Снегурочка напрокат

Артём

Прохладный воздух на тридцатом этаже стеклянного небоскрёба был насыщен горьковатым ароматом свежемолотого гватемальского кофе и стерильным запахом кондиционера, очищающего пространство от любых нежелательных примесей — будь то пыль или эмоции.

За панорамным стеклом, не пропускающим в кабинет ни одного звука, на хмурый город медленно оседал декабрьский снег, превращая мегаполис в размытую акварель. Но здесь, в сердце империи под названием «Дьяконов Консалтинг», царила вечная, лишенная времени и сезонов.

Артём Дьяконов, откинувшись на спинку кресла из черной кожи, взирал на подчиненных ледяным взглядом. Его глаза внимательно скользили по лицам сотрудников, фиксируя малейшую нервозность или недовольство.

- Следующий пункт, — его монотонный, лишенный эмоций голос заставлял ёжиться. — Корпоратив. Я не знаю, зачем его внесли в повестку совещания. Предлагаю вообще запретить все ненужные увеселения.

Молодой менеджер с модной бородкой и в ботинках на яркой подошве, ответственный за «развитие корпоративной культуры», нервно заёрзал на стуле.

- Артём Викторович, но это же… традиция! Командообразование, мотивация… — он запнулся, поймав взгляд босса, который казался тяжелым, как свинцовая плита.

- Мотивация? — Артём с почти незаметной, ледяной улыбкой мягко поставил фарфоровую чашку на стеклянную поверхность стола. Еле слышное звяканье прозвучало в полной тишине оглушительно. — Мотивация — это бонусы по итогам года, выраженные в конкретных цифрах на ваших счетах. А бег в мешках, пьяные танцы под фонограмму и поедание оливье под фальшивое караоке — это деградация и пустая трата денег. Которые, на секундочку, я зарабатываю, пока вы «образовываете команду». Всем спасибо, тема закрыта.

Он демонстративно отвёл взгляд к голографическому дисплею планшета, где уже плыл следующий отчет — ровные столбцы цифр, понятных и подконтрольных. Мир за тонированным стеклом, с его глупыми обязательными праздниками, навязчивым, почти физическим ожиданием чуда и дешёвой мишурой, был чужой и неинтересной планетой, которую он давно и успешно колонизировал, обнеся высоким забором. Сантименты — это системная ошибка. А ошибки в его коде были исправлены раз и навсегда.

Варя

В пяти километрах и целой вселенной от него, в маленькой кафешке в центре старого рабочего района, воздух был другим. Он был тёплым и живым, пах скипидаром, пчелиным воском от потрескивающих свечей, масляной краской и сладковатой надеждой.

Варя, закутанная в старый растянутый свитер, забрызганный целой радугой давно высохших красок, на цыпочках тянулась к верхушке импровизированной ёлки — просто ветки, которую она принесла из парка и установила в углу уличной витрины. Ветка была украшена самодельными игрушками из соленого теста, позолоченными шишками и гирляндой, которая мигала с перебоями, будто по-свойски подмигивая ей.

Витрина крошечного кафе «У Ксюши» по замыслу хозяйки должна была стать окном в сказку, и Варя вызвалась помочь. Наградой за работу был месяц бесплатных ужинов со знаменитыми пирожками Ксюши. Для Вари, считающей каждую копейку для покупки красок и холстов, это был не просто ужин, а целый пир.

Девушка отступила на шаг, критически прищурясь, чтобы оценить результат. Было мило, душевно, по-домашнему… но недостаточно волшебно. Она поймала себя на том, что указательный палец сам по себе рисует в запылённом воздухе контуры ещё одного ангелочка, и грустно улыбнулась. Рука сама потянулась к старому альбому для эскизов — к миру, который никто не покупал. Открытки с трогательными медвежатами в новогодних шапках, акварельные пейзажи заснеженного города, где из каждого окна лился тёплый свет… Они лежали аккуратной, но безнадежно пылящейся стопкой. Миру был нужен гладкий, цифровой минимализм, холодный глянец и векторная графика. А её мир был склеен из шероховатой бумаги, пушистой ваты, блесток и наивной, но стойкой веры в то, что чудо где-то совсем рядом, нужно лишь поверить в него и протянуть руку.

Варя смахнула со лба выбившуюся прядь волос, оставив на коже размазанный след охры, и включила старенький проигрыватель, стоящий в углу у окна. Игла с тихим шипением легла на пластинку, и пространство наполнилось тёплой советской песней про пять минут. Варя подтянула на плечи потертый плед, взяла кисть, точный, послушный инструмент в её испачканных краской пальцах, и снова погрузилась в свой уютный, тёплый, но такой шаткий мир. За заиндевевшим окном падал снег, и он был не обузой для коммунальных служб, а тихим, настойчивым обещанием волшебства, которое просто обязано было случиться.

Где-то там, в вышине, за непроницаемым стеклом, один человек это волшебство начисто отрицал, препарируя его на бездушные цифры в отчете о прибыли. А внизу, среди запаха краски, хвои и свежей выпечки, другой человек дышал ради него. Их планеты вращались на разных орбитах, и их пути никогда не должны были пересечься. Но Вселенная, особенно под Новый год, обожает устраивать самые нелепые, невозможные и потому прекрасные случайности.