Солнцеворот

— Привет всем, кому не спится в эту белую ночь! Сегодня особый древний праздник — Солнцеворот, когда дневное светило совсем ненадолго уступает красивым северным сумеркам, — нараспев говорила девушка с каштановыми волосами, убранными заколкой из искусственных ромашек. Она укрепила смартфон на штативе так, чтобы хватало скромного природного освещения, и теперь зачитывала текст для будущего ролика. До популярного видеоблогера она не доросла, но ее контент, посвященный легендам, мифам и народным праздникам, уже набирал обороты и «лайки». Больше всего ей нравились съемки на пленэре, и именно в этом краю, где небо на закате становилось золотисто-сиреневым, а залежи изумрудно-черной тины после жаркого дня источали тоскливый и завораживающий аромат упадка и брожения.

Спутник девушки, впрочем, явно не разделял ее воодушевления. Весь его вид говорил о том, что он предпочел бы рубиться в любимую игру или хотя бы лежать на диване, подальше от зноя, комаров, клещей и грязного залива. Лишь временами он поглядывал на ее тонкую фигуру в белой рубашке и джинсовой юбке, смуглую открытую шею, стройные ноги, — и снисходительно улыбался уголком рта. Девушка была очень хороша собой, ее богатому южному колориту даже не требовался макияж. И ради этого стоило потерпеть и толкучку в душном поезде, и посиделки в кафе, где она больше фотографировала и болтала, чем ела, и саднящее от слишком холодного пива горло. Не отправлять же ее за этим чертовым папоротником одну, на ночь глядя — пусть и белую ночь…

Сейчас ему не приходилось напрягаться: девушка попросила только не шуметь. Парень развел небольшой костер «для атмосферы» и слушал его мерное потрескивание, жуя мятную резинку.

— Вы, конечно, слышали про Солнцеворот и даже, вероятно, смотрели о нем фильмы ужасов! Но не следует судить по ним: это не кровавый языческий культ, а мирный праздник единения с природой, когда и вода дружит с огнем. Ведь наши предки узнавали судьбу с помощью венков с горящими свечами, которые опускали в реку! Кроме того, согласно древним поверьям в купальскую ночь нечисть покидала водоемы и люди могли вволю там плескаться.

Парень усмехнулся, припомнив воды местного пляжа, и девушка незаметно сделала ему предупреждающий жест.

— И сегодня я записываю это видео на природе, не боясь, что за кустом поджидают зловещие сектанты и жертвенные алтари. Что же касается нечисти… Северная столица и ее окрестности давно овеяны мистическим флером, но на этот случай я взяла с собой серебряный крестик, — в доказательство девушка продемонстрировала свой оберег крупным планом. — А костер, надеюсь, отпугнет диких зверей, если они тут еще водятся!

Вдруг вдали послышался странный раскатистый звук, похожий на рычание собаки, только более низкий. Девушка вздрогнула, и даже парень тревожно поморщился.

— А вот, кажется, и они, — промолвила она, в то время как парень выплюнул жвачку прямо в траву и прошептал какое-то ругательство.

— Ладно, ребята, это было лирическое отступление, а сейчас приступим к нашей главной цели! Как гласит легенда, в купальскую ночь можно найти уникальный цветок папоротника — он распускается лишь раз в году и наделяет счастливчика волшебными силами. Официальная наука, правда, это отрицает, но в мире столько неизведанного! И вдруг сегодня именно мы с вами разгадаем одну из главных тайн Солнцеворота?

Девушка остановила запись и потянулась к своему рюкзачку. Ее спутник довольно улыбнулся и похлопал ее ниже спины.

— Ну малыш, расскажи мне, какие силы дает этот самый цветок? Надеюсь, мы сегодня наконец сможем их проверить!

— Я же просила больше так меня не называть, — сдержанно ответила девушка.

— Марин, ты все еще дуешься на меня? — процедил парень сквозь зубы и пнул хворост так, что он покатился по траве, разнося искры. — Ну хватит уже, проехали! Все же хорошо, я и помогаю, и участвую в этих твоих…

— В чем? — прищурилась Марина.

— Да не цепляйся к словам! Слушай, давай сворачиваться, а то жара, похоже, на нас плохо действует. Допиливай свой ролик и пошли отсюда.

Марина фыркнула и достала из рюкзачка аккуратно завернутый цветок с желто-красными лепестками. Она намеревалась пристроить его в зарослях папоротника и выдать за сказочную находку. Но вдруг невдалеке раздался треск, будто кто-то копошился в кустах. Девушка настороженно прищурилась, однако ничего не разглядела.

Парень подкрался сзади, положил руки ей на талию и пафосно прошептал:

— Гром гремит, кусты трясутся! Что там делают?..

— Отстань, Влад! Тебе пять лет, что ли? Тогда еще рано об отношениях думать, — прошипела Марина.

— Ты не порти анекдот, там медведь малину жрет! — добавил Влад и засунул в рот очередную жвачку.

Однако смачно надуть пузырь не вышло: цветок вдруг заискрился, его лепестки затрепетали подобно язычкам огня и красновато-рыжее зарево осветило полянку. Марина вскрикнула, а Влад обалдело уставился на непонятное зрелище.

— Ты где его купила-то? — прошептал он.

— Где, у флористов, ясное дело! Я сама не понимаю, что происходит! Может, это ты меня разыграть решил?

