Славное дерби и другие УМАрительные приключения

Иногда для того, чтоб вывести человека из равновесия, достаточно сущей мелочи. Например, прозвучавшего невпопад автомобильного гудка. Именно такой гудок перебил двух ведущих, живо обсуждавших достоинства новой игры из-под пера Хидео Кодзимы.

Наивные. Настоящие ценители-то знают, что игры, к которым прикладывает руку ГЕНИЙ, уже сами по себе становятся достоянием человеческой культуры. И разбирать их по кирпичикам не стоит, так часть магии пропадает. Тем не менее, парни продолжали вещать — в конце концов, надо же как-то забивать хронометраж. Я пытался сосредоточиться, однако неведомый и невидимый водитель все никак не успокаивался. Я прибавил громкости и налил себе еще кофе. Растворимые гранулы в смеси с карамельной бурдой из пакетика давали ту еще гремучую смесь, но все равно лучше, чем ничего. В такой промозглый день все средства хороши, кроме алкогольных. Завтра ж на работу.

Я прибавил громкости, но покой так и не пришел — через пару минут меня настиг телефонный звонок. С тяжелым вздохом я взял мобильник, переключился с наушников на динамик и снял трубку.

— Слушаю.

— Ну ты где там? — врезался в ухо недовольный голос Витьки Корзникова. — Выходи давай, я тебя уже битый час тут жду.

— Стесняюсь спросить, а зачем ты меня ждешь? — осторожно поинтересовался я.

Трубка презрительно цокнула.

— Ну дела! Мы ж с тобой уговорились в среду, что в выхи на ипподром съездим. Или не проснулся еще?

Я глянул за окно. Там из пелены серых облаков вяло моросил дождь. Столбик термометра торчал в районе плюс девяти градусов и явно не собирался подниматься выше ни на миллиметр.

Погодка не просто шептала “сиди дома”. Нееет, она кричала об этом с настойчивостью коммивояжера, стремящегося всучить вам чудо-пылесос всего за девятьсот девяносто девять рублей. Но делать-то что? Витька уже нарисовался. И он прав — мы действительно договаривались, что сегодня выберемся.

Я готов немало ярлыков потенциально на себя навесить, но “кидала” к ним точно не относится.

— Сейчас спускаюсь. — сказал я.

— Лады. — отозвался он. — Не грусти, ковбой, ща развеешься.

Я на это радостное подбадривание уже ничего не ответил. Положил мобилу в карман, взял со столика ключи и нацепил куртку. Потом оглядел себя в зеркало. Кисло выгляжу, как раз под стать накрапывающему дождичку. Вроде помылся-побрился, к барберу заглянул, а все равно вековая тоска, которая сразу десяток лет к моим двадцати двум накидывает, никуда не делась. Что ж, может, и не лишним будет прокатиться. Улыбнувшись отражению, я вышел из прихожей. Пока захлопывал входную дверь, почему-то ощутил странное чувство. Будто что-то давнее, уютное и привычное подошло к финалу и больше уже никогда не вернется.

— Может, тоска по концу уик-энда. — хмыкнул я себе под нос и повернул ключ в замке.

***

— Ща, быстро доедем. Тут всего пятнадцать кэмэ от города, пробок сегодня не очень много, конец лета ж. Ты только окно открой, если курить будешь, ок?

— Угу. — буркнул я.

Витька воткнул торчащий из магнитолы провод в телефон и принялся деловито перебирать станции интернет-радио. Меня слегка пробрало от затаенного ужаса. Надеюсь, боги рандома мне улыбнутся и дорогому другу не придет в голову слушать кальянный рэпчик всю дорогу.

— Я специально такое место подыскал, чтоб поменьше детей было. Иначе не отдых получится, а черте что. Филиал “Пиццафабрики”, епт. А мы с тобой ищем тянок свободных и пока еще никакими обязательствами не обремененных. Согласен, гангстер?

— Ага. — сообщил я.

