Снежная буря

***

Трещал костёр, в котелке пузырилась вода. Плотное одеяло, закрывающее лаз, не пропускало холодный воздух. И хоть снаружи завывала пурга, а от стен пещеры веяло сыростью и затхлостью, человек вновь обретал веру в жизнь. Он смотрел на языки пламени, и губы его растягивались в улыбке. Как давно он не улыбался? Он не помнил… Может, месяц. Может, год.

Он высыпал в котелок пару горстей крупы. Желудок тотчас судорожно сжался в ожидании ужина.

На стенах пещеры плясали тени. Бесноватые, чудные, слишком огромные для теней. Но человек не обращал на них внимания. Главным было то, что он нашёл укрытие, где сможет переждать пургу. А потом? Потом он вновь двинется в путь. На север, в горы, туда, где возможно ещё есть жизнь. Нет-нет, не возможно, а точно есть жизнь.

Он достал из рюкзака блокнот и карандаш. Вдох-выдох. Несколько штрихов, пара коротких обрубленных фраз. Нерушимый ритуал. Человек убрал блокнот и карандаш обратно в рюкзак.

Ноги тянуло от долгой ходьбы, от жара костра клонило в сон. Человек наспех проглотил простой ужин, расстелил спальник. Долго лежал без сна, несмотря на усталость, смотрел на языки пламени.

Ещё пару лет назад его жизнь была другой. Совсем другой, счастливой. Тогда его звали Гордон, и у него была семья и дом. Теперь у него осталась только жизнь…

Сон сморил человека по имени Гордон. И Человек так и не увидел, как в темноте блеснули чьи-то глаза. До обоняния донёсся слабый мускусный запах, но человек уже был почти во сне, в солнечном саду, на пикнике, и не придал этому значения. Ему и в голову не могло прийти, что в пещере кто-то есть.

Языки пламени колыхнулись, когда обладатель блестящих глаз вышел из темноты…

***

То, что в её пещере кто-то появился, Тварь поняла сразу и затаилась. От чужака странно пахло. У него не было когтей и острых клыков, но Тварь всё равно не решилась нападать. И хоть голод терзал её нутро уже долгое время, она сдержалась. Что-то в чужаке насторожило её, заставило держаться темноты и ждать.

Когда чужак уснул, Тварь подкралась ближе. Густой седой волос покрывал её сильное тело, изогнутые когти на лапах одним движением могли вспороть брюхо спящему, с жёлтых клыков стекала вязкая слюна.

Тварь нависла над чужаком. Пламя отражалась в её зелёных глазищах, но она, хоть и занесла лапу для удара, замерла. Принюхалась к воздуху и отступила обратно в темноту.

***

Человек резко проснулся. Во сне ему почудилось, что он в пещере не один, что некто вперился в него взглядом.

«Гордон…»

Шепнули стены.

Он выбрался из спальника. Костёр уже тлел. Человек подкинул веток. Огонь загорелся с новой силой и рассеял темноту вокруг.

Человек огляделся и выдохнул. Никого. Ощущение присутствия кого-то ещё – это всего лишь его сон или паранойя. Пещера пуста. Иначе и быть не могло. Но по хребту всё равно пробежалась холодная щекотка.

— Кто здесь? — крикнул Человек, и его крик отозвался эхом.

Он достал из рюкзака фонарик и мазнул им по углам и потолку пещеры.

Никого.

Теперь он выдохнул с облегчением. Мысленно обозвал себя трусом.

Но Человек не мог знать, что Тварь прячется в самой темноте. Это было за гранью его понимания. И как бы он не вглядывался, не смог бы увидеть Тварь, пока она сама этого не захотела.

В его памяти всплыло воспоминание, когда он так же кричал в темноту, и никто не отзывался. Тогда ему тоже казалось, что за ним наблюдают. Но он так и не узнал этого наверняка. Он покинул тот странный дом, в котором, как ему казалось кто-то жил…

Человек подошёл к лазу, отодвинул в сторону край одеяла. Снаружи бушевала пурга, сравняв небо и землю, и не понять было утро наступило или ещё ночь. Одно он знал точно – выходить из пещеры в белую мглу сейчас равносильно смерти.

Человек чертыхнулся. Ему хотелось как можно скорей продолжить путь. И если несколько часов назад пещера казалась спасением, чудом, то теперь стала казаться ловушкой.

