Собирая Н.

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Deutsche Version: Die Ultimative Wahrnehmung

F;hlen Sie die Neue Dimension des Empfindens!

Sind Sie bereit f;r eine Reise ins Unbekannte? Eine Odyssee durch das Labyrinth Ihrer eigenen Wahrnehmung? Unser revolution;res System bietet Ihnen eine beispiellose Tiefe der Erfahrung, die ;ber das Gew;hnliche hinausgeht.

Tauchen Sie ein in eine Welt, in der die Grenzen zwischen Realit;t und Imagination verschwimmen. Entdecken Sie die verborgenen Facetten Ihrer innersten W;nsche und lassen Sie sich von unerwarteten Resonanzen ;berraschen. Wir garantieren Ihnen eine einzigartige, unvergessliche Reise, die Ihre Seele auf Wegen ber;hrt, die Sie nie f;r m;glich gehalten h;tten.

Ihr Abenteuer beginnt Karl Wei;haupt

Lizenzvereinbarung: Lizenzvertrag zur Generierung Somatischer Resonanz (LVR-07/2025)

Zwischen: Lizenzgeber: Konsortium "3X" (im Folgenden "3X") Und Lizenznehmer: [Name des Nutzers] (im Folgenden "Nutzer")

Pr;ambel:

Dieser Lizenzvertrag regelt die Nutzung des patentierten Systems zur Generierung Somatischer Resonanz (im Folgenden "Der Regler"), entwickelt vom Lizenzgeber zum Zweck einer optimierten Bereitstellung von Wahrnehmung.

1. Lizenzgew;hrung:

1.1. 3X gew;hrt dem Nutzer hiermit eine nicht-exklusive, nicht ;bertragbare Lizenz zur pers;nlichen Nutzung des Reglers gem;; den Bestimmungen dieses Vertrages.

2. Nutzungsbedingungen:

2.1. Der Nutzer verpflichtet sich, den Regler ausschlie;lich f;r private, nicht-kommerzielle Zwecke zur Generierung von NSFW-Inhalten zu verwenden. Jede Ver

vielf;ltigung, Verbreitung, kommerzielle Nutzung der erhaltenen Generierungen sowie die Nutzung au;erhalb der festgelegten Verwendungszwecke stellen einen Grund zur gerichtlichen Auseinandersetzung dar!

2.2. Der Nutzer erkennt an, dass Der Regler zur Generierung von NSFW sensorischen und emotionalen Resonanzen entwickelt wurde, die von den direkten physischen Handlungen des Nutzers abweichen k;nnen.

2.3. 3X ;bernimmt keine Haftung f;r unerwartete philosophische Erleuchtungen oder existenzielle Krisen, die sich aus der Nutzung des Reglers ergeben k;nnen.

2.4. Der Nutzer ist sich bewusst, dass Der Regler in seltenen F;llen "st;rende Experimente" im Bereich der sozialen Interaktion hervorrufen kann, deren Konsequenzen vollst;ndig beim Nutzer liegen.

3. Generierung von Inhalten:

3.1. Der Regler strebt eine "hohe narrative Qualit;t" der generierten Resonanzen an; jedoch kann 3X keine vollst;ndige Einhaltung der ;sthetischen oder moralischen Standards des Nutzers garantieren.

3.2. Der Nutzer akzeptiert, dass Der Regler "unter der Haube" unter Verwendung fortschrittlicher, aber f;r den Nutzer unsichtbarer Mechanismen arbeiten kann, welche mitunter zu "unvorhergesehenen somatischen Anomalien" f;hren k;nnen.

4. Haftungsausschluss:

4.1. 3X haftet nicht f;r direkte, indirekte, zuf;llige oder Folgesch;den, die aus der Nutzung oder der Unm;glichkeit der Nutzung des Reglers entstehen, einschlie;lich, aber nicht beschr;nkt auf, den Verlust der Stabilit;t der Wahrnehmung oder die St;rung sozialer Funktionen.

4.2. Die Nutzung des Reglers erfolgt auf eigenes Risiko des Nutzers.

5. Datenvertraulichkeit:

5.1. Alle vom Nutzer generierten Resonanzen und damit verbundenen Daten d;rfen von 3X zur "Optimierung der Marge" und zur Weiterentwicklung des Reglers verwendet werden, ohne dass eine zus;tzliche Zustimmung des Nutzers erforderlich ist.

