Сказки старого пня

Старые знакомые

"Кот пошел по тропинке к мосту и растворился в воздухе. Будто и не было его в этом лесу.", – Леший устало вздохнул и обвел взглядом притихших драконят, – ну все, сказке конец, бегите домой.

Но малыши не спешили расходиться. Они смотрели, как Леший встает и шаркающей походкой идет к дому Сказочницы. Самый смелый из них заканючил:

– А еще сказкууу?!

– Обязательно, в следующий раз я расскажу, как забрел к нам Сказочник, – не поворачиваясь ответил Силантий.

У драконят загорелись глаза: – К нам в лес приходил Сказочник? Настоящий? Расскажиии.

– Ты же не будешь рассказывать им взрослую легенду, что рассказал мне Сказочник?, – с сомнением в голосе спросила подошедшая Лелька.

– А почему нет? Они живут в этой сказке.

– Они живут в другой сказке. Расскажи им про Локки.

– А что я про него знаю? Это ты скачешь по мирам, убегая от клеток.

Сказочница неопределенно фыркнула, а драконята закричали: – Не надо про Локки, мы его каждый день встречаем. Хотим про клетки и Сказочника!

– В следующий раз обязательно. А теперь бегите, вас дома заждались!

Леший проводил малышей и пошаркал за Сказочницей к мосту через ручей. Она стояла у воды и, видимо думая о чем-то неприятном, смотрела в одну точку. По небу побежали черные тучи, а в ручье поднялась волна, разгоняя шугу. Силантий поежился и с надеждой посмотрел на Лельку.

– Ну что опять? Сейчас метель нагонишь.

– Ты же знаешь как я не люблю клетки?

– Знаю.

– Такие красивые тонкие прутики,- продолжала Сказочница,– завитушки разные... А потом становится нечем дышать...

Ветер зашумел в верхушках берез и последние полусухие листочки слетели на поверхность ручья, перемешиваясь со снежной кашей.

– Он же тебе рассказал легенду. И клетки делала девушка...

– Да какая разница, кто плетет клетки, что бы задушить душу?!

Леший поднял воротник на поддевке, поежившись от порыва ветра.

– Кафтан пойду достану, нагнала мороку, – Силантий посмотрел на Сказочницу, взял ее за руку и повел к себе.

В пеньке у Лешего было тепло, в печке трещали дрова, проснувшийся филин ухал и сонно крутил головой. Силантий налил Лельке лесного чая, аромат малины от которого всегда приманивал к Лешему, проходящих мимо путников. Сказочница задумчиво гоняла деревянной ложечкой ягоду в чае.

– Вот и тогда он пришел на аромат твоего чая.

Сказочник

Однажды лес зашумел перешептываясь. Сказочница прислушалась к новостям, шепот становился все громче, Сказочник говорят объявился в лесе Чудес. И ладно бы просто Сказочник, шел он издалека с большой изумрудной клеткой.
Лелька поспешила к Лешему. Из его пенька шел прекрасный аромат лесного чая, а под старой березой сидел незнакомец и смотрел на стоящую перед ним клетку.
Сказочница тихо подошла и, присев рядом, вздохнула. – Я уйду, не волнуйтесь. И клетку с собой заберу.
– Я вас не гоню.
– Это из вежливости.

– Вы же добрый человек, откуда у вас эта клетка?
– Однажды я познакомился с прекрасной девушкой. Мы беседовали ни один день, а потом она подарила мне эту клетку. Она просила рассказывать ее историю, предупреждая о пороках. Понимаете? Эта клетка для пороков, из нее можно выбраться...
– Из любой клетки можно выбраться, но это не значит, что их нужно плести, -Лелька передернула плечами,- пойдемте к Лешему, выпьем чаю с ягодами и вы расскажете эту страшную историю.
Сказочник улыбнулся, входя вслед за Лелькой к Лешему.
Силантий уже ждал их.
С интересом разглядывая жилище Лешего, Сказочник начал свой рассказ...

