Сквозь боль и тишину. Книга 1

Пролог

Иногда мне кажется, что моя жизнь — это сценарий дешёвого мелодраматического фильма, написанный в спешке и без веры в собственных персонажей. Учительницей истории из захолустного городка, где даже ветер шепчет одни и те же сплетни по кругу. Девочка, которая когда-то в детстве влюбилась в образ — идеальный, недосягаемый, вымышленный. А теперь он стоит перед ней в коридоре школы, всё так же уверенный, всё так же чужой… и всё же — её любимый. Меня зовут Марина. Я — обычная. По крайней мере, так мне всегда казалось. В школе я не была первой красавицей, не блистала на сцене и не получала «пятёрок» по литературе просто так. Но я мечтала быть замечательной — хотя бы для него. Хотела, чтобы хоть раз он посмотрел на меня не как на сестру друга, а как на кого-то настоящего. И тогда, в пятом классе, на шумной переменке, среди смеха и криков, я придумала историю: у меня тоже есть «мальчик». Не просто одноклассник, а тот самый — красивый, внимательный, единственный и взрослый. Друг и одноклассник моего брата. Я не знала, что эта ложь однажды обернётся моей правдой. Что он вернётся спустя пять лет, не как герой моих школьных фантазий, а как взрослый мужчина с усталыми глазами и прошлым, которое не просит прощения. Я не знала, что чувства, которые я тогда прятала в тетрадях между строчками учебника, окажутся лишь слабым эхом того, что ждало меня впереди. Эта история — не о любви, найденной в самый неожиданный момент. Она о том, как я потеряла лучшую подругу, чьё сердце разбилось раньше, чем успело раскрыться. О том, как я сама разрушила то, что могло бы стать моим спасением. О том, как я сбежала — не от места, а от себя. От всего, что могло бы удержать меня на земле: от воспоминаний, от надежд, от тех, кто всё ещё верил в меня. Это история о ценах. О тех, что мы платим за мимолётные желания, за иллюзии, за право хоть раз почувствовать себя главной героиней. И о долгах — тех, что остаются с нами навсегда, как шрамы на душе, которые не видны со стороны, но болят при каждом дыхании. Я не героиня. Героини побеждают, прощают, возвращаются. А я — выжившая. И иногда, по ночам, когда тишина становится слишком громкой, мне кажется: выжить — это и есть самое страшное наказание для меня. Потому что жить дальше — значит нести всё это с собой. Каждый день. Без права на забвение.

Марина

Мы с Ксюшей шли домой после вечерней дискотеки в молодёжном клубе. Там каждое лето устраивали танцы для школьников — до одиннадцати часов, чтобы ребята не шатались по улицам, или не попадали в сомнительные компании. Это был способ занять нас в каникулы, дать хоть какое-то подобие досуга. Вот и всё. Лето почти закончилось. Скоро начнётся последний учебный год — выпускной, одиннадцатый класс. Последний год моей школьной жизни. После него я планирую поступать в педагогический колледж в Москве, на химико-биологический факультет. Мечта стать учителем пришла ко мне неожиданно — в тот момент, когда я узнала, что Сергей, друг моего брата, поступил в тот же самый колледж, чтобы стать преподавателем. С тех пор я жила этой мечтой. Годы шли, а я всё надеялась — может быть, однажды мы встретимся там. Вместе. Почти у самого дома мы с Ксюшей заметили моего брата. Он стоял у какой-то машины и с кем-то разговаривал. Подойдя ближе, я замерла. Перед ним стоял Сергей. Тот самый Сергей, в которого я когда то была влюблена. Он изменился. В последний раз я видела его летом почти четыре года назад, когда он помогал родителям переезжать в Москву, и заходил к Диме в гости. А сейчас… я даже слов не могла подобрать. Он выглядел потрясающе. На нём были спортивные штаны и обтягивающая футболка, подчёркивающая рельеф его торса. Он стоял, прислонившись к своей машине, лицом ко мне. Сердце заколотилось, когда я поняла, что он смотрит прямо на нас. Пройти мимо незамеченными не получилось, они нас заметили.

