Смотритель планеты

Вольным искателям приключений и сокровищ ушедших цивилизаций или отважным воинам Новой империи, гордящихся ролью безликого винтика в её чудовищном механизме, моя работа покажется смертельно скучной и однообразной. Но для меня всё иначе. Для меня эти сотни цифр и данных, показаний, диаграмм и графиков звучат, каждый по-своему, складываясь в одну гармоничную симфонию, в мелодию мощную, но прекрасную, что поёт мне остывающая планета. И пусть этот мир, разорванный на части во время последней войны, отравленный и сожжённый, ещё не скоро встретит первых поселенцев, я уже могу заметить медленный, но неуклонный прогресс, очищение и возрождение, и это вселяет в меня надежду и радость. В жестокой реальности, где мне довелось родиться, эти два чувства почти позабыты, так что мне очень повезло. Остальным удача способствовала меньше, хотя они, конечно, считают иначе.

Межпланетная война колоний привела не только к уничтожению большинства из них, но и к свержению режима, допустившего такую катастрофу. Военные просто-напросто избавились от эвакуированных политических деятелей и установили свою диктатуру в «чистых зонах»: двух космических станциях и одной небольшой планетке — истоках Новой империи. Существование в остальных уголках системы требовало таких затрат на защитное оборудование, что мало кто рисковал туда соваться.

Около пятидесяти последующих лет жизнь каждого человека была строго подчинена системе и направлена на укрепление и усиление власти империи: начиная со средних классов школы обучение совмещалось со службой, обязательной для всех, после получения профессии большинство продолжало военную карьеру, сражаясь на дальних рубежах с невиданными монстрами за пригодные для жизни планеты, и лишь малая часть, самых неудачливых и неспособных, оставалась поддерживать работоспособность станций, которых к моменту моего рождения было уже семь, а к шестнадцатилетию это число увеличилось вдвое.

Несмотря на большие потери в неравных битвах, перенаселение являлось глобальной проблемой нашего времени. Планета под властью империи уже давно представляла собой ничто иное, как огромную выработку полезных ископаемых и сырья для новых кораблей, расселение на ней было невозможно. Остальные, обстрелянные ионными и ядерными зарядами во время войны, превратились в ядовитые, смертельно опасные миры. И, вращаясь в небольшом стареньком корабле на орбите одного из них, собирая и фиксируя данные, следя за оборудованием внизу, забытый — совершенно точно – всеми, даже своим руководством, я ждал, когда смогу сообщить радостную весть — показания приняли безопасные значения, можно отправлять первые группы людей. Окружающие считали меня психом, я в один миг потерял уважение, друзей и любимую женщину, едва сообщил им своё решение участвовать в этом проекте — ведь имел все шансы стать хорошим солдатом и дослужиться, например, до капитана — а успешная военная карьера была целью каждого первого. Однако, у меня были на то свои причины.

Примерно раз в три месяца ко мне наведывались гости: кто-нибудь из проверяющих. Это было необходимо для того, чтобы убедиться, во-первых, не сошёл ли работник с ума в изоляции, во-вторых, не валяет ли дурака, присылая случайные данные, в-третьих, забрать испорченное оборудование и доставить необходимую замену, детали и еду. Кроме того, все пять лет мне обещали подобрать сменщика или хотя бы напарника, но так и не нашли желающего. Я был абсолютно доволен таким положением вещей. Не то, чтобы общение тяготило — со Стивом, неизменно навещавшим меня в течение последних трёх лет — мы всегда замечательно болтали за стопкой привезённого им алкоголя. Для него эта работа была в прямом смысле слова наказанием: он успел крупно проштрафиться во время военной операции и был смещён на незавидную должность проверяющего. Все его обязанности сводились к посещению таких вот «постов наблюдения» и ненавистной электронной волоките. После третьего визита он перестал спрашивать, что я тут забыл, зато каждый раз с упоением, гордостью и хорошо заметной тоской рассказывал о боях, в которых успел побывать и последних новостях с дальних рубежей. Как и большинство жителей Новой империи, Стив был неисправимым военным романтиком и патриотом.

Я ждал его со дня на день, подготовив все документы, компактно упаковав полетевший в прошлом месяце самоход, который я, как ни копался, не смог починить, и еще парочку устаревших механизмов. Всё равно бывший вояка мало понимал в технике и уже давно не просматривал груз. Не стану врать, мне хотелось выпить — и это являлось главной причиной лёгкого нетерпения. Мне было, что отпраздновать.

