Снежная ягода

Алексей дошёл до окраины села, пересёк поле и сразу оказался в спасительной тени. Полуденное солнце особо не церемонилось, палило вовсю, а на лазурном небе не было ни облачка.

Ещё секунду назад молодой мужчина изнывал от зноя, а теперь остановился, глубоко вдыхая влажный аромат хвои и смолы, будто в другой мир попал. Как же хорошо! А особенно хорошо то, что отпуск начался только сегодня, и в огромный шумный город предстоит вернуться ещё не скоро.

Алексей приехал накануне вечером, без предупреждения, но догадливая мама и баню успела растопить, и пирогов напечь. Она знала, что Лёша не выдержит и примчится сразу. У неё тоже сегодня первый день отпуска. Лёше впервые за прошедшие несколько лет довелось отдыхать летом, и мама по такому случаю подгадала свой отдых, буквально день в день, хотя у неё всегда отпуск только в летние месяцы.

Алексей Павлович Романов прекрасно знал и историю своего появления на свет, и то, что Екатерина Павловна Котельникова — его единокровная сестра, а не мать. Но он, сколько себя помнил, называл её мамой, а Александра, её мужа, — папой. Хотя память о своих настоящих родителях бережно хранил, в нём это воспитали с детства.

Мама Катя и папа Саша — его самые близкие и родные люди, так же, как братья. Двадцатитрёхлетний Иван учится в магистратуре и работает в Екатеринбурге, а двадцатидвухлетний Артём недавно защитил диплом бакалавра и тоже собирается поступать в магистратуру, только в Питере.

Ваня работает в сфере информационных технологий, а Артём антрополог.

Сам Алексей живёт в краевом центре и вот уже пятый год работает экспертом-криминалистом в управлении внутренних дел, а все отпуска проводит в Озёрном, у родителей.

Он всегда знал и о том, что у него есть трое братьев, сейчас уже совсем солидных, ведь все они намного старше мамы Кати. Но с ними общение складывалось постольку-поскольку, и Алексей не чувствовал никакого зова крови.

Душа его, сердце и родной дом были и остаются здесь. Конечно, он очень любит свою работу и на другом поприще себя не мыслит. И учиться ему нравилось. Но по-настоящему отдыхать получается только дома, только здесь.

Лёша нашёл небольшую сухую ветку и медленно побрёл по кромке леса, приподнимая веткой траву и высматривая ягоды или грибы.

На удачу и успех особо не надеялся: место слишком людное, если что и было, то уже собрали. Однако азарт и душевный подъём чувствовал. Алексею нравилось не столько собирать или есть ягоды-грибы, сколько находить их в лесу и любоваться ими. Ему дары леса всегда казались чудом природы.

Видимо, сегодня не его день, поскольку до сих пор так ничего найти и не удалось. Лёше даже вспомнился бородатый анекдот: «Наверно, не сезон, — подумал Штирлиц и сел в сугроб».

Детский голос, раздавшийся совсем рядом, заставил Романова вздрогнуть от неожиданности.

— Здравствуйте, — вежливо сказал светловолосый мальчик, невесть откуда появившийся на этой стороне поляны.

Мальчик был лет семи-восьми, худощавый, белоголовый, со светлыми бровями и ресницами, очень загорелый. На левой руке повязка.

— Что с рукой? — спросил Лёша после обмена приветствиями.

— Пустяки, растяжение. С велосипеда упал. Если бы не затормозил, наехал бы на утку с утятами.

— Ну что сказать? — пожал плечами Алексей. — На утку с утятами наезжать ни в коем случае нельзя, а ты поступил по-мужски. Жаль, что с рукой так получилось.

— Мама сказала, что до свадьбы заживёт. А я вот думаю: это же сколько мне ждать, пока заживёт? Ведь мне ещё рано жениться.

— С этим делом не спеши, — улыбнулся Алексей. — Жениться всегда успеешь.

— Я тоже так думаю, — мудро согласился мальчик. — Меня зовут Серёжа. А вас?

— Алексей Павлович. Можно дядя Лёша. Надеюсь, ты здесь поблизости живёшь?