— Марина, идите поздоровайтесь со своим классным руководителем, — крикнул нам Дима, мой брат.

— Что? — Я даже зажмурилась, то услышанного. — Я не ослышалась? Учитель? Ущипните меня — я, наверное, сплю? — прошептала я Ксюши.

— Здравствуйте, — синхронно произнесли мы с Ксюшей, подходя к ним ближе.

— Серёг, а ты помнишь мою сестрёнку Марину? — спросил Дима у того.

— Марина?.. — Сергей всматривался в меня, словно пытался найти во мне, ту самую девочку с хвостиками. — Да, конечно, помню.

— А это её подруга и одноклассница — Ксюша, — представил он нас. Я стояла и молча смотрела на Сергея. Он стал ещё красивее. Такой, будто сошёл с обложки модного журнала. Я не могла отвести от него взгляд, прожигала его на сквозь.

— Представляешь, Марин, — продолжал издеваться над нами Дима, — теперь Сергей будет вашим учителем истории. Значит, вместо Галины Николаевны, которую пора бы уже на пенсию, вас будет погонять молодой и энергичный преподаватель.

— Галина Николаевна, хороший учитель, — тут же вступилась Ксюша, за бывшую учительницу. — Она заслуженный педагог…

— Да, заслуженный, — фыркнул Дима. — Заслужила маразм, который у неё начался ещё при нас.

— Хватит, Дима! — рассердилась Ксюша, и начала доказывать ему, что он не прав. А я стояла в стороне, наблюдая искоса за этой сценой, и не могла оторваться от Сергея. Он с улыбкой смотрел на них, будто наслаждался этим спором.

Галина Николаевна, конечно, была отличным педагогом. Она вела наш класс с пятого года, не бросила нас даже в старших классах. Учила до последнего дня, пока не нашли ей замену. И ушла на заслуженную пенсию по выслуге лет. К Ксюше она относилась особенно. Бывало, что та неделями жила у неё. Сначала я не очень дружила с Ксюшей — ходили слухи, что её мать и отчим пьют, что в их доме бывает шум, а то и притон. Но Галина Николаевна увидела в Ксюше не «убогую», а напуганную девочку, которой просто не хватало тепла и заботы. Ксюша переехала к нам из Пензы в шестом классе. Сначала мы все её травили, обзывали, избегали. Но потом случилось то, что навсегда изменило моё отношение к ней. Мы сблизились. К седьмому классу стали лучшими подругами. Семья Ксюши считалась неблагополучная. Мать и отчим часто уходили в запой. В такие дни она не возвращалась домой, а оставалась либо у меня, либо у Галины Николаевны. Сейчас снова наступили такие дни — и Ксюша живёт у нас до тех пор, пока её родители не придут в себя.

Ещё совсем недавно в школе ходили слухи, что из Москвы пришлют новых учителей в наш район. Но я и представить не могла, что одним из них окажется Сергей. В тот вечер он снова вошёл в мою жизнь. И снова как в детстве — запал в душу. Я влюбилась в него с новой силой, глупо по-подростковому, без памяти.

— Блин, Ксю, ты видела его? — спросила я, уже дома. — Боже, он просто Аполлон.

— Ага, — кивнула она. — Теперь Анечка будет слюни пускать.

— Фу, нет, — поморщилась я, представляя, как эта выскочка Аня смотрит на Сергея с вожделением.

— А может, у него уже есть девушка? — задумчиво спросила Ксюша. Об этом я даже не подумала.

— А вот это мы и проверим, — сказала я, улыбаясь. — Давай поспорим: я потеряю девственность с Сергеем.

— Что?! Ты с ума сошла, Марин? — ахнула она.

— Ну что? Давай пари: моя цель — Сергей, а твоя — мой брат.

