Сказание Бурлани Заточника (былина)

Данное произведение родилось ранней осенью 1993 г. в студенческом стройотряде, работавшем на сборе яблок в совхозе 15 лет Октября в с. Троекурово, Лебедянского р-на Липецкой области, как ответ на вызовы, брошенные молодым студентам истфака ЛГПИ, суровой сельской действительностью.

В своё время опус сей вызвал фурор в студенческой среде и был неимоверно популярен и даже представлен был на соответствующем концерте в исполнении товарища автора - Михаила Рязанцева.

Как ни странно, но предполагаемых административных репрессий в отношении автора не последовало...

Пролог

Ой вы, гусли мои, златострунныя!

Пойте песню о днях новодавних,

О страданьях людей подневольных,

Педагогов, народом забытых.

Очи ваши слеза оросит,

Сиречь внемлете сказ наш правдивый.

***

Как во Липецке во граде белокаменном,

Во хоромах институтских, светлопраздничных,

Сидел князь Крутой злонапыщенно.

Омрачила чело князя дума тёмная,

Дума тёмная - злоиздевская.

А о том была дума томная,

Аки спослать абитурию непокорную

Во треклятый совхоз Троекуровский,

Очерненный засильем злояблочным...

***

Абитурии были отправлены

Во забытый отлог Троекуровский, -

Во шестовско* барачье забытое.

В том краю, аки ворон зловещий,

Их година окутала чёрная,

Стерегла их дружина княжева

Во обличьи сатрапском, тиранствующем.

Дисциплину блюли арестантскую:

Поднимали с рассвету холоднаво,

Пресекали курение в комнатах,

Запрещали язык старусский,

С мат-теринским млоком нами всосанный.

Акромя же работы постылой

На деревьях, нам травмы несущих,

Заставляли приборкою в комнатах

После трудного дня заниматися!

А когда же мгла завечерняя

Небосвод пеленой заволакивала, -

Нам молодым гуляти хотелося.

А дружина же князя свят-дикава,

Князя Химского Крутосвареннава**

Пресекала все наши старания,

Учиняя отбой мерзопакостный!

***

Акромя же дружины свят князевой,

В святотатстве своём обезумевшей,

Нам свалилося горе житейское,

Аки обухом грохнув по темечку.

Вставши утром, зубами постукивая,

Коченели со злобным проклятием,

Шли студеной водой умыватися

Пред принятием пищи губительной.

Приходя же с работы, понурые,

В душегубку мы шли обмыватися,

В предвкушении трапезы ужинной,

Колом вставшей в желудках закаленных.

После ж ужина отдых положенный

Мы алкали и жаждали в бешенстве.

Телевизор же, батюшка светлый, -

Современник садов Троекуровских***,

Как назло, заболел хворью дикою.

Что касаемо плясок бесовских,

Дискотекой в народе обозванных, -

То ваще мы их видеть не видовали

Пред очами своими печальными...

***

Сею житью, в конец удрученные,

Стали думать о братце Кондратии,

Обращаясь к всеблагому Господу,

И, молясь за спасение душ своих.

Ежли, паче чаяния нашего,

На круги мы своя оборотимся,

То мы можем конину нарезати

И в дубовый во ящик сыграти.

* - имеется ввиду проживание наше на шестом отделении совхоза,

** - куратором нашего курса в колхозе был доцент Крутов с биохимического факультета.

*** - сады в Троекурово были высажены в 1930-е гг.