Он прикрыл лаз. Сел у костра. Языки пламени освещали пещеру. Человек тупо глядел на противоположную стену, и перед глазами мелькало прошлое. Ещё не такое давнее прошлое, чтобы быть забытым. Там невысокая хрупкая девушка держала на руках маленького мальчишку, ещё совсем карапуза. А он, Гордон, смотрел на них обоих с любовью и гордостью. И верилось тогда, что всё будет хорошо, несмотря на те ужасные вещи, что происходили на другом конце света. Новости в телевизоре почти до самого последнего казались ненастоящими, далёкими, страшными сказками, которые никогда не коснуться ни его, ни его семьи. Но Гордон, как и многие другие, ошибался. Скоро и его город накрыло безумие, кровь и трупы. А потом наступила тишина… звенящая, действующая на нервы…

Человек вздрогнул. Погрузившись в прошлое, он не сразу заметил два блестящих глаза, глядящих прямо на него.

Человек вскочил на ноги, сжал в руке нож. А в следующую секунду громко расхохотался над собой – какой же он мнительный дурак. Это рисунок. Всего лишь рисунок. Некий художник (видимо в этой пещере всё же когда-то раньше бывали люди) нарисовал на стене нечто, а отблески пламени сыграли злую шутку с Человеком по имени Гордон.

Он подошёл ближе к стене, внимательно рассмотрел рисунок. Ахнул от восторга – как же здорово некто запечатлел на стене Тварь. Казалось, что вот-вот она сойдёт со стены и вцепиться в него зубами. Но жутко почему-то не стало. Наверно, он слишком давно не видел никого живого, и теперь не верилось, что на него может кто-то напасть.

Человек осторожно прикоснулся рукой к рисунку, провёл по холке Твари…

***

Тварь напряглась, готовая к прыжку смерти. Чужак, запах которого теперь уже въелся в её пещеру, не заметил, как глаза Твари вновь блеснули. Наверно, он всё ещё наивно полагал, что это причуды света, отблески пламени на невзрачном рисунке.

Тварь вылезла из темноты, покралась к чужаку сзади и сверлила жгучим взглядом его затылок, готовая в любой момент напасть. Наверно, он почувствовал её присутствие и резко обернулся. В его глазах пронёсся страх, который тут же сменился удивлением и интересом.

Тварь застыла на месте. Она смотрела на чужака и видела, что он не боится смерти, что он готов её принять, хоть и ещё хочет жить. Тварь протянула лапу и коснулась когтем его лица, оставив на щеке тонкую царапину, из которой тут же проявились капельки крови. Он даже не дёрнулся.

Запах крови пьянил Тварь, но она не спешила впиться клыками в шею чужака. Чужак смотрел на Тварь, Тварь смотрела на чужака. И ни один из них не нападал...

Чужак думал о своей семье. Тварь почувствовала это, как и то, что его семья мертва.

***

Человек продолжал смотреть на Тварь, появившуюся из ниоткуда, из самой тьмы, ютившейся по углам пещеры. Неподалёку, стоило лишь сделать резкий выпад влево, валялся больший охотничий нож. На остром лезвии играли бликами отблески костра. Человек мог бы попытаться спасти жизнь, но чутьё подсказывало ему не торопиться и наблюдать. И он наблюдал за Тварью, а Тварь наблюдала за ним. Одно неверное движение, и кровь одного из них могла окропить пол и стены пещеры.

Тварь встала на задние лапы и теперь была почти одного роста с Человеком. Её широкие ноздри раздувались, пока она шумно обнюхивала его. Потом она раззявила пасть и стали видны клыки и длинный бордовый язык с раздвоенным, как у змеи концом. Седая (или просто серая) шерсть переливалась серебром в свете костра. В зелёных глазах искрился интерес. Наверняка, Тварь тоже давно не видела живого существа, поэтому и не спешила нападать. И Человек решился…

Его рука скользнула в карман куртки и осторожно что-то достала. Тварь насторожилась, даже шерсть на загривке встала дыбом, а глаза начали наливаться красным.

Человек осторожно, стараясь как можно меньше шуршать, развернул шоколадный батончик и, держа на ладони, протянул Твари. Та с опаской обнюхала батончик и осторожно лизнула раз-другой-третий, а потом смешно фыркнула и выхватила из руки…

Человек ухмылялся, глядя, как Тварь пожирает шоколад…

А потом она ушла обратно в темноту. Человек смотрел, как она исчезает во мгле, и не мог поверить своим глазам. Невероятно. Он попробовал уйти следом за Тварью, но у него ничего не вышло. Человек остался в пещере.