"Красота – это сеть, в которой сердце само становится добычей. А блеск драгоценностей – лишь отражение вечной жажды…

В старинном городе, где каменные мосты, изогнутые, словно спины драконов, роняли свои отражения в тёмные, спокойные воды каналов, жила Девушка-Змея. Её наряды были сотканы из самой Весны: струящееся платье цвета свежего, молодого изумруда, зелёного, как пронизанный солнцем полог весеннего леса. Её кожа была цвета дорогого, нетронутого фарфора, а волосы – гладкие, как чёрный шёлк.

Её шаги звучали, словно шелест травы, а улыбка обещала счастье. Но каждый, кто влюблялся в неё, вскоре понимал: это не любовь, а заклятие. Девушка-змея умела обвивать сердца, как кольца, и превращать их в драгоценные камни для своей изумрудной клетки.

Истинным её сокровищем были глаза. Они были глубокими, мерцающими омутами, в чьей зелени тонули, как в трясине, взгляды и судьбы. Её улыбка обещала неземное блаженство, но каждый, кто влюблялся в неё, вскоре понимал: это не любовь, а древнее, чарующее заклятие. Девушка-Змея не брала силой; она искусно обвивала сердца невидимыми кольцами, превращая их в холодные, идеально огранённые драгоценные камни. Она собирала их, чтобы украсить свою тайную обитель – Изумрудную Клетку, сотканную из иллюзий, богатства и недостижимой красоты.

Один юноша, Аркадий, решился раскрыть её тайну. Он следовал за ней в ту ночь, когда она, словно тень, ускользнула с бала. Чем ближе он подходил, тем сильнее чувствовал пронзительный, могильный холод.

Наконец, он поравнялся с ней под древней аркой и заглянул в её омуты. Там не было ни имени, ни воспоминания, ни любви. Был лишь вечный, бездонный голод.

В тот миг, когда Аркадий осознал её суть, она улыбнулась ему истинной, нечеловеческой улыбкой – той, что констатировала победу. Струящееся зелёное платье обернулось вокруг Аркадия невидимой, но материальной тяжестью. Его сердце начало сжиматься, превращаясь в твёрдый, безупречный изумруд.

Дева-Змея завершила его превращение в самый дорогой экспонат. Она взяла его сердце-самоцвет и скрылась, оставив на месте Аркадия лишь его тело – красивую, но пустую оболочку. Он стал ходить по улицам города, призраком в толпе, безмолвным стражем, одержимым желанием служить Её красоте, но лишенный души и воли.

Аркадий, теперь – пустая оболочка, безмолвно наблюдал за другими жертвами, которых Дева-Змея называла своими «драгоценностями».

Однажды, старый граф, наслышанный о её чарах, подошёл к Деве-Змее на ярмарке, чтобы предостеречь.

– О, милая Дева. Ваши глаза – это ловушка. Ваши шаги – это танец смерти. Вы – зло, окутанное зеленью.

Дева-Змея лишь медленно повернула голову. – Вы ошибаетесь, граф. Я не зло. Я – ясность. Я лишь показываю людям, что они на самом деле любят. Они любят своё желание. А я дарю им это желание – вечным и нерушимым. Вы называете это смертью. Я называю это коллекционированием истинного блеска.

Её коллекция росла. Был Торговец, который ради неё предал партнёра и растратил состояние, искавший в ней гарантию власти.

– Я отдал тебе всё, что имел, Дева! Я думал, ты сделаешь меня самым богатым человеком! Ты обещала мне!

Её глаза сверкнули. – Ты не слушал, глупец. Я не обещала тебе владеть богатством. Я обещала тебе стать им. Посмотри на себя! Твоё сердце стало самым чистым янтарем, твёрдым, как застывшая власть. Разве ты не счастлив? Ты больше не боишься потерь. Ты сам – вечное сокровище…

Был и Капитан, одержимый ревностью и желанием безраздельно владеть ею.

– Я лучше увижу, как ты умрёшь, чем увижу тебя с другим! Ты моя, слышишь? Моя!

