Шкет

Громко треснув, шнурок порвался. Видимо, не выдержал моей богатырской силушки. Выматерившись вполголоса, я попытался исправить ситуацию, но, как обычно, сделал только хуже. Потёртые отцовские борцовки итак держались на честном слове, а теперь и вовсе слетали с ног. Можно, конечно, понадеяться на липучки, которыми закрывались шнурки. Но после бесчисленных стирок они, считай, были только для виду.

Ещё раз выругавшись и в этот раз гораздо громче, я решил, что лучше прийти на тренировку босым, чем опоздать хотя бы на пять минут. Василий Геннадьевич спуску не давал. Кто не относился к занятиям серьёзно, мигом вылетал из секции. Так что лучше сделать полсотни отжиманий за неполную экипировку, чем отправиться домой не солоно хлебавши. До областных соревнований оставалось меньше месяца и в этот раз я твёрдо намеревался взять призовое место. Тем более, что новый спонсор обещал денежные вознаграждения тройке финалистов. А мне сейчас любые деньги не будут лишними. Я собирался поступать в ВУЗ, а для этого даже на бесплатном отделении нужна “финансовая помощь” институту.

– Санёк, ты идёшь или нет? Геннадич перед соревами вообще бешеный становится. Лучше его не злить, – хлопнул меня по плечу Костян.

Кивнув, я поднялся и, аккуратно сложив обувь в шкафчик, двинулся за ним. Прошлёпав по холодному кафелю раздевалки, открыл дверь и сразу же окунулся в привычную сумятицу зала. Пахло потом и каким-то ядрёным освежителем воздуха. Местное руководство всё пыталось ввести европейские стандарты, но, стараясь одновременно экономить деньги, получало вот таких вот уродцев. Чего стоила одна эпопея с кодовыми замками в раздевалки. Купленные на городской барахолке и установленные слабо говорящими по-русски умельцами, они глючили и постоянно ломались. В итоге, ребятам пришлось аккуратно выломать все язычки, оставив только пластиковые панели. Конечно, удобней от этого не стало, но, по крайне мере, теперь не приходилось тратить время на борьбу с этими электронными выкидышами. К тому же все итак знали, что никто в чужие сумки заглядывать не будет. Крыс среди нас не водилось.

– Старшая группа, в строй по росту. Средние в качалку. Младшие свободны, – грозно рявкнул тренер, предварительно мощно дунув в свисток.

Все сразу же задвигались и, казалось, возникла лёгкая степень хаоса. Но это только на первый взгляд. На самом деле каждый двигался по своему собственному маршруту и, в итоге, уже через полминуты в зале остались только мы, уже выстроившиеся в ровную шеренгу.

– Двадцать минут разминка, потом парами на мешок - свободные комбинации, – хмуро оглядев нас, сообщил Василий Геннадьевич.

Синхронно повернувшись в сторону самого высокого, мы трусцой побежали на первый круг. Таких нам предстояло сделать, как минимум, с десяток. И уже после, когда разогреемся, перейдём к другим упражнениям.

– Ну что, Санчо, готов сегодня проверить свою челюсть на крепость? – усмехнувшись спросил Фёдорчук, подойдя, когда я делал “мельницу”.

Вообще, его звали Шкаф. Но из-за того, что между нами давно тлел конфликт, я всегда называл его по фамилии. Его это, конечно, жутко злило, но выплеснуть свою ярость он мог только в спаррингах. Никаких лишних эмоций тренер в зале не позволял. Так что, туповатый бугай всегда с нетерпением ждал таких тренировок и всегда старался попасться со мной в пару. Удавалось это, правда, редко, всё-таки разница в весе у нас была почти десять килограмм. Но изредка Геннадич миксовал легких и средних, готовя нас к сложным чемпионатам. Разумеется, заставляя нас при этом надевать полную защиту.

Проигнорировав слова Шкафа, я продолжил разминаться.

– Ну-ну, молчи. Зубы целее будут, – попытался пошутить он, с хрустом сжав кулак у меня перед лицом.

– Фёдорчук, тебе заняться больше нечем? – громыхнул голос тренера совсем рядом, – или без товарищеской поддержки даже размяться не можешь?

Злобно пробурчав себе что-то под нос, Шкаф отодвинулся.

– Синицын, а где это твоя обувь? – переключился Геннадич на меня.

– Забыл, – не найдясь, что сказать получше, ответил я.

– Голову не забыл? Или часто в неё прилетать стало? В следующий раз тренируй не только тело, но и память. А пока два “подхода” по тридцать, на кулаках, – рявкнул он.

Молча я принялся выполнять наказание. Спорить и оправдываться не имело смысла.

Минут через десять, когда все ребята закончили разминаться, я отправился к мешку, по пути зацепив Костяна, чтобы он стал со мной в пару.

– Я уж думал, ты не выдержишь и двинешь Шкафу в морду. Совсем он уже берега попутал, – становясь позади кожаного цилиндра, сказал он.

– Много чести, – коротко бросил я между ударами.

– Ага, уверен, ты копишь спортивную злость, чтобы размотать его на сегодняшних спаррингах, – улыбнулся парень.

Минут через пять мы поменялись местами и уже тогда я спросил.

– С чего ты взял, что сегодня будут тренировочные бои?

Сделав стандартную “двойку” и дополнив её мощным хуком, Костян чуть снизил темп и мотнул головой себе за спину. Продолжая придерживать мешок, я перевёл взгляд, куда он показывал и увидел, как Дмитрий Геннадьевич в дальнем конце зала разговаривает с двумя мужчинами в костюмах. Вальяжные и холёные, они смотрелись здесь совершенно инородно. Да и им самим, похоже, не очень-то и нравилось здесь находиться. Амбре, витавшее вокруг и ставшее уже давно привычным, видимо било со всей силы в носы этой чиновничьей парочке. Они брезгливо морщились и старались дышать ртом. И зачем, вообще, сюда припёрлись, раз им такая атмосфера не по душе?

