Сноходец

Рыжий пёс с длиной шерстью мчался сквозь густой туман. Он чуял хозяина. И хотя клубы тумана неохотно пропускали его, пёс был уверен –хозяин снова оказался рядом. Где-то здесь, на расстоянии слуха, взгляда, быстроты лап витала струйка знакомого запаха. И ничто не могло принести псу больше радости. Чувство, которое казалось покинуло его навсегда.
Клубы тумана изморосью оседали на его яркой шерсти, оставляя седины, но не могли остановить его. Будучи прирождённым охотником, пёс прыжками отмерял расстояния до цели, он бунтовал против этого места. К тому же хозяин тоже приближался к нему.
Вдруг туман кончился, и пёс оказался на пустыре. Он пробежался вдоль границы тумана, ощутил под лапами острые камни и обратил свой взгляд на стоящие впереди развалины. Они чернели посреди пустыря, засасывая внутрь себя воздух, и это смутило пса. Он помнил это чувство. Но хозяин находился именно в той стороне. И пёс решил рискнуть. Понурой рысью он двинулся к развалинам. Вскоре посреди них замерцал неяркий огонёк. Развалины оказались обитаемы.

***
Володя нехотя открыл дверь и вышел. Подъезд обдал его зимним холодом. Алкаш с четвёртого этажа снова курил в окно и не закрыл. Сумрачное утро. Сумрачная жизнь. Но сегодня его смена. Значит надо снова пилить на работу. Наверное.
Улица оказалась наконец засыпана декабрьским снегом. «Хоть мороза нет», - подумал Володя, вспомнив вчерашний вечер, и зашагал привычным маршрутом по дворам. Как всегда улицы вокруг в это время оказались обитаемы. Люди разных возрастов выходили из подъездов, кто-то чтобы разогреть машину, кто-то, как он, на работу или просто по делам. Обрывки фраз прохожих вскоре наполнили разум Володи.
– … и вышел ко мне такой. Заорал «она будет визжать!» «Она будет визжать!».. - задыхаясь на ходу сипел ПТУ-шник. Рассказывал товарищу очередную душещипательную историю. По будням сутра они обычно целой вереницей семенили друг за другом навстречу училищу, недалеко от дома Володи.
- Извините, а вы не можете… отложить. Вот… Да. Извините, сказала, можете отложить. И она мне… - пронеслась мимо Володи девушка. Он не сразу заметил, что в руках она держала телефон, а говорила и слышала собеседницу через наушник.
- Вы же опытная, вы тут всё знаете… - с въедчивой интонацией разъясняла тётя, шедшая с подругой Володе навстречу по тротуару.
Володя иногда внимательно смотрел встречным в лица. Раньше, в юности, он стеснялся этого, но сейчас ему даже нравилось. Просто люди. Просто громко говорят. Просто препятствия, которые он обходил, сворачивая во дворы, чтобы быстрее дойти до автострады.
А там – простые действия и рывки. Нужно постоять на светофоре, успеть перебежать дорогу, потому что автобус снова подошёл ровно к тому моменту, как Володя оказался у остановки. Зайти в салон. Снова люди. Оплатил проезд, потому что кондукторша его заметила и поднесла свою машинку. Зайцем проехать не удалось. Ладно, в путь.
Город, на окраине которого жил Володя, вполне вписывался в понятие «провинциальный». Он не являлся столицей области, просто очередная крупная точка на карте. С высоты дрона можно было увидеть много церквей (куда ж без них), памятники Ильичу, аккуратные двухэтажные каменные домики и безликие хрущёвки в центре. Посреди них, как деревья, прорастали помпезные современные многоэтажки. С приходом темноты они облагораживались блестящими огнями, идущими по контуру здания. А настоящие деревья стояли частично обрезанными, частично нет по краям проезжей части. Кое-где с семенами, но по большей части - голые. К счастью во дворах их уже не кромсали и там можно было увидеть высокие берёзы и тополя. А иногда даже встречались наряженные силами жильцов елки.
И естественно всё это сейчас проносилось в окне автобуса мимо взора его пассажиров. Хотя Володя, будучи одним из них, словно смотрел сквозь строения, улицы, тела прохожих и проезжающие машины. Он вспоминал сегодняшний странный сон.
Сюжет был довольно осмысленным, что в последнее время случалось редко. Два года назад у Володи умерла бабушка, с которой он прожил всю жизнь. И в 34 года Володя остался совсем один. Поначалу это одиночество не давило на него. Однако нельзя прожить столько лет в семье, пусть и маленькой, и ничего не ощутить в случае её полной утраты. Во сне он временами видел умерших, разговаривал. И на этот раз всё случилось как-то странно. Володя впервые увидел бабушку молодой, а не старой. И беременной.
Уже после смерти бабушки Володя узнал, что она была ему не родная. Одна из родственниц, которой он посчитал должным рассказать о смерти бабушки, огорошила Володю, раскрыв эту тайну. Мать Володи была брошена в роддоме и его бабушка, не способная иметь детей, каким-то образом оформила её тогда как свою новорождённую дочь. Именно «оформила», если верить словам родственницы. Никакого удочерения не произошло. Володя не общался с матерью уже шесть лет, потому не знал что ей известно об этом. Хотя он не сомневался – мать была в курсе. Как и его дед. Просто в какой-то момент до или после рождения Володи было решено ему об этом не говорить. И навсегда скрыть этот факт. Возможно, родственница по каким-то своим причинам солгала Володе. Но некоторые воспоминания о прошлом косвенно намекали ему, что это могло оказаться правдой. Например, одна из фраз его деда, которую тот проронил однажды по пьяни: «никогда не женись из жалости». По какой-то причине Володя запомнил её на всю жизнь.
Впрочем, Володя считал, что это ему и так не грозило. Будучи с детства свидетелем того как выглядит несчастный брак, он никогда не горел желанием вступать в него сам. Вот почему он никогда не заводил с женщинами долгосрочных отношений. А после последней отчаянной попытки решил, что лучше и вовсе жить одному.
Что ж, теперь его желание исполнилось в полной мере. Хотя его дед с бабкой прожили в браке большую часть жизни и не смотря ни на что терпели друг друга до окнца. Чего нельзя было сказть о матери и отце Володи. В любом случае с недавних пор из всех кровных родствнников в живых у него осталась только она.
Однако Володя не хотел больше в принципе видеть эту женщину в своей жизни. Потому последние два года единственными, кто составлял Володе компанию, когда он приходил на работу, и возвращался после смены домой в квартиру – стали животные. Володя работал в ветклинике. Оформлял носатых и пушистых пациентов вместе с их хозяевами, отвечал на телефонные звонки и тому подобное. А дома у него жил старенький кот, два попугая и с недавнего времени хорёк. Володя всегда любил животных. Ещё с детства он почти не помнил времени, когда у них в квартире не жило хотя бы одного лохматого друга.
Вот и сейчас, сойдя с автобуса он прошёлся от остановки до клиники, быстро переоделся в каморке для персонала и вышел на ярко освещённый пятачок приёмной. Там за стойкой, обклеенной снизу изображениями радостных собак, кошек, хомяков и птиц, Володя проводил почти всё время, что длилась его смена. Хирург и санитары уже время от времени прохаживались по коридорам. А Марго – их дежурный ветврач на сегодня – обычно приходила только после открытия. Сев на мягкий стул, Володя смахнул пыль со стойки и включил компьютер. Новая смена.