Слайм для мага!

Великий Зал Башни Мрачных Высей погрузился в непривычную тишину. Нетипично. Не слышно было ни мычания орков, ни звона мечей Иви, ни даже язвительных комментариев Воркина. Борис, Магократ Всего На Свете (по крайней мере, на этом материке), сидел на троне, уставившись на свой посох с выражением глубочайшей обиды.

— Это пиздец. Ну почему? — уныло спросил он воздух. — Почему под землёй она не работает? Я чувствую её, она тут, внутри! Но стоит спуститься в те чёртовы тоннели — и всё! Тычу пальцем, а получается только тычок!

Маг ткнул пальцем в сторону вазы с фруктами. Ваза, разумеется, даже не дрогнула. Борис вложил магию — и ваза превратилась в монстра.

Иви, точащая меч о точильный камень, бросила на него взгляд.

— Может, хватит ныть? Ты же выжил там. С помощью искусства, как ты любишь говорить. Художник, блин. До сих пор поверить не могу.

— Но я — маг! — взмолился Борис. — Моя суть — в магии! А не в рисовании портретов крыс! Я должен понять, в чём дело!

Воркин, вися вниз головой на люстре, лениво поддержал:

— Да, босс, ситуация неприятная. Что, если там, внизу, заведётся что-то серьёзное? Без магии ты станешь… обычным мужиком в смешной одежде. Даже нет. Мужик сильнее.

В этот момент воздух затрепетал, и появился Ирмин Болтун. Старый звездочёт, спасённый Борисом из лап Нерисии, выглядел, как всегда, слегка брюзгливо.

— Ну что, владыка, всё ещё переживаешь из-за своих потухших способностей под землёй? — проскрипел он, устраиваясь на свободном стуле без приглашения.

— Ирмин! — обрадовался Борис. — Ты знаешь, в чём дело?

— Разумеется. Это дело рук слизнелюдей.

Борис замер, а его воображение немедленно нарисовало картину. Огромные, аморфные, похожие на тех пещерных слизней, но на двух ногах, уродливые твари, покрытые слизью, с множеством щупалец и жуткими ртами. Магия, высасывающая силу из самого воздуха…

— МЕРЗКИЕ ТВАРИ! — в гневе вскочил он с трона. — Я ИХ ВСЕХ УНИЧТОЖУ! ПРЕВРАЩУ В ЛУЖИ! НИКТО НЕ ПОСМЕЕТ ОТНИМАТЬ СИЛУ У МАГОКРАТА!

Иви с интересом подняла бровь.

— Наконец-то адекватная реакция. Резать будем?

— Погодите с резнёй, — отмахнулся Ирмин. — Слизнелюди — не агрессоры. Они просто живут там. А их природная среда как-то влияет на магические потоки. Если хотите разобраться — спускайтесь и поговорите. Но будьте готовы к тому, что магия снова откажет.

— Говорить? — фыркнул Борис. — С хуя-ли?! Я с ними не разговаривать собираюсь! Но… ты прав. Без магии я уязвим. — Он повернулся к Иви. — Собирай отряд орков хаоса. Самых бронированных. И веди меня к кузнецам. Мне нужны доспехи. Если я не могу колдовать, я должен защитить себя сталью!

Иви, привыкшая к его причудам, лишь вздохнула и пошла выполнять приказ.

Кузнецы, и обычные, и дверги, с удивлением наблюдали, как Великий Магократ вертелся перед зеркалом, примеряя кирасу.

— Не жмёт? — спрашивал Борис сам себя, поворачиваясь. — Шлем не закрывает обзор? А можно его сделать… пострашнее? Чтобы рога торчали, или шипы какие…

— Босс, — сказал Воркин, сидя на наковальне. — Ты выглядишь как новичок, который впервые надел латы и боится, что его примут за слабака. Успокойся.

— Я не могу колдовать, Воркин! — панически прошептал Борис. — Я буду как все! Это ужасно!