— Делать мне больше нечего! — раздраженно сказал Влад и снова сплюнул резинку. Марина хотела что-то ответить, но из пламени лепестков выпорхнуло несколько бабочек с золотисто-прозрачными крыльями. Они взлетели ввысь и быстро растаяли, как всполохи салюта.

Влад выкрикнул непечатные слова, затем добавил:

— Спасибо тебе за выходной, Маринка! Чтоб я еще раз за тобой куда-то в тьмутаракань тащился!

— А я при чем? — отозвалась она шепотом. — Может, кто-то нас тут выследил и решил напугать! Больше ничего на ум не идет...

— Выследил! Да кому мы нужны-то? — усмехнулся Влад, хотя в его глазах по-прежнему плескался страх. — Хейтерам твоим, что ли? Или мою бывшую подозреваешь?

Марина не успела ответить: пламя из папоротника переметнулось наземь, вспыхнула трава у ее ног. Девушка отшатнулась, и огонь быстро превратился в едкий черный дым. Она зажмурилась и зажала нос, где-то позади до хрипоты ругался Влад. Но запах дыма вдруг пропал и сменился терпким ароматом лесных ягод, смолы, мха и ржавчины. Открыв глаза, девушка увидела, что пламя растаяло, а пожухлый цветок так и красовался в зарослях.

Затем снова послышался шорох и перед парой появился мужчина лет двадцати пяти на вид — очень рослый, плотного телосложения, но по-своему грациозный. Его золотисто-русые волосы, спадающие на плечи, походили на щетину, а усы и бородка того же цвета — на древесную хвою. Прищуренные зеленовато-серые глаза пристально взирали на парня и девушку из-под густых бровей. Он был босиком, одет в тонкую рубашку с закатанными рукавами и линялые бежевые штаны, а на его шее висел шнурок с медальоном из кожи, испещренным какими-то знаками.

— И вправду на медведя похож... — шепнула Марина Владу, а он в ответ издал что-то нечленораздельное.

— Ребята, вы нам мешаете спать, — бесстрастно произнес незнакомец низким бархатным голосом. — И мы очень не любим, когда здесь гадят.

Он показал на потухший костер и валяющиеся рядом комки жевательной резинки.

— Чего? Ты вообще кто такой? — сипло спросил Влад. — Тут как бы общественное место, все приходят почилить. И с фига ли мы кому-то спать мешаем, когда рядом никто и не живет?

— Ты так думаешь? — странно улыбнулся мужчина.

— Нет, я, блин, слепой или тупой! Чего ты мне втираешь-то? Марин, ну ты-то чего стоишь, скажи тоже что-нибудь!

— Я… извините нас, пожалуйста, — промолвила Марина каким-то изменившимся голосом.

— Не понял! — огрызнулся Влад. — Ты чего, за день перегрелась? Пошли отсюда, быстро! А то хрен знает, сколько тут этих ненормальных тусуется! Что ты там про сектантов несла?

Он со всей силы схватил девушку за руку и та вскрикнула. От боли у нее невольно брызнули слезы.

— Ты взбесился, Влад?

— А ты не истери! Ишь загляделась на него, будто течная шавка! Завтра отвезу тебя где подобрал, и не звони мне больше, звезда на букву «П»…

Слова застряли у Влада в горле, он замер, будто ударился о невидимую стену. Снова поднялся шум, затрещали сучья и за спиной у странного парня заметались черные тени, замелькали огоньки, послышался смех — то мужской, басовитый и грубый, то игривый девичий. Затем Владу почудилось, что его трогают по щекам чем-то холодным и скользким, тянут за одежду и волосы, хватают за горло. Из последних сил он попятился, а затем рванулся бежать, уже не думая о Марине. Он не слишком хорошо ориентировался в этих местах и мчался наугад, поэтому пару раз упал, цепляясь за корневища, а потом наткнулся на муравейник. Живая темная гуща моментально расползлась по земле. Влад терпеть не мог насекомых и поспешил убраться восвояси, но ему мерещилось, что муравьи вцепляются в его одежду, лезут по ногам, спине и плечам, путаются в волосах. Вскрикнув от страха и досады, он остановился и потряс головой.

— Черт, вот же Маринка удружила! — проговорил он. — Дались ей эти леса и поля! Нет чтобы дома про ноготочки пилить, как нормальные девки…

— Твоя правда, молодец, — вдруг прозвучал над его ухом певучий женский голос. — Вот слушалась бы она тебя, как подобает, — и не случилось бы беды. А теперь заплутал ты в нашем лесу, воистину заплутал!

— Кто здесь? — крикнул Влад, оглянулся, но вокруг не было ни души. А задорный смешок раздался уже над другим ухом, и от него больно стрельнуло в голове. Парень зажмурился — во тьме плавали огненные шары, в ушах шумело, ноги подкашивались. Вновь открыв глаза, он увидел, как лес вокруг стремительно преображается. Деревья покрывались большими пластами мха и тот переливался разными оттенками — багровым, ядовито-зеленым, серым, лиловым, огненным. Затем стал каплями стекать наземь, образуя многоцветные лужи, от которых шел пар и удушающий сладкий запах.

В то же время непонятная жидкость вибрировала, дышала, заглатывала, словно множество ртов и легких. И двигалась длинными вязкими ручейками прямо к нему, а Влад, вконец растерявшись, не знал куда деваться и лишь беспомощно моргал.

