Сказка о том, как нечисть русская хеллоуин изгоняла

В самой что ни на есть глухой дремучести, где тропы сами себя путают, а избушка на курногах по утрам зарядку делает, жили-поживали наши родные страходеятели.

Баба-Яга — костяная нога, в ступе своей помелом рулила лихо.

Кощей Бессмертный, худой, как осенняя ветла, над златом чах да скучные шутки шутил.

А Леший, в одежде из мха и вековой пыли, в лесу своем водил хороводы, да так, что даже медведи с ежами плясать начинали, друг дружку не пожираючи.

И другие товарищи.

Жили не тужили. Пугали по плану, по традиции. То путника в трёх соснах покрутят, то девушку-красу загадками поиспытают. И всё было спокойно, душевно. "Чинно, благородно, по-старому..."

Но однажды, под самый конец октября, пришла в лес весть тревожная. Ветер-шептун принёс листовки цветные, а Ворон Невермор, из перелётных, нахохлившись, доложил:

— В городах творится невидаль ненашенская! Ходят люди в костюмах немыслимых, тыквы с рожицами злыми на головах таскают, и всё это «Хэллоуин» зовут! Без спросу, без лицензии нашей страшат!

Возмутилась Баба-Яга, аж ступа её заскрипела:

— Какие ещё тыквоголовые? Это ж моя вотчина — людей пугать! Я на этом избушку вырастила из малой шишечки! Конкуренция нечестная!

Забренчал Кощей, сундук с златом приоткрыв:

— И зачем я бессмертие копил, если теперь всякий в простыне будет страшнее меня считаться? Репутация под ударом! Надо совет держать!

Долго ли, коротко ли, а до конца октября таки успели, созвали всеобщий сходняк на Чёртовом Болоте. Со всей Руси великой, малой, белой, черной да жёлтой в полосочку съехалась нечисть: Водяной, с бороды тину выжимающий, Домовой, оторванный от наведения уюта и комфорта в избах, Русалки, с мокрыми косами, даже Чёртушка из-под Смоленска явился — тот самый, что контракты на грехи с мелким шрифтом составляет.

Был там и Анчутка, да всё более помалкивал и в книжечку свою тезисы пописывал.

Расселись на корягах и кочках.

Каждый сам себе президиум.

Баба-Яга Евгеньевна угощает чаем из болотных трав, а филин Гуамоколатокинт протокол ведёт, пером из совиного хвоста выводя:
«Заседание открыто. Вопрос один — как извести заморскую тыквенную напасть».

Первым слово взял Водяной Вассерман, умный, аж страшно:

— Давайте, я ихний праздник топить начну! Устрою ливень такой, что все их бумажные костюмы в кашу превратятся!

— Нельзя! — взвизгнул Домовой Нафаня. — После твоего ливня в избах сырость, полы разбухнут, а мне потом за всем ухаживай! Не согласен!

Русалка Арина Спиридоновна предложила:

— А давайте переманим их к себе?Заманим в озеро красивыми огоньками, угостим медовухой забвения, пощекочем...

— Слишком гуманно, — проворчал Кощей, единственный в своем роде, в фамилиях-отчествах не нуждающийся. — Надо показать мощь! Устроим свой праздник — «День Русской Нечисти»! Чтобы все знали, у кого тут страхи с историей и с душой!

Решили действовать.

Кощей, как самый грамотный, в лесной сети «Паутина» афиши нарисовал:

«Забудь про тыквы! Приходи на русский ужас или он сам к тебе придет! Только эксклюзивные кошмары! Без пластика и ГМО!»

Леший дороги в городах и весях запутал, да пограничные переходы законопатил, чтобы чужаки не пролезли, а свои не вылезли.

Кикимора болотная надела свои лучшие водоросли с разрезами до пупка да с болотными жемчужинами, прохожих да проезжих смущать.

Баба-Яга ступу до блеска натерла, прицепила подкрыльники с хохломской росписью — «шоб патриотично было!».

И пошла нечисть в народ.

Не грабить, не воровать, а культурную программу представлять.

Леший под окнами шумел, будто ураган, но такой мелодичный, что дети плясали под него.

Домовой в квартирах вещи перекладывал, но не злобно, а с юморком — так, чтобы носки все в один ящик сложить смешно выходило.

Баба-Яга угощала пряниками в виде своих собственных костяных ног. Вкус — объедение, запах — что твой сыр французский. Заткни нос и жуй.

А Кощей устроил шоу, зрелище по-нашему, — бренчал костями в ритме народных частушек, которые наигрывал Водяной на баяне из камыша.

Люди сначала опешили, а потом смеяться начали. Дети визжали от восторга, когда русалки из тумана появлялись и дарили им блестящие камушки.

Взрослые наперебой звали нечисть за стол — угощать пирогами, блинами да квасом. От медовухи или чего покрепче нечистые отказывались, ибо во хмелю буйны и злокозненны.

И так этот день всем понравился, что решили растянуть его на целую неделю.

А где же ужас подевался?

Да вот так. Был и сплыл.

Выяснилось, что свои страхи — они самые душевные. Они с историей, с характером, их и бояться-то интересно, а не страшно. А главное — после их визита в доме порядок наводился, сон наступал крепкий, а на душе становилось светло и весело. И конфеты детям, а не кому попало.

С тех пор и пошла традиция. Как только на небе октябрьская луна серпом встаёт, по всей Руси великой начинается «Неделя Родной Нечисти».

И все знают: нечего заморские ужасы звать — свои придут, и страшно будет, но более смешно, а главное — от всей славянской души!

А тыквы зубастые с голов бестолковых сняли, и пошли они (тыквы, конечно) на вкуснейшую кашу, которой Баба-Яга теперь всех под конец праздничной недели на прощание угощает.

Ведь всё должно заканчиваться честным пиром да угощением. Даже у нечистой силы.

Таков уж наш, русский сказочный закон. А кому не нравится, ужо мы ему...

Да бросьте, всем нравится!