Хм, видимо, мне действительно последнее время слишком часто прилетало в голову. И как я сразу не понял, что они здесь для проверки уровня подготовки будущих бойцов. Правда, судя по внешнему виду и поведению спортивного опыта у них ноль без палочки. Обычные бюрократы, которых направили, где нужно поставить галочки и после отчитаться вышестоящему начальству. Вон, и Геннадич тоже не очень-то и рад их видеть. Стоит, еле себя сдерживает, чтобы не послать их куда подальше.

– Мы что для них клоунаду будем устраивать? – не выдержав, спросил я.

– Да, хрен его знает. Вот только с утра тут кипиш уже наводят. Директор перед ними выстилается, гоняет Надьку чаи, да кофе постоянно делать, – остановившись на секунду, чтобы вытереть пот, сообщил мне Костя.

– Опять подкатывал? – хмыкнул я.

– И что? – зарядив серию разноуровневых джебов, насупился он.

– Ей же почти тридцатка. Не старовата для тебя?

– Любви все возрасты покорны!

Промолчав, я продолжил наблюдать за беседой тренера и двух чинуш. Разговор шёл уже на повышенных тонах. И хоть ничего не было слышно, но по выражению лиц всё было понятно.

Наконец, Геннадич резко махнул рукой и, проигнорировав возмущённый взгляд галстучной парочки, пошёл обратно к нам.

– Слушай задачу. Разбиться по весовым, всем надеть полную защиту. Через десять минут спарринги в восьмиугольнике, – после короткого свистка раздал он команды.

– Василий Геннадьевич, а по каким правилам? – поднял руку Димон, щуплый рыжий парень с дальнего конца строя.

Все напряжённо замерли. За глупый вопрос тренер мог и в “наездника” на полчаса с гирей в руках поставить. Понятно, что Дима, считай, новичок, ещё и полугода не прозанимался, но мозги тоже иметь нужно.

Тем не менее, Геннадич только хмыкнул и, даже не осадив юнца, ответил:

– Работаем в полный контакт. Три по три. Локти и колени запрещены.

Ребята удивлённо переглянулись. Это, считай, полноценный бой будет. Разве что, травматичность ниже, по идее. А так максимально приближенный к реальности. Неужели тренер решил показать “дорогим” гостям, на что мы способны? Или я опять чего-то не догоняю?

– Первыми идут Ренатов и Бурчинадзе, дальше Оковаленко и Фёдорчук, потом Синяев и Ким, – окинув взглядом бойцов, продолжил Геннадьич.

Что ж, похоже, первой пойдёт “тяжёлая артиллерия”. Все парни опытные и готовые к поединку. Неужели действительно показуха?

Кивнув, двойки бегом бросились к инвентарю и стали напяливать защиту. Мы же, продолжая недоумённо посматривать друг на друга, рассыпались вокруг октагона. Не факт, что сегодня каждый успеет постоять на ринге, но посмотреть, как бьются более опытные ребята всегда интересно. Да, и полезно тоже. Со стороны всегда удобней подмечать фишки и хитрости бойцов. Ну, и стараться во время своего поединка не повторять чужих ошибок.

Тем временем, чинуши заняли “королевское место”, куда их любезно усадил появившийся непонятно откуда директор спорткомплекса. Видимо, интуитивно почувствовал запах жаренного и решили сгладить ситуацию. Ну, или по камерам просто увидел, что Василий Геннадьевич им сейчас сам полноценный спарринг устроит. Тренер хоть и в годах, но хватка у него всё ещё стальная. Базовый боксер, он также довольно долго занимался самбо и борьбой. Поначалу скептически относясь к смешанным боевым искусствам, Геннадьич, уже разменяв полтинник, всё-таки решил взять под своё крыло подрастающее поколение уже болеющие этим видом единоборства. Ему, конечно, слегка намекнули, что отказаться будет чревато. Он сначала поартачился, но потом, увидев горящие глаза молодых ребят и поняв перспективу, взялся за дело.

– Воробьёв, время. Первый раунд, гонг! – крикнул тренер, когда бойцы вошли в клетку.

Высокий и худощавый Ренатов пружинисто попрыгал и, пару раз взмахнув руками, принял стандартную стойку. Более массивный и низкорослый Бурчинадзе хрустнул шеей и протянул кулак оппоненту, готовясь начать бой. Стукнув по перчатке в ответ, Лёха отскочил и сразу же приготовил левую ногу. Он знал, что Давид силён в партере и будет стараться переводить противника вниз. В ответ крепыш только криво улыбнулся и пошёл по кругу, прощупывая соперника короткими тычками. Ренатов принял игру и также пытался разведать одиночными ударами. Ему это удавалось гораздо легче за счёт длины своих рук, но он не расслаблялся, зная, как быстро может двигаться Давид, если захочет. И тот, словно прочитав его мысли, размашистым оверхендом заставив Алексея закрыться, в одно мгновение сократил дистанцию, делая мощный проход в ноги. Вот только Ренатова там уже не было. Поставив блок, он отскочил в сторону, готовясь хорошенько приложиться к печени Бурчинадзе.

Не сдержавшись, парни взвыли, видя, что сделал в ответ Давид. Его неожиданный апперкот, несмотря на неудобное положение, попал точно в цель. Лёхина челюсть выразительно щёлкнула, и он слегка поплыл. Вот, наконец, и начался настоящий бой.