Вдруг перед ним снова возник тот парень с бородкой. Скрестив на груди руки, он смотрел на Влада в упор и усмехался.

— Что вам от меня надо? — еле слышно пролепетал Влад. — Что я такого сделал?

— Я же тебе сказал: ведешь себя дурно в нашем доме, — невозмутимо промолвил незнакомец, — да еще и девушку обижаешь. И это ведь не в первый раз?

— А вам какое дело? И кто вы вообще такие? Отряд лесных карателей?

— Нет, — улыбнулся парень, показав крупные белые зубы. — Мы просто успели проголодаться.

Марина осторожно выглянула из-за дерева. Глаза Влада к тому времени остекленели и закрылись, тело обмякло и парень осторожно опустил его на траву. Тогда Марина подошла ближе и промолвила со вздохом:

— Какой же он сейчас жалкий...

— Жалкие души самые вкусные, Марина, — улыбнулся парень, — ребята не дадут соврать! Спасибо тебе за эту охоту.

— И тебе спасибо, Аарто! Но ты обещал, что он не пострадает, — заметила Марина.

— А я и не собираюсь нарушать! Успокойся, он сейчас спит, а потом разве что помается от хандры и бессонницы. Зато впредь оставит тебя в покое, как пить дать! Большего ты ведь не просила?

— Нет, хотя мне пришлось маяться гораздо дольше, — сказала девушка, отведя глаза.

— Это из-за него, что ли? — удивился Аарто. — Да разве он того стоит? Сама же назвала его жалким.

— Вот я, наверное, его и жалела, а думала, что люблю. Да и он в общем-то неплохой, просто слабый…

— Ну да, мы такую слабость любим! От нее энергия жирная, пропитанная страхами, пороками и несбывшимися мечтами. Но тебе-то она зачем?

— Сама уже не знаю, — призналась девушка. — Теперь-то понятно, что я ему была нужна для секса, а он мне для какого-то сомнительного чувства полноценности. Просто казалось, что у всех так, и нет смысла менять шило на мыло. Но больше такого добра не надо.

— Вот и славно, — улыбнулся Аарто и погладил ее по щеке.

Марина тоже улыбнулась и потерлась о его руку, будто он и не был опасным лесным хищником, питающимся людскими чувствами и силами. Ему ничего не стоило затуманить рассудок самым крепким и хитрым путникам, если те вели себя неподобающе в лесу, отвести глаза страшными или постыдными видениями, а выпив их силы — стереть память. Обычно это обходилось им недолгой головной болью и растерянностью, но в некоторых случаях хранители природы поступали жестче.

Да и телесной мощью Аарто не был обделен, он не посрамил бы свое медвежье имя и вторую ипостась. И порой ради забавы мог схлестнуться с вредителями леса в бою или показаться им в зверином облике, но кровь лишний раз не проливал. А иногда являлся перед молодыми человеческими девами, чтобы по-честному разделить с ними сладострастие.

Но знакомство с Мариной вышло не вполне обычным — в лес ее привело не любопытство, а отчаяние. Год назад, в такой же день солнцестояния, Аарто повеселился с другими духами, а напоследок, когда все устраивались на ночлег, решил погулять по лесу зверем. Их вотчина была ограждена от людского глаза и молодой дух верил, что никто не потревожит его покоя.

Однако на сей раз он ошибся. За его спиной послышались быстрые шаги, тихий плач и сбивающееся дыхание. Недоумевая, кто проник за потусторонний барьер, Аарто обернулся и его медвежьи глаза встретились с круглыми от испуга глазами девушки — обычной, человеческой, не отмеченной никаким магическим знаком.

Она смотрела на огромного зверя, побелевшая и немая от ужаса, словно ее ноги вросли в землю. Темные волосы девушки растрепались, по вискам текла испарина, в руках она перебирала какие-то мешочки. В глазах стояли слезы, застыл страх и мольба перед лесным чудовищем — глаза Аарто в звериной ипостаси горели алым пламенем, шерсть топорщилась, пасть с огромными клыками пахла кровью. Но он сам был так обескуражен этим столкновением, что не сразу осознал причины ее испуга.

Мысленно чертыхнувшись, медведь шагнул назад, присел и перекинулся в антропоморфный вид. Девушка будто завороженная наблюдала за тем, как щетина исчезала с его тела, менялись изгибы, втягивались когти. Через несколько минут Аарто вполне походил на человека, но не сразу вспомнил, что обнажен. Заметив наконец, что она смотрит как-то по-новому, лесовик мгновенно перенесся туда, где оставил одежду. Отыскав ее, он подумал, что стоит вернуться к девчонке и убедиться, что она в порядке, а заодно и выяснить, как она сюда забрела.

Девушка сидела на земле, все еще оцепенев от страха, а мешочки валялись рядом. Заметив парня, она вскрикнула и тут же зажала рот, словно тишина оставалась последним оплотом безопасности. Аарто присел рядом на корточки и осторожно коснулся ее плеча.

— Не бойся, я тебя не обижу, — сказал он мягко. — Что с тобой случилось? Ты не ранена?

— Нет, — пролепетала девушка. — А куда я попала?

— Сама-то как думаешь? В лес! Только кто тебя в наши места впустил? Обычно люди тут не шастают.

— Люди? А вы тогда кто такой?

— Ох, — вздохнул Аарто. — Я ведь первый спросил: как тебя сюда занесло? Когда признаешься, тогда и скажу.

