Σ: Предел перезапуска

Рэн Куросава проснулся раньше будильника.

Он сразу понял, что что-то не так. Не из-за сна и не из-за звука — наоборот, из-за тишины. Она была слишком ровной, слишком плотной, будто комната затаила дыхание вместе с ним. И его собственное тело это почувствовало раньше, чем он успел подумать.

Рэн лежал, уставившись в потолок, и ощущал, как медленно учащается сердцебиение. Не резко. Постепенно. Сначала просто неприятно, потом тревожно.

Он потянулся к телефону.

07:12.

Будильник должен был зазвонить в 07:15.

Рэн сглотнул и отвернулся к стене, стараясь не думать. «Совпадение», — сказал он себе. Он повторил это мысленно ещё раз. И ещё. Слово звучало пусто, будто не имело веса.

В 07:15 раздался звонок.

Рэн вздрогнул так, будто его ударили током. Сердце заколотилось, в груди стало тесно. Он резко сел, почувствовав, как вспотели ладони. Некоторое время он просто сидел, глядя в одну точку, пока звон не прекратился сам.

— Спокойно… — прошептал он, не зная, кому именно.

На кухне всё было как всегда. Слишком как всегда.

Мама стояла у плиты. Тот же халат. То же движение руки, когда она переворачивала хлеб. Тот же звук сковороды.

— Ты сегодня рано, — сказала она.

Рэн почувствовал, как внутри что-то сжалось. Он знал эту фразу. Не потому что она часто её говорила — потому что он ждал именно её.

— Да, — ответил он слишком быстро.

Голос прозвучал нормально. Это было важно. Он делал вид, что всё хорошо. Делал вид — и сам за это цеплялся.

— Не забудь зонт. Вечером дождь, — добавила мама.

Рэн кивнул. Он не помнил, откуда это знает, но был уверен: дождь будет. От этого стало только хуже.

По дороге в школу он шёл быстрее обычного. Не потому что опаздывал — просто хотелось двигаться. Остановиться означало остаться наедине с мыслями.

Люди вокруг были обычными. Слишком обычными.

У пешеходного перехода два мужчины разговаривали. Один сказал:

— Всё меняется слишком быстро.

Рэн замедлил шаг. В груди неприятно кольнуло.

Через несколько секунд он услышал ту же фразу снова. Другой голос. Те же слова, без изменений, будто их просто повторили.

Он резко остановился. Сердце ударило сильнее. На мгновение в голове стало пусто, как будто кто-то выключил звук.

«Не обращай внимания», — приказал он себе.

Он отвернулся и пошёл дальше, делая вид, что просто задумался.

В школе он сел за парту и сжал ручку так сильно, что побелели пальцы. Учитель вошёл в класс.

— Итак, начнём с повторения, — сказал он.

Рэн закрыл глаза.

Он знал, что будет дальше.

Знал каждое слово.

Когда учитель продолжил, Рэн почувствовал, как по спине стекает пот. Он мысленно произносил фразы раньше, чем они звучали вслух, и от этого хотелось вскочить и выйти из класса. Но он сидел. Молчал. Кивал.

Вёл себя нормально.

На перемене он вышел во двор, надеясь, что свежий воздух поможет. Солнце светило ярко, асфальт нагрелся. Всё выглядело слишком живым для его состояния.

Он сделал шаг.

Остановился.

Тень на асфальте повторила движение с задержкой. Совсем небольшой — но Рэн не увидел это глазами. Он почувствовал это телом, мгновенно и отчётливо.

В ушах зашумело. Сердце бешено колотилось. Он посмотрел по сторонам — никто ничего не заметил. Люди смеялись, разговаривали, жили.

Рэн сделал ещё шаг.

Тень повторила его.

Он выдохнул. Медленно. Потом ещё раз.

«Я устал», — сказал он себе.

«Это просто усталость».

Весь оставшийся день он прожил как сквозь стекло. Уроки, дорога домой, разговоры — всё происходило, но будто не с ним. Он автоматически отвечал, автоматически улыбался, автоматически делал вид, что всё в порядке.

Вечером он стоял у окна своей комнаты. За окном зажигались огни. Город жил, не зная ни о каких ошибках.

Рэн чувствовал усталость, будто прожил не один день, а гораздо больше.

Ему вдруг пришла мысль — спокойная и страшная одновременно:

Если завтра не наступит,

это будет логично.

Он не испугался этой мысли.

Он просто понял, что она ниоткуда не взялась.