6. Beendigung:

6.1. Dieser Vertrag kann von 3X jederzeit und ohne Angabe von Gr;nden gek;ndigt werden, falls der Nutzer gegen eine der Bestimmungen verst;;t.

7. Anwendbares Recht:

7.1. Dieser Vertrag unterliegt den Gesetzen einer ungenannten, aber h;chst effektiven transnationalen Jurisdiktion.

Durch die Nutzung des Reglers erkl;rt sich der Nutzer vollst;ndig mit den Bedingungen dieses Vertrages einverstanden.

Wir w;nschen Ihnen eine angenehme Zeit und unerwartete Entdeckungen!

Anlage: Erweiterter Modus – Achtung!

Achtung!!!! Dieses Handbuch bezieht sich auf die Nutzung des Systems im erweiterten Modus. Seien Sie vorsichtig!

Revolution der Wahrnehmung: Die 3x-Technologie

Tauchen Sie mit unserer bahnbrechenden 3x-Technologie in die tiefsten Schichten der menschlichen Psyche ein. Diese revolution;re Neuerung erm;glicht die pr;zise Erfassung eines einzigartigen individuellen Abdrucks (Signatur der Individualit;t) jedes Menschen. ;ber ein komplexes Netzwerk aus 64.000 diskreten Kan;len und Aspekten wird mithilfe des integrierten Kopfh;rers die vollst;ndige kognitive und emotionale Signatur extrahiert. Dieser Prozess ;berwindet traditionelle sensorische Barrieren und dringt in die feinsten Nuancen des subjektiven Erlebens ein.

Technische Spezifikationen des Abformprozesses:

Die 3x-Technologie verwendet ein patentiertes Quanten-Interferenz-Array zur nicht-invasiven Resonanzabtastung des neuronalen Feldes. Die Datenerfassung erfolgt ;ber adaptive Bioresonanz-Modulatoren (BRM), die auf spezifische Kortikale Frequenzb;nder kalibriert sind. Die gewonnenen Informationen werden in Echtzeit durch einen Hyper-Dimensionalen Transcoder (HDT) in ein komprimiertes, aber verlustfreies Format umgewandelt. Die Analyse des individuellen Abdrucks wird mittels eines Clusters pr;diktiver Algorithmen, basierend auf rekursiven neuronalen Netzwerken, durchgef;hrt. Dieses System ist in der Lage, selbst feinste emotionale Fluktuationen und kognitive Verzerrungen zu identifizieren. Die Konvergenzgeschwindigkeit des Abformprozesses betr;gt durchschnittlich 99,87 %, was eine nahezu ideale Reproduktion der individuellen Struktur garantiert.

Wichtiger Hinweis: Die Verwendung im erweiterten Modus kann zu unvorhergesehenen ;bertragungsph;nomenen und nicht-linearen Divergenzen der Wahrnehmung f;hren. Stellen Sie sicher, dass Sie alle Konsequenzen dieser Technologie vollst;ndig verstehen, bevor Sie fortfahren.

Ihr Potenzial ist grenzenlos. Unsere Kontrolle auch.

Anlage: Experimentelle Funktionen – ;u;erste Vorsicht!

Achtung!!!! Diese Funktionen sind experimentell! Seien Sie ;u;erst vorsichtig!

Revolution der Empathie: Das 3x-System im Austauschmodus

Entdecken Sie ein beispielloses Niveau der Verbindung mit unserem revolution;ren 3x-System im erweiterten Austauschmodus. Diese bahnbrechende Technologie erm;glicht es Ihnen, Ihre eigenen Empfindungen im Generierungsprozess direkt durch die Empfindungen eines Respondenten zu ersetzen.

Jetzt k;nnen Sie sich selbst mit fremden Augen sehen, die Welt aus einem v;llig neuen Blickwinkel wahrnehmen und Gef;hle und Emotionen sp;ren, die Ihre eigenen

Ber;hrungen bei einer anderen Person ausl;sen. Eine intime, unverzerrte Reflexion des Anderen, die die Grenzen des eigenen "Ich" verwischt.