— И что со мной сделаете?

— Смотря с какой целью ты шла, — усмехнулся парень. — Да ладно, не дрожи, не съем! Я тебе помогу отсюда выбраться, только скажи всю правду.

— Я другого боюсь, — призналась девушка, нервно сглотнув, — что уже умом тронулась…

— И я тебе мерещусь, что ли? Успокойся, все с твоим рассудком хорошо! Но вам опасно гулять по нашим местам, особенно в такие дни.

— Выходит, сегодня и вправду необыкновенный день?

— Ближе к делу, а то у меня самого от тебя голова кругом пойдет! Кстати, как тебя зовут-то?

— Марина, — ответила девушка. — Меня сюда колдунья одна послала, ее в деревне бабой Верой называют. Я жениха своего хотела приворожить… то есть уже бывшего жениха. Мы с ним давно знакомы, с первого курса, а недавно подали заявление. Только он незадолго до свадьбы мне изменил — я его по случайности спалила, а он и отпираться не стал, сказал, что не нагулялся и нам лучше подождать годик-другой.

— Иными словами, он будет гулять, а ты — ждать?

— Ну, получается так, — вздохнула Марина. — Обидно стало, конечно, но я так не хотела его терять! Первая любовь все-таки, и много хорошего было, а теперь все это какой-то другой девке отдавать? Она, конечно, красивее, опытнее меня, но я же его люблю, а она так, развлекалась...

— И что случилось дальше?

— Тогда мне одна подружка сказала про эту бабу Веру, я ее нашла и она мне обещала Влада привязать, так чтобы он больше на сторону не глядел. Взяла, кстати, немало… А взамен дала эти травки, смешала их с волосами Влада — я его когда-то стригла и оставила прядку на память. И сказала, чтобы я в ближайший Солнцеворот пошла в лес по какой-то особой тропинке, а там бы подожгла их и произнесла заговор, который она мне шепнула. Заодно сказала, что лес будет меня пугать, но чтобы я не поддавалась...

— Еще что-то было? — настороженно спросил Аарто.

— Баба Вера предупредила, что сопернице будет очень плохо: мол, все мои слезы по ней ударят, и посыплются на нее беды — и по здоровью, и по сердечным делам. И я уже собиралась травки поджигать, но вспомнила про это и струсила. Голова вдруг закружилась, видения какие-то жуткие начались — разрытые могилы, кости, червяки… Ну, я побежала куда глаза глядят, а тут вы…

— Давай уж на «ты», — добродушно отозвался парень. — Молодец ты, Марина, причем дважды — и порчу наводить отказалась, и всю правду открыла. Эти травки и вправду опасны. Только они бы не по одной сопернице ударили, но и по вам с женихом, так что я их заберу от беды подальше. Ведьма об этом, конечно, умолчала, кляча старая…

— И что бы случилось?

— Ну, год-другой вы бы помиловались, голубки, а дальше не знаю, черные силы куда хотят, туда и бьют. Но скорее всего твой Влад бы умом тронулся или запил. А ты… ну какая жизнь бывает при таком суженом?

— Вот как? — удивилась Марина. — А есть способы привораживать без таких гадостей?

— Да если бы и были — зачем? Знаешь, в моем народе говорят: вода, принесенная в сухой колодец, долго там не продержится. Любовь сама должна рождаться, а мертвое уже мертво.

— Откуда ты все это знаешь? И вообще, кто ты?

— Один из тех, кто лес охраняет. Ты читала какие-нибудь сказки о леших? Так вот мы до сих пор водимся в каждом лесу, а иногда и в ваши парки заглядываем, чтобы вы природу до основания не разрушили. А сегодня мы с тобой встретились из-за соприкосновения миров, а еще потому, что ты сюда с колдовской целью шла.

— Скажешь тоже! — улыбнулась Марина. — Лешие страшные и старые, а ты вон какой симпатичный!

— Если хочешь, я и такой вид могу принять, — сказал Аарто и хитро прищурился. — Готова?

Он встал, сделал два шага назад и его силуэт заволокло смолистым дымом. Тот сменился тусклым зеленоватым сиянием, а затем из него показалась огромная фигура — до пояса нагая, а ниже покрытая густой шерстью. Сухая как пергамент кожа обтягивала могучие мышцы, голова и грудь были покрыты курчавыми седыми волосами, из которых торчали листья и сосновые шишки. Светлые глазки задорно и хитро сверкали на заросшем морщинистом лице.

— Ой! — тихо воскликнула девушка и зажмурилась.

— Не пугайся, я же просто шучу, — улыбнулся Аарто, скинув иллюзию. — Теперь веришь?

— Верю, только больше такого не надо! Ты лучше скажи, сколько лет вы охраняете лес? И почему об этом никто не знает?

— Очень давно, с тех пор как на этой земле жил другой народ, с иной верой, языком, легендами и песнями, охотился, рыбачил, вел хозяйство и благодарил за нашу помощь. И в такие дни, как нынешний, когда миры соприкасались, мы показывались людям - гуляли, танцевали, купались и даже открывали нашу тайну. С вашим народом они долго уживались, но потом кому-то на этой земле стало тесно. Наш народ начал покидать ее или вымирать, а мы остались — бежать некуда, а срок нам отмерен долгий... Для нас этот праздник до сих пор священен, и странно видеть, во что его теперь превратили люди.