Вообще я довольно скептически относился к этой затее и не слишком хотел в ней участвовать. По мне так она отдавала отчетливым душком “американских пирогов” и прочих веселых комедий, в которых снимался страшный человек Шон Уильям Скотт. Но если уж Витьке в голову что-то взбрело, то зафиксировавшиеся внутри идеи не выдавить даже бульдозером.

Щас, правда, идея на повестке дня была всего одна — познакомиться с девушкой. Я полагал ее весьма кринжовой даже по меркам “пирогов”. Потому что когда ты в старшей школе, фиксация на “палавых атнашениях” еще оправдана, а вот когда тебе почти двадцать три стукнуло, тут уже возникают вопросики. Тем более я сам несколько месяцев назад пережил разрыв и как-то пока не горел желанием снова нырять в эту трясину. Но прям наотрез отказывать Витьке не хотелось — друг детства все-таки.

Поэтому мной было принято волевое решение. Выступлю в роли группы поддержки, а там под шумок свалю. Как говорится, пошло все на хер, сяду на коня…

Кстати, ипподром не случайным образом взялся. Просто кафешки, клубы и спортзалы — это уже пройденный этап. Там отношения тоже складывались, но какие-то недолговечные и мимолетные. Дальше одной-двух ночей они не простирались. Но Витька не терял надежды. А на ипподромах, мол, тянки увлеченные, горящие своим хобби. И сердца у них добрые, потому как зверушек любят.

— Ты прав, конечно. Да только вот в таком случае ты будешь в иерархии стоять где-то на уровне кормушки с сеном. — пытался я воззвать к здравому смыслу. — О том, чтоб вознестись на один уровень с коняшками, даже не думай.

Однако Витька только беспечно отмахивался.

— Это мелкие детали, Керя, если на них зацикливаться, у тебя никогда ничего не выйдет. Так и будешь сидеть в гордом одиночестве, как Шрек на болоте.

— Так Шрек-то в итоге обрел свое семейное счастье. — заметил я.

— А у тебя не получится. — заявил друг.

— Почему же? По крайней мере, осел уже достался.

— Да ну тебя на хер с твоими шутками!

За этими содержательными беседами мы и добрались до ипподрома. Витька не прогадал лишь в одном — народу там действительно было немного. Наверное, все благоразумные люди остались дома, смотрели сериалы и пили горячий чай с вареньем. Остальные, включая нас, шарились по промозглой улице. И вот здесь моего дорогого друга ждал облом. Потому что основную часть публики как раз составляли разновозрастные дети. Они были повсюду. Кто-то гулял по прилегающей территории парочками, некоторые заглядывали в стойла, третьи под присмотром гида угощали лошадей сахаром и специально нарезанной морковью.

Мы как раз приехали в самый разгар экскурсии.

***

— Вот дерьмо. — ворчал Витька. — Я ж специально проверял, чтоб ничего такого не было. И зачем только на сайте лепят возрастное ограничение?

— Ну так зарабатывать-то как-то надо. — ответил я. — лошадей содержать удовольствие недешевое, в таких условиях за любую возможность хвататься будешь.

Витька остановился передо мной.

— Все равно досадно. — вздохнул он и засунул руки в карманы. — Ладно, пойдем хоть с тренершами поболтаем, может? Симпатичные, особенно Мила, темненькая.

Я вдохнул полной грудью и посмотрел в серое небо. Воздух вокруг пах сыростью, сеном и конским навозом (что, конечно, было неизбежно). Но несмотря на это, дышалось неожиданно хорошо, даже отпустила сонливость, которая мучила все утро. Поэтому предложение я принял, и мы направились к площадке для показательных выступлений.

Мила, однако, к разговору не была готова. Под уздцы она вела черного жеребца с лохматой гривой. Тот чинно переступал с ноги на ногу и прял ушами. Вообще я к лошадкам отношусь хорошо. — когда был мелкий, мама работала при реабилитационном центре для детей-инвалидов. Там в том числе практиковали и такую вещь как иппотерапию. Щас-то понимаешь, конечно, что научно польза от подобных методов не доказана и вообще все это здорово отдает самовнушением и народными поверьями, но тогда таких вопросов не возникало. Я сам несколько раз катался верхом на славной пожилой кобыле по имени Злата. Приятные воспоминания остались, в общем.

