Снегопад

— Вот, пей побольше, — сказала Анна, поставив на стол у кровати сына большую кружку горячего чая. — Пусть немного остынет, а то обожжешься.

— Спасибо, — хрипловатым голосом ответил Кирилл и завернулся поглубже в одеяло.

— Мне нужно уже бежать, а то я опаздываю, — мама ушла в коридор и принялась расправлять пальто. — Бабушка придет через пару часов, а ты позвони Саше и спроси про домашнее задание. Я вечером вернусь и проверю!

— А папа сегодня приедет?

— Нет, сынок, папа сегодня звонил с вокзала, поезд задерживают до вечера, так что приедет только завтра утром. У них тоже снегопад, засыпало пути, наверное.

Кирилл, высунув лишь нос и глаза из-под одеяла, наблюдал, как мама уже собралась и ходила по коридору взад-вперед, будто не могла что-то найти.

— Кирюш, а ты не видел мою гигиеническую помаду? Я ее нигде найти не могу!

— Под зеркалом, — он вытащил руку из-под одеяла, пытаясь показать куда-то в коридор. — А ты не можешь сегодня остаться или хотя бы пораньше прийти?

— Сынок, ну не могу, прости, — мама вздохнула. — Работа ждет. Зима на дворе, много людей болеют. Сегодня на работе тетя Таня и тетя Света не смогут выйти, но завтра мы с папой будем целый день дома! Обещаю.

Кирилл еще глубже завернулся в одеяло и посмотрел в окно. На улице еще было темно, зимой на севере рассвет наступал только после девяти утра. Крупные снежинки мелькали за окном, кружа и танцуя на сильном ветру.

— Я убежала! Звони, если что-то случится! — сказала мама и закрыла дверь.

Мальчик болел уже третий день. Сначала заболело горло, потом появился кашель и температура — простуда или грипп. Мама, будучи врачом, прописала лечение и позвонила в школу. Ей сказали, что если еще пару ребят заболеет, то придется закрыться на карантин — уже половина детей и учителей слегли буквально за две недели.

Кирилл, впрочем, не был разочарован. Несмотря на болезнь, сегодня горло уже не болело, а лежать и смотреть мультики было в разы интереснее, чем сидеть на уроках. Жаль, что Сашку, его друга и одноклассника, к нему не пускали, но это ничего, ведь они каждый день созванивались после школы, пока родители не вернулись с работы. На улице тоже было сложно гулять последние дни — метель была такая, что трудно было дойти даже до школы, поэтому Кирилл воспринимал это время, словно внеочередные каникулы.

Преодолевая слабость, мальчик вытащил руку из-под одеяла и потянулся к пульту от телевизора. Утренние мультики, которые он смотрел за завтраком перед школой, уже закончились, сейчас шли новости, а после них начинались другие скучные передачи для взрослых. Диктор говорил что-то про Северный Кавказ, про миротворцев и другие неинтересные вещи. В видике уже стояла кассета с мультфильмом, который мама принесла с работы вчера вечером. Они даже начали его смотреть, но он уснул и не запомнил, что же там происходило.

Отмотав на начало, Кирилл включил видео. Группа гномов вместе с каким-то волшебником пришла к другому, похожему на них мужичку. Они называли его, на вид опрятного и доброго, почему-то «Грабителем», но что он украл или должен был украсть, мальчик не понимал. Ему было непонятно, интересно ли смотреть этот мультфильм, но вылезать из-под одеяла, где было так тепло и уютно, он не хотел.

На улице уже светало, хотя с кровати не очень-то и видно — снег сыпал так, что за окном была видна лишь белая стена из крупных снежинок. В такие дни обычно школу могли полностью отменить, о чем говорили по местному радио. «Актированный день», — вспомнил Кирилл. Бабушка так говорила про них. Их объявляли, когда на улице было очень холодно, но несколько раз учебу отменяли и из-за очень сильного снега.