Лесовик отвел взгляд, помолчал, и Марина вдруг погладила огрубелые пальцы его руки. Он благодарно взглянул на девушку.

— Ладно, зачем в такую ночь толковать о грустном, Марина? Я вижу, что ты добрая девчонка, и не сделаю тебе ничего плохого. Хочешь, даже покажу кусочек лесных тайн?

— Хочу, — робко промолвила девушка. — А далеко идти?

— Это кому как, некоторые и за всю жизнь не дойдут, — философски ответил Аарто. — А я тебя быстро проведу. Только сними обувь: земля любит, когда люди ее чувствуют.

Марина послушно сняла босоножки и последовала за ним. Аарто провел ее по узкой тропинке к перелеску, от которого было уже недалеко до пляжа. Вдруг в воздухе разлился чудесный запах, схожий с ароматом зрелой малины, и перелесок расцвел небесно-голубыми васильками, желтыми одуванчиками, пурпурными гроздьями иван-чая. Лес теперь казался красочнее, чем средиземноморские виды, будившие в Марине мечту о странствиях, вечном тепле и необузданных страстях.

— Это цвета моей родной земли, — сказал парень и тепло улыбнулся. — В них живут души людей, которые достойно завершили путь и были упокоены хранителями. Ничто не уходит бесследно, Марина, только зло и неприкаянность обращается в бесприютную нежить, а спокойные души соединяются со светлой аурой.

— Надо же, как красиво, — прошептала Марина, — лучше всяких выдуманных цветков папоротника из легенд…

— Легенды тоже не берутся из ниоткуда, но я рад, что они тебе интересны. Кстати, забыл сказать, что меня Аарто зовут.

— А разве у леших бывают имена?

— Не у всяких, но у меня и моих друзей есть. Как они нам достались — это уже иная история, может быть, потом ты ее узнаешь.

— Ладно, пусть так, — кивнула Марина. — Оно у тебя красивое, и вообще ты классный. Мне сейчас кажется, что я давным-давно тебя знаю…

— Судьбы тесно переплетаются, Марина, и ваши, и наши, — сказал Аарто и мягко, по-дружески обнял ее за плечи. Она посмотрела на него с робкой и благодарной улыбкой, без прежнего страха, будто всецело положилась на судьбу, которая свела ее с лесным духом.

Когда они еще немного погуляли, Аарто спросил:

— Хочешь чего-нибудь поесть? Нам в такие дни жрецы всегда оставляют угощение — буду рад, если составишь компанию.

— Интересно, — улыбнулась Марина. — Правда, уже начинает походить на свидание! А если учесть, что ты оборотень, недалеко и до того, что я окажусь твоей «истинной»!

— Моей кем?

— Ну, истинная пара, это сейчас такая фишка в сказках для взрослых, — пояснила Марина, заметно повеселев. — Это когда всякие магические существа без памяти влюбляются в обычных девушек, а еще у них есть какая-нибудь общая метка, от которой непреодолимо влечет друг к другу, а на остальных даже смотреть не сможешь.

Аарто задумчиво погладил бороду.

— Никаких меток у меня нет, кроме разве что этих, — заявил он и показал узоры на предплечьях, нанесенные растительным соком. — У тебя таких нет? Значит, и волноваться не стоит, мы просто отдохнем вместе, раз уж ты меня потревожила.

— Ой, прости, — смутилась Марина.

— Да за что? Мне с тобой уютно, хоть ты и городская. И даже обликом похожа на лесную деву, — лукаво заметил Аарто. Вскоре они пришли к берегу небольшого озера, спрятанного меж деревьев. Здесь была скамья из бревна, укрепленного на толстых чурбаках, и несколько резных идолов с причудливыми ликами. Аарто потер друг о друга две палочки и развел огонь на плоском гранитном камне, затем принес большую корзину. В ней было вареное мясо, хлеб, кадушка с солеными огурцами, жареный сыр, яблоки и лесные ягоды.

— Плоды я сам собирал, остальное получил в дар за службу, — пояснил лесовик. — Но в городе ты такого не отведаешь, можешь поверить!

— Спасибо, — от души промолвила Марина, оценив еду по достоинству. — Слов нет как вкусно! Я и вправду нагуляла аппетит, пока блуждала по вашему лесу.

— Да, в нем не перечесть дорог, и многие из них опасны. Поэтому веди себя здесь осторожно и никогда не верь колдунам, которые обещают исполнение всех твоих желаний и капризов, а то непременно в беду попадешь.

Аарто достал фляжку, в которой был душистый медовый напиток, и протянул Марине.

— Попробуй, он хорошо кровь разгоняет, а тебе это сейчас пригодится.

— Напоить меня решил?

— Не тревожься, в нем нет хмеля — мне он ни к чему, духи не пьянеют, а человеческим девушкам только во вред идет.

— Это уж точно, — кивнула Марина, и они поочередно пригубили напиток. Она безмятежно прищурилась, глядя на огонь, затем вдруг изменилась в лице и спросила:

— Слушай, Аарто, ты обещал, что выведешь меня из леса…

— И выведу, раз обещал, — невозмутимо ответил парень. — А что не так? Ты уже спешишь?

