Слово

Глава 1. Покушение

За два года до основных событий

Максим.

Сцена 1. Встреча

Поезд вырвался из туннеля, и Максима ослепил солнечный свет. Полчаса назад, когда он спустился в подземку, накрапывал мелкий нудный дождь. И вот внезапно выглянуло солнце.

Он вышел из вагона, оглянулся по привычке. Ожидаемо не обнаружив никого за спиной, усмехнулся. Кому нужен теперь бывший вертолетчик с поражением в правах? Он миновал торговые автоматы с пометкой «премиум». Черт, с таким ничтожным индексом социальной значимости, как у него сейчас, даже столь мизерная привилегия недоступна. Не то, что вон тем парням, военная форма у которых плотно охватывает тренированное тело, девушки исподтишка бросают восхищенные взгляды, и ИСЗ на браслете горделиво светится трехзначным числом… Максим заметил сиротливо приютившийся в углу торговый аппарат без пометки. Приставил запястье к сканеру, дождался, с облегчением выдохнув, активации светлячка зеленого светодиода.

«Славно!» Голод давал о себе знать, и порядком затвердевший шоколадный батончик, пошел на ура.

– И как ты только такую дрянь ешь,– небритый рыжеволосый крепыш с внешностью типичного работяги презрительно скривился. То ли от вида несвежего батончика, то ли от цифр социального рейтинга на дисплее.

– Тринадцать, чертова дюжина,– невпопад отозвался Макс, почти извиняющимся тоном.

И тут же разозлился на себя! Не должен он просить прощения! Не за что! Ярость поднялась вдруг изнутри внезапной жаркой волной, накрыла с головой. Он исподлобья взглянул на рабочего. Контраст слов и взгляда оказался столь велик, что тот попятился.

– Не переживай друг.. какие твои годы… Наработаешь еще,– промямлил он.

Максим швырнул остаток шоколадки в мусорку.

«Наработаю! Обязательно наработаю!– покидая вестибюль станции, почти перешел на бег. Ограниченное время увольнительной не располагало к расслабленной медлительности.— Если б этот работяга знал, кому он, как и все прочие, в значительной степени обязаны тем образом жизни, который воцарился повсеместно, то, пожалуй, живым бы он не ушел. Народный суд пожестче военного трибунала, разжаловавшего и сославшего его на заштатную рембазу!»

До условленной аллеи парка добрался за четверть часа. Отсутствие тренировок откликнулось легкой одышкой и пришлось перейти на медленный шаг за полста метров до нужной скамейки. Светловолосая девушка уже ждала его, рассеянно листая журнал с яркими постерами. В реальности она была даже красивее, чем на фото в сети. Стрижка каре, крупные голубые глаза, элегантное приталенное бежевое полупальто, выгодно подчеркивающее стройность фигуры.

«Прелестно!– подумал Максим,– как на свидании вслепую! Вот только желание встречаться с номером тринадцать в рейтинге ИСЗ у любой здравомыслящей особи женского пола неудержимо стремится к нулю!»

– Здравствуйте, Лена!– окликнул он девушку.

Та спокойно подняла голову, откинула волосы со лба, даже чуть заметно улыбнулась. Как же ему не хватало последнее время этого. Простой, плевать, что почти дежурной, мягкой улыбки.

– Вы точны. Это хорошо,– традиционное приветствие Елена предпочла пропустить,– Присаживайтесь, пожалуйста.

Дождя здесь, похоже, вовсе не было. Максим присел рядом и с минуту они молчали, наблюдая, как ветер шуршит по асфальту рано увядшими листьями.

– При прошлой встрече вы сказали, что для меня есть работа,– нарушил тишину парень.

– Есть,– лаконично откликнулась девушка.– Но не раньше, чем вы подтвердите статус действующего военнослужащего. И если вы разделяете наши идеи…

Елена прервала речь на полуслове, оценив скептическую гримасу спутника. Продолжила она много суше:

– При выполнении задания вы неизбежно придете в конфликт с законом. Достаточно серьезный конфликт.

Макс нахмурился. А что он собственно знает о людях, которых представляет очаровательная миниатюрная блондинка? Кто они вообще? Повстанцы? Активисты очередного экологического движения? А может... террористы? Он зябко передернул плечами.

– Нет-нет, речь не об убийстве, не о вымогательстве, не о краже госсобственности,– поспешно уточнила Елена.

– Акт саботажа? Диверсия?

– Вы подобрали удачное определение,– девушка вновь чуть улыбнулась, на этот раз ободряюще.– Требуется устранить оборудование управляющего модуля одной из ячеек биоценоза СОСЕДЕЙ.

Мужчина лишь пожал плечами.

– Прежде чем устранять, нужно еще обнаружить. Все сведения о таких модулях либо на уровне слухов, либо под грифом «совершенно секретно»!

– Вы получите доступ.

– Каким образом?

– Поступив на службу в отдел «Эпсилон».

– Думаю, у них дела идут не настолько плохо, чтобы всерьез рассматривать мою кандидатуру. Вы же знаете кто я, не так ли?

– Считается, что вы тот, кто спровоцировал Большой Отпор.

– Только считается?

– Максим, не будьте наивны! Скоординированный удар войск не происходит ни по наитию, ни по воодушевлению, вызванному безрассудством героя-одиночки. Вы стали, простите за прямоту, козлом отпущения. Тем, на кого средства массовой информации повесили всех собак за провал атаки. Если бы Большой Отпор восемь лет назад увенчался успехом, вы бы вошли в историю как великий герой. И это хорошо понимают те, в чьей компетенции отслеживать активность наших не в меру разошедшихся «братьев по разуму». Им нужны смелые, мотивированные и бескомпромиссные сотрудники. Приглашение в отряд разведки придет к вам в течении недели.

– Вашими бы устами да мед пить. Допустим, я в отряде. Дата операции? Детали? Способ? Гарантии безопасности? Оплата?

– К модулю, как вы абсолютно верно заметили, не так-то легко подобраться. По нашим сведениям это мобильное сооружение хорошо замаскировано. И обычно располагается рядом с активно эксплуатируемым «муравейником». Ваша задача, оказавшись рядом с такой клоакой, осмотреть внимательно окрестности, обнаружить модуль, поместить полученное устройство рядом. Идеально, конечно, внутрь аппарата, но не обязательно. И просто уйти. По таймеру сработает детонатор взрывного устройства. Механические разрушения будут незначительны, основной поражающий фактор,– электромагнитный импульс. На нужна не эффектность, а эффективность.

– Почему именно я?

