Скользящий по грани

Пролог

Как говаривал классик, военные базы всегда одинаковы, а невоенные — каждая невоенна по-своему.

Именно эта отличалась какой-то, блин, мать её, отвратительной по человеческим меркам стерильностью. Ни одной, сука, пылинки на идеально чистом полу. Ни одного, итить-колотить, грязнючего пятнышка на ровно окрашенных стенах. Ни единого масляного потёка на полированных ручках, петлях, замках и доводчиках. Никаких дополнительных, мусорных излучений из закреплённых на потолках светильников.

И тут мы. Грязные, словно только что из болота. Злые, как черти. Беспардонные, как трамвайные хамы.

Мои заляпанные чужой кровью ботинки громыхали по чистеньким коридорам, оставляя за собой цепочки бурых следов и летящих в разные стороны ошмётков искусственной плоти. Со звоном сыпались на пол стреляные гильзы, плевалась очередями уже дымящаяся от перегрева штурмовая винтовка, рушились наземь выпрыгивающие буквально из каждой двери страшилища.

За спиной у меня шипел на высокой ноте бо́лтер напарницы. Реактивные пули с лёгкостью разносили в хлам не поспевающую за живыми вражескую машинерию. Здешние кибермехи воевать по нормальному не умели, они брали численностью, нечувствительностью к потерям и, самое неприятное, заканчиваться не собирались.

— Не тормози! — заорала подруга, когда я слегка замешкался перед развилкой.

«Налево или направо?»

В прошлый раз было налево, ничем хорошим это, увы, не закончилось.

Я выщелкнул на ходу пустой магазин, вставил полный и, вскинув оружие, двинулся в правый проход.

Не останавливаться — единственное, что сейчас требовалось. Ну, если не принимать во внимание перманентный отстрел тех уродов, что пытались нас задержать.

«Бум-м-м-м!» — шандарахнуло сзади.

Лампы погасли. Стены и пол озарились яркими сполохами аварийной подсветки.

— Да чтоб вам всем повылазило, тьма в иперхорос! — ругнулась Рита и зашвырнула в раскрытый проём плазменную гранату. — Бойся!

Я рыбкой нырнул за ближайший выступ и прикинулся ветошью.

Через секунду по каменным плитам прокатилась волна гудящего пламени.

— Порядок! — девушка выпрыгнула из ниши напротив и показала дулю сожжённым тварям.

— Больная, итить, — помотал я башкой, вытряхивая из ушей невидимую вату. — Ещё раз так сделаешь без команды, выдеру и высушу.

— Да уж скорей бы! — расхохоталась спутница.

Я стиснул зубы, но развивать эту тему не стал. Просто не было времени.

За предыдущие четыре минуты мы упокоили больше полсотни мехов, столько же биомутантов, израсходовали два десятка гранат, расстреляли три четверти боезапаса и преодолели четыре развилки. И если последняя, пятая, снова не выведет нас наружу, я, в самом деле, кого-нибудь выдеру, а после узлом завяжу и сушиться повешу...

Хвала небесам, на этот раз нам повезло. Проход закончился дверью.

— Мне! Мне! Дай, я её вскрою! — Рита легко оттеснила меня плечом (её сто десять кило, несмотря на внешнюю хрупкость, против моих девяноста — аргумент, прямо скажем, весомый) и без всяких раздумий врезала по управляющей панели прикладом. Электронный блочок разлетелся осколками, и в ту же секунду позади заревела сирена и загрохотали вываливающиеся из потолка отсечные ворота.

«Внимание! Радиационная опасность! Внимание! Радиационная опасность...» — забубнил механический голос.

— А чего они тут?! — бросила с возмущением Рита. — Я же всё правильно сделала! Разве нет?

— Правильно, но слишком уж грубо, — покачал я укоризненно головой.

— И что теперь?

— Держи замедлитель, — протянул я ей небольшую пилюлю. — На полчаса хватит, а дальше посмотрим.

— Посмотрим. Ага. Понапридумывают, тьма им печёнку, а мы расхлёбывай. И вообще...

— Выдеру, — перебил я её.

— Ой, прямо боюсь-боюсь, — ухмыльнулась напарница, проглотила кромочный антирад-замедлитель и тут же чихнула.

— И не чихай мне тут, — подбавил я в голос металла. — Тащить тебя на себе я не буду. Сама если что доползёшь.