— Нет, просто я подумала, что нечистая сила всегда требует расплату, — сказала Марина, пристально на него взглянув. — И обычно либо душу, либо тело…

— Поверь, я ничего не собирался требовать, и ты за свое легкомыслие уже расплатилась. А если бы за тобой водились дела похуже — тогда верно, я мог бы и с телом, и с душой порезвиться. Знаешь, как часто с красивыми девами в лесу или у озера случается помутнение и они приходят в себя слабые, бледные, но разгоряченные? Им потом стыдно и жутко вспоминать, но и сладко, Марина! У кого-то этот морок может остаться единственным ярким пятном в жизни.

— Значит, вы так охотитесь? Поедаете женскую энергию? — сообразила Марина.

— Мы ничьей не брезгуем, — усмехнулся Аарто, — но если с добычей можно еще и поиграть, тем лучше! И потом, во время любовных игр мы не только отнимаем, но и делимся.

— Не венерическими болезнями, надеюсь?

— Нет, это ваше, людское богатство! У нас свои невзгоды, но тебе ни к чему о них знать.

— Да ладно, вроде уже не посторонние! Я тебя даже успела без одежды разглядеть, — хмуро улыбнулась девушка.

— Надеюсь, не слишком испугалась?

— Нет, уж в медвежьем виде ты по-любому страшнее, — заверила Марина. — А так… ну, конечно, есть на что посмотреть, чего там лукавить…

— Спасибо, — промолвил лесовик и осторожно погладил ее колено, прикрытое легкой тканью сарафана. Он почуял, что флюиды, исходящие от молодой женщины, изменились — по ее телу растекалась сладострастная истома, подогреваемая и дыханием костра, и праздничной едой, но особенно его мужской силой. Волнение пока не дозрело, его подавлял стыд и тревога, но в такой смеси оно было еще более острым и крепким. Аарто был сыт, так как удачно поохотился днем, но энергия Марины дурманила своим ядреным вкусом в сочетании с удивительной свежестью, будила не только обычный голод, но и другие первобытные желания. Пусть ее тело не было девственным — нечистого духа это не волновало, зато обуревающие чувства дразнили его нутро и наполняли мужское естество горячей кровью.

— Зачем ты меня трогаешь? — тихо спросила Марина и рефлекторно напряглась, свела ноги, а ее щеки заметно разрумянились.

— Чтобы тебе было приятно, — улыбнулся Аарто. — А что, не получилось?

— Я так и знала, что этим кончится, — сказала она и чуть отодвинулась.

— Знала и все равно со мной пошла? Впрочем, не надо бояться, Марина, ничего с тобой не случится, если не захочешь. Только видишь ли, я парень прямой и чую, что ты хочешь.

Марина уставилась на него круглыми от растерянности глазами, затем поднялась и застыла на месте, больше не глядя на Аарто. К такой прямоте бедная городская девчонка явно не привыкла — только к ритуальным танцам, одобренным моралью, в которых люди выдают секс за женскую повинность, а не за источник наслаждения.

Лесовик решил взять дело в свои руки, приблизился и провел ладонью по ее открытой спине, погладил линию позвоночника. Затем аккуратно коснулся бедер и прижался всем телом, так что она без труда распознала его возбуждение. Марина вздрогнула и поморщилась, но не пыталась его остановить. Постепенно его пальцы проникли на ее живот, спустились к отчаянно пульсирующему, замученному желанием лону.

— Не надо так, Аарто, — наконец прошептала она. — Я еще люблю Влада…

— Да если и так, Марина, что вам обоим дала эта любовь? Чуть не погубила! Так лучше отпусти и его, и себя.

— А вдруг мы еще помиримся? Как мне тогда быть?

— Тогда относись к этому проще, — ласково ответил Аарто и поцеловал ее в плечо, затем в шею, в висок, прошелся губами по уху, лизнул припухлую мочку. — Кому станет хуже, если ты переживешь немного наслаждения? Ему ведь и незачем об этом знать.

— Но я-то буду знать! У меня же никого не было, кроме него…

— О как все запущено, — промолвил Аарто. — Ну так попробуй! По-всякому ничего не потеряешь, а может быть, станешь новой женщиной.

Его руки продолжали гулять по ее телу: тонкие и нежные изгибы, золотистый блеск загара, мягкость кожи будоражили так, что Аарто терял остатки выдержки. Темные пряди рассыпались по голым плечам девушки, он по-хозяйски приподнял их и снова прильнул губами к ее шее. Марина не выдержала и тихо застонала, готовая молить о дальнейшем. И сама не поняла, как обернулась, обвила руками его шею и позволила целовать ее с неприкрытой алчностью. А затем и стала отзываться, наслаждаясь пряным вкусом его губ, приятным покалыванием бороды, теплом чистого хвойного дыхания.

Потом помогла Аарто стянуть рубаху и залюбовалась его бледной кожей и налитыми мускулами. Он спустил бретельки сарафана с ее плеч: из-за жары девушка не надела лифчик и небольшая красивая грудь с темными ареолами сразу предстала его взору. Не теряя времени, Аарто прильнул к ней губами и языком, жадно вылизал нежные холмики и даже слегка прикусил соски. Груди покраснели и болели от напряжения, но ей все равно было приятно и она вцеплялась в его волосы и плечи, требуя продолжения без слов, только касаниями и вздохами.

— Мы с тобой красиво смотримся рядом, — шепнула она и выскользнула из сарафана, оставшись только в белых трусиках. — Доведи уже дело до конца...