Когда на радаре замигала зелёная точка — по инструкции, меня не должны были предупреждать о «внезапной» проверке — я привычно дотянулся до приборной панели и послал свои позывные. Получив стандартный ответ, не стал засорять эфир лишними приветствиями (всё это строго фиксировалось) и решил заняться уборкой. Это не было проявлением аккуратности или гостеприимства: просто проверяющий, заметивший бардак, неопрятный внешний вид и другие признаки регрессии, обязан был написать рапорт и вызвать ко мне психолога. Не знаю, как шёл отбор на эту профессию, но судьба сводила меня лишь с миловидными девушками, на деле оказывавшимися сродни рыбам из холодильника глубокой заморозки. Думаю, им самим промывали мозги. И — уверен — при малейшем подозрении на неадекватность работника следовало немедленное увольнение. Не горя желанием наблюдать такую куклу у себя на корабле, я прибрал и закрепил инструменты, натянул новую футболку и даже сбрил отросшую щетину, ухмыляясь под нос. Готов поспорить, жена Стива не готовится так к его возвращению, как подопечные — к проверке.

Стыковка прошла в автоматическом режиме, пока я сохранял и записывал последние данные, электроника двух кораблей неслышно общалась между собой. Потом зашипела внешняя дверь герметического шлюза, и я отправился туда, готовясь встретить гостя и уже представляя широкое лицо Стива с приветственной улыбкой. Однако, когда разница давлений выровнялась и открылся внутренний люк, передо мной стоял человек в скафандре — но совершенно точно не мой приятель. Первое удивление сменило грустное осознание того, что дружеских посиделок в этот раз не будет, а также высока вероятность особо дотошной проверки от новичка.

– Кирк Вилл? – послышался из шлема глухой женский голос, почему-то показавшийся мне знакомым.

– Да, – кивнул я, немного удивлённый тем, что на эту должность взяли женщину. – А ты...

– Следуйте процедуре! – прервала меня гостья немного нервно. Видимо, действительно новичок в этом деле. Ну что ж, не стоило нарываться, так её визит быстрее закончится.

– Так точно, – отчеканил я, вытягиваясь в струнку (привычка не исчезла даже за годы болтания в космосе), и отчего-то ощущая желание рассмеяться от этой нелепицы. – Кирк Вилл, личный номер FX748, должностная инструкция А45. Полностью здоров и готов к проверке.

Я продемонстрировал браслет на запястье, отсвечивавший зелёным — знак, что карантина на корабле нет, можно не бояться. «Ну давай, покажи своё личико».

Девушка поднесла руки в перчатках к шее, клацнула затворами и сняла тяжёлый шлем с зеркальным стеклом. Я замер. Окажись сейчас в переходном отсеке один из врагов-инопланетян, это шокировало бы меньше, намного меньше. Даже представлять не хочу, что промелькнуло тогда на моём лице, какая непередаваемая смесь эмоций, но хмурый взгляд гостьи остался непроницаем. Конечно, она-то видела все документы и знала, кого встретит. Что вызывало еще больше непонимания. Зачем?

– Тара Вилл, – произнесла девушка, не сводя с меня холодного взгляда. – Прибыла для внеплановой проверки.

Она не стала называть личный номер и должность, что значило только одно — человек принадлежал к службе, которую старались даже не упоминать. Чем вызвала моя скромная персона подобную немилость? Впрочем, они выбрали крайне неудачного представителя.

– Пробилась-таки, – хмыкнул я, про себя отмечая, что она оставила мою фамилию и совершенно зря обстригла свои роскошные волосы. – Будешь проверять списанное или начнёшь с отчётов? Или сначала... чаю?

Красивая темноволосая девушка с серо-зелёными глазами и трогательными ямочками на щеках была моей женой. То есть, бывшей женой, конечно же. Мы сочетались браком семь лет назад, после короткого и яркого романа, будучи ещё студентами. Слишком рано и недостаточно узнав друг о друге, как она считала. По моему мнению, проблема крылась совсем в ином. Второй год супружества превратил наши жизни в ад вечными ссорами и попытками каждого навязать своё, единственно правильное видение дальнейшей судьбы. И хоть мы оба не спешили на линию фронта, Тара рвалась на руководящие должности, имея чёткий план развития империи, а я в один прекрасный день понял, что моё место здесь, на орбите.