Но подопечный Милы оказался совсем не таким доброжелательным. Когда мы с ним повстречались, конь захрапел.

— Буран, мальчик, ты чего? — спросила тренерша.

Вместо ответа он неожиданно двинулся в мою сторону. Мила попыталась его удержать, но эту схватку ей было не выиграть ни при каких условиях.

— Кирюха, в сторону! — услышал я Витькин возглас, но уже не успел. Черная громада выросла передо мной, а через секунду все погасло.

***

— БОЖЕЧКИ-КОШЕЧКИ! Я ЖЕ ЕГО УБИЛА!

В уши вонзился звонкий, мелодичный девичий голос. Я попытался открыть глаза, но ничего не вышло. Перед ними висела непроглядная завеса, а в ней плясали мушки. Понятно, зрительный интерфейс пока еще не подключился, ожидаем. Тогда я попытался наощупь подняться, но и это оказалось невыполнимой задачей. А голос тем временем продолжал надрываться.

— ДЕВОЧКИ, ЧТО ТЕПЕРЬ БУДЕТ?

— Ничё не будет. — ответил другой голос. Чуть пониже и более хриплый, но тоже принадлежавший девушке. — Ледяной компресс приложим, оклемается полчасика и снова за работу. Не переживай так, Спе-тян, ты же не специально, это твой естественный рефлекс сработал. Тренер сам виноват.

— Ты молодец, что ему вмазала! — возвестил третий голос. Громкий, глумливый, полный бесстыдного веселья. — Кто знает? Возможно, этот удар окажется судьбоносным! Вдруг именно сейчас он путешествует по астральным пустошам, где таятся сокровенные знания! Раньше они были нам недоступны, но теперь, когда у тренера мозги съехали благодаря тебе, они разблокировались. Отныне команду Спика никто не превзойдет! А что это значит? Что Голши станет королевой всего мультиверса! Ну… или хотя бы одной этой галактики. Я не жадная.

— Боюсь, что у тренера после такого массажа открылось не сокровенное знание, а внутричерепное кровоизлияние. — сказало чье-то тихое сопрано. Спокойный такой тон, словно принадлежащий диктору из передачи для животных.

— Какие вы скучные. — расстроилась невидимая Голши.

— Надо врача позвать! Девочки, медсестра сегодня дежурит? Судзука, ты можешь добежать до кабинета?

— Конечно. — отозвалась “дикторша”. — Мигом обернусь. А вы… вы на всякий случай не трогайте ему шею и голову.

— Да как же тут не трогать, когда он лежит на газоне весь такой беззащитный, как садовый гном, у которого оторвали подставку! Руки сами так и тянутся!

— ГОЛШИ, НЕТ!

Чьи-то теплые ладони обхватили меня за плечи и начали интенсивно трясти. Наверное, так себя чувствуют трусы в стиральной машинке на стадии отжима. Сначала показалось, что щас я начну извергать во все стороны выпитый утром кофе, но мутные ощущения быстро улеглись, и начало возвращаться зрение. К нему добавилось еще и обоняние. С собой оно принесло сильный запах пота, травы и фруктовой жвачки.

— Голши! Вдруг у тренера сломана шея или сотрясение? Перестань сейчас же, это не смешно!

— Спокойно, Спе-тян! Твоим волнениям нет причин, потому что сейчас за работой самый передовой медик по эту сторону горизонта — Голд Шип! В своем труде она применяет инновационную методику под названием “Телепатия”! Не ту, когда ты залезаешь в мозги человеку и смотришь, какие грязные мыслишки он там прокручивает, а гораздо лучше! Потелепать его из стороны в сторону — и здоровье сразу наладится!

