Сквозь аккорды души

Жара плавила город, но в офисе MATRIX царила почти прохлада — несмотря на шум мегаполиса за окнами.

Ю Хелин сидела за столом, внимательно слушая очередной трек, присланный на почту компании. Музыка была сырой, необработанной, но в ней была своя особая магия — что-то, что цепляло за самое сердце. Она нажала на паузу, откинулась на спинку кресла и посмотрела на Кан Миджу.

— Ты правда хочешь этим заниматься? — спросил Миджу, скрестив руки на груди. — Неизвестный исполнитель, без имени, без агентства, без контракта. Мы завалены работой, зачем нам еще один риск?

— Потому что эта музыка… — Хелин попыталась подобрать слова, — она не похожа на то, что мы обычно видим. Нет выверенных формул и продакшна, только эмоция и атмосфера.

— Это демо. Сырая работа. Без стиля, без продюсера. Просто парень в своей комнате.

— Но в этом что-то есть, — настаивала Хелин. — Что-то настоящее, и оно говорит больше, чем все профессиональные треки, которые мы сейчас делаем.

Миджу хмыкнул.

— Ты никогда не брала на себя такие проекты без гарантий.

— Иногда нужно слушать не цифры, а интуицию.

— Мы не можем позволить себе ошибаться, — сдержанно ответил Миджу. — Особенно сейчас.

Хелин взглянула в окно, где в лучах солнца мерцали высотки. Казалось, город даже не замечал их мелких разногласий.

— Я понимаю, — сказала она тихо, — но эта музыка… Это не просто набор звуков. В ней — боль и радость, извинения и надежда. Хотя здесь ещё нет слов, я уже вижу историю автора. Его переживания, его путь.

Миджу нахмурился.

— Ты слышишь больше, чем есть. Это всего лишь демо, неотшлифованная работа, и неизвестно, кто стоит за ней.

— А я вижу человека, — ответила Хелин, не отводя взгляда от окна. — И мне хочется узнать, что он расскажет нам сам.

— Компания небольшая. Ресурсов мало. Риск слишком велик, — напомнил Миджу. – У нас и так шесть проектов в процессе. Ты скоро ночевать тут будешь. Может всё-таки не надо?

В комнате повисла тишина. Оба понимали, что решение сложное. Но в глубине души Хелин уже приняла его.

— Тогда встретимся с автором. Узнаем, кто он, и решим дальше.

— Ладно, — наконец сказал Миджу, — но если это просто случайный парень с гитарой, я отказываюсь.

Хелин кивнула.

— Согласна.

***

Через два дня офис MATRIX снова погрузился в рутину, но именно сегодня Миджу предстояло провести встречу, от которой многое зависело.

Он пришёл в офис чуть раньше, чтобы подготовиться. Лёгкая нервозность проскальзывала в каждом движении, но он тщательно скрывал её за профессиональной маской. В конце концов, для него это просто работа — встречаться с независимыми артистами, отбирать лучших, фильтровать потоки демо.

Миджу взглянул на пустой стул напротив, поправил рубашку и достал блокнот.

В этот момент дверь открылась, и внутрь вошёл молодой человек. Высокий, в простом, но аккуратном свитере, глаза скрывали затемнённые очки. Его походка была уверенной, но с оттенком усталости — словно он уже нёс на себе груз, который не снимешь. И что то в его образе было знакомо. До боли знакомо. Миджу не оставляло ощущение, что где-то он уже видел этого парня.

— Добрый день, — произнёс Миджу, протягивая руку. — Я — Кан Миджу, генеральный директор MATRIX.

— Спасибо, что нашли время, — ответил гость ровным голосом и пожал руку.

Миджу внимательно посмотрел на него, пытаясь прочесть по лицу хоть что-то. Но перед ним был человек, который, казалось, не пытался никому ничего доказать.

— Мы получили демо вашего альбома, — начал Миджу, — и хотим понять: почему вы решили доверить нам этот проект?

— Этот альбом — моя история, — ответил гость, не спеша. — Это не просто музыка. В каждом треке — часть моей души. Мне важно быть услышанным.

Миджу нахмурился, вспомнив разговор с Хелин.

«Она видит в этом больше, чем просто звуки», — подумал он. Но он всё ещё не был готов к тому, что ожидало его.

— У нас сейчас шесть крупных проектов, — продолжил он, — и компания небольшая. Мы не можем позволить себе рисковать без гарантий.

