Soulmate. Сбой Вселенной.

========== Она и ее глаза ==========

—Что у тебя с глазами? Решила сменить образ? — спросили у меня на работе. Я не сразу поняла, в чем дело. Но за день этот вопрос я слышала больше одного раза. Так что теперь я срочно искала зеркало.

И когда нашла, из моего рта вырвался непроизвольный крик. На меня смотрела определённо очень знакомая девушка. Длинные, выкрашенные в красный (если этот полусмывшийся цвет так можно назвать) волосы, собранные в невероятную конструкцию, бледное лицо, нос с горбинкой, кривоватые очки в зеленой оправе, искусанные от нервов губы — вроде бы я.

Но глаза…. Мои драгоценные большие, яркие синие глаза…. Их не было, вместо этого, из зеркала на меня смотрели две темных ониксовых бусины. Они были не карими, они были цвета горького шоколада, с легким коричневым отблеском. Это были не мои глаза.

Как будто смотрела даже не я. Скорее это они смотрели в меня.

Вы когда-нибудь тонули? Я прямо сейчас. Чёрный омут затягивал, я не могла отвести глаз от зеркала, а потом…

Потом мне стало страшно, и я зажмурилась.

А когда открыла глаз. Это снова была я. Испуганное бледное лицо, мои большие синие глаза, моя единственная гордость. И бешено колотящееся сердце.

Что это было?

========== Он и его глаза ==========

—Тебе идет этот цвет, — прошептали ему на ухо,— Ты похож на лису.

—Разве у лис не желтые глаза? — спросил он недоуменно, смотря в зеркало гримёрного стола. Из отражения на него смотрели яркие синие с чёрной огранкой радужки. Он не помнил, чтобы надевал линзы. Наклонился ближе к отражению, с любопытством разглядывая себя. «Бывают ли линзы такого удивительного цвета?» - проносится в голове внезапная мысль.

— Слушай, где ты взял линзы такого цвета? Я тоже такие хочу, - с капризностью в голосе голосит младший, опираясь за спинку его стула, чем вызывает внезапную улыбку. Им уже за 25, но они всё-равно, временами ведут себя как капризные дети.

Великовозрастный ребёнок выжидательно уставился на него через зеркало, требуя ответа. Он замялся. А в следующую секунду просто пожал плечами:

— Да, я не знаю. Мне их просто дали, сказали надеть. Я и надел. Спроси у стилистов, что ли.

— Очень красиво, – ещё раз восхищённо вздохнуло отражение младшего и похлопав его по плечу исчезло.

Он был согласен. Действительно красиво. Он впервые в жизни видел такой цвет глаз: яркий, натуральный, насыщенный, как сейчас говорят «вкусный». С ним он выглядел таким чужим и незнакомым.

Чьи же это были глаза?

Он не испугался, когда из зеркала него смотрел он и в тоже время не он. Это было скорее удивительно. Он не удивлялся уже очень давно. И ему было дико любопытно, что же происходит.

А что потом? Потом он снова стал собой.

======== Чужие мысли.Кто живет у тебя в голове? ========

День выдался на редкость тяжелым. Она не могла сдержать разочарования. В голове навязчивой мелодией звучала «Heaven -TAEMIN» в каком-то ужасном исполнении. Она не прекращалась, будто кто-то нарочно напевал ее.

Сама не зная почему, она выпалила:

—Ох, да перестань уже! — обращаясь к своей голове, но внезапно в ответ раздался голос.

—Перестать? Это ты мне что ли? — голос был низким, с хрипотцой и принадлежал парню. Она помотала головой, осматривая рабочий кабинет, и, удостоверившись, что в нем кроме неё самой сидящей на полу никого нет, успокоилась, думая, что это ей всего лишь померещилось. Но голос из ниоткуда тут же продолжил:

— Ты кто такая? Чтобы так дерзко говорить мне, перестать? Тебя не существует, так что будь добра заткнись.