— Да ты в своём уме? — всплеснула она руками.

— А что не так? Тебе ведь нравится Дима. В чём проблема?

— В том, что у твоего брата есть девушка! А Сергей — наш учитель! Ты вообще понимаешь, что говоришь? — возмутилась она, краснея.

— Боишься проиграть Аниной сестре? Она такая же выскочка. А ты — настоящая. И почти живёшь у нас. Давно бы уже могла оказаться в его постели, если бы была чуть смелее, — сказала я честно. Она давно сохла по Диме, об этом я знала. Каждый вечер одно и то же: «Твой брат такой умный… смешной… красивый…» Я давно заметила, что между ними что-то есть. Сегодня, когда они спорили, у меня мелькнула мысль: может, они просто созданы друг для друга?

— Нет, я на это не пойду, — твёрдо сказала Ксюша. — Если хочешь — действуй сама.

— Хорошо, — улыбнулась я. — У нас впереди целый учебный год. И я буду… очень хорошей ученицей.

Сергей

— Серёж, ты куда? — спросила Лена, моя девушка и коллега по работе. Она ради меня бросила Москву, и переехала в этот тихий провинциальный городок, чтобы преподавать географию и быть рядом.

— Доеду до Димы, давно его не видел, — ответил я ей. Я не любил, когда меня пытаются контролировать. Мне нравилась свобода в мыслях, в поступках, в отношениях. С Леной у нас всё было легко: без давления, без обязательств. Такой формат меня устраивал.

— Можно с тобой? — спросила она.

— Нет, я заскочу всего на полчаса, потом поеду к себе, — сказал я. — Завтра увидимся.

Дима — мой одноклассник и близкий друг по школьным годам. В последний раз я видел его четыре года назад, когда помогал своим родителям переезжать в Москву. А теперь — вот он, мой родной город, где всё знакомо до боли: узкие улочки, старые липы вдоль тротуаров, запах реки по вечерам. Недавно мои родители развелись. Почти двадцать пять лет брака — и всё закончилось из-за интрижки отца со студенткой. Оба они преподавали в аграрном институте, и видимо близость рабочих будней переплелась с чем-то большим. Я пошёл по их стопам — окончил педагогический колледж по специальности «история». Хотел поступить в магистратуру, но вместо этого меня направили на практику сюда, в родной город. Галина Николаевна, наш бывший учитель истории, ушла на пенсию. В школе не было кандидатов на её место, и мне предложили эту практику. Позже, возможно продолжу обучение заочно. Так что на год я — их новый учитель.

— Боже, сколько лет, сколько зим! — воскликнул Дима, увидев меня. Мы обменялись крепким рукопожатием. — Какими судьбами в нашем захолустье?

— На практику приехал, в вашу школу, — усмехнулся я. — На год, а там посмотрим.

— И почему именно на год? — спросил он.

— Помнишь Галину Николаевну? Так вот — пока не найдут ей замену, буду вести её предмет. А я, похоже временная замена.

— Кикимора-то? — рассмеялся он. — Да конечно помню. Она же классный руководитель у Маринки. Я на мгновение задумался. Марина… Его сестра. Ей ведь уже должно быть за восемнадцать? Школу ещё не закончила?

— Получается, теперь я буду учить её класс?

— Ага, одиннадцатый. Тебе кстати, достался от Галины. — Он хмыкнул. — Не повезло тебе, Серёг. По словам Маринки, в этом классе собрались одни придурки.

Мы стояли у моей машины — гордости последних месяцев. Я долго копил, писал дипломы, подрабатывал репетитором, родители немного добавили — и вот она, моя первая машина. Не прокатная, не батина, а моя. Свобода на четырёх колёсах.

Вдалеке я заметил двух девушек, идущих в нашу сторону. Они шли медленно, словно не решаясь подойти. Поначалу я подумал, что это просто прохожие, но потом понял, они смотрят на нас. Вернее, на меня. Взгляды, полные любопытства и скрытого интереса. Они сделали вид, что проходят мимо, но Дима окликнул их:

— Марина, идите, поздоровайтесь со своим классным руководителем!

