Синдром отмены

Моему брату,

которого с нами нет,

и который всегда с нами...

.. .... . . ....

.... .... ......

(тайная песенка)

У меня было всего семь попыток, как лепестков в детской сказке. Только я об этом узнала, когда использовала все семь… Я лежала в комнате на сложенном диване, а на кухне бабушка слушала радио. После обеда бабушка всегда отправляла меня отдохнуть, "чтобы кусочки улеглись". А потом на десерт был домашний йогурт - "йога", как бабушка его называла, с вишневым вареньем без косточек! Пока брат был маленьким, и оставался в детском саду до вечера, мне доставалось больше. Но, когда он пошел в школу, "йогу" приходилось делить… С каким удовольствием сейчас я бы отдала весь свой йогурт и все вишни из варенья… Бамбаша - так мы звали бабушку (маленький брат не умел выговорить баба Маша), приехала в наш маленький городок из Киева. Вот так - взяла и переехала на большой грузовой машине вместе со всеми вещами, мебелью, посудой и прочим. А на трюмо так и остались следы дальнего переезда. Они струились по углам красивыми витыми узорами. До сих пор не понимаю, как оно могло так лопнуть. Квартира у Бамбаши была маленькая, однокомнатная, зато из нее было видно Москву! Папа мне ее показывал обычно на день рождения, звал к себе и просил посмотреть в окно - не видно ли Москвы, а потом тянул за уши столько раз, сколько мне исполнилось лет, а я кричала, что видно, видно Москву! На Бамбашином диване я обычно засыпала, и йогурт пила уже после часового обеденного сна. На кровать бабушка днем не пускала - она стояла как наряженная барыня с покрывалом и тремя установленными друг на друга подушками, покрыты ми кисеей. Кровать раскрывалась только перед ночным сном. Днем и сама Бамбаша спала на диване. Лежа после обеда я всегда мечтала о том, как все будет, когда я стану взрослой. Я вырасту и обязательно сделаю у Бамбаши ремонт, чтобы у неё была красивая ванная и застекленный балкон. У нас-то балкон застекленный. Мы с папой по секрету от мамы это планировали. Я ждала как она удивится окнам на балконе! А папа даже посвятил нашему балкон стихотворение. Он читал нам с братом его шёпотом, вечером при свете ночника, когда мы уже легли спать. Там было про желтые осенние листья, ветер на улице и мамино удивление от того, что мы утеплили балкон… Оно было даже записано у нас красным фломастером на обложке альбома для рисования. “... на балконе нашем будет хорошо…” Я не могу вернуться в тот вечер, не могу все исправить, но каждое мгновение из этой книги в моем сердце, для каждого воспоминания есть свое особенное место и свое особенное время… Впервые это произошло с нами еще в детстве. У нас с братом была тайна, точнее сказать тайная песенка, своеобразный детский гимн, текст которой я никогда никому не поверю. Брат хранил секрет, и я тоже сохраню его. Я пообещала это себе, когда поняла, что больше отменой мне не воспользоваться. Для отмены должны совпасть несколько условий. Во-первых, необходимо обладать такой способностью и верить в нее, несмотря на всю ее абсурдность. Поэтому синдром отмены, как правило, начинает проявляться в детском возрасте. Взрослые просто не способны справиться с этим. Во-вторых, нужны очень сильные эмоции. Настолько сильные, что полностью занимают сознание. И в-третьих, все вышеперечисленное должно совпасть с особым временем, особым настроением пространства вокруг, особым благоволением. Как я об этом узнала? Опытом семи удачных отмен, десятков не случившихся и еще одной, тоже не случившейся, но положившей конец моим играм со временем.