Сокол

СОКОЛ

Сокол пригнулся к перилам, веером плещется хвост,

Такая вот картина, просится на холст.

Высматривает голубей, зорко поворачивая головой,

Красивый хищник, и наверное молодой.

Правда, сам с голубя, но мощный клюв,

И когти на перилах — голубям уля-люм!

Смотрю на него, пятнадцать минут,

Железные перила, его когти мнут.

Ветер задувает, под крылья и хвост,

На шее перья встают в полный рост.

Вот высмотрел цель, и подхваченный порывом,

Оставил ветру балконные перила.

***

Зрители, кричат дико,

Герои, уместились

в ладони ринга.

Пока не биты,

Горят софиты,

Перебираются за канат,

Тренер и секундант.

Шалят нервы,

Соперник,

Ширится как Кинг-конг,

Но первым

Бьёт гонг.

План зреет

Этот умеет.

Не корми хлебом,

Встречает джебом.

Через руку,

Прямой кросс,

Правым хуком -

В нос.

Боксёр спину на канат,

Полотенцем машет секундант.

В этот миг красотка

Вывалилась на ринг.

Зала глотка,

Небесная обитель.

Купальник открытый

Любит зритель.

Целясь в челюсть

Проходит апперкот,

В подбородок

В противоход.

Бьёт встречный

Вразрез,

Не вечный,

Что лез?

Стоит богомольно,

Непроизвольно,

Плывёт.

Начался счёт.

Глаза

Гасли,

Выпадая за

Ринга ясли.

Того износа,

Кровь из носа.

Да в глазах шальных,

Выглядит не броско

Сотрясение мозга.

***

Таинство тишины, спрятано и забыто,

Музыка как песок, сыпется через сито.

Будешь играть в игру, время в куски изрезав,

Не торопись в песок, органов и протезов.

Там в глубине в куче, грохотом транспортёров,

Время тебя научит, яростным быть и матёрым.

***

Я завидую небу, его нам ничто не заменит,

Легковерность прошла и не время её воскресить.

Хорошо, что есть солнце, которое преданно светит,

И есть люди способные трудности стойко сносить.

В мире истины стойкие, лучше иначе не будет,

Они силой наполнены — дерево, дом и дитя.

Это сын или дочь, как ростки пробиваются в люди,

Словно пчёлы в цветение дышат и ровно гудят.

Поиск смысла в отшибе, бесформенной массы галактик,

И забег за особенно длинным рублём,

Не изменит рисунка ребёнка в тетради,

Где он изображает и папу и маму и дом.

КОТЁНОК

Холодно, зыбь и промозглая сырость,

Магазин хороший, магазин большой!

Вот где счастье и сытость!

Вот где покой!

Котёнок на входе, бросился под ноги,

Проскочил в магазин и счастливый весь!

Возможно на небе рулят боги,

Но счастье рядом, оно здесь!

Попытки продавщиц покормить ките-кэтом,

Провалились, он чует где колбаса!

Дураки думают счастье где-то,

А котёнок уверен — и тут небеса!

***

Там где люди ещё не забыты,

Но покоятся — вечно спят.

Храма двери сейчас закрыты,

Ночь, и фонари горят.

Меж могилок, ряды ступеней,

Сосны царственно кроной ввысь,

Ёж проворный у синей ели,

Вдруг откуда не появись.

В доме причета, на крылечке,

Человеку схватило дух,

Видит, крашенное яичко,

На траве у ежовых рук.

Скорлупу разломив со хрустом,

Торопясь выгрызал белок.

Человек с понимания чувством,

Даже в мыслях своих примолк.

Ёжик замер, клубочком нерва,

В стойке смирной, с сверканьем глаз.

Человек отступил первым,

И фонарь на крылечке погас.

После вышел, в душе светлело,

Сосен высь, рядом храма твердь.

И подумал он, живо дело:

Всюду жизнь, даже там где смерть.

***

Буквы рассыпаются в тетради,
Не находят полноценно места.
Все наши дела чего-то ради,
Зачастую нам не всё известно.

У поэта дело стопорилось,
И в прямом и в переносном смысле.
Муза поначалу огорчилась,
А потом пришли к ней свои мысли.

Муза была девушкой проворной
Как поэт не стала стопориться.
Непривычка к речи разговорной,
Помогала и стихам твориться.

Сочинит за вечер стихов тыщу,
Утром встанет солнце, Муза пишет!
Шёл поэт к родному пепелищу,
Ноги волочёт и еле дышит.

Ничего он написать не может,
Хоть и перестал он стопориться.
Как до такой жизни только дожил?
Думает поэт, как докатился?

Муза пишет, дни и ночи пишет!
На стихах не девичьи нагрузки!
Вот уже и Муза еле дышит,
Не весёлый взгляд её и тусклый.

Спать легла в чём было не помывшись,
Сны страшны, как чистая бумага.
Ночь прошла, они не сговорившись,
Встретились на утро у продмага.

Бархотились тучки у Светила,
А дорогу бороздила сырость.
- Никуда я и не уходила!
- Хорошо, что всё же возвратилась!