Аарто, разумеется, не стал возражать. Уложив Марину на сложенную одежду, он отодвинул на ней белье и поцеловал низ живота. Девушка задрожала от предвкушения, но он не торопился и ласкал ее лоно то с трепетной нежностью, то с животным напором. Она, похоже, и не ведала, что молодой мужчина способен на столь терпеливые и искусные плотские игры и ухаживания. Наконец она вскрикнула, стиснула зубы до боли, напряглась подобно натянутой струне, теряясь в сладком бреду.

— Иди сюда, — шепнула Марина, немного придя в себя, и привлекла Аарто лицом к лицу. Без тени брезгливости она поцеловала его в губы — нежно, благодарно и неистово, собрала с них собственный вкус и быстро увлеклась. Она отчаянно целовала и покусывала его плечи, шею, грудь, так что искушенный лесной хранитель сам плавился от удовольствия в объятиях простой девушки.

— Ну и горячая же ты! — наконец промолвил Аарто. — И чего твоему дружку не хватало? В тебе страсти на трех девок хватит!

— Забудь о нем, — коротко отозвалась Марина. Аарто быстро сбросил штаны, оба остались совсем обнаженными и с упоением обнялись, сплелись руками и ногами. Когда он проник в ее тело, Марина всецело расслабилась, доверилась его неспешным движениям в такт с приятным потрескиванием костра. Время от времени она поглаживала его бедра, перебирала волосы, игриво царапала плечи и спину. Аарто, поднимаясь на руках, целовал ее щеки и лоб, что казалось Марине еще более волнительным, чем соитие.

Войдя во вкус, девушка подтолкнула его и уложила на спину, сама устроилась сверху, упираясь ему в плечи, и быстро задвигалась. Аарто охотно ласкал ее трепещущую грудь, шею, ямочку меж ключиц, а затем откидывался назад и блаженно прикрывал глаза.

— Смотри, я так долго не продержусь, — предупредил он.

— И не держись! Я хочу, чтобы тебе было хорошо. Заслужил! — заявила Марина, потрепав его по влажному от пота плечу. По ней тоже текли ручейки. Аарто быстро повернул ее на живот и снова накрыл собой. Он чередовал медленные, нежные движения, похожие на танец, с порывистыми толчками, от которых у покорной девушки невольно вырывался стон. Наконец парень резко выдохнул и начал быстро изливаться в нее — в животе стало горячо и туго, а затем накатила приятная слабость.

Улегшись на бок, Марина прикрыла глаза и довольно улыбнулась. Он погладил ее по щекам, поцеловал веки.

— Так хорошо... — шепнула она, — я и не знала, что такое бывает.

— Больше не жалеешь о том, что сделала?

— Нет, — заверила девушка. — Знаешь, это странно, но я действительно сейчас чувствую себя новой. Будто оправилась после какой-то долгой и тяжелой заразы…

— Поверь, я этому очень рад, — сказал парень. Они полежали рядом, обмениваясь нежностями, Марина потерлась щекой о его бедра, благодарно поцеловала расслабившуюся мужскую плоть. Потом решили освежиться в загадочном озере и снова страстно целовались, плескались, ныряли с головой, совсем утратив счет времени.

— Сто лет нагишом не купалась, — безмятежно вздохнула Марина, вновь откидываясь на руки Аарто.

— А я это делаю очень часто, — лукаво ответил лесовик, — и буду рад, если ты еще присоединишься.

— А вдруг я больше не смогу найти твою чащу?

Аарто почему-то вздохнул и лишь улыбнулся. Когда они обсохли и оделись, он тепло поцеловал ее в щеку и сказал:

— Не тревожься, Марина, я сам найду тебя по запаху, когда ты захочешь. Приходи в любое время, но только до тех пор, пока не обретешь настоящую любовь, — с нечистью можно играть, но не заигрываться.

— Спасибо, — тихо сказала девушка. Он видел, что ей немного грустно, но легко на душе и совсем не стыдно — то ли от сознания беззащитности перед потусторонней силой, то ли из-за откровения, ради которого стоило поступиться общественными нормами. Вскоре ее глаза стали слипаться от сладкой дремы и он аккуратно уложил ее на ворох мягкой листвы.

Когда утром Марина проснулась, рядом уже никого не было. Голова не болела, но во всем теле ощущалась странная слабость.

«Приснится же такое!» — подумала она, припомнив ночные события и почти уверившись, что они привиделись ей от жары и стресса. Но осмотрев себя, девушка быстро обнаружила характерные следы на плечах и запястьях и прикрыла лицо руками.

«Вот тебе и Солнцеворот! — заключила она с тоской и волнением. — Не залететь бы теперь! Ничего, таблетку успею принять, хотя даже интересно, кто бы тогда получился»

Марина не смогла удержать улыбку, вспомнив добрые глаза лесовика, его теплое дыхание и сильные, но бережные руки. Вдруг она заметила, что рядом с ней лежал букетик луговых цветов и горстка спелой земляники.

«Ладно, в конце концов ничего страшного не случилось, даже наоборот», — подумала Марина и без приключений нашла путь к станции. Приехав домой, девушка торопливо приняла душ, чтобы сбить ночную одурь, заварила крепкого черного чаю и достала любимое печенье. И вдруг сообразила, что ни разу не вспомнила Влада, хотя раньше ни одно пробуждение и отход ко сну не обходились без тягостных мыслей о его предательстве. Теперь же она чувствовала себя живой, желанной и хотела наконец смотреть вперед.