– В ближайшее время, как только вы получите долгожданный четырнадцатый пункт социализации, на вас выйдет человек с предложением о трудоустройстве.

Максим подумал с тоской, что все это еще вилами на воде писано.

– Откуда такие сведения?

– Давайте не будем обсуждать вопросы, не относящиеся непосредственно к теме нашей встречи,– уклончиво отозвалась собеседница.– Лучше скажите, что вы думаете о плане? Подходят вам условия?

– Хороший план. Сколько?

– Денег? Нисколько.

– Вот как? Так ради чего, собственно мне рисковать?

– Вы же терпеть не можете ни «кузнечиков», ни их инопланетных хозяев. А подобный акт куда серьезнее навредит их планам, чем «муравейник», разбитый крупнокалиберными пулеметами вертолета. Покинутый уже, к слову говоря, муравейник. К тому же по завершении задания ваш ИСЗ триста два,– предельно скупо ответила девушка,– с обоснованием, комплектом документов и новой биографией.

– Вы… не сможете!– у Максима даже дыхание перехватило.

– Мы не даем невыполнимых обещаний! – отрезала категорично Елена.

– Неужели? – Максим скептически вскинул брови. Он окончательно пришел к выводу, что его потенциальные наниматели,– кучка студентов, начитавшихся апокалипсических пророчеств о грядущей эре господства СОСЕДЕЙ. Больше двенадцати лет как они появились. И при всей лютой нетерпимости к ним, Максим вынужден был признать,– открытой агрессии пришельцы не проявили ни разу.

С одной стороны, тревога по поводу тайной террористической организации, отступила. С другой,– связываться с максималистки настроенными в силу возраста фанатиками ценностей традиционного гуманизма, как предпочитало себя именовать новое поколение борцов с чуждым разумом, тоже не шибко-то и хотелось. Но индекс триста два! Да это же пропуск в другую жизнь! Совсем в другую!

Максим надолго задумался.

– Я согласен. Как я найду вас, когда...

– Мы сами свяжемся с вами,– вновь улыбнулась ему девушка. Легко вскочила со скамейки, нагнулась, имитируя поцелуй в щеку, но губы, покрытые розовой помадой, так и не коснулись кожи.

«Конспирация, – усмехнулся невесело мужчина,– Ну и ладно. Не очень и хотелось!»

Тут он явно покривил душой.

Сцена 2. Поезд

За три месяца до основных событий.

Поезд остановился на опушке, устало лязгнув напоследок стальными сочленениями. Максим не спеша миновал тамбур, пропустив вперед охранника с карабином за спиной. Тот повозился с ключом у двери, отпер, опустил лесенку, грузно спрыгнул на насыпь, перехватив оружие поудобней.

–Ну прям Рэмбо, – беззлобно отметил Макс про себя, последовав за ним. Пальцы слегка подрагивали, и он достал самодельный брелок, миниатюрного белого пластикового ферзя, из походного набора для настольных игр. Сразу всплыл образ сестры, их последняя партия в шахматы. Ее задумчивое: «И вовсе не ферзь. Королева. Белая королева». Да, последняя… Мужчина, словно сбрасывая бремя воспоминаний, встряхнулся, осмотрел критически состав, криво усмехнулся.– Дожили, бляха…

Вагоны, лет десять назад наспех переоборудованные «в связи с изменившимися обстоятельствами», глаз отнюдь не радовали. Весь их нехитрый тюнинг свелся к перекрытию окон полосой из сварной сетки. Вкупе с охранником, прикрепленным к каждой единице подвижного состава, меры безопасности были сочтены исчерпывающими.

Первое время сетку ставили оцинкованную, чуть ли не в палец толщиной. Когда волна паники схлынула, и выяснилось, что АФЖ, или агрессивные формы жизни, не такие уж и агрессивные, сетку заменили на обычную, из чермета. Рулоны ее до сих пор складировали под открытым небом на грузовых дворах станций. После дождя ряды цилиндрических колонн возвышались над безобразными лужами, переполненными ржавчиной. Вместе с сеткой коррозия перекочевала и на вагоны. Темные потеки исчертили зеленые бока, въелись в железо, будто каждый пассажирский вагон, скорбя о былых славных временах, лил горькие слезы из глаз-окон.

Елена не обманула с информацией о приглашении на службу в секретный отдел. Месяц проверок, затем полгода спецподготовки пролетели быстро. Еще почти столько же он ходил в паре с напарником, младшим. Позже начальство решило, что созрел для самостоятельной работы. И теперь Макс, случалось, на неделю уходил в «одиночное плавание» в леса и поля средней полосы России.

К удивлению Максима, он не один остался провожать взглядом удаляющиеся огни состава. Интеллигентной наружности старичок в видавшем виды сереньком плаще, составил ему компанию на забытом богом полустанке. Неожиданный сосед, с уважением осмотрев объемный рюкзак у ног мужчины, подслеповато прищурился на диск заходящего солнца. Максим, следуя инструкции, ждал. По логике, пенсионер должен бы спешить, до темноты оставалось час-полтора. А до единственной сохранившейся в здешних местах деревеньки, его-то темпами, верных полчаса ходу. Но, тем не менее, старик не двигался с места.

«Ну что ж, покурим», – Максим не жаловал никотин, но пачка сигарет с тех пор, как у него появилась эта работа, стала непременной спутницей. Он присел прямо на рюкзак, благо эргономичная рама позволяла такую вольность без всякого риска повредить содержимое. Достал из кармана джинсовой куртки сигарету, предварительно, катнув пальцами по кромке фильтра, выбрав нужную, с выпуклым ободком. Предложил молча компаньону другую, самую обыкновенную. Тот, так же не проронив ни звука, отказался. Максим задрал голову кверху и выпустил первый клуб дыма. Затем сделал глубокую неспешную затяжку. Невидимые, неощутимые частички начали свою работу в легких, выстраивая защитный барьер. Днем это было ни к чему. Однако близилась ночь. Значит, придется спать на земле. Его обучили устраивать гнездо и на ветках деревьев, но подобный экстрим – только на крайний случай. Когда в округе бродят кровожадные хищники, игра в Тарзана оправдана. В прочих обстоятельствах– вряд ли. У поверхности ветер разносит споры. Не смертельно, но без профилактической сигареты,– неприятно. Он уже выкашливал однажды с утра два часа подряд легкие, доверившись разрекламированной ткани «спецпалатки». А вот бумажные гильзы, набитые хитрой смесью, пока не подводили.

– Исследования?– негромкий надтреснутый голос заставил мужчину вздрогнуть. Ничего не попишешь, придется вступать в диалог.