—Эй, это тебя не существует! — офигевая от наглости невидимого собеседника, выпалила девушка, понимая, что ругается, скорее всего, сама с собой, — Я настоящая, а ты просто моя усталость. Поэтому будь добр, «голос в моей голове», свали в канаву.

—Канаву? Что это значит? Подожди-ка… Это ты в моей голове!

—Господи, ну надо же какое противное подсознание…. Пф-ф-ф.

—Если тебя так не устраивает твое подсознание, тебе стоит сходить к психологу, для начала,— ехидно заявил голос в голове.

—К психологу? Ау, ты живешь в голливудском фильме, что ли? — она тяжело вздохнула и помотала головой,— И что это я ругаюсь с собственной головой? Да, мне не к психологу, а к психиатру нужно!

—Ты забавная. Так давай-ка проясним - это ты живешь в моей голове! Расскажи что-нибудь на ночь глядя, половина одиннадцатого как-никак.

—Что ты несешь? Сейчас 17:30, я всё еще сижу на работе, хотя давно должна была уже идти домой.

—Послушай, а что если и ты, и я реальны? — сделал неожиданное предположение голос. И предчувствуя кучу возмущений, продолжил,— Что если что-то произошло и мы можем слышать друг друга?

—Идея с психиатром мне определенно больше нравилась,— откидывая голову, назад проговорила она,— обещаю его посетить, авось и не закроют в дурке.

—Да ты просто представь на минуту, — настаивал голос, — я загуглил…

—У моей шизы есть доступ в гугл? Загугли мне номер психушки тогда, ладно? – устало вопрошает девушка, отпустив ощущение, то что, кажется, она сошла с ума.

—Дай, договорить… Я загуглил время, которое ты сказала, ты живешь где-то в центральной Европе. В другой часовой зоне. Откуда я могу это знать? – подначивая, спрашивает её голос.

—Потому что ты - побочный эффект от переутомления, и я знаю это, а значит и ты знаешь об этом. Или ты высоко-компьютеризированная шиза,— в голове раздался смех. Он был таким заразительным, что она и сама улыбнулась,— ладно, к врачу я всегда успею. Давай выясним, кто у кого в голове живет. Итак, я если я не буду говорить вслух, где живу, ты услышишь?

—Если ты подумаешь?

— Мугу, - коротко отвевает она, и тут же торжественно с пафосом произноси: - Давай, дорогой друг, я думаю мега усиленно! Ну, что?

—Ничего. Тебе нужно сказать вслух.

—А давай не будем говорить… Если ты и правда настоящий, давай не будем говорить кто и где живет, сколько нам лет, кто мы такие, и наши имена. А то вдруг ты ненастоящий и окажется, что я сама себе про себя рассказала, ага?— в голове раздался уже знакомый заразительный смех,— Красивый смех…

—Тебе нравится?

—Я же сказала красивый.

—Я редко смеюсь в последнее время. Слушай, твои глаза… Они голубые? Ярко синие? Верно?

—Откуда ты знаешь? — удивилась она. Но ответа не последовало, а в ее голове, пронеслась странная мысль.— О, Господи! У тебя темно карие, да? —кто-то хмыкнул,— Так это были твои?!

========== Окей, гугл... ==========

—Эй! — послышался уже знакомый голос в голове,— Привет, голубоглазая, — это стало таким привычным в последнее время. Где бы она ни была, этот голос всегда был в ее голове, — я тут погуглил…

—Снова гугл? —усмехнулась она.

За последние пару дней она привыкла к тому, что рядом кто-то есть. Он тоже привык к тому, что она в его голове. Они болтали, обменивались мыслями, советовались друг с другом. Он называл ее голубоглазой, она смешила его. Он рассказывал ей истории из своей жизни, а она искренне изумлялась, не веря ни одной из них, все еще думая, что он это просто ее личное сумасшествие.

Но эти пару дней сделали их ближе друг к другу. Ближе, чем людей, до которых они могли дотянуться рукой.