Зазвонил телефон. Кирилл, нехотя, с большим усилием выбрался из-под одеяла и добежал до кухни, где стоял телефон.

— Алло, — проговорил он в трубку.

— Кирюха, здорова! — раздался радостный голос.

— Саня? А ты чего не в школе?

— А отменили, все, карантин!

— Еще кто-то заболел? — Кирилл, взяв трубку с собой, пошел обратно в кровать.

— Ага, — на том конце Саша явно что-то ел. — Ну, короче, я уже собирался, как батя перед работой сказал, что закрыли на карантин. У меня мамка тоже болеет, еще со вчера, сейчас спит вот. Говорит, что учителя заболели, дети болеют и всякое такое. Хотел до тебя дойти, но не пускают.

— Да мне уже нормально, — Кирилл залез на кровать, отхлебывая горячий чай. — Только температура небольшая и голова болит.

— Ну это нормально. А я у бати тут кассету нашел! Там, короче, что-то про пришельцев, напали на какую-то военную базу, в космосе все. На людей нападают, а потом вылупляются из них!

— Кто из кого?

— Ну ты не понял? Пришельцы из людей! Там еще тетка, которая из «Охотников за привидениями».

— Мне такое пока не разрешают смотреть, — вздохнул Кирилл. У родителей тоже были кассеты, которые, как они говорили, мальчику смотреть было рано.

— Да мне тоже, но мамка то спит, а батя на работе.

Ребята поговорили еще немного. Саша описывал какие-то фильмы, преимущественно те, где пришельцы делали что-то с людьми. Как правило, они их пытались съесть, разорвать на части или использовать как инкубатор. Кирилл не любил такое кино, ему больше нравились мультфильмы, но его друг считал их слишком «детскими», хотя им обоим было всего по двенадцать лет.

В дверь позвонили:

— Саня, я пойду, наверное, бабушка пришла, — попрощался мальчик и отключился.

Кирилл посмотрел в глазок, но вместо бабушки там стоял дядя Семен, их старенький сосед, которому было лет семьдесят. Мальчика всегда учили, что он не должен открывать дверь никому, кроме родителей, хотя соседа он знал давно, и тот иногда заходил к ним за всякими мелочами.

— Кто там? — спросил Кирилл, не зная, что еще сказать.

— Кирилл? Это дядя Семен, — хриплым голосом сказал сосед. — А мама дома? А то мне что-то нехорошо, может, посмотрит меня?

— Мамы дома нет, она на работе. Зайдите завтра.

— Не могу я завтра, Кирюша, мне очень плохо, пусть посмотрит, пожалуйста. — Старик, казалось, не слышал, что ему говорят.

— Никого нет дома! Мама на работе. Сходите в больницу, она там вас посмотрит!

— Как же я дойду до больницы, там же снегопад и метель, я не дойду. — продолжал Семен. — Или ты хочешь, чтобы я умер или заблудился? Открой дверь! Мне нехорошо!

Кирилл испугался. Его ноги словно окаменели, а во всем теле началась дрожь. В глазке он видел, как их сосед, обычно добрый и хороший, размеренно колотил рукой по косяку их двери. Его глаза были какие-то бледные и невидящие, как у рыбы, которую папа приносил летом с рыбалки. Старик продолжал говорить одно и то же, пока где-то внизу, этажом ниже, не послышался голос и звук открывающейся двери. Семен прекратил стучать, поднял голову, будто обнюхивая воздух вокруг, и медленно, словно крадучись, двинулся по лестнице вниз.

Мальчик медленно, не отводя глаз от двери, пошел в свою комнату. Последний раз он чувствовал подобное, когда на них с папой на улице начала лаять собака, привязанная к дереву у магазина. Пес в неистовстве надрывал свою глотку, широко раскрывая пасть и обнажая желтоватые длинные зубы. Папа тогда шукнул на него пару раз, но это только раззадорило животное. Отец, стараясь успокоить Кирилла, тогда указал на прочный поводок, на котором сидел пес, но это не очень сильно успокоило мальчика. Сейчас же папы рядом не было, а сосед Семен казался еще более страшным, чем разгневанное животное.