– Да,– отрезал Максим как можно равнодушней. Вопрос ему не понравился. Опыт подсказывал, что стрелы, попадающие в десятку, редко принадлежат дилетанту.

– Представьте себе, мы коллеги! – с энтузиазмом подхватил словоохотливый сосед.

– И в какой же области науки вы специализируетесь?– поспешил предвосхитить вопрос собеседника Макс.

– Физика высоких энергий,– скромно потупившись, отрекомендовался старик.

Мужчина мысленно присвистнул.

– Только я давно не веду активную научную работу, – почти извиняясь, пояснил пенсионер.– Возраст, знаете ли…

– Что же вы делаете здесь, уважаемый? – вновь решил сыграть на опережение Максим.

Старичок вновь явно засмущался.

– Вещи. Вещи, видите ли, остались на даче. А по нынешним временам…

Максим сразу потерял интерес к ветерану. Все понятно. Жена, небось, запилила. А то и вся родня скопом насела. «Верни нам, академик наш дорогой, бесценное имущество фамильное!» И что такого могло остаться на даче, что старика в такую глухомань отправили? Одного. Почему одного, понятно, кстати. Нет, не только оттого, что билеты дороги. Просто рядовой горожанин по-прежнему до усрачки дрожит перед АФЖ. Хоть и переименовали их теперь в «атипичные формы жизни», сделав уступку здравому смыслу. Ну вот почему, почему не назвать прямо? Или «инопланетная фауна» кому-то ухо до крови режет?

– Вам в какую сторону?– не дожидаясь ответа, мужчина отбросил сигарету в траву и взвалил поклажу на спину.

– Сергей Петрович,– неожиданно представился собеседник, делая шаг вперед.

– Максим,– не видя причин скрывать настоящее имя, откликнулся мужчина. И только спустя три шага осознал, что они идут рядом, плечом к плечу, вдоль насыпи. «Хитер, аксакал», – усмехнулся про себя Макс.

– Не боитесь?– осведомился как бы между делом исследователь.

–Кузнечиков? Медуз? Разбойников?– уточнил попутчик.

«Еще четверть века назад нас приняли бы за умалишенных, – отметил про себя Максим.– Но тогда и чужой космический корабль на околоземной орбите существовал только в фантастических романах. И не было ни «Большого Отпора», ни «Посева», ни «Исхода».

Не дождавшись ответа, отставной ученый продолжил:

– Разбойникам здесь нечего делать. Видели, как округлились глаза у охранника, когда мы сходили с поезда? Нечасто забредают горожане в Тмутаракань. Для «медуз» не сезон. Они хоть и вырастают, чуть ли не со слона и трубят так же жутко, но охотятся только весной. И исключительно на «кузнечиков». Последние же вообще вегетарианцы и представляют опасность лишь во время массовых миграций, когда буквально текут потоком, меняя ареал обитания.

– Вы точно физик?

– Точно, точно,– добродушно рассмеялся собеседник. – Но это не значит, что у меня не осталось друзей в академической среде. Про отдел «эпсилон» я также наслышан.

Он заговорщицки подмигнул обескураженному Максу.

– Ну что вы так переволновались? Побледнели даже. В России, как впрочем, и повсюду, все тайное рано или поздно становится явным. Просто у нас, чаще всего этот временной промежуток… э-э-э… скажем так, стремится к нулю.

– Но… как же так?

– Режим особой секретности? Да бросьте вы! Я двадцать лет знаком с человеком, который придумал состав, которым набита ваша сигарета!

Максим замолчал, переваривая услышанное.

«Вот те на! Инструкция по тактике конспирации. Краткий курс психологии общения! Практические семинары по маскировке! И все коту под хвост! Первый попавшийся дед с ходу легенду раскалывает как орех. Да нет, все-таки не первый попавшийся!»

– Простите, а что еще вы знаете?

– Про инопланетян?

– Да.

– Да немногим больше, чем рядовой обыватель. Они объявились на орбите около пятнадцати лет назад. Внезапно, как снег на голову. То ли из другого измерения вынырнули,– физик поморщился, будто от лимона откусил,– то ли в режиме «невидимости» находились, наблюдали какое-то время. Лично мне больше по душе второй вариант.

«Понятно. Не любят ученые расплывчатых «иных измерений». Склад ума обязывает».

– Сразу же обратили на себя внимание, заблокировав львиную долю телевизионных каналов. Пытались пустить в эфир свое коммюнике, что-то про угрозу экологии планеты, но были блокированы глушилками.

– Да-да,– нетерпеливо перебил мужчина,– мы братья по разуму, пришли с миром… бла-бла-бла. Не прошло и полгода, закрытые переговоры зашли в тупик. А после визитеры отправили нам подарочек. Жахнули биологическим оружием! Гуманным, правда, с их точки зрения. Нелетальным, что называется. Однако, когда в назначенное гостями время от их корабля отделились разделяющиеся боеголовки, а репортаж о событии оказался в прямом эфире, испачканные штаны, думаю, исчислялись миллионами. Экономика полетела в бездну на следующий же день. Как думаете, чего они хотели добиться? Почему мы им не ответили? Не выжгли тут же зараженные сектора?

– Сокрушающим термоядерным ударом?– ученый явно подтрунивал над эмоциональностью собеседника.

– Хотя бы! – не принимая шутливого тона, отрезал мужчина.

– Я не могу отвечать ни за политиков, ни за военных. Однако косвенные факты выстраиваются в довольно стройную систему.

– Поделитесь?

– Конечно. Но до того как начнем, скажите честно, похоже это на оружие? – сухая рука указала куда-то вбок.

Максим поднял голову, и невольно вздрогнул. Поодаль, в каких-то пятидесяти метрах, грелся в лучах заходящего солнца, крупный, размером с дворнягу, «кузнечик». Длинные коленчатые ноги образовали странный узор, скрестившись перед вертикально расположенным корпусом. Сколько ни смотри роликов, запечатлевших чужих животных, сколь не разбирай их по схемам и рисункам, сколь не наблюдай через стекло,– а непосредственный контакт все равно вызывает шок. Рука непроизвольно потянулась к поясу, но Максим вовремя опомнился. Не сговариваясь, попутчики замолчали. Возобновили разговор только через добрую сотню шагов, когда Максим бросил прощальный взгляд на «кузнечика».

Издалека тварь вполне можно было б принять за пенек. Тот же древесный цвет, та же цилиндрическая форма, утолщающаяся книзу. Мужчина вгляделся пристальней. Ни головы, ни ушей, ни глаз.

– Непонятное пугает, верно? – обратился к нему пенсионер.