Они развернулись и подошли ближе. Обе девушки были стройные, молодые, в лёгкой летней одежде. Одна с короткой стрижкой, чуть выше плеча, другая — с длинными волосами, собранными в хвост.

— Здравствуйте, — сказали они хором, останавливаясь перед нами.

— Серёг, ты же помнишь мою сестрёнку Марину? — спросил Дима меня. Я посмотрел на девушку с короткой стрижкой. И тут вспомнил. Марина. Та самая «хвостик», которая в детстве бегала за мной по двору, задавала глупые вопросы, краснела если я с ней заговаривал. Маленькая, наивная, с хвостиками и вечной улыбкой.

— Марина? — улыбнулся я. — Конечно, помню девочку с хвостиками. Но передо мной стояла уже совсем другая Марина. Высокая, стройная, с уверенной походкой. Её короткий топ открывал аккуратный живот, джинсы облегали бёдра, подчёркивая женственную фигуру. Взгляд — уже не детский, а пристальный, оценивающий. Я не мог не заметить, как она изменилась. Хвостик вырос. И стал красив.

— А это её подруга и одноклассница — Ксюша, — представил Дима другую девушку. Я кивнул Ксюше, но внимание снова вернулось к Марине. Она смотрела на меня — не отводя глаз. Так же, как и я на неё. В её взгляде читалось что-то большее, чем просто удивление. Что-то тёплое. Знакомое.

— Представляешь, Марин, — продолжал Дима, — Сергей теперь ваш учитель истории. Будет вас гонять вместо Галины Николаевны. А ей, между прочим, пора бы уже на пенсию.

— Галина Николаевна — хороший учитель, — тут же вступилась Ксюша. — Она заслуженный педагог…

— Ага, заслужила маразм, который начался ещё при нас, — хмыкнул Дима. Я смотрел на девушек. Ксюша — симпатичная девушка, с живыми глазами, но её взгляд то и дело скользил к Диме. В нём читался и интерес, и лёгкая досада, и что-то ещё… неосознанное. А Марина — она смотрела на меня. И я чувствовал, как что-то внутри меня шевельнулось. Да, учить её будет… нелегко, —промелькнуло у меня в голове.

Дима

— Ага, заслужила маразм, который начался ещё при нас: — бросил я, глядя на Ксюшу. Боже, эта мелкая выскочка… В последнее время она постоянно пытается мне что-то доказать. Спорит, отстаивает своё мнение — и всё это с таким видом, будто знает лучше всех. Она меня раздражает. И чем больше она сопротивляется, тем больше я её задираю.

— Она достаточно старый человек, и это не повод её обижать, — с вызовом сказала она мне.

— А я смотрю, ты теперь заступница всех старых и убогих, — усмехнулся я. — Спасительница заблудших душ?

— Сам ты убогий… — пробормотала она, отводя взгляд в сторону. Наконец они ушли домой. Мы с Сергеем сели в его машину и поехали в ночной клуб отпраздновать его возвращение.

— Представляешь, тебе теперь этих двоих ещё целый год учить, — сказал я, откидываясь на сведения.

— Да, — усмехнулся он. — И честно — я даже не могу представить, как выглядит весь их класс. Кстати… а эта Ксюша, по-моему, в тебя влюблена.

— Да я знаю, — хмыкнул я. — Каждый раз, когда я на неё смотрю, она краснеет как помидор. Слюни может и не пускает, но глаза у неё, как у щенка. Я давно это заметил. Просто делаю вид, что не вижу.

— А что, она ничего, — сказал он, прищурившись. — Почему бы и нет?

— Хм, ты мою девушку ещё не видел, — ответил я. — Ангелина — это совсем другой уровень.

