Следы прикосновений

Лира впустила в себя ад.

Холод серверной, пахнущий озоном и пылью, растворился в липком жаре чужой паники. Пальцы, сжимавшие сгоревший диск, онемели — не от статики, а от удара чистого, неразбавленного страха. Она нырнула в цифровое происшествие с головой: ...пот, отбивавший барабанную дробь по клавишам, привкус энергетика на языке, десятки открытых вкладок, где котики соседствовали с истеричными запросами в поисковике. Реальность расплывалась, оставляя лишь шум чужой тревоги.

Сознание вытолкнуло её обратно, как выбрасывает на берег после большой волны. Лира дернула рукой, сделала глоток ледяного воздуха и сглотнула тошноту. Сисадмин напротив застыл с пустой банкой Red Bull в руке, смотря на неё с немым вопросом.

— Ну что, — голос Лиры прозвучал хрипло, тут же приправленный привычным сарказмом, — предлагаю сыграть в угадайку. Ваш коллега три часа заливал панику кофеином, смотрел котиков и пытался стереть историю браузера. Его истерика выжгла контроллер накопителя. Что, по-вашему, его добило — стресс, кофеин или внезапное осознание собственной несостоятельности?

— Верная! — Феликс вошёл, словно на сцену, где все аплодисменты уже принадлежали ему. Его casual-костюм сидел так, будто был второй кожей. Телефон у уха, ухмылка на лице.

—Да, Артём, всё под контролем, — солгал он в трубку без малейшей эмоции. — Экзорцист уже на месте, вытягивает души из железа. Щелчок — и собеседник отключён.

— И долго ты будешь пугать бедных айтишников своими… циничными откровениями? — усмехнулся он, поворачиваясь к Лире. — После тебя у них коллективный невроз, а у HR лишние расходы на психотерапию.

Лира моргнула, возвращаясь из цифрового ада в ад корпоративный.

— Не «откровения», — устало поправила она, смахивая с джинсов невидимую пыль. — Диагностика. А коллективный невроз — это у нас KPI, разве нет?

Феликс рассмеялся, звук был так же неуместен в серверной, как хрустальная люстра.

— Собирай манятки. У нас заказ уровнем выше.

— Катастрофа федерального масштаба? — приподняла бровь Лира. Ее русые волосы, собранные в небрежный пучок, выбивались прядями на лоб.

— Бюджет федерального масштаба, — отрезал он. — Полмиллиона евро. Половина уже на твоем швейцарском счете, вторая — когда закончишь. Хватит, чтобы твои кредиторы нашли себе другую игрушку, а ты — новую жизнь.

Лира скривилась. Деньги были единственной причиной продолжать этот цирк.

— Надеюсь, на этот раз без твоих фокусов с флешками, — проворчала она, вытирая руки о джинсы.

— Эй, то был тест-драйв! — Феликс прижал руку к сердцу с притворной обидой. — И должен сказать, впечатлил. Больше никто бы не узнал про моего отца и его старую научную работу по одной лишь флешке. С тех пор я в тебе не сомневаюсь.

— Что на этот раз? — спросила Лира, ощущая знакомую тяжесть в желудке.

— Наш юный Цезарь подозревает, что в империи готовят заговор. И хочет найти «иды марта», прежде чем ему преподнесут сюрприз.

— Говори человеческим языком, Деверо.

— Кто-то плюет в его суп, милая. — Феликс усмехнулся. — Короче, саботаж, а нам поручено выяснить, кто и зачем.