– Верно. И все-таки логика «их» действий, на мой взгляд, очевидна. Ослабить, дестабилизировать, сломать морально своим зоопарком. Посеять панику, а заодно создать плацдарм для вторжения.

– Скорее биоценозом.

– Что?

– Для того, что мы сейчас имеем, больше подходит слово «биоценоз». Некая стабильная, самодостаточная биологическая система. На первом этапе, который тут же окрестили «посевом», – из космоса пришли растения. На втором, когда нездешняя флора укоренилась,– начали исход животные.

– Что потом? «Венцы творения» собственной персоной пожалуют?

– Это вряд ли. Мы даже не знаем, как они выглядят, кстати. Обращения к разным народам озвучивал виртуальный диктор. Африканцам вещал чернокожий мужчина, китайцам,– азиат, европейцам,– белый. Типичный усредненный персонаж, пропущенный через компьютерную обработку аватар. То, что ни одно правительство сразу не предложило дать вооруженный ответ, объясняется элементарно. Представьте себе, что вы родились и выросли на берегу океана. Выращиваете на полях овощи. Ловите, выходя в море на утлых лодчонках, рыбу. И вдруг на рейде появляется огромный авианосец. Как бы он себя ни вел, рискнете вы устроить на него атаку, метая копья и кокосовые орехи?

– Но, позднее же случился Большой Отпор? – Макс напрягся внутренне, будто профессор мог знать о его роли в разыгравшейся драме.

– И чем он ознаменовался в финале? Вот тот-то и оно! Но я не про это.

– Про косвенные факты,– подсказал Максим.

– Именно,– старик остановился, шумно переводя дыхание.– Простите, не могу идти быстро. Позвольте отдохнуть.

Откашлявшись, спутник продолжил:

– Сразу после обращения, в прессе объявили об установлении дипломатического канала связи. И сношения с звездными скитальцами оказались исключительной привилегией политической элиты. До народных масс информацию о ходе переговоров доносили обтекаемые формулировки коммюнике и пресс-релизов. Содержание сих документов, тщательно согласованное в специальной международной комиссии, неизменно носило сдержанно-оптимистичный характер. И вдруг…

– Вдруг грянул «посев». И вся прославленная государственная машина застыла мигом, парализованная ужасом, остолбенела, как суслик в свете фар. Во всяком случае, никаких активных мероприятий по зачистке зараженных территорий не последовало. Да и заявление для населения озвучили лишь спустя двое суток. Почему?

Спутник растерянно развел ладони в стороны.

– Думаете, правительства оказались не готовы к вероломному внезапному удару?

– Не вижу другого объяснения. И один только этот факт многое говорит о натуре наших уважаемых визитеров. К тому же сеятели выбрали отдаленные, малонаселенные и труднодоступные места для экспансии. Вкупе с тем, что ученые понятия не имели о биохимии инопланетной флоры, и как с ней эффективно бороться. А еще и опасения по поводу того, как бы не обидеть, не оскорбить могучего гостя, как бы он не достал из кармана револьвер и не начал палить в отместку за потраву своего выводка!

– Вы исходите из того, что официальная точка зрения полностью отражала реальное положение дел. А ведь все могло быть и не совсем так. Хотите обсудить со стариком его теорию заговора?

Максим поморщился. Он не мог ничего с собой поделать, его жутко коробило всякий раз, когда приходилось сталкиваться с защитниками Чужих. Шахматная фигурка сама собой оказалась между пальцев, заняв место сигареты.

– Куда бы вы ни направлялись, до темноты вам все равно не успеть,– продолжил уговоры словоохотливый пенсионер,– Оставайтесь. Домик у меня небольшой, всего две комнатки да кухонька. Но много ли двум холостякам надо?

Максим усмехнулся.

– Ну право же. Электричество есть. Скоротаем вечер за чашкой чая с малиновым вареньем и приятной беседой. В наше время это такая роскошь!

– Черт побери, вы просто змей-искуситель!– откликнулся мужчина, потирая подбородок. Воображение уже рисовало колченогие табуретки, старомодные оконца с ситцевыми занавесками в цветочек. И непритязательный, но надежный топчан с мягким матрасом. И никаких сигнализаций, никаких тварей, бродящих во тьме поблизости. Будь они даже трижды равнодушны к присутствию на их территории человека, но один только вид чуждых созданий, вызывал нервный шок. А мягкая, кошачья поступь в ночи? Когда кажется, что «кузнечик» идет именно за тобой. Выслеживает, подкрадывается, выжидает благоприятного момента для броска… Бр-р-р… И все-таки Максим не позволил эмоциям взять вверх над чувством долга.

– Простите великодушно, но…, – протянул руку на прощание и подивился крепкому, совсем не стариковскому рукопожатию в ответ.

– Будьте, пожалуйста, осторожны,– напутствовал профессор уже в спину.

Сцена 3. Поход

«Постараюсь»,– подумал Максим, на ходу доставая из кармана куртки очки. Минута,– и мрачный пейзаж преобразился. Изображение, передаваемое на стекла очков хитрой электроникой, почти не отличалось по детализации от пейзажа в солнечный день. Даже когда он нырнул под полог деревьев, миновав длинный забор кооператива, картинка осталась по-прежнему четкой. Стрелка, маячившая в левом окуляре, надежно захватила цель и ненавязчиво подсказывала направление. Мужчина коснулся пальцем участка под анимированной пиктограммой и циферки споро побежали, отсчитывая расстояние, оставшееся до объекта. Трижды приходилось обходить обширные завалы из бурелома. Пару раз он заметил мелькнувшие сквозь ветки бока «кузнечиков». Прибор исправно выделял их из окружающей среды, подсвечивая хитин ярко-фиолетовым. Когда до пункта назначения оставалось менее двух километров, встретился деловито прошуршавший под ногами еж.

«Странно, – подумалось Максиму, – пришлые выжили всех более-менее крупных животных из своего ареала. А для ежиков почему-то сделали исключение».

Очки тихо завибрировали.

«Понятно, пора разбивать палатку. Ближе подходить сейчас опасно. «Быки» в темное время суток активно патрулируют подходы к «муравейнику». Да и место самое подходящее. Низко, почти до земли, опущенные ветви-лапы огромной ели создадут дополнительное прикрытие ».

Руки принялись за привычную работу. Сколько раз он уже устраивался так на ночлег? Два десятка? Больше? Датчики движения по периметру. Настроить сигналку на радиус в два метра. Пока еще ни разу не привелось слышать ее писка, но как говорится – береженого бог бережет! Через минуту миниатюрное убежище было готово. Мужчина залез внутрь, щелкнули магнитные замки. Тент покрытия автоматически подстроился под фактуру леса, и теперь, случись рядом сторонний наблюдатель, он лишь с большим трудом смог бы обнаружить укрытие, даже воспользовавшись чудесами современной оптики.

