Сказания Эйвента

Давным-давно, когда и времени ещë не было, жил-был юный бог. Однажды дала ему мать-богиня мир, белый как холст, чернил волшебных, и отправила рисовать. Обрадовался юный бог да побежал в сад. Хотел нарисовать и луну, и выводок звëзд на небесном пастбище, и Исток жизни, где любил пускать кораблики из листьев древа знания. Даже зажмурился от предвкушения, пока бежал, едва не споткнулся. Прислонил он холст к Тверди мира и начал творить.

Нарисовал он и жëлтое солнце, и синюю реку и высокие красные скалы, а тут и цвета-чернила закончились.

Побежал он тогда к своей бабушке Ай-Бэлэх и расплакался о своей беде. Утешила его Изначальная, нугой сладкой из священного мирового ореха угостила и улыбнулась хитро: «Ай, дадо, вот тебе загадка: в радуге тоже три цвета, да только все они вместе — суть один».

Долго думал юный бог, долго ломал голову. В холст-мир голову сунул, нос испачкал, но и там всë также: солнце жëлтое, река синяя и скалы красные. Разозлился тогда он, стукнул по миру так, что скалы затряслись-задрожали и каменными глыбами в воду скатились. Только хотел ещë больше юный бог заругаться, да только глядь — чудеса! Вокруг камней вода фиолетовой стала! Макнул он туда палец, провëл по красным скалам, и зазмеились по отрогам выступы апатитовых и флюоритовых руд.

Тогда отщипнул он кусочек солнца, смешал с синью воды, и зазеленели луга у священной реки. А вдалеке от скал красных легла до края оранжево-желтая пустыня. Ох, как же обрадовался бог и давай ещë больше цвета смешивать!

Всякое творение своë имя имеет, а потому и прежде белый холст его обрëл, стал он зваться Эйвент, сиречь Первозданный.

Долго рисовал бог свой мир. Рос вместе с ним и креп. А мир расцвел, наполнился красками и жизнью. Зашумели деревья в Первородной долине, появились там тонкорунные овцы, разбежались по степи длинногривые скакуны, заплескалась рыба в Священной реке да завыли-зашептали могучие ветра над Великой пустыней.

Последними же бог создал людей. Темноволосых, как плоть мира, и порывистых, как ветра его. С кожей, золотистой, как полуденный песок Великой пустыни, и вдохнул в них жизнь.

Разбрелись они по миру, любуясь и восхищаясь красотой его. А потому сделал бог им великий Дар. И с тех давних пор и поныне даëтся каждому рождëнному три капли священных чернил. И каждый сам решает, как раскрасить ими свою жизнь.