Вряд ли этот метод лечения одобряла хоть одна ассоциация медиков на Земле, но он сработал. Наверное, от “телепатии” отключившийся в голове проводок воткнулся обратно, и я снова обрел способность смотреть по сторонам. Очень недооцененная штука, скажу я вам. Вот только легче мне от этого не стало. Потому что вместо провинциального ипподрома, уныло мокнущего под дождем, я очутился на мягкой зеленой траве, а в лазурном небе светило яркое солнце. Вроде бы. Я мог только по косвенным признакам это утверждать — потому что лучи падали на голову девушки передо мной.

Разглядев девушку, я понял, что очнулся не до конца. Нет, поначалу показалось, что она самая обычная — приятное лицо, может, только черты грубоватые и челюсть как у героя боевиков. Длинными волосами серебристого оттенка щас никого не удивить, поэтому тут у меня вопросов не возникло. Глаза с розовым оттенком — уже более странно, но тоже объяснить можно. Существуют же на свете альбиносы. С одним таким я когда-то даже в одной школе учился, и, если честно, судьба у бедолаги была незавидная, среди местных он считался достопримечательностью и тяготился этим статусом. Но суть не в горестях жизни, а в том что с точки зрения биологии возможно и такое явление.

Черт возьми, что у этой девчонки с ушами?

На голове у нее торчали два конуса, слегка покрытые мягким белоснежным пухом аккурат под цвет волос. Точь-в-точь как у лошадей. Может, аксессуар такой? Типа кошачьих ушек, которые когда-то считались няшной придумкой, перед тем как стать уделом нормисов. Нет… эти выглядели слишком натурально. Они не были прикреплены к голове, а буквально росли из нее. Вместе со смешной шляпой без козырька, которую она носила, и огромными полноразмерными наушниками неведомой модели вид получился крайне… эксцентричный.

— Вот видите! — заверещала девчонка, когда увидела, что я пробудился. — Методика-то работает! ОНО ЖИВОЕ! МВАХАХАХАХАХАХА! Кароч, кто не верил в мои чудодейственные силы, готова принять ваши извинения! Преимущественно в виде славословий и морковных кексов! Тренер, как ваше ничего?

— Просто очешуительно. — изрек я и попытался подняться.

Надо Витьку разыскать, не мог же он вот так уехать в закат… или мог? В любом случае, нечего валяться, времени-то, судя по живописным солнечным видам вокруг, прошло немало.

Тут же подскочила еще одна девушка и сцапала меня за руку.

— Тренер! Вы живой! Ура! Пожалуйста, не вставайте резко… и вообще лучше не двигайтесь пока! Вы сердитесь? Простите, я не думала, что так сильно получится! Пожалуйста, не злитесь на меня!

Она тараторила с такой скоростью, что любой пулемет Гатлинга проржавел бы от завистливых слез. Даже при всем желании сложно было бы ей ответить, потому что для меня в этом потоке речи место было только на обочине.

— Все в норме. — насилу вставил я. Однако девушка цепко держала меня за запястье. И при этом заглядывала в лицо как агент спецслужбы во время допроса. Я рассмотрел ее. Чуть помладше той первой, шизанутой, вместо гривы аккуратная карешка с мелированием, глаза большие, широко распахнуты, наполовину полны ужасом, наполовину стыдом. И УШИ, ОПЯТЬ ЖЕ УШИ. Только уже каштановые. А что там сзади мельтешит? Краем глаза я уловил движение и увидел… длинный пушистый хвост.

Нет, с Витькой однозначно нужно побеседовать. Он привез меня не только в рассадник детей, но еще и на сходку фуррей-косплееров, а это уже несколько выходит за рамки того, на что я готов согласиться. По крайней мере, на трезвую голову. Хвост меж тем нервно ходил из стороны в сторону. Девушка продолжала сжимать мою кисть так, как будто висела на ней над Большим Каньоном.

— Пожалуйста, не выгоняйте меня из команды. — продолжала жарко просить она.

Я снова попробовал встать на ноги.

— Эй, полегче, храбрый ковбоец, притормози-ка.

“Смешная шапка” наклонилась и поднырнула мне под руку так, что я обхватил ее за шею. С другой стороны меня держала “девочка с каре”.