С тех пор они часто виделись с Аарто — не только ради близости, но и подолгу гуляли по лесу и Марина с замиранием сердца слушала его рассказы про давние времена, охотников, жрецов и призраков, которые до сих пор бродят среди деревьев и охотятся за живыми душами. А он любил, когда девушка читала ему вслух современные сказки для взрослых, хотя чаще всего беззастенчиво над ними смеялся. Минула чарующая ранняя осень, хмурые ноябрьские сумерки, зимняя белоснежная красота и новое пробуждение природы — и все это время Аарто был рядом, как любовник, друг и мудрый советчик.

А в начале наступившего лета вдруг объявился Влад. Он заверил Марину, что ошибся, новая пассия оказалась дурой и стервой, и только теперь он смог оценить бывшую невесту по достоинству. Марина спокойно выслушала и коротко ответила «нет», но Влад истолковал это как кокетство, тем более что официально девушка оставалась одинокой и он без колебаний принял это на счет своей незаменимости.

Он снова начал ухаживать за ней: посылал букеты, сладости и мягкие игрушки, приглашал в кино и даже театр, но она вежливо отказывалась от всего. Мать и подружки советовали ей «не мариновать» нормального парня — мало ли что один раз оступился… Но для себя девушка давно все решила и только не знала, как донести это до упрямого Влада.

И тогда рассказала все Аарто, который оказался единственным, кто не учил ее мудрости и прощению, а сразу дал совет:

— Давай разыграем его так, что он после этого и близко к тебе не подойдет! Но и сплетничать не станет, ибо стыдно.

Марине понравилась эта идея, и она придумала план с Солнцеворотом и съемками в вечернем лесу. Девушка знала, что сейчас, в пылу нового завоевания, Влад не откажется ей помогать, и они с Аарто сыграли на всех его болевых точках. Благо у парня было богатырское здоровье и в этом смысле лесное приключение ничем ему не грозило.

И теперь, оставив Влада отсыпаться, они снова прогулялись по зачарованному лесу и Марина не уставала изумляться его красотой и непостижимостью. Каждое дерево и кустарник подсвечивались волшебным сиянием, в котором порхали и танцевали ночные мошки. Вся почва, корни, древесная кора, норки, гнезда насекомых, ягодные кусты, трухлявые пеньки, — все дышало, вибрировало, нашептывало какие-то таинственные слова из речи давно вымерших племен. Аарто жадно вслушивался в них, и Марина невольно прониклась его волнением.

Потом их охватило желание и они уступили ему как привыкли, без объяснений и стыда. Марина вновь охотно отдавалась в его власть, позволяла сминать ее нежные губы и пить дыхание. Он покрыл плечи девушки поцелуями, болезненными, хозяйскими, словно указывал на ее место. Затем, пресытившись лаской, Аарто развернул ее спиной к себе и заставил упереться в широкий ствол дерева, подтянул за бедра. Он не давал ей обернуться — то ли желал полной власти, то ли не хотел напугать. Но ей казалось, что позади не один молодой мужчина, а целая орда демонов-зверолюдов с жарким смрадным дыханием из обагренных кровью пастей, с могучими лапами, способными рвать жилы и ломать кости, с пропитанной медом и мускусом шкурой. Марина и впрямь чувствовала себя на жертвенном алтаре, разрываемой изнутри и охваченной огнем. Напряжение достигло пика, запахло свежей плотью, и девушка ожидала услышать торжествующий звериный рев - но услышала собственный отчаянный крик, от удовольствия, густо замешанного на боли, пламени, соли пота, крови и слез. За несколько мгновений ее прожгло насквозь, а затем прохладная волна скользнула по всему телу, от потного затылка до подгибающихся ног.

Аарто вытер ей слезы и испарину со лба, затем помог сесть на мягкую траву и осторожно помассировал промежность. Каждый раз Марина изумлялась тому, что в его жестких мозолистых руках таится такая нежность и деликатность. Она немного отдохнула на его плече, потом сказала:

— Знаешь, а что бы ни говорил Влад, людям мои ролики нравятся! На самом деле там нет никаких фальшивых цветов, зато много интересного, что я узнала от тебя. Ты ведь не против?

— Что ты, я очень тебе благодарен! Может быть, к людям понемногу и вернется вера, без которой нам трудно выживать, — вздохнул Аарто.

— А еще я окончательно решила, что буду писать диплом о мифологии наших коренных народов, — призналась Марина. — Вот только не знаю, как указать источник информации! Ведь в библиотеках не найти того, что ты помнишь.

— Что-нибудь придумаем, — заверил Аарто и поцеловал ее в переносицу. — По крайней мере это значит, что я еще не раз тебя увижу?

— Конечно! Я даже подумала: почему бы тебе не навестить меня в городе? Пока родители на даче! Я блинчиков напеку, покажу все, что успела записать, и вообще посидим по-домашнему. Да и заниматься любовью на мягкой постели тоже будет приятно, не хуже, чем в лесу.

Аарто задумчиво посмотрел на девушку и сказал:

— Ну как же от такого отказаться? Тем более я давно хотел посмотреть, как вы там живете, а лесным духам без приглашения это сложно сделать. Спасибо, что ты такая славная девчонка!

— Это тебе спасибо, — промолвила Марина, поглядев в его блестящие веселые глаза. И подумала, что порой даже темная магия способна принести неожиданное счастье.