—Я люблю гугл, там много полезных вещей. Тебе тоже стоит гуглить почаще, — он услышал, как она усмехнулась, — Итак, я погуглил…

Она не выдержала и рассмеялась еще сильнее. Ее смех не был похож на милый и девчачий, скорее это был заливистый хохот, он напоминал ему бурное течение реки, которое сносило и закладывало уши.

—Прекрати смеяться! — недовольно потребовал он.

—Прости, я слушаю…

—В сети в последнее время много пишут про соулмейтов, что если мы и есть соулмейты? Эй, ты прекратишь хохотать или нет?

—Прости. Ладно, я постараюсь так больше не делать. Итак, наши отношения будут настолько серьезными, что я больше даже не хихикну, — спокойно ответила она, он услышал, как она выпустила воздух, приводя в нормальное состояние свое сердце.

—Правда? —удивлённо переспросил он, отчего то не веря ни единому слову.

—Обещаю! – торжественно заверила она.

—Я погуглил….

Он специально произнес эту фразу. Потому что его уши тут же наполнились звонким хохотом. Он не очень понимал, почему это так смешит ее. Но кажется, ему нравится ее смех.

—На каком языке ты говоришь? — улучая момент, чтобы больше узнать о ней, задал вопрос.

—А на каком языке ты слышишь? — не поддавшись на уловку, спросила она. Но он лишь хихикнул и не ответил.

Их разговоры были словно беспрерывный телефонный разговор. Он меньше спал, чтобы улучить каждую минутку разговора с ней, и подозревал, что его Голубоглазая тоже.

— Сегодня выходной, чем ты будешь заниматься? - спросил он.

— Это у тебя уже выходной, а у меня на часах еще пятница. Удивительно, правда? — протянула она.

—Что именно?

—Ты живешь на один день быстрее меня, получается, ты живешь в будущем, а я еще нет, и ты проживаешь день быстрее. Мы как будто разговариваем сквозь время и пространство! Удивительно ведь!

—И правда… напишу об этом песню, ты не против?

—Ты музыкант?

—Отвечу, если ты расскажешь о себе.

—Я не музыкант, я учитель. Но я бы очень хотела быть музыкантом. Мне не хватило…

—Чего?

—Кто знает? Терпения? Упорства? Таланта? А может, это просто не мое? Я люблю слушать музыку.

—Я музыкант.

—Хороший?

—Как знать?! Может, нет, а возможно самый лучший.

—Эй, не задирай нос. Любимая группа?

— Скажу если и ты скажешь… Идёт? По вопросу за раз…

—Идет. Итак, любимая группа?

—Epis High,— сообщил он.

—Нет у меня любимой группы. Я слушаю все, что приятно слушать.

—Так нечестно… Ладно, а любимая песня? Есть та, что ты слушаешь чаще всего?

—Bohemian Rhapsody, а ты? Есть любимая песня?

—Как только напишу ее - я тебе сообщу,— усмехаясь, ответил он.

— Как думаешь, почему мы слышим друг друга? —неожиданно спросила она.

Ему было интересно, какой ответ она хочет услышать? Он мог сказать что угодно. Потому что ответа он не знал.

—Тебя случайно не кусал радиоактивный паук? Не падал метеорит рядом с домом?

—Комиксы? Серьезно?

—Чем плохи версии из комиксов? Стоп. Ты читаешь комиксы?

—Мы живем в эпоху Marvel, разве нет? —она на минутку призадумалась,— Какой сейчас год?

—2020,— без колебаний ответил он.

—За окном пандемия? Covid-19?

—Да, а что?

—Поздравляю, мы живем в один год, в одной вселенной, так что даже если мы и в комиксе, то нам, скорее всего не грозит ничего из того, что так любят описывать создатели комиксов.

—Кроме смертельного вируса, верно?

—И правда…. Сколько времени?

—4 утра…. Скоро вставать ….

—Тогда поспи, ладно?