«Надо поспать, надо поспать, надо поспать», – слова буднично убаюкивали. Как ни странно, но этому его тоже обучили в тренировочном лагере. Засыпать, пользуюсь простыми фразами-привязками. Пробуждаться без будильника в заранее назначенное время. И не храпеть во сне.

А вот управлять грезами он так и не научился. Снилась закрывающаяся массивная дверь. Комната, отделанные дубовыми панелями стены, лампа с зеленым колпаком на широкой столешнице. Полковник Александренко в неприметном сером костюме за столом. Хотя в форме он его и не видел. Кто его знает, может никакой он не Александренко. И не полковник вовсе. Словно вторя его мыслям, лицо полковника жутко вытянулось, превращаясь в безглазую морду «кузнечика». Воротник рубашки треснул, стоило монстру заговорить. Человеко-кузнечик вещал монотонным голосом. Говорил о спасении цивилизации от инопланетных захватчиков. О гражданском и патриотическом долге каждого. О сложной, полной опасностей и лишений, но такой почетной работе разведчика. Под конец мутант-Александренко присел, неестественно вывернув суставы ног, и замер, как замирают настоящие «кузнечики» под лучами Солнца.

«Приснится же!»– раздраженно буркнул Максим, привставая. Он дежурно взглянул на циферблат наручных часов. Рефлексы не подвели. Семь утра. Завтрак и утренние сборы заняли не более получаса. Очки превратились в обычные хамелеоны, и лишь счетчик бодро уменьшал показания до цели. Метров за триста от объекта исследователь наткнулся на нору «быка». Судя по тяжелому дыханию из берлоги, ночной охранник был там. Мужчина предпочел заложить приличный крюк, обходя опасное существо стороной.

Пирамида термитника оказалась ровно там, куда указывал прибор. Усеченный конус метров семь высотой занимал почти полностью небольшую поляну. Максим достал камеру, сделал несколько снимков. Ничего выдающегося. Сооружения, возводимые «кузнечиками» он видел не раз. Терракотового цвета стены, испещренные овальными норами, уходили плавными линиями к небу. Он вспомнил, как впервые столкнулся с инопланетной биологической инженерией. Той осенью погода выдалась дождливой. Тучи хмуро нависали над горизонтом, клубились, давя окружающее пространство непомерной тяжестью. И вдруг луч солнца прорвался через мрачный полог. Упал на луг, образовав нечто похожее на янтарный остров, посреди неуютной хляби. Тогда-то он и заметил тот конус, похожий издали на миниатюрную Фудзияму с картин японских художников. Спутниковая разведка... Самолеты-шпионы... Все осталось в прошлом, как и многие технологии, пав жертвой договоренностей с СОСЕДЯМИ. Теперь приходилось отыскивать спрятанное по старинке. При этом стараясь и самому лишний раз не привлекать к себе внимание.

Дебют прочно врезался в память. Как приближался к объекту, поминутно озираясь по сторонам, сжимая в кармане рукоятку полученного в ведомстве пистолета. Как вздрагивал от шуршания высокой травы. Как почудился перебор тонких паучьих лап за спиной. А то оказались просто первые капли дождя, подхваченные порывом ветра. Как, подойдя вплотную к покинутому термитнику, приложил ладонь к шершавому боку. Поверхность показалась тогда не просто холодной, – ледяной. То ли от того, что рецепторы на ладони, потной от волнения, обманывали мозг, то ли от волнения, исказившего восприятие. Во всяком случае, данные объективного контроля не подтвердили аномалию. Термометр исправно отчитался о соответствии температур поверхности и среды. Химический анализ обломка, отколотого от муравейника «кузнечиков», выдал заключение, характерное для банального суглинка, со следами органики. Позже специалисты сравнят состав, пропитавший почву, с рыбьим клеем. Он одновременно поддерживал монолитность конструкции, делая ее твердой, и легко разлагался, возвращая мягкость материалу, под действием специфических ферментов. Ученым пришлось потрудиться, чтобы синтезировать жидкость с нужными параметрами в лабораторных условиях. А организм «кузнечиков» выделял реагент в избытке, покинутые термитники, орошенные напоследок насекомыми, не стояли долго. Однажды, он застал дымящиеся лужи в основании «муравейника». Успел собрать фермент в пробирки, чем немало облегчил задачу умникам. И убедился, что гипотеза о недолговечности чужих муравейников, не имеет под собой оснований. Подозрения полковника Александренко казались Максиму все более обоснованными. Поведение «кузнечиков» мало походило на поведение животных, предоставленных себе и воле обстоятельств. За их деятельностью просматривалась рука кукловода, озабоченного четким выполнением задания. И, по возможности, заметанием следов. Он сам не пытался разгадать тайну инопланетной живности, ограничиваясь тем, к чему его и готовили. «Твое дело,– сбор данных. Выводы будут делать аналитики!»– напутствовал его профессиональный разведчик. «В бутылку не лезь. Не геройствуй. Помни– ты работаешь в команде. В одиночку «их» точно не одолеть. Может и скопом не справимся. Но знать об их слабых местах, вникать в детали их планов насчет нас, – мы обязаны! Ох, неспроста, чую, они на голову нам этот зоопарк обрушили. Неспроста!» В этот день Максим узнал то, о чем в народе ходили только слухи. Официальная информация о контакте с другой цивилизацией, информация, на которой и основывалось мнение большинства о гостях из космоса, оказалась, мягко говоря, весьма неполной.

Мужчина между тем, закончил фото-видео документирование. Подошел к конусу вплотную, сбросил порядком оттянувший плечи рюкзак под ноги. Ослабив шнуровку, откинул вбок клапан, принялся извлекать из нутра коробку за коробкой. Буркнув под нос «начнем, помолясь», достал из кофра портативную цепную пилу, нажал на гашетку, проверяя работоспособность. Инструмент мягко загудел, цепь почти бесшумно пришла в движение. Снова сдвинул очки на глаза, осмотрелся по сторонам в поисках фиолетовых пятен. Тревожных соседей аппарат не обнаружил, и теперь должен был послужить владельцу в качестве механической защиты для глаз.

«Тр-р-р», – высекла цепь искры из стены термитника, съезжая по касательной с пологого склона.

«Дьявол, да так и ногу отхватить недолго»,– раздраженно выругался исследователь. И тут же отбросил пилу.