Другая пара могла бы жить так, но не мы: разлука больше, чем на день казалась невыносимой, даже если время вместе проходило в очередном скандале. Каждый хотел быть лидером и тащить за собой другого, уверенный, что это и есть дорога к счастью. Любовь сгорела в этих эмоциях, как комета, захваченная притяжением звезды — быстро, но мучительно, оставляя за собой широкий шлейф обид и разочарования. На самом деле, я долго еще ловил себя на мысли, что даже с изменой всё было бы куда проще. По крайней мере, мы бы забыли друг друга быстрее, а не отводили глаза при каждой встрече, закипая изнутри. Однако пять лет в холодной консервной банке посреди космоса успокоят кого угодно, и, отойдя от первого шока, я лишь вынуждено признал, что у судьбы довольно специфическое чувство юмора.

– Отчёты за прошедший год, сама проверю, – бесцветно заявила Тара, пытаясь вылезти из скафандра.

Интересно, что мешало им затребовать нужную информацию напрямую у моего руководства? Зачем было прилетать сюда? Я вывел всё, что она просила, на экран и пересел в дальнее кресло, привычно закинув ноги на край панели управления. Я был у себя дома, а психолога, при желании, она мне и так пропишет. Под пристальным взглядом Тара заняла моё рабочее место и принялась просматривать графики. Она определённо знала, что искать, и это уже вызывало любопытство.

– Карту покажи. – Сталь в голосе только позабавила. Тара никогда не была стервой, её попытки казаться строже и грубее обычно обозначали сдерживаемое волнение, потому что, когда она действительно злилась, то речь звучала ровно и бесцветно. Вот уж не думал, что память об этом мне еще пригодится.

Я встал со своего места, подошёл и переключился на карты. Кажется, Тара едва не отпрянула от моей руки, лишь усилием воли заставив себя сидеть ровно. «Это брезгливость или опасение? Успокойся уже, проверяй и улетай быстрее. Мне до тебя нет дела».

– Оборудование на поверхности, – приказала Тара через пару мгновений. Минут пять изучала картинку с камер, потом добавила: – Управление.

Она разговаривала со мной, как с терминалом! Это начинало понемногу раздражать.

– Управление — моя работа, а не проверяющих, – заметил я. Нечего ей было трогать идеально настроенную за годы службы систему.

Тара мягко застучала клавишами, на экране высветился запрос пароля.

– Вводи, – не поворачиваясь ко мне, произнесла она.

– Не буду, – неожиданно овладевшее мной глупое упрямство граничило с нехорошим предчувствием. – У тебя должен быть свой код доступа.

Тара, наконец, подняла на меня голову и недобро прищурилась.

– А ты обязан неукоснительно исполнять мои приказы. – И вот эта фраза уже прозвучала безэмоционально. Однако я проигнорировал предупреждение.

– Твои приказы как кого? – На её светлом комбинезоне, обтягивающем точёную фигуру, не было даже знаков различия.

– Должностная инструкция скрыта. – Да, именно этих слов я ожидал. И такого вот разозлённого взгляда, который сейчас вызывал лишь улыбку. Неожиданно пришло осознание, что мне нравится эта ситуация: Тара наконец-то добилась власти, но она ничего не могла поделать со своими собственными эмоциями и чувствами, которые так легко оказалось задеть. Никогда не замечал за собой подобных наклонностей, видимо, от такой работы появились.

– Как же я могу исполнять приказы первого попавшегося? А вдруг ты самозванец, толкающий меня на преступление? Получить позывные не так-то сложно.

Взгляд Тары смягчился, в нём появился укор и сочувствие. Проще говоря, она теперь смотрела на меня как на идиота.

– Я хотела уладить всё по-хорошему, Кирк. Если я воспользуюсь кодом, тебя серьезно накажут.

Я лишь пожал плечами. Если даже она не врёт, то изначально завела разговор не тем тоном.

– Как, продлят мой контракт еще на десять лет? Я согласен.

Тара вздохнула и принялась расстёгивать молнию на комбинезоне. Я готов был увидеть что угодно, включая спрятанное оружие, но заметил лишь край чёрного кружева и личный жетон на шее. Не снимая, она поднесла его к глазам и принялась набирать выбитые на гладкой поверхности цифры. Я мог бы догадаться, что при её должности выдают новый личный номер, и девушка его еще просто не выучила.

Окошко мигнуло зелёным, предоставляя незваной гостье полный доступ к моему оборудованию, и это вызвало ощущение злости и ревности. Никто и никогда не лез в мою работу. Я группировал и пересылал необходимые данные, самоходы ломал реже других, проблем не доставлял — и меня не трогали. Но вот теперь им вздумалось «порулить» самим, вместо того, чтобы попросить меня изучить интересующую область.

