Случай на перевале

Варево в котелке тихо побулькивало, и Галка ещё раз помешала его. Лёгкий дымок от костра, щекоча ноздри, поднимался в морозное вечернее небо, на к уже начали проступать первые звёзды. Воскресный поход близился к концу, и разношёрстная компания разбилась на группки, принялась готовить первую за сегодняшний день горячую еду, кто чего припас.

Галка облизала ложку, воткнула её вертикально в снег и опять присела на упавший ствол, поближе к Виктору, начала негромко подпевать ему:

Нам дела не до бабы бестолковой,
Но с ней гуляет Вася-участковый.
И Вася вместе с ней не одобряет,
Когда собачка травку удобряет.

Эти периодические вылазки на природу стали за последние два с половиной года уже чем-то вроде традиции — стараниями нового руководителя горной секции, вдохнувшего в скучноватую, заорганизованную атмосферу эмгэушного турклуба новую жизнь.

Игорь Николаевич Ставицкий был в московских туристических кругах человеком известным. Лет чуть за сорок, МСМК, щеголяющий всегда аккуратно подстриженной курчавой бородкой. Эдакий архетип профессии. Горный туризм был его жизнью, он вел секции сразу в нескольких вузах, и молодёжь была от него без ума. Сейчас он прохаживался от костра к костру, убедиться, что у всех всё в порядке, помочь, если надо: люди собрались очень разные, кто-то не раз уже был в сложных походах, а для кого-то и этот, воскресный, был первым в жизни.

Закончив песню, Виктор отложил гитару, навалил из котелка полную тарелку комковатой коричневой субстанции и предложил, под дружный взрыв смеха рассевшихся вокруг костра приятелей, остановившемуся послушать руководителю:

— Игорь Николаич, «какашек» наших отведать не желаете?

«Какашки» — это сублимированное мясо, из которого откачали в вакууме всю воду. Вообще-то, продукт этот был изрядным дефицитом. Но тут как раз удалось достать на летний поход порядочную партию — вот и решили снять пробу.

— Спасибо, Витя, — Ставицкий тоже рассмеялся в ответ. —Меня только что за соседним костром угостили. Домашними пирожками, между прочим. Давайте, заканчивайте поскорей, и пора уже возвращаться.

∇ ∆ ∇

Познакомились они здесь же, в турклубе. Виктор был с физфака, на курс старше Галки, и поначалу — объектом для её едких мехматянских подколок на тему слишком уж вольного обращения физиков со строгими математическими понятиями. Тот, правда, тоже в карман за словом не лез, приводя убийственные примеры того, как у математиков уходили годы, если не десятилетия, на то, чтобы доказать вещи, совершенно очевидны физикам и успешно применявшиеся на практике. Которая, как на лекциях по диамату учат, единственный критерий истины. Вот так постепенно и раскрутился этот роман.

— Послушай, я что подумал… — немного неуверенно начал Виктор — когда они уже почти распрощались у входа в шестой корпус ФДС. — Может, после Саян в Томск ко мне заедешь? Не обязательно надолго, дня на два — на три. Вроде как, проездом, хорошая знакомая…

— Всего на три? — в своей язвительной манере передразнила его Галка. — И только в качестве «хорошей знакомой»?

— Галь, ну чего ты… Я просто не знал, как ты отнесёшься. Конечно, чем дольше, тем лучше. Так заедешь? — Он вдруг обнял и притянул её к себе. — В качестве невесты. Согласна?

— На что? — Галка нежно погладила его слегка отросшую за день щетину. — На в гости или на невесту? Вить, знаешь, я ведь уже почти все надежды потеряла, что ты хоть когда-нибудь отважишься родителям про меня рассказать. Ладно, убедил, согласна. Но с одним условием. После этого едем к моим в Сумы. Должна же и я перед предками женихом похвастаться.

∇ ∆ ∇

Самолёт, потом автобус. И вот, наконец, Восточный Саян. Раскинулся своими лесистыми склонами от горизонта до горизонта. После июльской жары в Москве здешняя прохлада показалась Галке просто раем земным. И главное — никаких почти комаров. Пока что поход оправдывал все её ожидания: погода — лучше не придумаешь, солнечно, тихо, красота вокруг…

Не обошлось, конечно, и без приключений. На первой же навесной переправе человек свалился в реку и слегка растянул связки на щиколотке. Только никого это — включая и самого «виновника торжества» — не огорчило. Травма пустяковая, а такая удачная возможность в полевых, что называется, условиях попрактиковаться в спасательных работах.