«Какого рожна?». Он вдруг осознал, что предыдущие семь термитников поддавались инструменту легко. Стенки крошились под напором зубьев, словно пористый шоколад. Следом приходил черед керна, без труда врезавшегося в материал. Не отступая от регламента, он менял основной бур на исследовательский, полый, и через пару-тройку минут уже паковал образцы в герметичный контейнер, замаскированный под термос. Даже тот свежий муравейник, третий по счету, возле которого обнаружились ферментные лужи, сопротивлялся недолго. Да, его стенки отличались большей прочностью-упругостью, чем обычно. Да, пришлось повозиться и с разрезом и с бурением. Но ничего подобного и рядом не было! Так выходит…

Максим содрал перчатку, коснулся бока термитника. Теплая, почти горячая поверхность под ладонью, оказалась на удивление гладкой. Он завороженно провел запястьем по фактуре.

«Ну я и растяпа!»– отчитался вполголоса. Внушительная конструкция вдруг показалась ему живым организмом с лоснящейся кожей. Как вынырнувший прямо перед носом лодки исполинский кит. Вот сейчас складки кожи раздвинутся, и откроется циклопический глаз. Максим почувствовал, как холодок бежит по позвоночнику, как вздыбились волоски на руках. Его природная, глубоко скрытая животная сущность предупреждала, да нет, не предупреждала, просто вопила об опасности!

«Черт, да где же?», – оружие, в первых вылазках неизменно державшееся под рукой, ныне оказалось в одном из боковых карманов рюкзака. Молния которого, как на зло, заклинила намертво. Зато в пределах досягаемости оказался мобильник. Вид девайса ничем не отличался от стандартной модели, но вот над начинкой изрядно потрудились в профильных мастерских госбезопасности. Трясущиеся пальцы никак не хотели попадать в нужные кнопки.

– Максим?– спокойный, уверенный голос в динамике, разом отрезвил, вернул самообладание запаниковавшему мужчине. Он облегченно вздохнул.

– Георгий Иванович, в заданном квадрате обнаружен объект…

– Что-то произошло, Максим? Я сейчас на совещании у Самого. Что-то экстраординарное?

– Функционирующий объект, – он сам не смог бы объяснить, почему понизил голос до шепота.

Повисла многозначительная пауза.

– Оставайтесь на месте до прибытия спецгруппы.– О том, что полковник взволнован, Максим понял по этому переходу на «вы».– Консервируйте объект по протоколу семь. Конец связи.

Максим наморщил лоб. И тут же память вытолкнула на поверхность разговор почти двух годичной давности. «Модуль мобилен. Располагается возле действующего муравейника». Черт! Черт, черт, черт... А нужно ли искать этот самый модуль? Он уже привык к полукочевой жизни, научился находить тихую отраду в одиночестве. Почти забыл еще одну встречу с девушкой, полгода назад, когда она передала ему автоматическую ручку. Предмет, менее всего и по размеру и по форме, напоминающий адскую машину уничтожения. Ручка стала уже привычным аксессуаром, скорее талисманом на удачу, сопровождающим в скитаниях, чем реальным орудием... Но как заманчиво, дьявол побери! ИСЗ 302... Теплые края. Гарантированное законом жилье, паек... Южное море. Пляж, где можно забыть обо всем... Ладно, время на обдумывание есть. Еще не факт что модуль здесь.

Пока протокол номер семь. Оранжевые продолговатые капсулы. Достать из контейнера, сбросить колпачки с игл, последовательно вогнать четыре шприца по углам воображаемого квадрата. Дальше электроника и фармакология примутся за дело.

Сцена 4. Модуль

Жидкость, разработанная как антидот фермента, под давлением начала поступать в стенки термитника и…

И тут же его оглушил, буквально сметая с ног, зычный рев. Так и не закрыв контейнер, он ушел в кувырок, избегая мотнувшейся в пугающей близости уродливой морды «быка». Жвалы насекомого-охранника угрожающе клацнули, членистые конечности пришли в движение, стремительно перемещая коконообразное туловище влево.

«За спину хочет зайти,– догадался мужчина, на рефлексах выхватывая из поясного чехла нож и выставляя лезвие вперед.– Вот тебе и «утренняя спячка», умники-консультанты!»

Серия резких щелчков заставила «быка» замереть на месте.

Максим попытался скосить глаза так, чтоб, не упуская из поля зрения агрессора, рассмотреть и источник звука. Одновременно, он начал пятится к опушке, готовый в случае чего, рвануть под защиту деревьев. Но, увиденное заставило прирасти к земле. Справа, проступая из окружающего пейзажа, материализовалась человеческая фигура. Тело будто продавливало пространство, настойчиво утверждая право существовать здесь и сейчас, отвоевывая объем у окружающего тихого леса, у летнего воздуха, у высокой осоки.

«Не дрейфь, солдат,– приободрил себя Макс, тщетно силясь справиться с дрожью в коленях,– это же просто маскхалат. Ну, разве что попродвинутей, чем наш!»

Брат по разуму тем временем, приближался. И, подойдя почти вплотную, принял облик вполне миловидной стройной девушки. Правильные черты лица отлично просматривались через фонарь легкого шлема. Она указала узкой ладошкой на нож и порадовала Максима чистым, без акцента, обращением на русском:

– Думаю, это лишнее.

Как ни странно, но шлем ничуть не препятствовал звуку. Мужчина, опасливо поглядывая на неподвижного монстра неподалеку, всё же убрал оружие. Сердце неудержимо рвалось из груди, ум отказывался принять происходящее.

– Пойдемте, найдем место поуютнее,– незнакомка повернулась спиной, сотворила пасс в воздухе. Модуль проявился так же, как за минуту до того и инопланетянка, раздвинув пласт привычной реальности.

«Вот так вот, будто приглашение в кафе,– апатично отметил про себя Макс. Он послушно направился за девушкой. Приземистое сооружение, раскинувшееся у опушки, услужливо распахнуло двери.

Едва мужчина пересек порог, странное оцепенение охватило руки.

Максим дернулся, пытаясь высвободить запястья, невидимой силой плотно прижатые к бедрам. Тщетно.

– Я могу считать себя военнопленным?– Чужая повернулся к нему гибким телом, провела перчаткой скафандра возле лица. Обтекаемый шлем исчез, перед мужчиной предстала миловидная девушка. В коротких темных волосах вызывающе рдела одинокая алая прядь.

– Мы не ведем войн.

– Совсем?– недоверчиво спросил Максим.– Он окинул взглядом помещение. Обыкновенная полевая лаборатория, оснащенная оборудованием неизвестного назначения, размещенным на легких столах.

