Сказ о леди

Менестрель, не молодой, не сказать, чоб бывший когда-то красавцем, начал с перебора струн. Госпожа, не юная, удивительно красивая женщина с черными, волнистыми волосами и неожиданно светлыми голубыми глазами, благосклонно улыбнулась ему.

Менестрель запел. Голос у него оказался довольно высокий, но очень приятный. Если закрыть глаза, казалось, что поет юноша, а не зрелый муж.

Я слышал, в роще у могил

Подруге ворон говорил:

«Давно уж нам поживы нет.

Где нынче мы найдем обед?»

«В долине рыцарь был убит,

И знают, что он там лежит,

Лишь сокол рыцаря, да пес,

Да леди, краше алых роз....

Если бы он смотрел на госпожу, заметил бы, как улыбка исчезает с ее губ. Скорее всего решил бы, что дама Имельза переживает из-за убитого рыцаря. Не мог же он не знать, что муж госпожи пропал несколько лет назад.

Но сокол дичь для леди бьет,

А пес по зарослям снует,

А леди впала в тяжкий грех.

Мы поживимся без помех.

Ты шею расклюешь как раз,

А мне довольно синих глаз.

Мы золотом его кудрей

Гнездо укроем потеплей».

Пальцы госпожи, тонкие, изящные пальцы, нашли голову гончей, лежавшей возле ее кресла, принялись ласкать шерсть...

О рыцаре горюет мать,

Где сын погиб, ей не узнать,

И кости белые его

Во власти ветра одного.

Менестрель был доволен - из истории, рассказанной ему безумным браконьером пару лет назад получилась отличная баллада. Она спасла его в подземелье Молоха, щедро наградившего его и пощадившего его спутника, а теперь госпожа Имельза, расчувствовавшись до слез, наградила его полным кошелем серебра, пусть и не очень большим. Удивительно было, что на пожелала, чтоб он покинул замок тотчас же, несмотря на приближающуюся ночь. Впрочем, до деревни, стоявшей на перекрестье дороги и реки был рукой подать, а таверна там хорошая. Да и спутник нашелся - один из рыцарей, пировавших у госпожи. С таким сопровождением можно не бояться разбойников. Не сказать, чтоб он сильно боялся за свою жизнь, доведись встретить лихих людей - музыку и песни любят все. Но вот сребра лишишься точно.

Рыцарь был мрачен и зол - похоже имел виды на госпожу, но получил от ворот поворот. Ничего, в таверне будет и вино и девки - утешится.

- Он оскорбил меня, сэр Джулиан. - леди Имельза вытерла слезы. - Пришел в мою вдовью обитель, при всех обвинил в том, что я бросила моего Бертрама непогребенным и забытым... Меня некому защитить от оскорблений, от слухов, что неминуемо последуют...

Сэр Джулиан сжал челюсти так, что на скулах заиграли желваки.

-Леди Имельза, коль вы пожелаете, я вырву ему язык и сердце! - он порывисто шагнул к госпоже и она вдруг подалась к нему, впилась ему в губы поцелуем.

- Это был бы лучший подарок, клянусь!

- Что же, ждите меня, моя госпожа! - Джулиан вышел. Она слышала, как он приказывает седлать коня.

"Боги, откуда же он узнал?" - Имельза чуть ли не до крови прикусила губу. "Наверняка это происки свекрови, этой старой суки Аннелизы. Откуда ей-то знать? И ведь ничем не показывала своих подозрений, лживая тварь!"

Имельза заметалась по комнате, ее взгляд наткнулся на охотничий арбалет, висевший на стене. Она улыбнулась, вспомнив, как целилась в затылок Бертрама, как он успел, недоуменно посмотреть на нее перед тем, как свалиться с лошади и умереть. Не в долине, дружок - в лесу у глубокого оврага, где он наверняка до сих пор и валяется...