— Пойдем отбуксируем наш ценный груз на лавочку. — весело заявила “шапка”. — Спе, а ведь если бы он не очнулся, мы могли бы разыграть “Уик-энд у Берни”! Эх, такая чудная возможность пропала!

— Голши! — укоризненно воскликнула девушка с каре. — Сейчас для твоих шуточек не время!

— А кто шутит? Давайте, тренер, вальсируем. Только на людях, прошу, держите меня нежнее. — промурлыкала Голши. — Если вы понимаете, о чем я…

— Да я, если честно, вообще ни хрена не понимаю. — признался я. — вы кто вообще?

Они остановились на месте как два параллельно вкопанных фонарных столбика.

— Что? — переспросила девушка с каре. Кажется, Голши именовала ее “Спе-тян”. — Тренер, вы… в каком смысле?

— Да в прямом. — пояснил я. — Мы с вами знакомы? Потому что если так, то как-то момент знакомства от меня ускользнул. И еще, почему вы называете меня тренером?

Спе прижала ладонь ко рту и сдавленно ахнула.

— Во прикол! — развеселилась Голши. — Кажется, он ничего не соображает. Диск “Цэ” отформатировался начисто! Это же совсем как в мыльной опере из дневного телеэфира! Сюжет с амнезией — классика!

Внезапно она рванулась вперед. Поскольку мы уже собрались в единую конструкцию, то нам со Спе пришлось за ней последовать. Ноги начали меня слушаться, поэтому до лавки мы домчали быстро. Туда косплеерши с чувством выполненного долга меня и сгрузили. Голши остановилась передо мной и внезапно наклонилась к самому моему лицу.

— Тренер, о милый тренер! Пусть непроницаемый туман окутал ваш разум, и теперь вы слоняетесь в его чертогах, как безголовый цыпленок — это не имеет значения. Я в любом случае останусь с вами, что бы ни произошло. Мы непременно преодолеем все преграды — вместе!

— Я…

— Щас, минутку, нехорошо влезать в чужой монолог! Да, возможно, Спе-тян зарядила вам с ноги так удачно, что теперь вы навсегда останетесь немощным калекой, который неспособен даже мисо нахлебаться без посторонней помощи — пусть так! Я посвящу жизнь заботе о вас! Буду вас кормить, переворачивать с боку на бок, как тонкацу в масле, и, разумеется, выносить утку! Только ее сначала поймать надо. Но с этим уже все на мази — на выходных я съездила до охотничьего магазина и купила там манок.

С этими словами она действительно извлекла манок из кармана своего спортивного костюма и подула в него. Блин, кажется, косплееры решили разыграть пьесу абсурда и я оказался прямо посреди этого представления.

— Голши, уймись на минутку! — вскричала Спе. — Это может быть очень серьезно! Тренер, вы меня помните?

— Эм… прости. — сказал я. — Но ты… вы все с кем-то меня путаете. Я вас щас впервые в жизни увидел, девчонки.

Глаза Спе наполнились слезами.

— Ну-ну, не надо реветь только. — поспешил успокоить ее я. — должен сказать, вы прекрасно отыгрываете свои роли, очень правдоподобно, классные образы. Я пока еще не уверен насчет лошадиной темы, но на ипподроме это уместно.

Не знаю, как надо было отвечать в такой ситуации, но, по-видимому, явно не так. Потому что она зашмыгала носом и опустила голову.

— Катастрофа, это катастрофа…. — пробормотала Спе. — Я покалечила тренера… Позор на мою голову!

Тут подоспели еще две девушки. Одна коренастая, крепко сбитая, с гривой темно-рыжих волос, заплетенных в два хвостика, другая больше походила на эмочку из две тыщи седьмого, когда все школьницы угорали по олдовым группам Токио Хотел и МКР.

— Чего стряслось-то? — обеспокоенно спросила рыжая. — Вы так подорвались резко. Ни на минуту отойти нельзя, чуть пошла по треку пробежаться, а уже сыр-бор начался. Вы как дети малые! Где Судзука?

