёнком, и их озадаченный папа в запотевших очках.

- Пойдём усэ! Последнее влемя не люблю я такие плогулки...

- То есть, когда вы делаете доброе дело, у вас выпадает зуб?

- Пости. Когда, я меняю сью-то судьбу...

Макс и Шаша в мгновение ока оказались на вершине огромной горы, на самом её кончике. Под ними плыли густые белые облака, а сверху, с одной стороны светило огромное солнце, а с другой стороны, отражала его свет, не менее огромная луна.

- Исменив судьбу сывово сусества, я лисаюсь суба. Это плата за вмесательство мага в босий самысел.

- И сколько их было, таких вмешательств?

- Это был солок пелвый.

- А сколько зубов у вас изначально было?

- Солок два.

- И что будет, когда сорок второй выпадет?

- Я уйду. Уйду в неисвесность, ласволюсь в энелгиях. И хоть вставляй зубы хоть не вставляй, всё равно, они не доставят мне удовольствия больше, чем сделанное мною доброе дело... Это мой путь. Без зубов я это прямо чувствую, чувствую свою конечность, свой долг. Поэтому - тьфу. Мне и бес них холосо. Хотя если по плавде, я иногда их вставляю, стобы мяса покусать и костоську поглысть...

- Во делааа! А можно как-нибудь не делать этого, ну эти, добрые дела?

- Мосно. Но я не могу... Поэтому больсе в отклытый мил мы не пойдём. Стобы успеть.

- Куда успеть?

- Ни куда, а сто! Посли домой! Спать пола...

Они снова оказались во дворце-будке. Шаша сразу же лёг на большую кровать с балдахином, отвернулся и сделал вид, что уснул. Макс только подумал о том, где ему спать, как перед ним образовалась тоже кровать с балдахином, только чуть поменьше, чем у Шаши.

Макс лёг. И в полной тишине прокручивал весь сегодняшний, насыщенный день в голове, пока глаза не закрылись и он не упал в пропасть забвения, уснул короче...

Утром Макса разбудил петушиный крик, причем петух сидел над самым изголовьем кровати и орал, будто специально в ухо Максу.

- Вы чего? Так же и оглохнуть можно!

- И тебе доблое! У нас нет влемени, кусай и в путь!

Петух исчез. Максу в кровать на подносе упали бутерброды с красной икрой и сладкий чай с молоком. Он быстро позавтракал. Умылся, почистил зубы и они с Шашей перенеслись на ту же гору, где были вчера вечером.

- Наснëм! Сто ты видис?

- Вершину мира!

- А тепель, саклой гласа, сто ты видис?

- Ничего...

- Тепель отклой гласа, сто ты видис?

- Небо, солнце, луну...

- А тепель саклой гласа, сто ты видис?

- Вау, я вижу небо, солнце, луну!

- Холосо, память есь. Сабудь всё. Ни о сëм не думай. Плосто дысы. Сто ты сюствуес?

- Чувствую... Чувствую свободу.

- Сапомни это сюство! Отклой гласа. Посмотли воклуг, сто-нибудь исменилось?

- Всё изменилось! Всё стало легче.

- Саклой гласа. Сюствуй свободу. Впитывай её.

Так началось четырёхмесячное обучение Макса Ямский от Шаши, беззубого мага Иркутской губернии.

В процессе обучения Макс научился видеть внутренние энергии материального мира, правда только светлые. Научился хорошо очищать свою память, но к сожалению не смог освоить контролируемое восстановление её. Много узнал и осознал о мирах, как энергетических, так и материальных. Но потом, почти всё забыл...

Четыре месяца медитаций, изучений и практик закончились внезапно.

- Ну вот и плисол сяс ластася.

- Как? Мы же ещё не всё изучили?

- Плидëт влемя и ты сам всё поймëс, а пока хватит. Я снаю у тебя есь месьта, освусь её.

- У меня одна мечта - понять зачем я здесь, в этом мире!

- Эту месьту осусествить под силу только тебе. Я пло длугую, более мателиальную.

- Даже не знаю... Наверное, это скорее не мечта, а так эгоистическое желание...

- Во-во, я пло неё!

- Ну... Я бы хотел быть человеком...

- Делзы, мой дологой длуг!

Шаша достал из пасти последний зуб.

- С этого момента люди будут видеть в тебе селовека. А мне пола! Плосяй и не глусти, всё будет холосо!

Шаша исчез. Исчезла дворец-будка. Макс стоял посреди пустыря недалеко от жд станции Иркутск-Сортировочный, с коренным зубом в руке и грустью от потери ещё одного друга.

Грусть немного прошла, но не скоро. А исполненное желание быть человеком, хотя бы в глазах людей, не принесло Максу ожидаемого удовлетворения. Конечно эта функция значительно облегчила ему жизнь, но не настолько, чтобы восполнить потерю друга и наставника...

Макс Ямский продолжил своë путешествие в мир человеческий, с ещё большим количеством вопросов, но уже с другим мировоззрением и новыми возможностями.