Кирилл прыгнул на кровать, увеличив громкость телевизора, чтобы заглушить свои страхи. Его трясло, как при температуре пару дней назад. Закутавшись в одеяло, он набрал бабушку:

— Алло, алло! — прошептал он в трубку, будто стараясь, чтобы Семен его не услышал.

— Алло, Кирюша? — бабушка ответила почти сразу.

— Бабушка, ты когда придешь?

— Ой, Кирюша, тут такое дело, — сказала она хриплым голосом. — Мы с дедом заболели. Утром еще нормально было, а теперь что-то совсем плохо ему. Тебе есть что кушать? Мама сказала, что приготовила тебе…

— Бабушка, лучше приходи! Мне страшно! — дрожащим голосом ответил мальчик.

— Ой, Кирюша, что случилось?

— Тут дядя Семен ко мне стучался, он какой-то страшный. Маму звал, хотел к нам зайти.

— Зачем ему мама-то? — взволнованным голосом спросила бабушка.

— Говорит, что заболел, а в больницу не пойдет. — Кирилл с трудом сдерживал слезы.

— Ну ты не открывай, на все замки закрой, — бабушку прервал сильный кашель.

— Ты не придешь, да?

— Попробую, Кирюш, как врач приедет, деда посмотреть, — бабушка опять закашляла. — А ты не бойся! Ты же на втором этаже, дверь крепкая. Помнишь, как перед Новым годом мы смотрели кино про мальчика, который остался один дома? Вот! Он не боялся, хотя жил в большом доме, а у тебя дверь крепкая, в окно не пролезет никто!

Кирилл слушал, слегка всхлипывая уже не только от страха, но и от какой-то обиды. Бабушка всегда держала слово, когда что-то обещала, а тут, получается, он остался совсем один. Тем временем бабушка продолжала:

— Я позвоню маме и тете Лене, она живет на первом этаже. Попрошу, чтоб поднялась. А я обещаю, попробую прийти, как будет лучше.

Мальчик не успел попрощаться. На другом конце послышался кашель, бабушка напоследок сказала что-то неразборчивое и положила трубку.

Кирилл попробовал позвонить маме на работу, но телефон был все время занят. Тогда он аккуратно, на цыпочках, подошел к двери и посмотрел в глазок: на лестничной площадке было всего лишь две квартиры, дверь дяди Семена напротив была открыта, но соседа нигде не было. Лестница у стены, ведущая на чердак, заканчивалась у открытого люка. Мальчик присмотрелся: обычно люк всегда был закрыт, а родители строго-настрого запрещали туда лазить, но сейчас он зиял темнотой.

Откуда-то снизу послышался звук открывающейся двери, и на лестнице показалась тетя Лена, полная женщина, которая была сильно старше мамы. Она жила на первом этаже одна и не очень нравилась Кириллу — она постоянно была чем-то недовольна. Ее вечно хмурый голос жаловался на мальчика и его друзей — то он слишком громко ходит, то слишком быстро бегает, то слишком сильно хлопает дверью. Но сейчас он был рад ее видеть, как никогда.

Лена подошла к двери Кирилла и позвонила:

— Эй, кто-нибудь дома? Все в порядке? — проговорила она недовольным голосом.

— Тетя Лена, здравствуйте! Да, все хорошо, — сказал мальчик из-за двери. — Там дядя Семен какой-то странный, хотел маму мою увидеть.

— Хосспаде, — выдохнула женщина и поправила халат. — А сейчас где он?

— Не знаю, он звук внизу услышал и ушел.