Technische Realisierung des Austauschmodus:

Das 3x-System nutzt eine bipolare neuronale Interferenzschaltung zur Herstellung einer direkten Verbindung zwischen den kortikalen Resonanzmustern des Nutzers und des Respondenten. Die Sensomotorische Matrix-Remapping (SMM) leitet eingehende Afferenzen (Signale) des Respondenten in Echtzeit an die entsprechenden kortikalen Areale des Nutzers um, w;hrend gleichzeitig die eigenen Afferenzen des Nutzers tempor;r inhibiert (unterdr;ckt) werden. Ein Kalibrierter Empathie-Motor (KEM) gew;hrleistet die pr;zise ;bertragung emotionaler Valenzen und kognitiver Zust;nde. Dies geschieht durch die Modulation von Theta- und Gamma-Wellen im Frontallappen, was eine synthetische, aber authentische Perspektiven;bertragung erm;glicht. Die Kompensation der R;ckkopplungsschleife minimiert Verzerrungen und garantiert eine hohe Pr;zision der ;bertragenen Empfindungen.

Wichtiger Hinweis: Die Aktivierung des experimentellen Austauschmodus birgt ein erh;htes Risiko f;r tempor;re Identit;tsdiffusion, epistemologische Desorientierung und anhaltende psychische Nachwirkungen. Die Nutzung erfolgt ausschlie;lich auf eigenes Risiko.

Sehen Sie die Welt neu. F;hlen Sie sich fremd.

КОНЕЦ МАЯ 25 ПЕРЕЛЕТ

«...За горизонтом небо в клетку, И закат, что полыхает, как костёр. Там осталась юность где-то за той веткой, И неспетый нами с другом разговор...» — орёт «Радио Шансон» в такси. Да и похуй, я уже пьян.

Водитель — мужик с рябым лицом — пялится на меня в зеркало. Я развалился на заднем сиденье, прикидывая, сколько времени нам ещё ехать.

«На столе бутылка, а стаканы в пыли, И луна, что бьёт в окошко, холодна. Все когда-то были, а потом ушли, И осталась только в сердце тишина...»

Идеально.

Едем по МКАД. В такси пахнет дешёвым освежителем. Пытаюсь найти паспорт в рюкзаке, но вместо этого вытаскиваю бутылку джина.

Водитель кашляет:

— В Шереметьево, говорите? Терминал D?

— DE, — отвечаю я, глядя в окно. — Если, конечно, я не передумал.

В Шереметьево — очередь в линию «Все рейсы». Впереди — семья с тремя детьми и бабкой, которая уже второй час объясняет, что её таблетки в ручной клади — это не наркотики.

Офицер с физиономией, как у моего бухгалтера, смотрит на мой паспорт, потом на меня, потом снова на паспорт.

— Выпили? — спрашивает он.

— Нет, это аллергия на ранние рейсы.

Он хмыкает, ставит штамп.

Девушка за стойкой регистрации смотрит на мой рюкзак, чемодан и билет в один конец.

— Багаж сдавать будете?

— Да, — ставлю чемодан на ленту.

Она улыбается и выдаёт посадочный.

Сижу у гейта, пью джин из горла. Рядом садится мужик в костюме. Он опасливо смотрит на меня, потом на джин в моих руках.

— На Бали?

— Надеюсь.

Где-то включают объявление о посадке. Мой рейс.

Просыпаюсь уже во время посадки в Чанги. Водопад, ****ь, в аэропорту. Метров тридцать в высоту, светится розовым. Я пялюсь на него и думаю: «Это галлюцинация или я реально проебал свой рейс на Бали?»

Попытка сфоткать заканчивается тем, что я роняю телефон в лужу от конденсата.

В терминале — настоящие джунгли с орхидеями. Тыкаю пальцем в кактус — настоящий.

— Где-то в кустах прячется мой чемодан. Или мне кажется. Где тут, блять, Lost & Found?

Сотрудница аэропорта мило улыбается:

— Your luggage is probably in Moscow, sir.

В Чанги можно бухать 24/7. Я заказываю очередной «Singapore Sling».

За спиной кто-то произносит:

— Простите...

Я поворачиваю голову на звук. Передо мной стоит тощий очкастый молодой парень. Тёмные волосы свисают ему на плечи.

— Wie bitte? — вытаскиваю соломинку из бокала, делаю длинный глоток.

— Если вам не трудно, подпишите, пожалуйста... — он протягивает книгу, на которой золотым тиснением выведено: «Я русский».

В который раз меня принимают за Серебрякова, с тоской думаю я. Если продолжу пить с такой же интенсивностью, то, наверное, смогу не только подписывать его книжки, но и играть его алкоголиков.

Выясняется, что мой чемодан улетел в Джакарту (логично).