Она взглянула на него с тихим презрением. – Ты хочешь владеть страстью, а не чувствовать её. Что ж, ты получишь, чего желал. Твоё сердце – это рубин. Самый красный, самый твёрдый. В нём застыла вся ярость, вся боль, вся твоя ненасытная ревность. Теперь это твоё вечное владение.

С годами город узнал, что для каждого камня в её коллекции была своя жажда: для Аркадия – жажда идеальной красоты, для Торговца – жажда абсолютного богатства, для Капитана – жажда безраздельной власти…

Но люди, очарованные её блеском, продолжали искать Деву-Змею. Они спрашивали себя: Существует ли способ разрушить Изумрудную Клетку?

Клетку нельзя разрушить силой, мечом или заклинанием, потому что она создана не магией, а человеческим выбором. Она распадается лишь тогда, когда кто-то из пленников, из тех, кто превратился в пустые оболочки, искренне отречётся от жажды, которая его пленила.

Однажды ночью, Аркадий, стоявший в тени фонаря, увидел в толпе девушку, которая не смотрела на Деву-Змею. Она смотрела на самого Аркадия – не на его красоту, а на его пустые, печальные глаза. Она не захотела его блеска, она лишь увидела его боль.

Её взгляд был лишён зависти или восхищения. Это был взгляд чистого, бескорыстного сострадания.

В этот миг Аркадий, чьё сердце было Изумрудом в тайнике, впервые за годы ощутил не холод, а легкий, невесомый свет. Он не смог заговорить, но его губы беззвучно прошептали: "Уходи. Не смотри на блеск." Это был первый и единственный раз, когда его воля победила её чары.

Это желание спасти другого, это отречение от одержимости собой и блеском, ослабило кольца. В ту же секунду в доме Девы-Змеи самый яркий Изумруд её коллекции – сердце Аркадия — треснул, и его блеск потух.

Девушка-Змея побледнела. Она поняла: её сила не в магии, а в поверхностной, эгоистичной жажде людей…

Изумрудная Клетка не имеет дверей. Она распахнута. Но войти в неё можно только изнутри – через собственную одержимость. И единственный способ выйти – это отказаться от блеска и увидеть не красоту, а человеческую боль, которая за ним скрывается…"

Долина роз

Лелька шла по тропинке за Сказочником. Она пошла его провожать и хотела расспросить по дороге, но разговор не клеился.
– Куда ты несешь эту клетку?
– Туда, где я живу, в долину Роз. Это волшебное место и там нет злых одержимых душ.
– А у тебя есть дракон?
Сказочник покачал головой. Лелька вздохнула, жизнь без дракона была в ее понятии какой-то не настоящей, не сказочной.
– Хочешь я расскажу тебе сказку?
– Про любовь?
– Нет, про любовь я предпочитаю быль. Про драконов, ты же никогда не видел драконов!
Лелька остановилась и с сочувствием посмотрела на Сказочника.
– Нну, почему же не видел. Твоего, вот, сегодня.
– Испугался?
– Нет, я ж теоретически про них все знаю. Рассказывай свою сказку.
И Лелька начала свой рассказ:

"Драконы Многомирья очень разношерстный народец я тебе скажу. А ведь в каждом из миров живут разные драконы. Одни не выходят за пределы своего мира-им хватает своего бесконечного, другие подрабатывают у ведьм и злых волшебников, воруя принцесс и сказочниц, а третьи попали в беду и если им повезло, что их кто-то спас, то так и приживаются в новом мире. Сколько драконов-столько историй.
Миры в Многомирье связаны магическими порталами, которые драконы чуют на раз. Ну, а с другой стороны какие они магические-обычные кротовые норы или, например, мост Энштейна- Розена.
Но в сказках все магическое. Ну в какую кротовую нору пролезет дракон? А мост под ним сломается. А вот в магический портал дракон пролетает с легкостью, а некоторые и случайно падают. Ну что, у драконов тоже у каждого свой характер...