— Я только домой пришла, никого не видела. Короче, закройся там на все замки и не шуми, жди маму или кого там еще…

Лена не договорила. Из-за ее полной спины появилось лицо Семена. Он, похоже, сидел у себя в квартире и, как только услышал голос на лестничной клетке, решил выбраться, как паук из западни. Семен схватил женщину сзади и засунул руку ей в рот по самое запястье. Соседка начала брыкаться, но старик резким движением дернул ее за голову, раздался хруст, и Лена обмякла.

Лицо соседа было чудовищно: бледные, почти белые глаза, растрепанные волосы и серая кожа. Каким-то образом он смог схватить крупную женщину, раза в два больше его самого, и сейчас оттаскивал ее к себе в квартиру, издавая странное мычание:

— Мне очень плохо, мне нужна помощь.

Кирилл закрыл руками рот. Он был очень напуган, но не мог оторваться от глазка. Семен, или то, что выглядело как дядя Семен, затянуло женщину к себе в квартиру и, не прикрывая дверь, начало рвать ее голыми руками.

Происходящее на лестнице было очень похоже на то, что мальчик видел в фильме на кассете, который начался после мультиков. Там группа друзей отправилась на природу в какой-то домик. Они веселились и что-то праздновали, пока из леса не вышел странный человек и не начал набрасываться на каждого, кого увидел. В тот раз ему было очень страшно, но он не мог оторвать взгляд от происходящего на экране. Так и теперь — он смотрел на соседа с ужасом, но что-то внутри не давало ему отвести взгляд.

Раздался звонок телефона, и Кирилл вскрикнул. Семен, казалось, на секунду оставил свое кровавое занятие и обернулся на дверь, но, поведя носом, медленно вернулся к тете Лене.

— Кирюха, Кирюша! — послышался испуганный голос Сани. — Кирюх, помоги мне, я боюсь!

— Что случилось? — Кирилл слышал, как его друг на том конце трубки говорил сквозь слезы.

— Мама, мама проснулась! Но она какая-то странная, она сначала лежала и не дышала, я очень испугался, потом повернула ко мне голову и укусила за руку! — Саня начинал всхлипывать еще громче.

— Саня, у меня тут тоже с дядей Семеном что-то случилось. Он напал на соседку тетю Лену, он затащил ее в квартиру и начал ее драть, как собака!

— Кирюхаа, что мне делать, мне страшно! Я спрятался в ванне, но она там, за дверью, я слышу ее дыхание, она скребется и что-то бормочет!

Друг, казалось, не слышал Кирилла. Он говорил еще что-то, но мальчику послышалось, будто под потолком кто-то начал ходить. Так уже было, когда летом на крыше меняли утеплитель.

— Кирюхаа, Кирииил… — всхлипнул еще раз Саня, и связь оборвалась.

Мальчик нажал на кнопку сброса звонка и положил телефон рядом на кровать. На экране телевизора мультфильм уже закончился, и горел синий экран. Кирилл взял пульт и переключился на телевизор:

«…в городе до сих пор непонятна. Возможно, из-за аномального снегопада были прерваны пути сообщения и линии коммуникации. Региональное руководство уже направило МЧС, также возможно привлечение армии, если сил будет недостаточно. Более двадцати единиц техники, как сообщает пресс-служба ведомства, уже на подходе к городу.» — услышал слова ведущей новостей мальчик.

— Они про нас говорят? — подумал он, но сверху раздался громкий стук, будто кто-то колотит чем-то тяжелым по потолку.

Кирилл подбежал к двери и посмотрел в глазок. Двери в квартиру Семена были все еще открыты, на месте, где лежала тетя Лена, было большое красное пятно и какие-то ошметки. Кровавый след шел от порога до лестницы на чердак, белая оштукатуренная стена вся была в разводах и отпечатках рук.

Стук на потолке повторился, но на этот раз он уже был ближе к двери, и через мгновение из люка показалась морда соседки тети Лены. У нее было такое же обезумевшее лицо, глаза бледные, словно у мертвой рыбы. Она что-то говорила, смотря то на дверь Кирилла, то поворачиваясь обратно на чердак.