Пытаюсь поспать. В зоне отдыха китаец храпит на двух креслах. Я валюсь рядом, но меня будит джангл-саундтрек из динамиков.

На посадке стюардесса смотрит на меня с жалостью. Я засыпаю сразу после «Пристегните ремни» и вижу во сне Настурцию. Рядом с ней стоит какой-то мужик с доброй одутловатой рожей.

«Толя Полотно?» — возникает неожиданное прозрение.

— Прости, чувак, ей нужна тишина. Он сворачивает её в рулон. «Бумааажная» - от этого горького понимания я просыпаюсь.

Аэропорт в Денпасаре похож на перегретый аквариум — влажно, душно, и где-то хлопают дверьми, как глухие удары по барабанным перепонкам. Я стою у выхода, горячий воздух обволакивает кожу, как мокрая простыня.

— Taxi?— Тоненький балиец в растянутой футболке машет рукой перед моим лицом.

Я киваю. Он ухмыляется, показывает на раздолбанный минивэн, который когда-то, кажется, был белым.

— Ubud?

— Yes, yes! Three hundred ribu!

Я лезу в карман, вытаскиваю смятые рупии — сколько там, черт возьми, «триста тысяч»? Машу пачкой купюр: «Бери, сколько надо». Он хватает, быстро пересчитывает и распахивает дверь.

В салоне пахнет бензином, чем-то приторно сладким и потом. На заднем сиденье — пятно неопределенного происхождения, липкое на ощупь. Голова гудит, как трансформаторная будка.

— You want AC? — водитель стучит по кондиционеру.

— Да, блять, хочу.

Он смеется, включает радио. Из динамиков льется балийский поп — все на высоких нотах, будто поют в сопрано, перепившееся ракоги.

Темно. Фары выхватывают из мрака то храм с каменными демонами, то ларёк с «Bintang», то стаю собак, перебегающих дорогу. Водитель несётся, как будто у него в багажнике труп, а не пьяный русский .

— Slow, slow! — ору я, хватаясь за подголовник.

Он оборачивается, ухмыляется:

— No problem! Bali spirit!

Живот скручивает от джина, дорожных серпантинов и этого «Бали-спирта». Я опускаю стекло — врывается ночь, пахнет рисом, океаном и гниющими фруктами.

Начинается дождь. Крупный, тропический. Он барабанит по крыше, заливает дорогу, превращает мир за стеклом в акварельную размытость.

— Ubud soon! — кричит водитель.

Я закрываю глаза. Скоро Убуд а пока — только темнота, вибрация двигателя и мысль, что где-то там, в Джакарте, мой чемодан уже выгружают на конвейер. Без меня. Интересно, что они подумают если его откроют.

Таксист притормаживает. Где-то впереди тускло светится вывеска «Warung».
— Alcohol? — я с трудом выговариваю слово.
Таксист оборачивается, его лицо расплывается в хитрой ухмылке.
— Bintang? Arak?
— Да. И покрепче.
Он кивает и показывает куда-то в темноту:
— Там. Но… — он делает жест, будто опрокидывает стакан в рот, и закатывает глаза. — Arak Bali… kuat! Очень сильный!
Лезу за деньгами.
— Ты русский? — внезапно говорит он.
— Na, ja… — и сразу понимаю, что сказал что-то не то.
— А! — он смеётся и хлопает меня по плечу, будто мы старые собутыльники. — Но арак крепче!
Вылезаю из такси. Ноги подкашиваются, но я сохраняю равновесие. В лавке за прилавком сидит толстый балиец и смотрит сериал на потрёпанном ноуте.
— Arak есть?
Он лениво поднимает глаза, потом тянется под прилавок и ставит на стол пластиковую бутылку без этикетки. Жидкость внутри мутновато-жёлтая, как моча.
— Bagus! Очень хороший! — Он ухмыляется, демонстративно откручивает крышку и шмыгает носом. — Сильный!
Нюхаю. От бутылки бьёт чем-то химическим, с оттенком керосина и перебродившего ананаса. Переживу — с китайскими «товарышами» пили и не такое.
— Сколько?
— Пятьдесят.
Сую ему купюру, забираю бутылку, делаю пару глотков. Вот сука…
Таксист, увидев мой трофей, смеётся, поднимает большой палец:
— Бали спирт! Настоящий!
Делаю ещё глоток. Горло сжимает, в глазах мутнеет, а где-то в животе вспыхивает пламя. Я закашлялся. Таксист хохочет, как сумасшедший.
— Русский! Крепкий! Но арак… крепче!
— Путин сильный! Но арак… сильнее!
— Да, ****ь, сильнее. — Сую бутылку в рюкзак. — Поехали.
Таксист резко дёргает руль.
— Кумарасан? — переспрашивает он. — Ты уверен?
— А, нет, сука, Куварасан. Давай, вези.
Он что-то бормочет на балийском. В свете фар мелькают гигантские баньяны, каменные ступы — маленькие алтари у дороги, усыпанные цветами.
— Место… особенное, — вдруг говорит таксист. Его голос становится тише. — Там много духов.
— И пц как дорого. — Делаю пару глотков.