Я и вправду не мог представить, что когда-нибудь влюблюсь в подругу своей сестры. Раньше я просто не смотрел на Ксюшу в таком свете. Для меня она была «сестрина подружка» — тихая, немного замкнутая, с нелёгкой судьбой. Ничего общего с Ангелиной, моей идеальной девушкой. Ангелина — высокая, стройная, с ухоженной внешностью, пухлыми губами (да, накачанными, но красиво), третьим размером груди, дорогой прической, модной одеждой. Просто картинка из журнала. Красивая, уверенная, взрослая. Всё, что мне нужно.

— Кстати, знаешь, Маринка влюблена в тебя с пятого класса, — бросил я меняя тему поворачиваясь к нему. — Я однажды нашёл её дневник.

— Да ну? — заинтересовался он. — И что там написано?

— Пишет, что мечтает стать учителем, чтобы поступить в тот же колледж, где учишься ты. Что хочет снова встретить Сергея Демина. Что ты её идеал, — усмехнулся я. — Ну, полный бред, конечно. Я это читал года два назад. Случайно наткнулся на дневник, пока искал свои конспекты. Потом он пропал — видимо, Марина перепрятала.

— Серьёзно? — рассмеялся он. — Помнишь, как она бегала за мной в детстве, просила стать её парнем… Мы тогда с тобой над этим посмеялись. А потом она успокоилась, отстала.

Я кивнул. Да, это было в одиннадцатом классе. Марина тогда действительно носилась за ним как тень — приходила к нам, пыталась завязать разговор, краснела от одного его взгляда. Мы с Серёгой посмеивались, но без злобы. Просто детская влюблённость. Казалось, всё прошло. Но теперь, когда я видел, как она смотрела на него сегодня — с тем же блеском в глазах, с той же робкой надеждой, — мне стало не по себе. А Сергей… Он всё ещё видел в ней ту самую «девочку с хвостиками». Для него она оставалась младшей сестрой друга.

Ксюша

— Она достаточно старый человек, и это не повод её обижать, — сказала я, глядя прямо на Диму. Голос дрожал от злобы, но я не отвела взгляд. Я устала быть той, кого можно толкнуть словом, как пустую бутылку.

— А я смотрю, ты теперь заступница всех старых и убогих, — усмехнулся он, скрестив руки на груди. В его глазах, та самая привычная насмешка. Будто я шут, который должен смеяться последним, хотя все уже ушли.

— Сам ты убогий… — выдохнула я и рванула Марину за руку.

— Пойдём.

Я не хотела больше стоять рядом с ним. Ни его запаха — смеси пота, дорогого парфюма и вечернего табака, ни этого взгляда, будто он видит меня насквозь. И презирает. Дома Марина буквально светилась от счастья. Она кувыркалась на кровати, смеялась, прижимала подушку к груди.

— Блин, Ксю, ты видела его? — спросила она меня, её глаза блестели. — Боже, он просто Аполлон. Я бы на коленях перед ним…

— Ага, — кивнула я. — Теперь Анечка будет слюни по нему пускать.

И честно, неудивительно. Сергей настоящий мужчина. Не мальчишка с угрями, и неудачными причёсками. А мужчина. Да на такого любая взглянет. А Аня девушка видная, как и её сестра. А парни, как правило, любят тех, кто выглядит как реклама: накачанные губы, идеальная укладка, длинные ногти. А я — другая. Простая. Без фальши. Без игры. Как и вообем и Марина.

— А может, у него есть девушка? — спросила я. Она задумалась. Потом вдруг улыбнулась — медленно, как кошка, которая уже схватила мышь.

— А вот это мы и проверим. Давай поспорим: я потеряю девственность с Сергеем.

Я замерла.

— Что?! Ты с ума сошла, Марин?

— Ну что? — пожала она плечами. — Моя цель — Сергей. А твоя — мой брат.

Я покраснела до корней волос, чувствую что щеки пылают.

— Да ты в своём уме? У него есть девушка! А Сергей — наш учитель! Ты вообще понимаешь, что говоришь?