Тем временем самоход на полной скорости покидал зону исследований, направляясь по каменистой пустыне в сторону одного из радиоактивных кратеров. И так подпрыгивал на ходу, что камера нещадно тряслась и грозила вот-вот отлететь.

– Сбавь ход, – процедил я сквозь зубы, сдерживая желание точно так же встряхнуть саму Тару. Конечно же, она пропустила мою реплику мимо ушей.

Несчастный аппарат, призванный неторопливо и методично собирать образцы, а не устраивать ралли по пересечённой местности, наконец выехал на вершину большого холма, у подножья которого раскинулись руины мегаполиса. Выкрутив зум на максимум, Тара принялась что-то рассматривать. Я, сложив руки на груди, чтобы только не тянуться с убийственными намерениями к её шее, стоял чуть позади и внимательно оглядывал город вместе с ней, прекрасно зная, что ничего интересного там нет. Девушка подалась вперёд, будто что-то заметив, и вместе с тем послала команду самоходу подъехать чуть ближе. Я кинулся к приборной доске, отпихнул её руки и схватился за джойстик, но было уже поздно — аппарат кубарем летел вниз, оббивая о камни хрупкое оборудование. Попытки хотя бы замедлить его оказались напрасны, зацепиться было не за что — и последней, налетев на что-то острое в облаке пыли, разбилась камера.

– Что ты сделала?! – рявкнул я, и Тара подскочила со своего места. – Как мне теперь работать?

– Отправь запасной.

– Это и был запасной! Чего вообще лезла, если управлять не умеешь!

Девушка нахмурилась, на лбу пролегли глубокие морщины.

– Выметайся, – отмахнулся я, беря себя в руки — в голове уже крутилось несколько идей, чем можно хотя бы частично заменить самоход до прибытия нового. – Не знаю, зачем ты приехала, но теперь ты этого найти не сможешь, остальные устройства без камер.

Тара молча смотрела на меня, покусывая губу. В её глазах я, конечно, был всего лишь упрямым работником, вовсю нарушавшим субординацию...

– Мы спустимся вниз, – неожиданно уверенно заявила она.

– Не спустимся, – отрезал я.

– Почему? У тебя нет челнока и скафандров?

– У меня нет желания туда лезть, особенно с тобой!

– Кирк, не глупи... – начала Тара с явной угрозой в голосе, делая шаг вперёд и пытаясь обогнуть стоявшее между нами кресло. – Стоит мне только сообщить...

– Но для этого тебе надо сначала вернуться или хотя бы связаться с руководством и получить разрешение, – заметил я. – А сейчас ты зря сотрясаешь воздух.

Тара подошла ближе и показательно пустая кобура у неё на бедре меня почему-то настораживала. Будто девушка была уверена, что в любой ситуации справится и без оружия. Ну что ж, посмотрим...

Неожиданно Тара произнесла то, что я совсем не ожидал услышать:

– Помоги мне, пожалуйста, – пусть в голосе едва мелькали просящие нотки, звучал он теперь совсем иначе. Куда делся приказной тон и угроза? – Это задание очень важно для меня.

– С чего вдруг мне тебе помогать?

– А с чего тебе препятствовать стандартной процедуре?

– Не люблю, когда мной командуют и мешают работать.

Девушка ухмыльнулась, осознав, что одними просьбами делу не поможешь, а роль попавшей в беду невинной овечки ей уже не сыграть.

– Хорошо, давай заключим соглашение, – деловито заявила она. – Мы спускаемся, осматриваем интересующий меня квадрат, заодно поднимаем сломанное оборудование — и я тут же покидаю этот корабль. И даже не пишу рапорт о твоём поведении.

– Не устраивает.

– Ну а чего ты хочешь?

Правда, мне даже стало слегка неловко из-за своего упрямства. Совсем чуть-чуть. Ведь можно было попросить что-нибудь попроще.

– Для начала ты расскажешь мне, что хочешь найти.

– Это секретная информация, – отрезала Тара.

– Есть другие варианты, как спуститься на поверхность? Будешь прыгать прямо из люка? –спокойно предположил я.

Девушка сделала ещё шажок вперёд, подходя вплотную, глаза хитро прищурились, на губах расплылась игривая улыбка.

– Ну, я могу, например, приложить тебя сейчас о приборную панель, заломить руки, привязать к креслу и спокойно спуститься на планету одна.

– Какие-то странные у тебя фантазии, – скептически ответил я, слабо веря, что она захочет и сможет воплотить их в жизнь. – Но даже это тебе не поможет — на челноке механическая защита от старта, и только я знаю, как её снять.