***

Спустя несколько часов Тварь вновь вылезла из темноты, подкралась к костру, уселась напротив Человека. Он поделился с ней ужином, а она, насытившись, вернулась в своё укрытие. Но ненадолго. Ночью она вышла и улеглась около спальника Человека.

Человек спал и не заметил её появления или, быть может, просто сделал вид, что не заметил. От его тела шло приятное тепло, и Твари больше не хотелось нападать. Она жмурилась, глядя на пламя костра, и тоже засыпала. Возвращаться в темноту Тварь не хотела. Ей было гораздо уютнее возле костра.

Проснувшись, Человек сделал вид, что не удивлён. Он сварил на завтрак кашу и накормил Тварь. После завтрака он подошёл к лазу и отодвинул край одеяла. В пещеру тут же просочился поток холодного воздуха. Человек покачал головой и завесил лаз. Он тяжело вздохнул и бросил последний хворост в костёр. А потом вышел в белую мглу. Тварь ринулась следом, но высунув морду из лаза, замерла. Ведь Тварь никогда не покидала свою пещеру.

Белая мгла сожрала Человека, и Тварь почувствовала, как накатывает одиночество. Никогда прежде она не испытывала подобного. Тварь завыла. Тонко, пронзительно. Позади темнота зазывала вновь вернуться в неё и позабыть новое странное чувство. И Тварь даже уже хотела нырнуть в неё, но вернулся человек, неся в охапке ветки и палки…

И вновь весело затрещал костёр. Человек писал что-то в блокноте и загадочно улыбался.

***

Пурга закончилась через несколько дней, и Человек принялся складывать вещи в рюкзак. Пора было идти дальше. Тварь внимательно наблюдала за ним. В последние дни она больше не скрывалась в темноте и проводила всё время возле него. Иногда он задумчиво смотрел на неё – как же быстро она перестала сторониться его. Даже, чтобы приручить собаку понадобилось бы больше времени. И тут же одернул себя – он её не приручил, и Тварь не была собакой, а была другим созданием, тем, с кем до этого не сталкивались люди. Хотя, может, и сталкивались. Сделал же кто-то рисунок на стене пещеры.

Но пора было продолжать путь. Он водрузил тяжёлый рюкзак на спину, окинул прощальным взглядом место, которое служило ему во время пурги домом. Вздохнул и вышел из пещеры.

Снаружи потеплело. Дул лёгкий ветерок, взбивая наметённые пургой сугробы…

Тварь выглядывала из лаза и тихонько подвывала, но не спешила идти следом. Человек понимал её страх – страшно покидать свой мир. Ему тоже несколько недель назад было страшно уходить из города, хоть и безмолвного, пустого, но всё же своего, родного...

Вскоре он вышел на дорогу, которая, судя по табличке и его личным подсчётам, должна вывести его к поселению. «Призрачному поселению», о котором Человек узнал из письма мертвеца. Несчастный замёрз на дороге, сжимая в руке письмо и нарисованную карту.

Иногда наст не выдерживал, и ноги Человека проваливались почти до самых колен. Он с трудом вытаскивал их, чертыхался, борясь с желанием повернуть назад, и продолжал идти.

Стемнело. Ветер усилился. Пошёл мелкий снежок, который колючим крошевом сыпал в лицо. Теперь Человек боялся, что вернётся пурга, и жалел, что не остался в пещере ещё на пару дней. Но вскоре он припустил бегом. На это была причина – вдали темнели дома…

Он запыхался, вспотел. Сердце колотилось в груди от волнения. И заколотилось ещё сильнее, когда он увидел человеческую фигуру. Наконец-то, он дошёл до «Призрачного поселения». Человек ликовал, чувствовал себя победителем, чувствовал, как силы приливают в уставшее тело. Наконец-то, он услышит человеческую речь. Наконец-то, увидит себе подобного.

Он крикнул. Тишина. Только свистел ветер. Должно быть человек просто его не услышал – тут же нашлось нелепо-банальное оправдание. Но подойдя ближе, Человек по имени Гордон, понял, что это было правдой лишь отчасти…

***

Тварь шла по следу Человека. Останавливалась на мгновение-другое, принюхивалась к воздуху и вновь продолжала путь.