KUWARASAN
Подъезжаем к отелю: белоснежные ворота с резными демонами, дорожка, усыпанная цветами франжипани, и тихий шепот фонтанов. Таксист замирает, впечатлённый.
— Wah! Bagus! — шепчет, глазея на освещённые павильоны.
У ворот стоит охранник в идеально отглаженной униформе:
— Добрый вечер, сэр. Вы наш гость?
Вытаскиваю смятый посадочный талон.
— Ja, genau.
Где-то в темноте зазвенел колокольчик. Подходит девушка-администратор с планшетом — улыбка натренированная, взгляд оценивающий.
— Mr. Джельсамино? Мы вас ждали… вчера.
— Лучше поздно, чем никогда.
— Добро пожаловать в Kuwarasan, сэр.
Администратор ведёт меня по дорожке, усыпанной цветами. Их приторный запах вызывает тошноту. *Кумарасами, Кумарасвами, Кумараснами* — кручу я в голове это слово, как кубик льда во рту.
— Это ваша вилла, сэр, — она распахивает тяжелую деревянную дверь.
Я вхожу внутрь и тут же поскальзываюсь на полу из полированного тика, блестящего, как зеркало. В искажённой перспективе — высокие потолки с резными балками, открытый бассейн, подсвеченный голубым, и циклопических размеров кровать под балдахином.
— Осторожно, сэр! — девушка едва успевает схватить меня за руку.
— Да я в порядке.
Она натянуто улыбается:
— Вам помочь распаковать вещи?
Я смотрю на рюкзак:
— Не стоит
— Тогда… приятного отдыха
Она уходит, стараясь не смотреть, как я плюхаюсь в шезлонг у бассейна, не снимая кроссовок.
Пара глотков арака. Редкостное говно, но я почти привык к этому вкусу балийского "рая".
Скидываю одежду, кроссовки и сползаю в бассейн. Холодно. Но через пару секунд — норм.
У соседей врубается музон, слышен смех и спорящие голоса, как навязчивое жужжание мухи;
— «...но методология Гарфинкеля предполагает...»
— «Ты не понимаешь! Это же классический case study!»
Голоса женские, раздраженные.
«Ди, ты вообще читала „Studies in Ethnomethodology“? Он там прямо пишет, что...» — голос резкий, с лёгким акцентом.
— «Читала. А если бы читала ты, то знала бы, что Гарфинкель не применял...» — холодный, отточенный тон. Дина.
Я переворачиваюсь на шезлонге, и плетёная основа жалобно скрипит. Какой-то сюр. Наверное, следующее блюдо в меню — Витгенштейн или этот как его... Талькот Парсонс.
Прикрываю глаза. Бутылка падает на плитку с глухим стуком.
Смех. Звон бокалов.
Сон наваливается неожиданно, густой и вязкий, как тёплый балийский воздух. Я слышу, откуда-то издалека доносятся приглушённые голоса. Посреди небольшой, залитой солнцем лужайки, энергично жестикулируя, стоит Настурция.
Высокая, стройная, её длинные, рыжевато-светлые волосы кажутся огненным ореолом. На ней тёмно-синяя юбка, обтягивающая бёдра, и белоснежная блузка, расстёгнутая на несколько верхних пуговиц. Она жарко спорит с кем-то, голос звенит от негодования.
— Ты что здесь делаешь?! — Я подхожу к ней и, обхватив её за талию, закидываю себе на плечо, словно сумку. Блузка Настурции выбивается из юбки, рыжеватые волосы растрёпаны.
— Пусти! Ты что делаешь, идиот?! — яростно кричит она, её кулачки молотят по спине, когда я, не замедляя шага, уношу её прочь.