— Фу таким быть, бе-е-е, — показала мне Рита язык, и на этом наша перепалка закончилась.

Я толкнул дверь, мы вошли в тамбур-шлюз. За тыл теперь можно было не беспокоиться. Несколько переборок-ворот надёжно отрезали нас от врагов, а врагов от нас. Соваться наружу никто из местных не станет. Под лучами здешней звезды даже киборг поджарится за считанные минуты, об обычных биоконструктах и говорить нечего. Выжить здесь могут только скользящие, да и то если есть с собой «замедлитель». А без него... Хм, без него мы попросту свалим отсюда в кромку, и дело с концом. Надо только наружу выбраться. А то, блин, на этой чёртовой базе все стены в «заглушках», через них даже в собственное «хранилище» один раз из трёх попадаешь...

— Сам будешь рвать или я? — кивнула Рита на дальнюю дверь с надписью «Выход».

— Сам, — пробурчал я, вытаскивая из разгрузки брусочек ВВ. — А ты укройся пока, вдруг зацепит...

— Милый, ты так заботлив, — томно проворковала спутница. — Я вся горю в предвкушении...

— Марш в укрытие!

— Слушаюсь, мой генерал!

Я мысленно чертыхнулся («Вот ведь зараза!»), приладил взрывчатку к двери, активировал детонатор и «телепортировался» вслед за Ритой в укрытие — за груду каких-то мешков, предназначенных, по всей видимости, для непредвиденных аварийных работ.

Секунд через пять со стороны двери раздался хлопок. Я высунулся наружу... Отлично! Дверная створка аккуратно и ровненько вывалилась в небольшой коридорчик метров пяти длиной, обрывающийся в пышущие «солнечным» жаром каменистые россыпи.

— Ух, ты! Как круто! — восхитилась красавица в камуфляже.

Я открыл было рот, чтобы снова одёрнуть её уже ставшим привычным «Выдеру!», но она неожиданно ухватила меня за во́рот и прошептала на ухо:

— Мальцев! Когда уже ты, наконец, меня выдерешь, скотина бесчувственная?!

И тут же, ничего больше не говоря, впилась мне в губы яростным поцелуем.

Ничего против я, конечно же, не имел, но...

— Прости, дорогая. Прямо сейчас не получится, — пусть и с трудом, но я всё-таки оторвал её от себя, потом указал пальцем на свет в конце коридора и мотнул головой туда, где до сих пор верещал болтающийся на кронштейне датчик опасного излучения.

— Мерзавец ты, Мальцев. Как есть, мерзавец, — нарочито тяжко вздохнула напарница. — Весь такой правильный-правильный. До тошноты...

* * *

— Эй, Лео! Давай, просыпайся, — толкнули меня в бочину.

Я смачно зевнул. Разлепил глаза. Огляделся...

Напротив, полностью экипированные, сидели Барт и Шараф. Слева и справа — Дирик и Жуст.

— Уже подлетаем?

— Кэп передал: готовность — минута.

Я ещё раз зевнул и поправил сползший с плеча ремень гауссовки.

Сон, что мне снился на каждой высадке, выглядел столь натуральным, что помнились даже рубчики на полу и на стенах. Пророческий он или нет, загадывать не хотелось. Я и без этого знал: всё будет именно так. Идеальное сопряжение, как утверждала Дарита «Грань-красный-5-зелёный-11», только так и работает...

Пространство кромки за иллюминатором сменилось на залитую полуденным солнцем площадь. Где-то под днищем заскрежетали посадочные опоры.

«Готовность — ноль! Работаем по боевому! Пленных не брать!» — загремело по корабельной трансляции.

Задняя аппарель обрушилась на горячий бетон.

— Работаем! — завопил как обычно рванувшийся первым Шараф.

Перехватив поудобней оружие, я двинулся следом.

Стандартная высадка. Рутинная операция...

Глава 1

— Привет, отщепенец. Добро пожаловать в банду.

Несмотря на относительно добрый смысл этой фразы, голос у чувака в бронескафе звучал, не сказать, чтобы слишком уж дружелюбно.

— Все отщепенцы на зоне сидят, муму канифолят, — поднялся я с пола и нагло уставился на вошедшего. — И убери свою пукалку, а то я сегодня какой-то нервный, могу психануть не по-детски.

— А если не уберу, то что?

