Смерть и семь невест. Том I

Здесь всегда дул ветер. Гранитный берег крутой скалой обрывался прямо в небо, над морем клубились облака, и казалось, если прыгнуть туда, вниз, то приземлишься в мягкое, словно лебяжий пух, покрывало. Здесь не росли деревья и кусты, только серебристый мятлик и упрямый вереск волновались серебряно-лиловыми волнами, и Кшисика каждый раз робела подходить к краю летающего острова, каждый раз напрасно обшаривала взглядом бесплодное плоскогорье в поисках хоть чего-то, за что можно удержаться, если голова закружится, а ноги подкосятся. Она не любила это место.

Подругу Кшисика увидела издалека. Йожа стояла на самом краю, раскинув руки, точно крылья, словно собиралась полететь. Ветер развевал волосы сумасбродки искрящимся медным парусом, трепал подол светлого платья.

– Йожик! – крикнула Кшисика, не решаясь приблизиться.

От мысли, сколько стадий падать до моря, если сорвёшься, горло пересохло, запершило, щиколотки разом заледенели. Йожа обернулась, глянула пронзительно.

– Кшися, ты откуда здесь?

Рыжая улыбалась, но серые глаза смотрели колюче, холодно. Видать, стоя на краю, подруга думала о чём-то нерадостном. Кшисика сглотнула, облизнула губы.

– Я искала тебя. Аполинасия сказала, что ты здесь и…

– Я здесь, – согласилась Йожа.

Кшисика поёжилась, ощущая неловкость. Она любила подругу, но иногда Йожа казалась какой-то… чужой. Пугала ледяным взглядом и строгой чертой губ, вот этим враждебным отчуждением. Кшися знала: в глубине души Йожа добрая и несчастная, но в некоторые моменты в это было сложно верить.

Как будто заметив напряжение подруги и её испуг, рыжая внезапно смягчилась. Серые колючки сосулек растаяли в её глазах, те сразу потеплели, розовые губы расслабились, улыбнулись лукаво и мягко.

– У тебя мурашки на коже размером с морских ежей, Кшис. Это неудивительно: ты не любишь Край, боишься высоты, а ветер не жалуешь. А ещё ты любишь спать по утрам до полудня. И если сейчас, на рассвете, ты пришла сюда, значит, случилось что-то важное, не так ли? Ты искала меня. Вот я.

Йожа легко взбежала наверх. Тонкая, стройная, грациознее козочки. Эх. Кшисика невольно вздохнула и как-то особенно остро почувствовала своё неловкое, толстое тело, пухлые щёчки, между которыми почти утонул короткий носик. А животик? Даже корсет не спасал!

Порывом ветра подол кисейного платья взвился, Кшися взвизгнула, схватилась за бёдра. Йожа расхохоталась. Обняла подругу за плечи, увлекая наверх:

– Боишься, что жители Нижнего мира рассмотрят твои мягкие булочки? Так я тебя разочарую: мы всё ещё над морем летим.

Кшисика почувствовала, как щекам стало жарко.

– Йожа, – буркнула с упрёком.

Но подруга лишь усмехнулась. Тряхнула головой упрямо:

– Ты никогда не думала, насколько огромен мир? Мы словно заключены в думницу на этих островах! Обречены на вечное странствие над морем Скорби. Нас уверяют, что там – одни лишь страдания, но… Неужели тебе не любопытно хотя бы раз взглянуть самой? Увидеть всех этих циклопов, василисков, гарпий?

Кшисика передёрнула плечами:

– Честно? Нет.

И помрачнела. Йожа мечтательно вздохнула:

– А мне вот интересно. Я даже согласна на этот ехиднин отбор, чтобы хотя бы одним глазом посмотреть на Нижний мир!

Краска сползла на шею Кшисики, девушка отвела глаза.

– Ты чего? – удивилась внимательная Йожа.

– Нижний мир ужасен, – пропищала Кшися. – Да и отбор в невесты Смерти… не надо этого тебе. Ты вообще старшая в роду, тебя даже на жеребьёвку, наверное, не возьмут!

Рыжая скривилась.

– Я бесталанная, ты же знаешь. Патрициев без таланта не бывает.

– Ты – первенец своего отца, – горячо возразила Кшисика. – Твой талант просто задерживается. Так бывает. Ты же знаешь, что он может открыться не сразу.

Они уже почти подошли к мощным гранитным стенам Шестого города. На пятиугольных высоких башнях рвались и трепетали синие стяги с золотыми стрелами. Паруса над домами были подняты и упруги: Небесный град всеми сорока островами спешил к Тартару, острову Смерти.

– Истинно-истинно, – засмеялась Йожа невесело, – я уже чувствую, как он открывается. Смотри.

Она вскинула руки, запрокинула лицо, закрыв глаза. Кшисика замерла. Неужели правда? Йожа медленно, глубоко вдохнула и швырнула в стену обеими ладонями… ничего. Расхохоталась озорно, блеснула глазами и подмигнула растерянной подруге:

– Кшис, талант может открыться запоздало. Не в шесть лет, а в шестнадцать лет, например. После первой крови. Или после первой поллюции, если бы я была сыном своего отца. Но мне уже двадцать три, я уже давно выросла из возраста подростка, и то, что я бесталанна, давно понятно всем. Кроме Третьего дома. А знаешь, почему это непонятно Исавриям? Хочешь, скажу?