— Я понимаю, — спокойно сказал гость. — Но иногда риски — единственный способ дойти до правды. И если быть честным, вы не первая компания в которую я обращаюсь. И я больше чем уверен, что и вы мне откажете.

В комнате повисла тишина. В этот момент дверь открылась и в комнату вошла Хелин.

— Миджу, срочно просят в PR-отдел, — спокойно сказала она, не отводя взгляда от мужчины напротив.

Он встал, коротко кивнул и вышел, оставив Хелин наедине с посетителем.

Она медленно подошла к столу, но едва взглянула на гостя — её взгляд словно пробежал по знакомым чертам, и сердце немного сжалось. Это был он — Чхве Сону, бывший мембер группы TITANIS, человек, чья репутация когда-то рухнула под тяжестью скандала.

Он не снимал солнечные очки, и скрытые глаза лишь усиливали ощущение отстранённости и защищённости. Впрочем, даже без взгляда Хелин читала по его сжатыми губам и слегка напряжённым плечам — в этом человеке таилась усталость, которую нельзя было скрыть.

В её памяти всплыли сцены с тех времён: как она была на подтанцовке у TITANIS, как слушала его музыку, как видела в нём талант, несмотря ни на что, как немного была влюблена в него (но кто не был? Ведь он был главным визуалом и репером TITANIS).

Несмотря на всю его скрытность и груз прошлого, она чувствовала: этот альбом — не просто работа, это возможность. Возможность сказать правду, возможность дать ему новый старт.

Она глубоко вдохнула и с твёрдостью в голосе сказала:
— Я проведу встречу дальше.

В ответ молодой человек не сказал ни слова — он просто кивнул, не показывая ни радости, ни разочарования. В их взглядах не было узнавания друг друга, хотя она знала, кто он, а он, очевидно, не узнал её. Ведь кто в мире шоу-бизнеса запоминает трейни, которая когда-то танцевала на подтанцовке? Танцоров много, но запоминаются они не все. А у нее было всего несколько выступлений с группой. И то давно, очень давно. В прошлой жизни.

— Давайте обсудим, — начала Хелин, — что вы ожидаете от сотрудничества? Какие задачи ставите перед собой?

Мужчина спокойно, без лишних эмоций, рассказал о своём видении — об альбоме, который должен стать не просто набором песен, а настоящей историей, настоящим высказыванием.

В какой-то момент он задумчиво произнёс:
— Наверное, вы тоже откажетесь, как и все остальные, когда узнают, кто я.

Он резко снял солнечные очки, и в комнате стало заметно тише. Его глаза встретились с глазами Ю Хелин.

Она улыбнулась, но в её лице не было ни тени осуждения, ни удивления.

— И что? — тихо сказала она. — Для принятия решения мне не важен ни исполнитель, ни его репутация. Мне важна картина, которую дарит музыка. А в вашей я вижу огромную возможность для творчества.

Он был удивлён — не столько её словами, сколько спокойствием и уверенностью, с которой она их произнесла.

— MATRIX не планирует отказать вам, — добавила Хелин.

Он спокойно посмотрел на неё, лёгкая тень усталости проскользнула по его лицу, несмотря на солнечные очки. Его голос был ровным, но в нем чувствовалась горькая усталость.

— Да, — сказал он тихо, — но господин Кан пока не сказал «да». Кто вы такая, чтобы решать, возьмётся ли компания за мой альбом или нет? Хотя, после всех этих отказов, после всего, что было… мне уже почти всё равно, кто и как решит.

Ю Хелин внимательно смотрела на него, в её взгляде мелькнул понимание и сочувствие.

— Позвольте представиться, — сказала она спокойно, — я — соучредитель и главный визуализатор компании MATRIX, Ю Хелин.

Она сделала паузу, стараясь передать всю серьёзность своих слов.

— И именно я принимаю решение, браться за очередной проект или нет. Мне всё равно, кто вы и какая у вас репутация, — сказала Хелин тихо. — Для меня важна картина, которую дарит музыка. В вашей я вижу огромный потенциал и возможность творить по-настоящему.

Переговорная комната была тихой, но за толстым стеклом слышался приглушённый гул коридора — звонкий щелчок открывающейся двери, шорох шагов и едва слышимый шум большого города за окнами, запечатанными герметично, чтобы изолировать офис от хаоса улиц Сеула. Но даже эта защита не могла полностью погасить шум машин, голосов прохожих и далёкий гул метро.

Он сидел напротив неё, в солнечных очках, скрывая глаза, в которых давно поселилась усталость и горечь разочарований. Но когда Ю Хелин произнесла слова, всё вокруг будто замерло.