— Что-что... яйки тебе отстрелю, а дальше по обстоятельствам, — качнул я стволами.

— Вот из этого? — усомнился пришелец, глянув на пистолеты.

— Они бронебойные. Но я могу и без них.

Обе «Беретты» исчезли в «хранилище», в руках появился топор. Тот самый, отобранный у великовозрастного сынка и его мамаши-мошенницы, которые месяца два назад попытались отжать у меня только что купленную квартиру.

Проход в «спецхранилище» в этой комнате-камере, слава богу, работал. Хотя и стены, и пол, и даже, наверное, потолок (достать до него руками не удавалось, уж слишком высокий) были покрыты кромочным ингибитором. Практически так же, как и в ловушке в подвале автотехцентра, куда мы с Ритой попали по собственной глупости.

А ещё в этой комнате у меня получалось входить в «энергорежим» и видеть источники излучений и формируемые ими поля. По сути, сейчас я не мог лишь физические предметы через себя пропускать и ходить сквозь стены. Во всём остальном способности и умения «человека скользящего» не ограничивались. А впрочем, вру. Дополнительное ограничение всё же имелось: в моём «спецхранилище» были закрыты все окна, и управляющий куб на запросы не отзывался...

— Я не против. Можно и так, — усмехнулся чувак в скафандре, и в ту же секунду его доспехи словно растаяли в воздухе вместе с инопланетной стрелялкой. Вместо неё появился нож. — Ну, так чего, вахлак, позабавимся? — качнулся он влево-вправо.

— Сам ты вахлак, сермяга задрипанная! — я не остался в долгу и лихо взмахнул топором...

Было ли мне в это мгновение страшно?

Если по-честному, я ссался так, что ноги буквально подкашивались. Но наружу, надеюсь, это не выходило. Потому что понты — это наше всё. Хороший понт, как известно, дороже денег. Без уверенности в себе против этого кадра мне не устоять. Он просто больше. Выше на полголовы, шире в плечах, рожа свирепая, бородища, мать его за ногу, как у пиратского шкипера... А ещё ножичек размером с хороший тесак.

Хотя, с другой стороны, мой топорик ничем не хуже. Помню, как дядя Паша, инструктор по рукомашеству, ногодрыжеству и прочим подобным премудростям, замечал не без гордости, что, мол, топор — это самое русское из всех орудий самозащиты. А ещё говорил: «Это там, высоко в горах, всё больше с кинжальчиками резвятся. А у нас даже члены Политбюро во времена развитого социализма обычными плотницкими топорами работали так, что любой хунвейбин обзавидуется».

Времена развитого социализма я, конечно же, не застал, меня тогда даже в проекте не было, но не поверить словам дяди Паши не мог по определению. У нас ведь и вправду в деревне без топора практически как без обреза. Столетиями так жили, и даже нынешняя городская реальность не выветрила из нас родовую память бесчисленных поколений крестьянских предков.

Избу без единого гвоздя топором срубить (не просто же так её срубом назвали), дров на зиму наколоть, лесную делянку под двор приспособить, кол для разбойничка обтесать, морду лица побрить, заезжего европейца по темечку обушком приголубить. Нормальная такая мужская работа. Обыденная. И против ножичка, даже такого длинного, как у этого инопланетного чувака, сей инструмент вполне подойдёт...

Первый выпад в этом бою я предоставил противнику.

Он не разочаровал. Но поступил предсказуемо до невозможности. Прыгнул вперёд и резвенько так черканул клинком, попытавшись достать мои руки.

Тактика для ножевого боя стандартная. «Линг-чи» или «тысяча мелких порезов», как говорят в Поднебесной. Для двух относительно равных противников самая подходящая. Резать, колоть лишь то, до чего легче всего дотянуться. А дальше попросту ждать, когда враг истечёт кровью, и уже без помех добить обессиленного. Единственная проблема: противник, если он не дурак, желает того же. Ну, это в теории. На практике же всё может пойти совершенно непредсказуемо. Особенно, если твой оппонент припёрся на перестрелку не с финкой, как ты, однако и не с пистолетом, как положено по сценарию.

Против бойца с топором этот «шкипер», если я правильно понял, ещё ни разу не дрался. Поскольку, если бы дрался, настолько нахально себя не вёл бы.