Единственный, кто оставался хмурым во время этого весёлого мероприятия, был Костик — руководитель группы. Сразу начал ворчать из-за задержки: дней у них в запасе не так много, а мало ли, что ещё может произойти на маршруте. А тут, из-за такой глупости, прямо сказать, безалаберного отношения к элементарной технике безопасности, приходится устраивать незапланированный привал, терять большую часть дня. И никто не относится к этому с должной серьёзностью, все только рады подвернувшемуся развлечению.

Но, наверно, руководителю так просто по должности положено. К тому же, у него действительно были причины для беспокойства. После завершения, как он выражался, «работы с детским садом» ему и еще двум участникам поопытнее предстояло соединиться с такими же ребятами из пары других групп, идти уже в «настоящий поход» — «пятёрку» под руководством самого Ставицкого. И большое опоздание к концу маршрута, грозило срывом этого похода.

Ну а Галка даже обрадовалась задержке. Она была счастлива. Поход этот представлялся ей романтическим приключением, «предсвадебным путешествием», как она окрестила его про себя. И чем дольше путешествие это продлится, тем лучше.

∇ ∆ ∇

Но погода в Саянах переменчива. Частые дожди, иногда со снегом, грязь, изрядно замедлили бодрое поначалу продвижение. Да и разные мелкие ЧП продолжали случаться с завидным постоянством. Группа опаздывала уже на несколько дней.

— Короче, выбора особого у нас нет, — решительно подытожил ситуацию Костик, отведя в сторону двух других опытных членов группы. — Если мы сегодня не пройдём этот перевал, то завтра, скорее всего, можем уже не торопиться. Условия наверняка только ухудшатся, можем застрять здесь и на день, и на два. Если не дольше. Нас просто не дождутся, не исключено, отменят поход вообще. Или уйдут без нас — при том, что без нашего снаряжения им будет гораздо труднее. В любом случае, подведём ребят.

— Костя, ну правда же слишком опасно, — в сомнении покачала головой Жанна. — Группа у нас, конечно, не совсем новички, но перевал ведь действительно сложный. А в такую погоду…

Она оглянулась через плечо на лежащий перед ними путь. Перевальная тропа шла через «бараний лоб» — гладкий, отполированный ледником каменный склон. Где может случиться и осыпь, и камнепад, да можно и просто поскользнуться на ровном месте — и полететь вниз головой на острые обломки скал.

— А что, погода? Чем она тебе не нравится? — Костик явно нервничал, не чувствуя поддержки. — Тучи практически разошлись, ветра нет. Это, может быть, наш последний шанс. И что ты можешь предложить взамен?

— Пойти в обход, это не так…

— Это те же два-три дня, — перебил он её. — Опаздываем точно так же. С тем же успехом можем и здесь посидеть — хоть отдохнём нормально. Миша, — обратился он третьему участнику их стихийного совещания, — что ты думаешь?

— Да Жанна, в общем, права… Но и ребят подводить, конечно, тоже не хотелось бы.Какой у тебя вообще план?

— Вот это уже деловой разговор, — Костик заметно приободрился с переходом обсуждения в техническую область. — Если совсем коротко, план такой. Мы с Жанной поднимаемся в связке, ты остаёшься внизу. Ставим перила. Ты отправляешь людей по одному, обеспечиваешь верхнюю страховку. Дополнительно, самостраховка прусиком, обязательно проследишь, чтоб был завязан правильно. Если кому понадобится помощь, поднимешься вслед или я спущусь, кому ближе. Сигналы обычные. Сам пойдёшь последним, страховать будем я и Жанна. Даже с учётом одной-двух нештатных ситуаций до темноты успеваем с хорошим запасом. Наверху разбиваем лагерь, отдых до утра. А дальше маршрут уже простой, если поторопимся, придём в срок. Ну как?

Михаил потёр лоб.

— Звучит достаточно здраво… Должно сработать. Если и правда всё пройдёт без особых происшествий. По существу мне возразить нечего. Но, честно, не знаю, решился бы я сам или нет — будь руководителем вместо тебя. Жанна, тебе как этот расклад?

— Так же. Только я б точно не решилась. Ладно, Костик, план действительно неплохой. Я всё равно против — это чтоб ты знал — но бунт на корабле устраивать не собираюсь. Если решил, пусть будет так, незачем время за пустыми спорами терять. Давай ещё раз осмотрим хорошенько склон и обсудим все детали вместе с группой.