Несколько дней назад она решалась покинуть свой дом. До этого Тварь бесчисленное количество раз уходила в темноту и вновь возвращалась в холодную пещеру. Ей было плохо и в темноте, и в пещере. Внутри поселилась ноющая пустота, которую Тварь никак не могла прогнать. Она высовывала наружу морду и выла-выла. Долго, протяжно, пронзительно. Замолкала, прислушивалась. Ждала, что Человек вернётся. Но он не возвращался. И Тварь не выдержала, переборола страх и выскочила в белую мглу. Теперь она шла, точнее бежала, по следу Человека.

Она нашла его неподвижно лежащего. Его почти занёс снег. Но от него ещё шло тепло, живое тепло. Тварь лизнула его в щёку.

***

Сознание медленно возвращалось к Человеку. Видения, состоящие из искажённых ненавистью и болью людских лиц, уходили, растворялись в дымке реальности. Он приоткрыл один глаз, потом второй. Совсем рядом в темноте зимнего вечера светились зелёным огнём чьи-то глаза. Нутро полоснул острым ножом страх.

«Вставай, Гордон, вставай…»

Услышал Человек и помотал головой, прогоняя галлюцинацию – здесь некому было говорить с ним, все умерли. Либо это сам дьявол пришёл и говорил с ним. Но это был не дьявол. Чей-то длинный шершавый, как у кошки, язык лизнул щёку Человека. И он узнал Тварь из пещеры. Губы тут же тронула улыбка.

«Вставай, Гордон, хватит лежать…»

Тварь говорила с ним, не раскрывая рта, а может, ему это просто казалось. Человек приподнялся на руках. Тварь боднула его головой, заставляя встать на колени, потом на ноги. С трудом он поднялся и огляделся. Вокруг темнели пустые, мёртвые дома «Призрачного поселения» и труп вмёрзшего в землю мужчины, который и после смерти продолжал с надеждой глядеть вперёд. Вокруг смердело безнадёгой.

— Здесь все давно умерли, — сказал Человек, безумно рассмеялся и едва не упал обратно на снег.

Тварь завыла.

— «Призрачное поселение» на самом деле призрачное. Одни мертвяки. В домах, на улице. Везде. Повсюду. Никого нет. Только ты и я, — утирая слёзы, сообщил Гордон.

Тварь перестала выть и задумчиво уставилась на Человека. Она и сама чувствовала, что в этом поселение давно нет живых.

— Тот бедолага надеялся, что в «Призрачном поселении» есть люди, есть жизнь. Но он ошибался, так же, как и я.

Человек заплакал. Впервые с того страшного дня, когда погибла его семья. Тогда внутри него что-то надломилось, дало трещину и хотелось лечь на землю и лежать, пока смерть не придёт за ним, не запустит в его плоть острые когти. Но в тот раз он поднялся с колен. А сейчас…

Слёзы высохли, но в голове засвербела мысль, чёрная, как тьма, из которой вылезла Тварь. Прежде светло-голубые глаза Человека потемнели, губы сжались в тонкую полоску. Чёрная мысль въедалась в мозг всё глубже и глубже, отравляя сознание. Скоро консервы и крупа у него кончатся, весна никогда не наступит, на пути никогда не встретится ни птица, ни зверушка. Он медленно и мучительно умрёт с голоду. В одиночестве…

Тварь вновь завыла. Человек встрепенулся. И чёрную мысль вытеснила другая, ясная и чистая, мысль – он не один.

***

Тварь выла до тех пор, пока рука Человека не легла на её голову.

— Тише… — шепнул Человек. И Тварь замолкла, доверчиво уткнувшись носом в его тёплую ладонь.

И они побрели по «Призрачному поселению». Заглянули в каждый дом, пополнили припасы, переждали ночь, а на рассвете двинулись в путь.

***

«Призрачное поселение» осталось далеко позади. Две фигуры, Человека и Твари, были почти не видны в белой пелене. Только теперь буря вовсе не казалась им жестокой и смертоносной, она была мягкой и баюкающей.

Они ещё не знали, что пройдёт время, и снега начнут таять и долгой зиме придёт конец, не знали, что совсем скоро взойдёт трава, а в небе появятся птицы…

Конец, декабрь 2023г.