— Да, — с готовностью кивнул Серёжа. — Вооооон в том доме, сразу за полем.

«Интересно, парень всегда такой общительный?» — подумал Алексей, но вслух ничего подобного не произнёс. А ещё он вспомнил о том, что в прошлом году дом, на который указал мальчик, точно пустовал.

— Дядя Лёша, а вы в грибах разбираетесь?

— Да, — нахмурился Алексей, сбитый с толку окончательно.

— Тогда пойдём , я покажу кое-что, —развернувшись, Серёжа пошёл вглубь леса.

Лёша всё сильнее переживал за мальчика, потому в лес одного не отпустил, шагнул следом.

— Стоооооой!

Истошный крик заставил замереть, а потом резко обернуться не только Серёжу, но и Алексея. Через поле во весь опор неслась высокая и статная светловолосая молодая женщина. В руке она сжимала какую-то палку, оказавшуюся впоследствии ломом.

— А ну отпусти ребёнка! — тяжело дыша, с неподдельной ненавистью проговорила незнакомка. — И шагай. Ловчее!

— Куда шагать? — не понял Алексей.

— А полицию, — коротко бросила женщина и взялась за лом двумя руками.

Романов подумал, что сейчас она этот лом согнёт и скрутит в бараний рог, а потом та же участь ждёт и его, Алексея.

Конечно, Алексей мог без особого труда «обезвредить» грозную воительницу, однако он не хотел пугать ни её, ни тем более, Серёжу. Поэтому, сориентировавшись в ситуации, решил разрулить всё мирно и полюбовно.

То, что прибежала мать Сергея, Романов понял сразу, поскольку сходство казалось очевидным: и у женщины, и у мальчика были очень светлые волосы, светлые брови и ресницы, небольшие ярко-синие глаза, чуть курносые носы и яркие пухлые губы.

— Послушайте, вы всё неправильно поняли, — Алексей постарался произнести фразу максимально убедительно. — Сергей подошёл ко мне сам.

— Мам, я и вправду подошёл к дяде Лёше сам, — мальчик заглянул в грозное лицо матери и легонько потянул её за подол цветастого сарафана.

— С тобой будет отдельный разговор, Сергей, — женщина сдвинула брови ещё сильнее. — Абсолютно чужой человек знает твоё имя! Ты идёшь с незнакомцем в лес!

Алексей с интересом смотрел на неё. Нельзя сказать, что он лично знаком с каждым жителем Озёрного, но в лицо знает очень многих. Эту женщину он раньше точно не видел. Тем более, она примерно его лет, и они бы всё равно познакомились гораздо раньше.

Высокая, приблизительно метр восемьдесят, потому что ниже его самого совсем чуть-чуть, а в нём роста метр восемьдесят три. Статная, но не плотная и не рыхлая, с прямой спиной и красивыми плечами.

Такую если увидишь, точно не забудешь. Но очень уж грозная, с сердитым лицом и глазами-льдинками.

— Правильно, — кивнул Романов. — Обязательно поговорите с сыном. Общительность и открытость — это очень хорошо, но только тогда, когда они своевременны. А если бы на моём месте был кто-то другой?..

— Ты мне зубы не заговаривай, — оборвала речь Алексея незнакомка. — Пошевеливайся, вперёд!

— Послушайте, но это смешно...

— Сейчас установим твою личность и вместе посмеёмся.

Никто никогда с ним так не разговаривал и так не смотрел на него, — брезгливее, чем на насекомое. Алексей вдруг разозлился, хоть и постарался не подавать вида, — опять же из-за мальчишки, который был явно напуган и расстроен.

Что ж, придётся проучить самоуверенную особу. Главное, чтобы в опорном пункте (а точнее, в общественном пункте охраны правопорядка) дежурил кто-нибудь знакомый.

В самом начале своей трудовой деятельности Алексей часто ездил в служебные командировки по краю. Бывал и на своей малой родине, в Озёрном, потому знал многих сотрудников органов, а те знали его.

— Ладно, говорите, куда идти, — вздохнул Романов.

— Пока через поле, а потом поворот направо, — сухо скомандовала женщина.