∇ ∆ ∇

Галка стояла рядом с Костиком, у верхней станции. Смотрела, как Виктор готовится к подъёму. Вот Миша хлопнул его по спине — готов, двигай…

Пока всё шло в точности по плану, без сучка, без задоринки. Виктор шёл последним, потом останется лишь втащить наверх рюкзаки, да подняться самому Мише. Во время инструктажа Жанна предупреждала: сложный перевал, надо быть предельно внимательными. Галке же он вовсе не показался таким уж сложным. Сама она поднялась одной из первых, легко, без особых усилий. Так, прогулка, считай. В Подмосковье на тренировках бывало сложнее. Погода к вечеру, правда, опять начала портиться — небо снова затянуло тучами, и температура заметно упала. Но всё же не настолько, чтобы слишком беспокоиться об этом. Да и всё ведь уже практически позади.

Она улыбнулась и перевела взгляд на Костика — хороший им в этом походе попался руководитель. Ответственный, знающий, выведет группу в срок несмотря на все трудности. Только Костик почему-то хмурился и пристально следил за Виктором, то и дело обводя взглядом каменный склон.

— Костя, что-то не так? — сразу забеспокоилась она.

— Да нет, всё в порядке. Но на таком перевале всё может случиться. Неожиданный камнепад… А тут ещё и погода…

Он едва успел закончить фразу, как неизвестно, откуда, без предупреждения налетел ветер. И почти сразу с неба повалил мокрый снег. Галка увидела, как Виктор поскользнулся и упал, взмахнув в воздухе руками. Попытался встать, но резкий порыв в другую сторону опять сбил его с ног.

Костик присел и пощупал страховочную верёвку.

— Не натянута. Завис на прусике. Галина, не волнуйся раньше времени. Сейчас он опять встанет… Ну, вот видишь.

Виктор действительно встал опять, сделал один шаг. Но затем остановился и больше не двигался.

— Похоже, не может ослабить прусик. Сейчас Миша подтянет его немного, чтоб полегче стало…

Страховочная верёвка натянулась, немного продвинулась сквозь карабин — только Виктор так и не сдвинулся с места, замахал рукой и прокричал что-то. За завываниями ветра его не удалось расслышать. И тут очередной встречный порыв снова свалил его, ударил головой о выступ скалы.

— Костя, ну делай же что-нибудь! — Галка, белая, как бумага, заколотила кулачками по его груди.

— Сейчас, подожди, дай сообразить… Жанна! — крикнул он через плечо. И уже тише, когда она подбежала: — У тебя нож с собой?

— Вот, — протянула она ему складной охотничий нож. — Что случилось?

— Витя завис. Возможно, придётся резать репшнур. Будь здесь.

Жанна потрогала перила.

— Обледенели…

— Знаю. Спущусь с австрийским узлом, должен выдержать.

Снег пошёл реже, но ветер не стих. Костик медленно, очень осторожно спускался по склону, поскользнувшись пару раз, пока добрался наконец до Виктора.

— Что он там делает?! — Галка была почти в истерике. — Почему так долго?!

— Не знаю, Галочка, — Жанна обняла её за плечи. — Успокойся. Всё будет хорошо.

Но вот Костик начал подниматься опять — а Виктор продолжал висеть на перилах. Порывы ветра мотали его из стороны в сторону, голова бессильно болталась, как у тряпичной куклы.

— Что?! — Галка вцепилась в Костину штормовку, как только он выбрался на ровное место. — Что с ним?!

— Без сознания. Но мы его сейчас снимем. Прусик обледенел, не растянуть. И репшнур разрезать не удалось, мотает так, что скорее основную верёвку повредишь. — Он перевёл дух. — Жанна, надо снимать перила. Куда мы его, сюда или вниз?

Жанна задумалась на секунду.

— Сюда. Вниз при таком ветре… Скорее уроним, чем спустим. Да и Миша один не справится.

— Согласен.

— Вот только вещи все там…

— Ничего. Михаил — не дурак, сообразит первой партией послать аптечку и палатку. И сухую одежду.

∇ ∆ ∇

Вчетвером, едва удерживая в руках обледеневшую верёвку, Виктора наконец втащили наверх.

— Жанка, занимаешься им, я организовываю подъём вещей. И затем принимаю Мишу. Саня, Валя, Антон — со мной. Остальные — с Жанной. Срочно подготовить место для палатки. В остальном, что она скажет.

— Ясно. Ребята, несем его вон туда, за валуны, где не так дует. И постарайтесь всё же кто-нибудь опять костёр разжечь.