—Ладно, Голубоглазая, ты тоже…

========== Дни принадлежащие soulmate ==========

Его дни стали ярче. Её тоже. Они слышали разговоры друг друга в повседневной жизни, ехидно комментировали, вставляя неуместные ремарки, чем чаще вызывали улыбку. Научились видеть глазами друг друга. И ждали момента, чтобы быстрее остаться наедине с самими собой и друг другом. Чтобы наконец-то поболтать.

Её дни стали интереснее. Она не скрывая могла рассказать не только то, как прошел её день, но и поделиться своими мыслями, не находя осуждения. Он всегда старался выделить минутку, чтобы ответить на её язвительные комментарии или чтобы незаметно ускользнуть от всех, дабы перекинуться парой слов, попросить совета или пожаловаться на очередную вселенскую несправедливость.

Ночь зачастую принадлежала их приватным разговорам…

А выходные дни они предпочитали проводить вместе, договариваясь выпить кофе, прогуляться по парку, поговорить обо всем и ни о чем.

Находясь на разных концах света.

Они обсуждали рассветы и закаты. Солнце для них садилось и поднималось дважды в сутки. Она рассказывала о том, как любила своих пушистых котов, как обожала проводить лето в деревне, как доставала старшего брата и как не любила младшую сестру пока та не повзрослела, рассказывала о любимых дельфиниумах, о том, как пахнет чай с чабрецом, о крыжовниковом варенье. А он о том, как обожает свою собаку, единственное верное ему создание, как всегда старался заслужить уважение родителей, о том, как цветет вишня. О запахе мандарин и о том, что самое лучшее, это когда их запахом пропитывается одежда и можно просто лежать, уткнувшись в нее носом. О том, что он любит прохладную и дождливую погоду, потому что можно не выходить из дома, рассказывал, что лучший кофе это тот, что продается в кофейне за углом его дома, а самое красивое, что он когда-либо видел - это океан под звездным небом…

И он, и она любили книги. Обсуждали. Пересказывали сюжеты. Переругивались не согласные с выводами друг друга. И сходились на том, что хотели бы попасть во вселенную Гарри Поттера, хотя бы на пару дней. И если бы их распределяли по факультетам, то она была бы в Слизерине, а он в Когтевране.

Говорили, что Кафка переоценен, Мураками слишком развратен, и сходились на том, что язвительная манера Буковски — как белый стих на злобу дня.

Делились музыкой. Подсказывая друг другу треки из разных эпох, стран, континентов и сходились на том, что стиль музыки не важен, если она застревает в твоей голове или сердце. Признавали королями поп музыки Джексона и Битлз, отдавая предпочтения Queen и The Scorpions на поприще рок-н-ролла. Упорно не уступая в споре о том, кто лучше в Rap и Hip-Hop. Ругались, добавляя в свой плейлист новые треки…

Готовили вместе. Вместе пробовали новое. Вместе гуляли по магазинам, она в одном наушнике будто говорит по телефону, а его в принципе никогда не заботило, что о нем подумают какие-то там люди.

Делились мечтами, и как оказалось почти у каждого из них мечты стали целями. Но кто-то был близок своей цели, а кто-то ждал знаков из Вселенной и волшебника в голубом вертолёте.

Приходили к выводу, что ни один из них не является абсолютно плохим или абсолютно хорошим человеком. Рассуждали о человеческих страстях и о том, как смешно люди выглядят из космоса, хотя никто из них никогда в космосе не был. Много спорили о Боге. О том, кто и как воспринимает его.

Ни времени, ни расстояния не существовало между ними.

Каждый из них существовал одновременно в двух плоскостях. В реальном времени и в вакууме, в котором был только они.

Она стала больше улыбаться: проблемы и хлопоты практически не волновали её.

А он стал чуть свободнее от ежедневного чувства ответственности и гнетущих условностей.

========== Кусочек майского дня.... ==========

—Мы болтаем уже чуть больше трех месяцев. А я так и не спросил, почему ты стала преподавателем?