Наконец, экипированный в сверкающие (и слегка утрированно грозные) доспехи, Борис во главе отряда из десяти орков хаоса и, разумеется, Иви и Воркина, снова спустился в подземелья. С каждым шагом вниз по знакомой расщелине он чувствовал, как его связь с магией истончается и наконец рвётся. Он снова стал просто человеком, но на этот раз человеком в железе.

Орки, лишённые его воли, замычали и остановились в нерешительности. Иви, не теряя времени, прошлась вдоль строя, щедро плюнув на каждого.

— Вперёд, железяки! — скомандовала она. — Прикрывать мага!

Орки послушались. Отряд двинулся вглубь тоннелей, уже знакомых Борису. Но на этот раз они шли не к городу крысолюдей, а по новому маршруту, который им подсказал Ирмин. Воздух становился всё более влажным и густым, пахло чем-то приторным… и знакомым.

— Странно, — сказал Борис, принюхиваясь. — Пахнет… вареньем. Малиновым. У меня крыша едет? Я в детстве его ел.

— Тебе повезло, — мрачно заметила Иви. — У меня в детстве из земли бил кипящий рассол. Две недели кошмаров. Просто пиздец. Травма детства.

Наконец, они вышли в огромную пещеру. И то, что они увидели, заставило Бориса опустить меч, который он с таким трудом тащил.

Это не были мерзкие уроды. Это были… девушки. Полупрозрачные, переливающиеся всеми цветами радуги. Их тела были сложены из нежной, желеобразной субстанции, принимающей человеческие формы. У них были милые личики, большие сияющие глаза и улыбки. Они мягко покачивались на месте, словно под невесомым ветерком. Это и были слизнелюди.

Одна из них, чуть крупнее других, с короной из застывших кристаллов на голове, выплыла вперёд.

— Ой, — сказала она мелодичным, журчащим голоском. — Гости. Мы так давно не видели гостей. Я — Глисса, хранительница этого места.

— Нихуя… — Борис открыл рот.

— Челюсть закатай — грозно сказала Иви — а то слизь попадет.

Борис стоял с открытым ртом. Его грозный вид, шипастые доспехи и отряд бронированных орков выглядели абсолютно нелепо на фоне этих нежных, сияющих существ.

— Э-э-э… — пробормотал маг. — Вы… слизнелюди?

— Мы — слаймеры, — поправила его Глисса с лёгким смешком. — Но если вам так привычнее… А вы кто?

— Я Борис! Магократ! — попытался он вернуть себе величие, но в доспехах и без магии это звучало комично. — И вы… вы блокируете мою магию!

Глисса нахмурилась, и её полупрозрачное личико стало похоже на озадаченное желе.

— Ой, нет, это не мы! Это же варенье!

Борис, Иви и Воркин переглянулись.

— Варенье? — хором переспросили они.

— Да! — Глисса указала своим желеобразным пальчиком в центр пещеры. Там из трещины в полу действительно бил фонтан. Густого, тёмно-красного, пахучего малинового варенья. Оно стекало в небольшое озерцо, и от него расходились ручейки.

— У нас тут кризис, — грустно объяснила Глисса. — Источник забился. Варенье идёт слишком густое, слишком концентрированное. Оно заглушает все вибрации. В том числе и магические.

Иви, слушавшая всё это с каменным лицом, вдруг серьёзно кивнула.

— Понимаю. Варенье — это серьёзный кризис. У меня в детстве из-под дома прорвало трубу с киселём. Пол-улицы залило. Месяц потом отскребали. Психологическая травма на всю жизнь. Коров не пасла.

Борис смотрел то на Иви, то на Глиссу, то на фонтан варенья. У него в голове что-то щёлкнуло. Вся эта ситуация — он, в латах, с орками, посреди пещеры, обсуждающий с желеобразной девушкой и его убийственной спутницей проблему закупорки магических потоков вареньем — была настолько абсурдной, что переставала быть страшной. Это был фарс. Настоящий, чистый фарс.

Он расхохотался. Звонко и искренне.