Ну вот, например, однажды в одной из сказок случай был.
Задумала ведьма Междумирья создать новый мир для себя. Вызвала она дракона, которого еще в детстве украла из гнезда в Изумрудной долине и он был у нее в услужении. Травки ей приносил из разных миров, принцесс воровал для шантажа их отцов и женихов. А тут новый мир. Сказочница нужна, не меньше.

– Ну что, Зеленый, притащи мне Сказочницу.
Дракон закивал головой и полетел в ближайший город, где и жила наша Сказочница- Милостивый государь, не могли бы вы помочь дурному Дракону.
– Могу голову снести, – сэр Люкан взялся за меч и остановил лошадь.
Дракон отпрянул в тень скалы и нервно дёрнул хвостом.
– О, так я тебя знаю ты дракон ведьмы Междумирья, как ты оказался в моей сказке?
– Пещера у меня тут.
– Так что же ты мокнешь под дождём?
– Сказочница у меня там. Не пускает. Уговори её уйти.
– А как наша Сказочница оказалась в твоей пещере?
– Понимаешь, ведьма уговорила меня украсть Сказочницу. Сказка ей нужна. Сказочница говорит, давай напишу здесь... Ну я её в свою пещеру, котёл ей, лягушек, зверобоя нарвал. А знаешь как зверобой на Драконов действует?!!! Вооот. Смотри все лапки в волдырях, – Дракон всхлипнул, рыцарь приподнял удивлённо бровь и подумал, что рядом с их Сказочницей все драконы начинают вздыхать и всхлипывать, а Дракон продолжал, – А она все забрала, заклятье на вход с помощью этого зверобоя наложила и спокойно что-то пишет. А я тут мокну. Предлагал отнести её домой.
– А она?
– Не верит
Рыцарь расхохотался.

Или вот еще дракон.
В мире Фогс жил бледно-голубой дракон. Остров среди океана, где была пещера этого дракона почти круглый год был скрыт в туманах. Лучик солнца, если пробивался через густой и влажный шлейф тумана, очень осторожно трогал нежную бледную шкуру дракона. По этому пещера нужна была дракону чисто теоретически. Прятаться ему было не от кого и не от чего. На острове жил он один. Ночью он спал свернувшись клубочком где-нибудь под кустом. А по утрам он нырял в океан, мимо проплывал разнообразный завтрак и он лениво выбирал себе рыбку.
Однажды утром он проснулся от ...солнца. Приоткрыв один глаз он был очень удивлен, что его остров залит солнечным светом. Он перевернулся на спину и увидел нежно-голубое небо. – О, погода то летная!
Он вскочил и огляделся, вдали, над океаном переливался всеми цветами радуги портал. Дракон даже не знал, что совсем рядом от его острова есть ход в другие миры.
Он уж расправил крылья и даже взмахнул ими пару раз. Но потом оглядел свой тихий спокойный остров. И подумал, ну чего ему тут не хватает? А там... Что там за этим ходом в опасный мир?! У него тут не только ведьм- у него даже Сказочниц нет. А сказочницы, скажу я тебе, очень беспокойный народ – не сидится им дома спокойно, все время просят дракона полететь кого то спасать. А уж если рыцарь заведется, то тому же нужно турниры проводить, победы одерживать. А если принцесса? Любят принцессы, что бы их дракон утащил в высокую башню, а принц поехал их спасать, скакал там дней несколько, а прискакав отрубил дракону хвост например, дракон подумал, а то еще хуже-голову.
Ужаснувшись, дракон аккуратно сложил крылья на спине. И спокойно пошел в свою пещеру. Свернулся там в клубочек и закрыл глаза, дожидаясь когда придет спасительный туман и скроет от него страшный, просто ужасающий портал..."

Лелька посмотрела на Сказочника: – Ну как тебе драконы? Разве можно в сказках и без драконов, а?
– Можно, – Сказочник взвалил себе на плечо изумрудную клетку, махнул Сказочнице и зашагал в свою сказку...

######

– Понимаешь, Леший, не для драконят эта сказка. Расскажи им другую, про долину Роз Сказочника.