— Боишься проиграть Аниной сестре? — усмехнулась она. — Она выскочка, как и Аня. А ты — настоящая. И живёшь у нас почти как своя. Давно бы уже могла оказаться в его постели, если бы не трусила.

Я отвернулась. Да Дима мне нравился. Сильно. С того самого дня, когда я впервые переступила порог их дома. Когда он принёс мне плед, потому что я дрожала от холода. Когда однажды, увидев что я плачу, просто положил руку на плечо и сказал: «Всё будет нормально». Но с тех пор он словно закрылся. Стал резким. Надменным. Глумился надо мной, будто я — что-то низшее. А я… я просто смотрела. И молчала. Потому что любовь — она не просит разрешения. Она просто есть.

— Нет, я на это не пойду, — твёрдо сказала я. — Если хочешь действуй сама.

— Хорошо, — улыбнулась она. — У нас впереди целый учебный год. И я буду… очень хорошей ученицей.

Я легла спать, но сна не было. Марина уже спала — тихо, ровно, как ребёнок. А я лежала с открытыми глазами, слушая каждый звук дома. Слышала музыку в комнате у Димы, иногда он будто специально её включал. Не выдержав, встала. Пошла на кухню — попить воды. Проходя мимо комнаты Димы, я услышала скрип кровати. И стоны. Глухие, приглушённые, но от этого — ещё более возбуждающие. Дверь в комнату была приоткрыта на ладонь. Я не должна была смотреть. Но посмотрела. И застыла не в силах пошевелиться. Он был сверху. Обнажённый, с напряжёнными мышцами спины, с шеей, покрытой каплями пота. Девушка под ним извивалась, запрокинув голову, стонала в подушку. Он двигался ритмично, мощно, как будто сбрасывал напряжение целого года. Свет ночника падал на его тело — на бёдра, на живот, на руки, сжимающие её бёдра. Я почувствовала, как внутри всё сжалось. Жар поднялся от живота к лицу. Я резко отвернулась. Бросилась бегом на кухню. Сердце билось так, будто рвалось наружу. Я стояла у раковины, прислонившись к стене дрожа всем телом. Про воду я вообще забыла. Образ Димы не выходил из головы. Я просто не могла вернуться в комнату обратно. Боялась, что он выйдет. Что увидит меня. Что поймёт, что я смотрела на них. Что я хотела быть на месте Ангелины, его девушки. Прошло полчаса. Или час. Время для меня остановилось. Я прикрыла глаза и облакатилась о стену. И вдруг голос. Близко почти рядом со мной.

— Что, любишь подглядывать?

Я резко открыла глаза и наши глаза встретились. Он стоял в метре от меня. На бёдрах только полотенце, низко завязанное. Тело влажное, блестящее. Волосы растрёпаны. Глаза тёмные, пронизывающие. Запах алкоголя, пот, кожа, секс.

— Я тебя спрашиваю, — прошептал он, делая шаг ближе, — нравится смотреть, когда кто-то трахается?

Я не могла говорить. Не могла дышать. Его губы почти возле моих, ещё чуть-чуть и они соприкоснутся.

— Хочешь присоединиться? — прошептал он, и в его голосе не было ни издёвки, ни жестокости. Был вызов. И что-то ещё. Что-то, от чего по коже пробежал огонь.

— Нет, — выдавила я, отступая к стене почти прижимаясь к ней спиной. Он оглядел меня и усмехнулся, будто увидел что то смешное. Отстранился и прошёл мимо. Открыл холодильник. Как будто ничего и не было. Я стояла, прижав ладони к груди. Сердце колотилось будто сейчас выпрыгнет. Глаза жгло от подступавших слёз. Тело — будто наэлектризованное. Но я стояла, как вкопанная. Сердце билось в висках. Беги. Беги к Марине в комнату. Прячься под одеяло. Забудь, что здесь только что было. Но я знала уже не забуду.