—Не знаю. Трудный вопрос. А зачем ты спрашиваешь?

—Мне любопытно. Когда мы болтаем, ты частенько с большим восхищением говоришь о своих студентах, но никогда о своей работе. И мне стало интересно, как так получилось, что ты стала преподавателем? Ты всегда мечтала об этом?

— Ну, я много о чем мечтала,— хихикнула она,— Например, в 3 года я хотела быть барби и киборгом одновременно…

—Барби-киборг? В 3 года? —удивился он.

—Да, а в 6 лет, я хотела быть олимпийской чемпионкой.

—В каком виде спорта?

—Во всех!

—Ты была целеустремленным ребенком, да? — задумчиво произнес он, не отвлекаясь от гитары, — И что же дальше?

— В 8 я захотела стать музыкантом и родители отвели меня в музыкальную школу, в 15 я увидела картину Эрики Векслер, и мне жутко захотелось рисовать, поэтому я попросила родителей записать меня в художественную школу, первые хорошие краски я купила себе сама, они назывались «Сонет».

—Масло?

—Гуашь! Масло стоило слишком много, подрабатывающей 9-тикласснице это было не по карману. Как и художка, музыкалка и секция дзюдо разом для меня, а я в семье была не одна, как ты знаешь. А потом, я закончила школу и уехала в другой город, поступила в медицинский, не проучилась и семестра и поняла, что это не мое. Я забрала документы, сказала об этом родителям. Они хорошо это восприняли. И тогда я стала думать, что же я умею лучше всего? И оказалось, что на самом-то деле, я ничего не умею, кроме как мыслить, разговаривать и писать. А потом я подумала, я знаю столько всяких полезных вещей и меня всегда увлекала история, я могу рассказывать эти вещи другим, помочь им. Я поступила в педагогический на истфак. Лучшие 5 лет моей жизни!

—Ты училась 5 лет? И снова учишься?

—Да. Мне нравится. А ты всегда знал, что будешь музыкантом?

—Думаю, да. Музыка всегда была со мной, как помощник, как друг, как костыли, для тех, кто учится заново ходить. Я просыпался и засыпал, а в голове звучала музыка. И я понял, что должен писать ее. Я посвящал этому каждую свободную минуту. Знаешь, это как когда в твоей голове, постоянно крутятся мысли, которые ты боишься упустить, и они как навязчивые идеи?

—Да… Только это не музыка… ну, то есть я понимаю,— она услышала смех,— Все прекрати, я все поняла!

—Ты надулась? — усмехаясь, спросил он, отодвигая стул от стола и вытягиваясь во весь рост до хруста затекшей спины.

—Нет,— коротко ответила она, и правда, надувая щеки.

—Что нет? Сидишь уже как хомяк…

—Ну-у-у-у….

—Ты училась в музыкальной школе. Ты играешь на чем-нибудь?

—Думаю, что по нотам я могла бы сыграть, что-то простое. И скорее всего без аккомпанемента на фортепиано, может быть что-то простое смогла бы и подобрать на гитаре. А ты на чем играешь?

— На нескольких инструментах… Немного на клавишных, , — он улыбнулся, разглядывая свои руки,— немного на гитаре, немного на ударных, всего по чуть-чуть.

—Ты сам пишешь музыку? — закутываясь в плед, спросила она.

—Чаще всего. Но есть дни, когда я ничего не делаю. Как сейчас, например. Я просто болтаю с тобой сидя в студии. А что ты делаешь?

—Пью чай, греюсь, смотрю в окно и думаю, дождь закончится когда-нибудь?

—А зачем ему заканчиваться? — задумчиво спросил он.

—Хочу прогуляться. Давно не гуляла по парку. Думала, может сейчас пойти. Взять зонт, надеть кеды и просто пройтись с музыкой в наушниках. Как думаешь?