Алексей послушно кивнул и зашагал вперёд, нарочно заложив руки за спину. Следом шла грозная блондинка, держащая наготове лом. Серёжа то шёл рядом с матерью, то обгонял Алексея, виновато заглядывая в глаза мужчине.

Романов подмигнул парню, а после сделал серьёзное и максимально сосредоточенное лицо. На прохожих, изредка попадающихся навстречу, не смотрел.

...Геля как-то странно себя чувствовала, хоть и была полностью уверена в собственной правоте. Она чуть с ума не сошла, когда увидела, как Серёжка пошёл в лес с каким-то незнакомым мужиком!

Как так? Она миллион раз проговаривала с сыном такие ситуации, да и сам он всегда недоверчиво относится к посторонним. И тут такое! Гром среди ясного неба!

Сердце до сих пор стучало с перебоями, то замирая, то пускаясь вприпрыжку, и дыхание выровнять не получалось. Эмоциональное состояние женщины мешало ей здраво и адекватно мыслить.

Этого мужчину Геля раньше никогда не видела, а они с Серёжей уже больше полугода живут в Озёрном. Правда, если отвлечься от ситуации, нужно признать, что незнакомец производит приятное впечатление.

Чуть выше её ростом, стройный, с красивой осанкой, в меру широкими прямыми плечами, сильной шеей, чистой смуглой кожей, короткими русыми волосами и большими серыми глазами.

Кого-то незнакомец Геле неуловимо напоминал, а располагающий и серьёзный взгляд казался особенно знакомым, но от этой мысли женщина отмахнулась. Если бы все злоумышленники и преступники изначально выглядели угрожающе, то им бы реже удавалось добиваться своих целей.

Так что внешность абсолютно ни о чём не говорит.

* * * * * * *

Лёше повезло: дежурил хороший знакомый, Веня Захардяев, — средних лет невысокий бойкий мужчина с редеющими светло-русыми волосами и быстрыми тёмными глазами.

Романов взглядом остановил попытку Вениамина радостно поздороваться и начать задавать вопросы. Захардяев вежливо поприветствовал сразу всех троих пришедших, а потом вопросительно и немного смущённо уставился на блондинку.

— Здравствуй...те, Геля...кх-кх... Ангелина Ивановна! По какому вопросу вы прибыли? И почему... с инструментом? — дежурный указал глазами на лом, который женщина всё ещё держала двумя руками.

— Вот, Вениамин Васильевич, — выдохнула Ангелина. — Проверьте, пожалуйста, личность этого гражданина. Он моего сына Сергея в лес повёл. Хорошо, что я вовремя успела! Кто он? Я впервые вижу его в Озёрном!

Захардяев быстро и вопросительно взглянул на Алексея, а тот ответил взглядом: «Всё потом, позже».

— Дядя Лёша не звал меня в лес, это я его позвал! И подошёл к нему первый я! — выпалил вдруг бесстрашный и жаждущий справедливости Сергей.

— Серёжа, — в голосе Ангелины зазвучал металл. — Тебе прекрасно известно, что в разговор взрослых вмешиваться нельзя!

Мальчик притих, опустил голову и уставился на свои ноги, обутые в пыльные полукеды.

— Вообще-то, гражданочка, и я впервые вижу вас в Озёрном, — едко заметил Алексей.

— Это Ангелина Ивановна Бо́лотова, ветеринар, в клинике работает, — скороговоркой пояснил Захардяев, а потом выпрямился, нарочито сурово сдвинул рыжеватые брови и указал Алексею на стул, стоявший около стола. — Присаживайтесь, гражданин.

Романов повиновался, преданно глядя в лицо дежурного.

— Фамилия, имя, отчество. Дата рождения, адрес регистрации и адрес фактического проживания. Место работы.

Краем глаза Алексей заметил, как Ангелина Ивановна устроилась на стуле рядом с Серёжей и вся превратилась в слух.

— Романов Алексей Павлович, третье марта тысяча девятьсот девяносто пятого года. Место работы — краевое управление внутренних дел, эксперт-криминалист. Адрес регистрации совпадает с адресом фактического проживания...