— Моё решение — взяться за ваш альбом, — сказала она уверенно. — Если у вас нет возражений.

Внезапно он почувствовал, как сердце учащённо забилось, а напряжение, копившееся годами, начало растворяться.

Он снял очки, и в тот момент, когда их взгляды встретились, в его глазах вспыхнула искра — редкая, хрупкая, но настоящая.

Он вдруг осознал, что именно эта маленькая, тихая, но сильная женщина только что подарила его музыке жизнь. Она дала ему шанс донести свои чувства, свои истории до слушателей, открыла дверь, которую он давно считал навсегда закрытой.

Звук шагов и приглушённый гул из коридора перестали быть помехой — теперь это было как фон, подчеркивающий важность момента.

В его душе прокатился прилив надежды — может, ему действительно дадут возможность вернуться на сцену, показать себя и доказать, что прошлое не определяет будущего.

— Спасибо, — тихо, почти шёпотом сказал он, глядя прямо в глаза Ю Хелин.

Она кивнула, чувствуя всю глубину этого мгновения.

Он на мгновение опустил взгляд, пытаясь осознать сказанное. Впервые за долгие годы кто-то поверил в него без оглядки на прошлое, без осуждения.

Хелин внимательно следила за его реакцией. В её сердце росло тихое убеждение — этот альбом станет не просто работой, а настоящим прорывом.

— Мы начнём с подробного обсуждения концепции, — тихо сказала она, — чтобы понять, какую историю вы хотите рассказать через музыку и визуальные образы. Ваша правда — вот основа всего.

Он посмотрел прямо на неё, глаза теперь открытые и уязвимые, отражая долгие годы борьбы и надежды.

— Я давно мечтал о таком подходе, — признался он. — О честности. О возможности говорить без масок.

В этот момент из коридора раздался звонок телефона — напоминание о мире вне этой комнаты, полном суеты и ожиданий. Но здесь, за закрытой дверью, время будто замедлилось.

— MATRIX — это не просто студия, — продолжила Хелин. — Мы команда, которая верит в музыку как в живое искусство. И ваш альбом — наш общий шанс сделать что-то настоящее.

Он глубоко вдохнул, словно сбросив с плеч тяжесть многих лет.

— Спасибо, — еще раз повторил он, — я готов.

Хелин улыбнулась и протянула ему руку.

— Добро пожаловать в MATRIX.

В этот момент их совместный путь начал набирать обороты — путь, полный творчества, испытаний и надежды.

Они договорились о следующей встрече — уже для подписания контракта. Это был не просто формальный шаг, а первый реальный мост между прошлым и будущим.

Он медленно встал, аккуратно сложил свои вещи, надел тёмные очки и направился к выходу. Каждый его шаг звучал тихим эхом в коридоре, словно отголосок давно затихших битв и надежд.

За дверью оставалась Ю Хелин. Она подошла к окну, широко распахнувшему вид на залитый вечерним солнцем Сеул. Высотки города словно пульсировали мягким светом, отражая настроение, в котором сейчас пребывала девушка.

Внезапно память вернула её в прошлое.

Она вспомнила те годы в агентстве — молодую, полную надежд трейни, которая, не будучи ещё заметной, наблюдала издалека за Чхве Сону. За его харизматичными выступлениями, за той энергетикой и силой, что исходила с сцены и заражала каждого в зале.

Хелин помнила, как трепетно она ждала возможности выйти на ту же сцену, хотя бы в подтанцовке, почувствовать себя частью его мира. Те моменты были наполнены радостью и вдохновением.

Но радость быстро сменилась тревогой.

Она до сих пор помнила, как по мере разгорания скандала атмосфера вокруг Чхве Сону менялась — и в агентстве, и в индустрии в целом. Она чувствовала, как те взгляды, что когда-то восхищались им, сменялись на холодные и осуждающие.

Она наблюдала, как его исчезновение из публичного пространства стало почти безмолвным изгнанием, и как долго тянулась эта тень молчания.

Хелин понимала: за всеми этими переменами скрывалась глубочайшая боль, одиночество и внутренний кризис артиста, которым она когда-то тайно восхищалась и которого любила.

Теперь же, спустя столько времени, у них появилась возможность не только творить вместе, но и исцелить раны прошлого — через музыку, через искренность и поддержку.

Хелин сжала кулаки — не в гневе, а в решимости.

— Это наш шанс, — тихо прошептала она сама себе, — шанс начать всё сначала.