Топор ведь штука такая. Своеобразная. В отличие от мечей и ножей его легко можно перебрасывать из руки в руку, а ими можно работать как вместе, так и попеременно. А ещё можно хват на топорище менять.

Пошла рука вверх — крутишь им, как клинком. Лезвие у топора изначально широкое и тяжёлое, лёгкий клинок оно отбивает играючи. Двигаешь руку вниз, и сразу тычок, как шпагой. Охренительно неожиданно для противника.

Эх, если б ещё и шипы на торце имелись, было б вообще замечательно. А без шипов просто обухом прилетает. Жаль, правда, не по зубам, а по рёбрам, но тоже неплохо. Пусть даже враг исхитряется увернуться, но он пока не врубается, что происходит. Топор же, пока противник раздумывает, вновь перебрасывается, теперь уже в левую руку. Пальцы сжимаются на топорище ровно посередине. Идеальный баланс для хлёсткого рубящего удара, практически без замаха. Причём, как раз с той стороны, где нож.

Чтобы не попасть под раздачу, соперник отводит руку с ножом назад и волей-неволей, но разворачивается, подставляя бочину. Мощный хук справа, с доворотом плеча, швыряет «шкипера» на пол. Мне остаётся только добить его.

Рука опять скользит вниз...

Взмывает над головой тяжёлое лезвие...

И со всего размаха...

Как будто полено раскалываешь...

Уконтропупить «шкипера» я всё-таки не сподобился, хотя, если честно, когда топор уже летел ему в лоб, мне и вправду хотелось его прикончить. Чисто на адреналине, пока эмоции рулят. В считанных сантиметрах от цели навстречу вдруг полыхнуло знакомое излучение — в энергорежиме оно представлялось светящимся серым пятном — и топор в нём буквально увяз. Словно бы я не по черепу бил, а по какой-то, блин, битумной массе.

Противник, пока я пытался вернуть контроль над оружием, легко мог прирезать меня, но почему-то не стал. Вместо вполне логичного завершения схватки, он неожиданно спрятал нож себе в «томос» (а иначе куда бы тому деваться) и по́днял обе руки в примирительном жесте:

— Всё, парень! Всё. Показал себя — молодец. И на этом довольно.

— А если я не согласен? — буркнул я, справившись наконец с топором и снова вскинув его в готовности к продолжению.

— А если будешь настаивать, мне тогда точно придётся убить тебя, — «шкипер» прищёлкнул пальцами, и через миг мне на плечи как будто мешков с песком навалили, килограммов под сотню, а то и под полторы.

— Индивидуальный гравикорректор, — сунули мне по нос какой-то приборчик. — Шестикратное узконаправленное увеличение-уменьшение силы тяжести. Технология грани. Неинициированные скользящие с таким не справляются.

— А инициированные? — прохрипел я, едва удерживаясь на ногах.

— А инициированные справляются, — продолжил с усмешкой «шкипер».

— Что надо сделать... чтобы инициироваться?

— Для начала тебе надо бросить выпендриваться, — пожал плечами противник.

— Хорошо... Я согласен, — убрал я топор, и в ту же секунду тяжесть исчезла.

Честно скажу, от внезапно вернувшейся «лёгкости» я чуть козлом не запрыгал. Полное ощущение, будто разом летать научился, причём, без крыльев и без пропеллера, как у Карлсона.

— Я — Тайгер. И я здесь инструктор, — протянул незнакомец руку.

— Я — Лео. И я понятия не имею, куда попал и нахрена мне всё это нужно, — ответил я в тон и хлопнул Тайгера по ладони.

Тот окинул меня насмешливым взглядом:

— Нахрена тебе это нужно, ты скоро и сам узнаешь, а вот насчёт, куда ты попал, могу рассказать. Но ещё лучше, если ты так же... сам всё увидишь. Готов? — указал он на дверь.

— Можно подумать, что у меня есть выбор, — продолжил изображать я обиженного.

Тайгер опять усмехнулся:

— Ты прав. Выбора у таких, как ты, действительно нет. Но, с другой стороны... — его голос явно стал жёстче. — Шанс выбирать даётся не каждому. И если ты его не профукаешь, не проворонишь, не станешь считать, что тебе и без выбора живётся неплохо... что ж, тогда ты и вправду сможешь не только железкой махаться и мелочь по «томосам» тырить. Пошли, — развернулся он к двери и с ленцой повторил. — Добро пожаловать в банду, изгой...