Виктор выглядел страшно. Руки в ссадинах, лицо в крови от ударов о камни. Галка держала его за руку, холодную, как ледышка, начала растирать её, чтобы согреть.

— Жанна, что с ним?

Та осмотрела повреждения, наклонилась к его лицу, потрогала шею.

— Переломов не заметно, раны поверхностные. Похоже, обвязка сдавила грудь. Это плохо… Ты прекрати пока растирать, сейчас не это нужно, только кожу повредишь. Платок чистый есть?

— Вот… — Галка порылась во внутреннем кармане и протянула ей свой носовой платочек.

Жанна прикрыла им посиневшие губы Виктора, положила руки ему на грудь, нависла над ним всем телом. Тридцать компрессий, два вдоха «рот в рот», тридцать компрессий, два вдоха, тридцать компрессий… Галка в ужасе смотрела на происходящее, но боялась даже спросить, что происходит. Только держала Виктора за руку, которая никак не хотела теплеть…

Кто-то принёс аптечку, но Жанна даже не обратила внимания. Тридцать компрессий, два вдоха. Проверить дыхание и пульс. Хорошо, что так холодно: значит, ещё есть надежда. Тридцать компрессий, два вдоха… Поднесли тёплые вещи и Жанна, не прекращая своих действий, велела укутать его со всех сторон, подсунуть под спину спальный мешок.

Прошло больше получаса пока подошли Костик и поднявшийся по склону Миша.

— Кто-нибудь может сменить меня? — не отрываясь попросила Жанна. — У меня уже руки отваливаются.

— Я, — Костик присел к Виктору с другой стороны. — А ты займись Галкой, если можешь.

— Конечно… — Она с трудом поднялась, растирая затёкшие ноги. — Галя, пойдём сядем вон там, в сторонке. Тут от тебя помощи всё равно никакой. А Костя сделает всё, что можно. Если устанет, его Миша сменит. Пойдём, сядем. Как только Виктор очнётся, нас позовут.

Галка дала увести себя, её била крупная дрожь.

— Жанна, скажи, Витя… С ним всё будет в порядке?

Та промолчала, только обняла её дрожащими от усталости руками, прижала к себе. Галка заревела в голос.

— Он, что, умрёт? Жанна, ну скажи, что нет!

— Я не знаю… Прости, Галочка. Надеюсь, что нет. Мы делаем всё возможное… В наших условиях…

Ещё час прошёл в ожидании. Галка видела, как Миша сменил Костика — и тот ушёл куда-то в сторону от лагеря. Наверное, осмотреть местность. А вернувшись, подошёл ненадолго к Мише — и медленно направился в их сторону. Взгляд его был мрачен.

— Галя… — он сглотнул слюну…

— Не надо, не говори. Я же не дура, всё и так понятно. Полутора часа… — она опять заплакала.

— Жан, побудь пока с ней. Я сделаю объявление… И, знаешь, разведи потом спирт. Выдай всем, кроме нас троих, по тридцать грамм. Гале двойную дозу.

— Костик, может, не надо? Не положено…

— Знаю, что не положено, — жёстко отрезал он. — И что влетит мне за это, тоже знаю. Но иначе половина не заснёт до утра, все на взводе. Лучше так, чем завтра ещё… что-нибудь… И ночью дежурим по очереди.

∇ ∆ ∇

Наутро, чуть рассвело, начали сигналить дымовыми шашками и, как взошло солнце, зеркалом. Но спасательный Ми-8 прилетел лишь следующим утром. Галка совсем не выходила из палатки, не хотела никого видеть, отказывалась от еды. В вертолёте весь полёт молчала, глядела отрешённо перед собой.

В Абакане их уже ждали, отвезли в гостиницу, начали расследование. Через день из Томска прилетели родители Виктора, и когда им разрешили забрать тело, Галка улетела на похороны вместе с ними.

Никаких серьёзных нарушений комиссия не нашла, но Костика и Ставицкого всё равно лишили всех спортивных регалий. Игорь Николаевич, впрочем, всё быстро восстановил, предъявил нужное количество не использованных ещё справок о руководстве «шестёрками». А Костик ушёл из туризма навсегда.

Галка тоже бросила турклуб, горы потеряли для неё всю свою прелесть. Чуть было не бросила и университет —думала, не сможет больше учиться. Но к концу августа взяла себя в руки, вернулась в Москву. Виктор не хотел бы, чтоб она сломалась, поставила на себе крест. Надо жить дальше. Несмотря ни на что…