– Есть много неприятных способов заставить человека говорить, – протянула Тара, и я не сомневался, что уж этому их обучали. – Разница лишь в том, как скоро ты поймёшь...

– Что у тебя слишком давно никого не было? – чуть наклонившись к ней, доверительно закончил я, не скрывая усмешки.

Девушка вспыхнула и взмахнула рукой — но чересчур медленно, отпрянуть не составило труда.

– Как низко...

– Значит, угадал.

– Да при чём тут...

– При том, что ты вся на нервах и строишь из себя невесть что. Прекрати уже ломать комедию.

– Ты забываешь, что мы давно не пара, я не обязана снова всё это выслушивать!

– Так перестань выпендриваться и скажи, зачем явилась!

Надо признать, мы оба постепенно повышали голос и дошли почти до крика. Тем напряжённей казалась внезапно наступившая тишина — Тара не ответила, пристально глядя мне в глаза.

– А, чёрт с тобой! – наконец произнесла она гораздо спокойней. – Мы получили информацию, что на планете разрабатывалось секретное оружие, которое так и не успели применить, способное существенно помочь нам в освоении новых миров. Я должна, если не обнаружить его, то хотя бы узнать, где находится завод или лаборатория. Вот и всё. И теперь я вынуждена буду тебя убить по окончанию миссии, независимо от результата.

Я лишь отмахнулся от последнего предложения.

– Почему ты уверена, что цех по производству не был разрушен во время уничтожения самой планеты?

– Потому что такие вещи обычно находятся под землёй и надёжно защищены. И, кроме того...

– Ну, говори.

– Сложно подобрать название тому, что мы нашли. Грубо говоря, у меня на корабле пульт от сигнализации. Или одна из частей самого оружия, не знаю.

– То есть, ты притащила сюда эту, как ты её назвала, часть, совершенно не представляя, что это за штуковина, не оставив её вместо этого вашим учёным и не боясь повредить?

– Оно откликается на сигнал с планеты! От него больше толку здесь!

– Покажи.

– Идём.

Мы перебрались на её корабль, небольшой, но быстрый, где прямо в центре палубы был закреплён огромный металлический шар, походивший на глазное яблоко какого-то гиганта — единственное на его поверхности углубление ритмично пульсировало алым.

– Ничего себе пульт... – изумлённо протянул я, осматривая не похожий ни на что виденное ранее механизм, пока Тара с выражением «я же говорила» на лице и сложенными на груди руками, стояла позади. – Вообще, смахивает на бомбу.

– Мы считаем, что это не бомба.

– То есть, вы не уверены?

– Ну... не совсем.

– Ты отважная женщина, Тара! Я бы не рискнул.

– Не поясничай, – устало отозвалась девушка. – Есть какие-то соображения?

Я отыскал взглядом панель управления, где высвечивалось время, прикинул в уме разницу с планетой. Стемнеет часа через четыре, минус час на дорогу (челноки ужасно медлительные, зато приземляются на любую поверхность), итого три часа на то, чтобы дойти до города, забрать самоход и вернуться. Это можно сделать и завтра, а время потратить на изучение странного шара. И тогда, возможно, не придётся спускаться повторно. Но с другой стороны, есть вероятность, что он и вовсе не пригодится, и, усмирив своё любопытство, я смогу отправить Тару домой ещё раньше.

– Держи, – нарочито угрюмый голос вывел меня из задумчивости, и перед носом возник стаканчик с горячим кофе — ещё одно наше несовпадение во вкусах. Я поблагодарил и сделал глоток — удивительно, но она не забыла, что я могу пить эту дрянь только с двумя ложками сахара. – Ну, что решил?

– Спустимся, заберём оборудование и вернёмся — возможно, я смогу хоть немного его подлатать. Будет пара часов — осмотрим город. Кстати, ты собираешься таскать это с собой?

– Нет, просто частота пульсации позволила определить, хоть и с большой погрешностью, в какой части планеты искать. А твои отчёты показали, что есть некоторые отклонения...

– Это сезонные колебания.

– Я не буду спорить, проверим — узнаем.

– Хорошо, – согласился я. В кои-то веки Тара говорила дело. – Тогда я просмотрю прогноз погоды и начну готовить челнок. – Девушка кивнула, и я уже зашагал к соединявшему корабли шлюзу, но внезапно промелькнувшая в голове мысль заставила меня остановиться. – Последний вопрос.

– Да?

– Почему ты не отказалась, узнав, к кому тебя отправляют?

Тара должна была ответить, что всё в прошлом, и ей совершенно безразлично, но она промолчала, а я не стал её допекать. Достаточно на сегодня.