— Хорошо, — сказал он, вытирая слёзы. — Итак, кризис варенья. И что вы предлагаете? Есть?

— Мы не знаем, — призналась Глисса. — Мы пытались его есть, но его слишком много. Мы пытались отводить ручейки, но варенье слишком густое. Мы просто… ждём, когда само закончится.

— Ждать? — возмутился Борис. — Это не метод! Орки! К варенью!

Он подвёл орков хаоса к фонтану.

— Выкачивайте! Вычерпывайте! Ешьте! Делайте что хотите, но избавьтесь от этого!

Орки, почему-то ведомые его волей (и свежими плевками Иви), с энтузиазмом принялись за работу. Они черпали варенье своими латными рукавицами и поедали его с громким чавканьем. Другие пытались пить прямо из фонтана, пачкая свои блестящие доспехи в липкой массе. Работа кипела.

Прошло несколько часов. Фонтан начал слабеть. Сначала он бил мощной струёй, потом стал просто течь, потом — капать. И наконец, с последним слабым «бульком», остановился.

И в тот же миг Борис почувствовал знакомый толчок внутри. Магия вернулась! Он взметнул руку, и с его латной перчатки соскочила искра, ударив в потолок пещеры.

— УРА! — закричал он. — ОНО РАБОТАЕТ!

Слизнелюди — слаймеры — радостно заколебались, их тела засияли ярче.

— Ой! Спасибо! — защебетала Глисса. — Вы нас спасли! Теперь вибрации снова чистые!

Борис, сияя от счастья и чувствуя себя снова богом, величественно кивнул.

— Не стоит благодарности. И, раз уж я решил ваш кризис… Отныне вы — мои подданные. Я — ваш правитель.

Глисса посмотрела на него, на его сияющие доспехи, на довольных вареньем орков, на мрачную Иви и на маленького беса.

— Ну… ладно, — согласилась она. — Ты странный, но добрый. Мы согласны.

Иви, наблюдая за этой сценой, вдруг почувствовала, как по её спине пробежал холодок. Воспоминания о кисельном потопе в её детстве нахлынули с новой силой. Она видела, как улицы её родного посёлка утопают в липкой, розовой массе, слышала отчаянные крики соседей…мычание коров..

— Всё, — мрачно сказала она. — Мне нужно выпить. Сильно.

Она развернулась и потянулась к своей фляге, но Глисса мягко коснулась её руки своим прохладным, желеобразным пальцем.

— Не надо, — тихо сказала слаймерша. — Позволь нам.

Несколько слаймер окружили Иви. Они нежно обняли её, их полупрозрачные тела мягко вибрировали, издавая успокаивающий, мелодичный гул. Огромные груди опустились на лицо Иви. От них пахло свежестью и ягодами. Напряжение стало покидать плечи Иви, а гримаса боли на её лице постепенно смягчилась.

— Ой, — прошептала она, и в её голосе впервые за долгое время не было ни ярости, ни сарказма. — Это… приятно.

Борис смотрел на эту сцену, и его охватило странное чувство. Он пришёл сюда для битвы, а приобрёл… новых подданных, решил проблему с вареньем и даже помог своей вечно яростной рыцарше. И всё это — практически без магии.

— Ну что ж, — сказал маг, обращаясь ко всем. — Кажется, здесь всё улажено. Возвращаемся домой. А вы, — он кивнул Глиссе, — если что, знаете, где меня найти.

Отряд двинулся в обратный путь. Борис шёл в своих уже не таких страшных доспехах, чувствуя магию, которая с каждой минутой нарастала. Иви шла рядом, заметно успокоенная, а Воркин что-то бормотал про «самую странную миссию за всю историю магократии».

Борис понял, что быть правителем — это не только крушить врагов файерболлами. Иногда это — помогать желеобразным девушкам с их вареньевыми проблемами. И, возможно, в этом был свой, особый вид магии. Магократия продолжалась. И становилась всё более и более абсурдной. Но, чёрт возьми, Борису начало это нравиться.