— Да тренер опять начал эту свою внезапную проверку мышечного тонуса. — сказала эмочка, и я узнал в ней владелицу хриплого голоса. — Спе-тян перепугалась и влепила ему ногой в лоб. А он вместо того, чтоб посмеяться, как обычно, в обморок хлопнулся.

— Теперь я, наверное, вылечу из школы… — горестно пробормотала Спе-тян, — а может, и окажусь в тюрьме… и поделом!

Голши, которая совсем не испытывала потрясений, судя по ее довольному виду, уселась рядом со мной на лавку и откинулась на спинку.

— Спе-тян, если дойдет до отправки по этапу, я куплю тебе губную гармошку. — пообещала она. — обязательно выучись на ней играть. Как сочинишь первые блюзы, покажешь их сокамерницам. Так тебя примут в кружок художественной самодеятельности, и жизнь пойдет совсем другая. Чуть более терпимая. Но заточки в бок все равно стоит опасаться.

— Этого и в мирной жизни хватает. — сказал я. — В некоторых городах есть районы, где на улице после семи вечера лучше не показываться, если не хочешь лишиться мобилы, личностного достоинства или жизни.

Голши этот ответ почему-то воодушевил.

— Видишь, Спе-тян, ты напрасно переживаешь. Высшие когнитивные функции у тренера сохранились, его черепушка крепче, чем все мы думаем!

Я хотел еще раз поднять вопрос, какого хрена они называют меня тренером, но тут на поле влетело еще одно действующее лицо. Девушка среднего роста. Рыжие волосы с челкой, грациозные движения, ЗЕЛЕНЫЕ, МАТЬ ЕГО, УШИ. Она остановилась перед нами с озадаченным видом. Хм, занятно. По пути сюда девушка развила поистине впечатляющую скорость, об этом красноречиво свидетельствовала пыль, оседавшая в воздухе и разбросанная, будто бы взбитая земля.

— Доктора нет. — виновато произнесла незнакомка. — Я оба медпункта обошла — и наш, и для младших ребят. Дежурит только та странная тетка-хиропрактик, но к ней я не рискнула обращаться.

— И правильно сделала, Судзука. — сказала эмочка. — Она мне как-то такой расслабляющий массаж шеи провела, что из глаз искры посыпались. Потом два дня поворачивалась не головой, а всем корпусом.

— Ты ничего не понимаешь, Водка. — с укоризной сказала Голши. — Тебе преподали бесценный навык для выживания в дикой природе. Допустим, ты заблудилась в лесу и хочешь разжечь огонь. Но у тебя нет при себе ни зажигалки, ни особой жидкости, потому что некто неизвестный все выпил. И что ты будешь делать? Помрешь в голоде и холоде, когда тебя попробует на зуб медведь! А так нажмешь себе на точку в шее и разожжешь костер. Он всех отгонит — и диких зверей, и маньяков-дровосеков… и даже других… кхм… сущностей.

Последнее слово прозвучало крайне многозначительно и повисло в воздухе. Мой внутренний радар засигналил истошной сиреной. “ОНА БОЛЬНАЯ ПОЕХАВШАЯ ЧОКНУТАЯ СПАСАЙСЯ”.

— Может, все-таки хиропрактичку позовем? — всхлипнула Спе. — Хоть какая-никакая, а все же медицинская помощь.

— Не надо никого звать! — поспешил отказаться я. — Голова уже почти не кружится. Просто объясните мне, что за костюмированный спектакль с импровизациями тут происходит, я вам поаплодирую и сразу же уйду. Так натурально играете! Знаете, даже обидно немного. Такие талантливые артистки не должны по всяким ипподромам разъезжать, как провинциальная труппа. Тем более пока инстасамки гребут бешеное бабло за то, что национальным продакт-плейсментом занимаются.

Сразу несколько пар взволнованных глаз уставились на меня.

— Тренер, вы правда ничего не помните? — мягко спросила девушка с зелеными ушками.

— Почему вы называете меня тренером-то, черт возьми? — не выдержал я.

Вновь повисло молчание. Потом Голши похлопала меня по плечу.

— Потому что вы и есть тренер. Тренер нашей команды.