– Совсем,– категорично отрезала собеседница.

– Пацифисты? Как же понимать вашу попытку сформировать новую экологическую среду на нашей планете?– Максим подчеркнул голосом слово «нашей»,– Если это не попытка вторжения, то что?

– Вы агрессивный вид,– заметила нейтрально хозяйка укрытия,– и мыслите в категориях «свои» и «враги». Хотя переход из первой группы во вторую у вас весьма скоротечен. Чего нельзя сказать об обратном. Вся ваша история,– сага выживания вида, последние века балансирующего на грани самоистребления.

– А вы успели изучить нашу историю? Насколько глубоко?

– Если вы перестанете тянуться к рукояти оружия, то я смогла бы сделать ваше недолгое пребывание здесь более комфортным.

Девушка смотрела на него прямо, не выказывая, впрочем, никаких эмоций.

«Недолгое,– пронеслось в голове у Максим.– Узнать бы еще, что это значит».

Вслух же он произнес:

– На вас маска? Вы ведь выглядите иначе? Поэтому и мимические мышцы не задействованы, так?

Девушка мило улыбнулась:

– Так лучше? В разведку приглашают умных людей, верно? Ну так что, обещаете не размахивать ножом?

Мужчина кивнул, и прозрачная паутина сразу же отпустила жертву. Максим потер запястья, скорее по инерции,– онемения не ощущалось. Опять-таки следуя привычке, поискал глазами стул.

– Присядьте, ведь в ногах правды нет,– улыбка собеседницы стала шире, ровные зубы красиво блеснули в мягком свете ламп. Высокий барный табурет оказался прямо за спиной гостя. Чтобы устроиться на нем, пришлось чуть подпрыгнуть и неловко поерзать.

– А вы действительно основательно подготовились. История, поговорки, камуфляж, имитация внешности. Долго висели на орбите?

– Времени для знакомства со всем многообразием культур Земли было более чем достаточно,– охотно, хоть и уклончиво, откликнулась брюнетка.– Хотите, попробую угадать дальнейшие вопросы?

Не дожидаясь ответа, она продолжила:

– В первую очередь они будут связаны с личной безопасностью.

Максим встрепенулся, но обладательница алой пряди остановила его жестом.

– Да-да. Не спорьте. Мы умеем слышать еще не произнесенное. Как и узнавать ответы на еще не заданные вопросы. Вы всеми силами будете убеждать себя, что пребываете здесь ради высокой общественной цели. И, одновременно, дрожать за собственную жизнь.

Мужчина упрямо мотнул головой.

– Так как времени до прибытия транспорта с солдатами у нас немного, то рациональнее всего отсечь все боковые ответвления беседы, чтобы мы могли сосредоточиться на главном.

– Что вы понимаете под главным?

– Предоставлю решать вам. Я обещаю откровенно отвечать на любые вопросы. И не стоит опасаться за то, что, наговорив лишнего, я ликвидирую свидетеля.

Исследователь прикусил губу.

«Черт, да что она, мысли читает?»

– К телепатии наше общение не имеет никакого отношения.

Максим только сейчас заметил, как приятно и мелодично звучит ее голос. И какие у нее глаза. Пронзительнее ультрамарина. У людей не бывает таких глаз.

– Тогда вернемся к первому вопросу. Вы прекрасный манипулятор, мягко изменили курс нашей беседы. Браво!– он никак не отреагировал на полупоклон чужой.– Но это все игры. Зачем вы здесь?

– Официальная версия вас не устраивает,– задумчиво протянула собеседница, разглядывая интервьюера,– между тем, она ближе всего к реальности.

– Ваш корабль на самом деле прилетел помочь нам предотвратить надвигающуюся экологическую катастрофу?

– Да. Спасти цивилизацию Земли. Это первый этап глобального плана. Плана, столкнувшегося с жестоким, яростным, абсолютно деструктивным по сути своей сопротивлением со стороны человечества. И по этой причине этап растянулся гораздо, гораздо на более длительный срок, чем первоначально задумывалось.

– А второй этап?– несколько опешил Максим.

– Экспедиция, имеющая четко определенную цель. Добраться до отдаленной звездной системы. Десантироваться на планету с тем, чтобы инициировать процесс, который бы вы назвали «терраформированием». Основать новую цивилизацию.

– А в случае неудачи вернуться на Землю и править нами?

– Нет. В случае провала нам незачем возвращаться. К тому же… двигательная установка… и не позволила бы нам этого.

– Билет в один конец?

– Естественно,– девушка грациозно вспорхнула на табурет.– Иначе, зачем нам столько биологического материала?

Глаза девушки на мгновенье остекленели. Замерев, она стала похожа на великолепно исполненную электронную куклу с разрядившимся внезапно аккумулятором. Иллюзия длилась недолго, гибкая фигура вновь пришла в движение, чуть переменив позу.

Говорящая, казалось, не заметила его реакции:

– Но самое главное,– этическая сторона.

– Существуют некие межпланетные нормы, регулирующие взаимоотношения цивилизаций?– едва не подпрыгнул на табурете Максим,– вы и мы– не единственные разумные обитатели Галактики?

– Не единственные,– сухо подтвердила девушка,– Но никаких общепринятых норм не существует. Слишком далеко расположены очаги цивилизаций друг от друга, чтобы вырабатывать всерьез правила общения и дипломатии. И потом, вы говорите, скорее, о юридическом аспекте. То, о чем рассказываю я, не относится к области права. Гораздо адекватнее определить предмет как «мораль» или «этику».

– То есть заселение чужой планеты собственной флорой и фауной, с точки зрения аборигенов более похожее на заражение территорий, является этически приемлемым?– возмутился мужчина.

– Нельзя выхватывать один кусок из общей картины и огульно нарекать его уродством.

– Возможно, для вас исход живности в чужой мир выглядит феерически красивым зрелищем. Но для нас все иначе. Тем более, вы никак не объяснили необходимость такого демарша.

Собеседница переместилась к одному из столов, пальцы пробежались по услужливо развернувшейся виртуальной клавиатуре. Оборудование откликнулось серией звуковых сигналов.

– Мы объяснили.

– Кому?– возмущенно вскинулся разведчик.

– Руководству всех стран, в которых планировалось развернуть экопарки.

– Экопарки?– Макс задохнулся в приступе гнева.

– Назовите их по-другому. Суть не изменится. Единственная возможность сохранить баланс,– разместить их по всей планете. Естественно, создав предварительно необходимые для жизни условия. Затем,– эвакуация, и…

– И?