Кшисика промолчала: она знала ответ, но расстраивать подругу не хотела. Проще закрыть глаза и надеяться.

– Потому что они очень хотят, чтобы Шестой дом возглавила вот такая пустышка, как я, а не Андриас, например. И не только Третьему, кстати. Водный талант брата значительно усилит семью, это все понимают. Поэтому они все и «надеются» дружно, что мой талант однажды раскроется. Наверное, когда мои волосы покроет снег седины.

– Ну, – промямлила Кшисика, – надо всё же надеяться на лучшее…

– Чего ты хотела? – резковато уточнила Йожа, глаза её снова похолодели. – Ты меня искала на Краю, и, значит, я нужна тебе срочно. Иначе ты бы подождала меня в домусе, попивая евкратон.

– Я не люблю тмин, ты же знаешь…

– А я не люблю, когда мямлят, жмутся и тратят моё время.

Кшисика снова вздохнула.

– Я пришла за помощью, – робко начала она. – Я… понимаешь, вчера брат сломал ногу и…

– Сочувствую.

– Благодарю. Понимаешь… я уже двенадцать дней хожу в одно жуткое место… и мне снова нужно туда идти, а одной – страшно. Только… ты можешь пообещать никому не рассказывать об этом? Пожалуйста.

Йожа снова рассмеялась:

– А мне есть кому рассказывать? Может, папеньке? Или маменьке? Или Андриасу с Аполинасией, как думаешь? А, точно, Петросии!

– Всё равно, пообещай, – прошептала Кшисика, чувствуя себя совершенно несчастной.

Её мучила эта ужасная тайна: Кшися вообще ненавидела ложь и скрытность. Йожа удивилась. Подумала.

– Хорошо. Клянусь! Если кто-нибудь узнает от меня твою тайну, то пусть мои чу́дные рыжие волосы станут такими же голубыми, как у тебя.

– Йожа!

– Ладно, ладно. Пусть мой язык отсохнет, глаза вытекут, а уши провалятся в череп, если кто-то узнает от меня твою тайну, – торжественно провозгласила подруга.

– Я не могу тебе рассказать всего – это не мой секрет, Йожик. Но, пожалуйста, просто проводи меня в одно место и… и подожди за дверью. А если я закричу – не входи ни в коем случае.

– А зачем тогда…

– Мне всё равно будет спокойнее, если я буду знать, что не одна.

Они вошли в калитку литых чугунных ворот Шестого города, миновали двух стратиотов в высоких шапках, казавшихся ещё выше из-за перьев голубой цапли, выкрашенных в синий цвет. Воины вытянулись и отдали честь наследнице своего господина, постучав кулаками в грудь. Йожа кивнула им.

У пристани наверху башни плавали, покачиваясь, микросы – одно или двухмачтовые воздушные лодочки. Их паруса были убраны, но из-за ветра кораблики всё равно натягивали цепи, будто так же, как и Йожа, хотели улететь подальше от Шестого острова. Шестой город ещё спал, лавки и цирюльни были закрыты, никто никуда не спешил. Разве что прачки торопились постирать бельё господ, чтобы жаркое солнце просушило его до обеда. Но прачкам не нужны микросы.

– Далеко? – уточнила рыжая.

– Надо полететь, – призналась Кшисика.

Йожа подхватила длинный подол простого льняного платья, украшенного тонким кружевом только на ключицах и рукавах, и поспешила вверх по ступеням. Кшисика снова вздохнула: лестницы она не любила почти так же, как ветер. Пригладила растрёпанные голубые кудряшки и последовала за подругой.

– Нам в тот, – шепнула, осмотревшись, когда обе достигли круглой медной площадки.

Йожа выгнула тёмно-рыжую бровь.

– Становится всё интереснее и интереснее.

В двухмачтовом зелёном микросе дремал темноволосый парень. Его белая блуза была нескромно расстёгнута на груди, обнажая тёмную курчавую поросль, муаровая малахитовая жилетка подчёркивала узкую талию. Закатанные рукава демонстрировали кисти, перевитые венами. Взмокшие растрёпанные ореховые волосы вились, а на гладковыбритом подбородке уже снова чуть темнела упрямая щетина. Он был хорош, и как все перевозчики, явно не бедствовал.

Кшисика стыдливо отвела глаза от крепких ног, бесстыдно растопыренных в стороны. «Он просто плебей, – подумала жалостливо, – откуда ему знать о хороших манерах?». Йожа перепрыгнула в микрос с причала, легонько ударила по цангионам из мягкой кожи на ногах лодочника.

– Эй, уважаемый! Попутного ветра в твои паруса, – бросила насмешливое.

ПРИМЕЧАНИЯ

стадия — мера длинны, равная примерно 200 метров

думница — в Небесном граде нет тюрем, но есть нечто вроде нашего КПЗ, для подумать. Называется думница

евкратон — напиток на основе тмина, мёда и яблок

талант — магический дар

стратиоты — офицеры стражи

плебей — простолюдин