Алексей назвал адрес. Выразительно глядя на Вениамина, сжал кисти рук в кулаки и прижал друг к другу запястья так, будто на руках у него наручники.

— А документ, удостоверяющий личность, у вас есть? — прищурился Захардяев.

— С собой нет, но я могу дойти до дома, взять и принести, — Алексей начал вставать.

— Сидееееть, — приказал дежурный.

Алексей послушно вернулся на стул, а Вениамин ключом открыл стол и достал наручники.

— Вы, гражданин, задержаны до выяснения, — строго сказал он, и на руках Алексея сомкнулись «браслеты». — А вы, гражданка Болотова, можете быть свободны. Спасибо за сигнал.

— Погодите, но как же... — Ангелина вскочила, переводя взгляд с лица Захардяева на лицо Алексея. — Вот так сразу?

— А как иначе? — пожал плечами Вениамин. — Не переживайте, разберёмся. Необходимо установить личность задержанного.

— Пойдём, Серёжа, — растерянно сказала Ангелина и потянула сына за руку.

Как только они вышли на улицу, Сергей заплакал.

— Мама, почему ты не поверила мне? — всхлипывал мальчик. — Я правду сказал. И дядя Лёша правду сказал! А его теперь в тюрьму посадят из-за нас!

— Успокойся, Серёжа, пойдём, — голос Гели звучал не слишком уверенно. — В полиции во всём разберутся. Установят личность этого дяди Лёши. Если он не виноват, его отпустят.

— Добрый день, Ангелина Ивановна! Здравствуй, Серёжа!

Мать и сын одновременно обернулись на голос и тут же оба начали улыбаться.

— Здравствуйте, Екатерина Павловна! — Серёжа повис на шее у своей учительницы.

— Серёжа, ты уже подрос с начала каникул! — воскликнула Екатерина. — А к концу лета ещё вырастешь.

— Ангелина Ивановна, — Екатерина Павловна повернулась к матери Сергея. — Мне сказали, что вы с моим сыном в полицию пошли. Это правда?

Екатерина удивлённо смотрела на лом в руках Гели.

— Серёжка, смотри, это не Эдик Зимин катается на самокате? — Геля указала на тротуар, расположенный на противоположной стороне улицы.

— Эдька, — кивнул Сергей, а потом махнул рукой и во весь голос крикнул: — Эдька! Зимин!

Темноволосый мальчик помахал в ответ с той стороны улицы и громко поздоровался с Екатериной Павловной. Серёжа вопросительно глянул на мать.

— Иди, поговори, — Геля легко подтолкнула сына, а того долго уговаривать не пришлось, только пятки засверкали.

Временная заминка позволила Ангелине справиться с эмоциями, и когда она заговорила с Екатериной Павловной, голос звучал вполне спокойно, ровно.

— Я шла с вашим сыном в отделение полиции, Екатерина Павловна? Как так? — удивлённо пожала плечами Геля. — Я ведь не знаю вашего сына.

— Вот и я удивилась, — развела руками учительница. — С тех пор, как вы с Серёжей живёте в Озёрном, Алексей приехал впервые. В Новый год на два дня приезжал, но это не в счёт, он из дома тогда не выходил никуда. Лёша в полиции служит, очень устаёт.

— Видимо, недоразумение, — согласно закивала Ангелина, лихорадочно соображая, что же предпринять.

Кажется, она и вправду подвела под монастырь порядочного человека. Только вот зачем он послушал Серёжку и пошёл с ним в лес? Что она должна была подумать, когда сейчас всякое творится вокруг?

Ей и в голову не пришло бы, что Алексей Павлович Романов — сын Екатерины Павловны Котельниковой. Он уже достаточно взрослый, хоть и молодой, а их учительница тоже ещё совсем не старая. И потом, мужа у неё зовут Александр, а не Павел...

— Но ведь вы вышли из отдела, Ангелина Ивановна? Вы там не видели молодого мужчину, русоволосого такого, в серой футболке и в тёмно-синих спортивных брюках?