– И от нас у населения останется лишь масса впечатлений. Мы исчезнем, будто нас никогда и не существовало.

– Это весь план?

– Да. Не вдаваясь в ненужные детали– весь.

– Звучит почти безобидно. Но почему тогда не сказать о том прямо?

– Не наш выбор. Земляне поодиночке вполне адекватные особи. Но вот сбиваясь в сообщества…

– То есть это мы, получается, сами виноваты?

– Никто не виноват,– чужая вновь проделала манипуляции с пультом управления, удовлетворенно кивнула, выслушав отчет механизмов.– Мы нашли решение, не прибегая к насилию.

– Не прибегая? Неужели?– съязвил Макс, оценивающе осматривая перемигивающиеся цветными огоньками панели. Ручка-автомат сама собой оказалась в руках, будто не сам он, Максим, принимал решения, а запущенная программа неумолимо толкала вперед череду событий,– На мой взгляд, от полноценной войны нас спасла лишь нерешительность правительств.

– Совсем нет. Ястребов среди руководства хватало. Большие мальчики всегда норовят показать всем, какие они сильные и решительные. Особенно мальчики в государствах-лидерах. Пришлось вмешаться в принятие решений. Именно поэтому сопротивлению «посеву» и «исходу», было минимальным.

– А не потому, что средств на зачистку в сотнях труднодоступных мест не хватило? Не из-за всеобщей паники и покатившейся в тартарары экономики? Не по причине политического кризиса?

– Нет, Максим, это был саботаж.

– Вы что, банально подкупили высших чинов?

– Не так прямолинейно. Я же говорила, мы знаем ответы на еще не заданные вопросы. Дипломатия,– это переговоры. Поиск компромиссов. Уравновешивание постоянно колеблющихся весов. И здесь не бывает мелочей. Революции властям не нужны.

– Поэтому все тупо спустили на тормозах,– внимательно разглядывая инопланетянку, задумчиво протянул мужчина.– «Мы пытались сопротивляться, но обстоятельства превыше нас!» Ловко!

Девушка пожала плечами.

– Для нас– обыкновенно. Знаете, почему у нас нет войн? Мы изначально устроены иначе. И дело не в различном анатомическом строении. У нас совершенно отличная от людей психология. Мир для нас не ограничивается маленькой сиюминутной клеточкой, ограниченной линиями «здесь» и «сейчас». В такую клеточку можно вписать только одну букву. Какую именно,– определяет тот, кто считает себя хозяином пустого квадратика. Всегда находятся заинтересованные лица не согласные с самозваным писателем. Отсюда столкновения, ошибки, ненависть.

– Позвольте поинтересоваться, насколько широко распространяется ваше видение?

– Если продолжить аналогию,– для нас любая ситуация– незаполненный кроссворд. Горизонтали событий пересекаются с вертикалями времени. Будущее лишь производное от уже произошедшего. Вариативность событий целиком представлена на поле словесной загадки. Результирующий вектор предпринимаемых действий должен непременно совпасть с ментальностью доминирующей или управляющей стороны.

– Стоп, стоп. Это не цитата из восточного проповедника?– с сарказмом прервал разведчик,– Постоянный упор на мораль и ментальность. Расплывчатые очень понятия, нет? А вот про доминирование мне понравилось. Очень даже откровенно. Если отбросить кисею этики, остается недвусмысленное «историю напишут победители»! Так?

– Не надо отбрасывать этику,– без всякого намека на назидательность заметила хозяйка модуля,– Без этих понятий решение теряет смысл. Остается только право сильного,– бескомпромиссного и беспощадного.

– Но ведь и в вашей аналогии есть лидер, и есть тот, кто обязан подчиниться его решению. Или я не правильно понял?– Максим сам не заметил, как в руках появилась пластиковая фигурка. Пальцы, ощущая привычную форму белой королевы, пришли в движение. Устройство, замаскированное под ручку осталось лежать на плоскости столешницы.

– Правильно. Только лидер и ведомый в нашем случае не образуют пару антагонистов. Решенная головоломка дает однозначный ответ, кто определяет курс, и кто ему следует. При адекватно выведенном равенстве другого просто не дано. И ведущий, к слову, берет на себя не только привилегии, но и обязанности по отношению к ведомым.

– Звучит как-то… нереально.

– Сколько тысячелетий насчитывает история человечества?

Макс наморщил лоб.

– Если память не подводит, около трех миллионов лет. Как биологическому виду, распространившемуся по всей планете от сорока до семидесяти тысяч лет. Как оседлому цивилизованному сообществу, по различным оценкам от двенадцати тысяч лет.

– Мы моложе. Намного моложе. Но, как видите, стоим на вашем пороге. И вся аргументация, провозглашающая конфликты и войны двигателями прогресса, если и справедлива, то только в вашем мире.

– Постойте, постойте. Я понял. Вы приняли решение по праву сильного. При этом учли все факторы, которые показались вам важными. Продажность власти, реакцию населения, собственные ресурсы. Наш страх, черт возьми!– Максим рубанул воздух ребром ладони,– И чем это отличается от банального шантажа?

– Результатом. Абсолютно предсказуемым результатом, наиболее устраивающим обе стороны. Чем-то это напоминает шахматы,– девушка подбородком указала на ферзя.

– Предсказуемым?– пальцы с хрустом переломили фигурку,– Да что вы можете знать о нас! Пацифисты! Моя сестра погибла из-за ваших… манипуляций.

Девушка вновь замерла на секунду.

– Мне искренне жаль.

Перед глазами мужчины, как живая, встала Света. Короткое платье, ладно облегающее стройную фигурку, алая лента выпускницы через плечо. Не будь этой дурацкой затеи одноклассника, вблизи посмотреть на кочующих кузнечиков! Не окажись они на мосту, по которому поток жутких насекомых решил пересечь реку. Не оступись она, испугавшись…

– Как жаль и того, что вы, Максим, вновь сделал выбор в пользу насилия,– девушка кивком головы указала на ручку. Рубиновые черточки на таймере отсчитывали уже последние секунды,– простите, но у меня нет выбора. Прощайте.

Прибывшая команда спецназа нашла Максима на поляне без единой царапины. Но с едва прощупывающимся пульсом.

– В госпиталь его, срочно!– отдал приказ Григорий Иванович,– ничего, солдат, еще послужишь!

Он успокаивающе сжал ладонь приходящего в себя разведчика.

– Не в реальных лесах, так на виртуальных полях,– задумчиво закончил фразу офицер, провожая взглядом вездеход, который, лихо развернувшись, помчал Макса в сторону города.