Мальчика трясло. Он вернулся к себе в комнату и прибавил звук. В тот же момент стук на чердаке усилился, казалось, чем громче становился телевизор и голос диктора новостей, тем сильнее кто-то бил по потолку. Сила нарастала, штукатурка уже засыпала пол и кровать.

— Они слышат? — шепотом предположил Кирилл.

Он взял пульт и выключил телевизор. Спустя пару минут звук стал тише. Мальчик прислушивался, как на чердаке опять раздался топот, словно кто-то бегает взад-вперед и что-то ищет.

Кирилла трясло. Он залпом выпил остывший холодный чай, завернулся в одеяло и заплакал.

Мальчик проснулся от сильного грохота, будто сильный хлопок, раздавшегося на улице. За окном было уже темно, свет фонарей слабо виднелся сквозь плотный снегопад. С улицы продолжали раздаваться громкие хлопки, позже послышалось какое-то стрекотание.

Кирилл подбежал к окну и уткнулся в него лицом, пытаясь рассмотреть, что же там происходит. Стена снега все так же не давала ничего увидеть, она сплошной белой пеленой скрывала улицу и город.

Хлопки и стрекот приближались, к ним добавилось гудение какой-то машины или трактора, которые обычно ездили по улицам и чистили снег. Очередной хлопок, который больше был уже похож на взрыв, прогремел прямо рядом с домом Кирилла. Все затряслось, стекла треснули, и мальчика отбросило на кровать. Волна холода от разбитого окна окатила Кирилла, отчего тот поежился и схватил с кровати одеяло.

На улице, как представлялось мальчику, происходил какой-то бой. Он вспомнил, как в таких случаях в кино люди махали белыми тряпками из окна, чтобы по ним не стреляли. Он быстро, не снимая одеяла с плеч, добежал до ванны, схватил большое белое мамино полотенце и вернулся в свою комнату к окну.

Новый взрыв прогремел у земли, казалось, на первом этаже его дома. Оконная рама разлетелась, обдавая Кирилла осколками. Лицо обожгла боль, холод сильно щипал кожу, но мальчик через силу подбежал к образовавшемуся проему и закричал:

— Тут свои! Не стреляйте! Тут люди!

Кириллу показалось, что на секунду все затихло, но в следующий же миг раздался сильный хлопок, будто где-то внутри дома. Что-то сильно толкнуло в спину мальчика, и тот полетел вперед, прямо навстречу снегу.

Кирилл очнулся на мягкой кровати. Вокруг было очень светло, какие-то люди в масках и белых халатах ходили вокруг него и нескольких таких же кроватей, огороженных белыми шторами. Его руки, ноги и голова были чем-то привязаны к койке. Он попытался что-то сказать, но горло очень сильно болело, и он смог выдавить лишь приглушенный хрип. Человек в халате быстрым шагом подошел к мальчику. Кирилл почувствовал боль в руке, будто от укола, и вновь провалился в сон.

Он еще несколько раз приходил в сознание. Пару раз на той же кровати и в той же комнате. Один раз он помнил, как лежал напротив окошка, которое выходило в светлый коридор. Ему казалось, что там стоял папа. Он прислонился лбом к стеклу и плакал, кажется.

Снов он почти не видел. Перед ним всегда стояла белая снежная стена, какую он видел из окна все эти дни. Иногда ему казалось, что он слышит шорох и стук где-то наверху, под потолком. Иногда слышал голос дяди Семена и тети Лены — они говорили, что им нужна помощь, стонали где-то в темноте. Один раз во сне он видел Саню. Тот сидел в каком-то темном углу и плакал.

Кирилл открыл глаза и зажмурился. Солнечный свет из окна больно ударил по глазам. Мальчик лежал на яркой кровати в светлой комнате, рядом, держа его руку, дремал папа. Словно чувствуя пробуждение сына, он поднял голову, и на его глазах появились слезы.

— Папа, смотри! Снегопад закончился, — сказал Кирилл, не отрывая взгляд от окна.