— Я... Да, я ходила по делу к Вениамину Васильевичу, — Геля огромным усилием воли сдержала себя и не спрятала лом за спину, как ей хотелось, а стояла с ним, будто так и надо. — И там был какой-то мужчина... Сейчас я гляну.

Последнюю фразу молодая женщина произнесла скороговоркой, быстро вернулась к зданию, в котором располагался отдел, и буквально взлетела на крыльцо. Даже не заметила, что Екатерина Павловна пошла следом за ней.

Геля услышала смех ещё до того, как открыла двери, но сначала ничего не заподозрила, только удивилась. А потом увидела Алексея Павловича без наручников. Захардяев и Романов весело смеялись, можно сказать, ржали, и даже не сразу заметили, как в дверях появились две женщины.

Правда, Геля, которая поняла всё наконец, резко развернулась, быстро попрощалась с Екатериной Павловной и почти бегом выскочила из отдела. Она очень боялась, что вот-вот расплачется. Не хватало ещё этого! И так опозорилась дальше некуда.

Алексей посмотрел ей вслед, потом быстро взглянул в смущённое лицо Вениамина и встал навстречу матери.

— Мам, ты откуда тут?

— Да Надежда Семёновна... соседка наша, почтальон... Сказала мне, будто видела, как тебя ветеринар наш, Ангелина Ивановна, в полицию сопровождала. А вы, оказывается, и не знакомы с Гелей, просто случайно вместе пришли сюда. Извините меня, Вениамин Васильевич! Пойду я дальше. Я же на почту шла.

Екатерина попрощалась и тоже покинула отдел, хотя не так торопливо и стремительно, как Геля.

Захардяев в молчании достал пачку сигарет и положил на стол, указав на неё глазами Алексею. Тяжело вздохнув, тот взял одну.

— Нехорошо получилось с Ангелиной Ивановной, — признал Романов. — Придётся идти просить прощения, хоть и разозлила она меня не по-детски.

— Осторожней только проси прощения, без вольностей, а то огребёшь по самое не могу, — затянувшись, кивнул Вениамин. — Она девушка серьёзная, да ты уж наверняка и сам это понял. Как тебя угораздило с её пацаном в лес пойти?

— Да я один ходил около леса, гулял, воздухом дышал. Там не так жарко. И вдруг этот парнишка откуда ни возьмись. Мне самому за него страшно стало, ведь не было гарантий, что там, в лесу, больше никого нет. А Сергей позвал меня, чтобы показать какой-то гриб. Гриб мы так и не увидели, — не успели, — зато увидели Ангелину Ивановну. Наверняка я бы на её месте подумал точно так же. Её претензии обоснованы по большому-то счёту.

Мужчины опять помолчали.

— Давно она в Озёрном? Не видел её раньше никогда, уверен, что она не местная, — продолжил Алексей.

— Не очень давно, с прошлой осени. Они с сыном приехали из Челябинской области, и парень здесь пошёл в первый класс, — Захарядев задумчиво почесал затылок. — Красивая женщина, но характер... Она, понимаешь, как волчья ягода. Снежноягодник такой бывает, видел? Вроде, красивые ягоды, даже очень, а если съешь хоть одну, никто не сможет предсказать, чем это для тебя закончится. Может вообще больничной койкой или погостом.

— Да ты романтик, Веня!

— Станешь тут романтиком! Я по весне племяша своего, Валерку, еле отмазал. Этот отчаянный вздумал подкатить к Ангелине Ивановне, да ещё вольность позволил себе, попытался близости добиться. Геля его, конечно, сама остановила на лету и моментально заяву на него накатала. Еле уговорил, чтобы забрала, пока ход делу не был дан, иначе Валера загремел бы надолго. Ни в какую не хотела забирать заявление. Пришлось поклясться всем, чем можно, поручиться за оболтуса этого.

— Пусть знает, как руки распускать Валерка ваш, — проворчал Алексей.

Разумеется, ему совсем не понравилось то, что какой-то Валерка пытался обидеть Ангелину Ивановну.

Они полчаса проговорили с Захардяевым, а после Алексей, решившись, снова пошёл на окраину села, стараясь не думать о том, как его встретят в старом доме.