—Оставайся дома с чаем, промочишь ноги, мне потом слушать, как ты кашляешь? Я же даже думать спокойно не смогу. Дождись, пока закончится дождь.

—Я хотела спросить совета. Я хочу наконец-то перекрасить волосы и избавиться от рыжего. Понимаешь?

— Как будто ты завершаешь историю, причинившую тебе боль?

—Ты понимаешь. Как думаешь, в какой цвет?

—А ты чего хочешь?

—Перемен! Но я их и боюсь. Хочется, чтобы кто-то за меня принимал решения. Верные и правильные.

—А давай на один день так и сделаем. Когда ты собираешься красить волосы?

—Через пару недель…

—Хорошо, пусть так. На один день я стану тобой, а ты мной. И каждый из нас целый день будет принимать все решения. Согласна?

— Тебе не страшно?

—Конечно, мне страшно. Мной будет управлять девушка, которую я ни разу в жизни не видел, о которой я знаю и все, и ничего конкретного. Я в ужасе! И хватит хохотать!

— Прости, это нервное…

========== Новый уровень - твой вкус. ==========

—Ты сегодня рано встала, доброе утро, Голубоглазая, — произнес он, пряча глаза от палящего солнца, которое в полдень жарило просто нещадно. Тень дерева плохо скрывала его от жары. – Что делаешь?

—Доброе утро. Я собираюсь домой. — Подтягиваясь в кровати до хруста в спине, полусонно произнесла она. — Поэтому проснулась так рано. А ты поспал хоть немного?

—Немного… — усмехаясь, ответил он. — Вот решил прогуляться. Но здесь так жарко, до невозможности, даже мороженое тает,— пожаловался он и, тут же что-то осмыслив, переспросил,— домой? Разве ты не дома?

Она поднялась с кровати и подтянулась еще раз, окончательно заставляя себя проснуться.

—Не совсем. Ведь, дом там, где твоя семья, разве нет?

—Философствуешь по утрам? —усмехаясь, произнес он.

—А ты жалуешься на мороженое,— хихикнула она и, щёлкая кнопку чайника, спросила,— Там, где ты, есть море?

—И да, и нет.

—Не понятно.

—Оно есть, но прямо сейчас я его не вижу. А там где ты?

—Нет. Никогда не видела море. Но все говорят, что оно точно как мои глаза. Что думаешь об этом?

—Думаю это слишком поэтично. Но море тебе бы понравилось. Тебе стоит его увидеть. Ты собираешься?

—Да, мне всего-то нужно заварить кофе, взять свой рюкзак и выйти из дома. На улице так жарко. Ужас… А ты снова писал музыку пока я спала?

—Как ты узнала?

—Я слышала, — улыбаясь собственному отражению в зеркале, произнесла она, завязывая на волосах синюю бандану и подкалывая их шпильками, — медленная, красивая мелодия… Сквозь сон…

—Может тебе приснилось? — пряча улыбку, тихо произнес он, несмотря на то, что рядом не было ни души.

—Может,— охотно согласилась она, закрывая дверь. Взглянула на свои руки и задумчиво произнесла, выходя на улицу: — Я надеюсь загореть, а то как бледная поганка. Хочу быть шоколадной.

—Зачем портить кожу? Не понимаю.

—Мне нравится быть загорелой, такой не темной, но как имбирный шоколад. Мне нравится такой тип кожи. С ума схожу от смуглых людей, — спускаясь из общежития, произнесла она.

—Прям таки с ума? — задумчиво спросил он.

—Прям таки да. Между бледностью и смуглостью, я выберу смуглость.

—Это так принципиально?

—Нет, просто это привлекательно для меня. Слушай, у меня еще вопрос, даже не знаю, как спросить… - на миг она оторопела, не зная сформулировать то, что только ощутила: — Ты чувствуешь меня?

—Как понять чувствуешь?

—Мне кажется, что я не просто слышу тебя. Я тебя чувствую. Твое мороженое было шоколадным?

—Да, оно было с шоколадом, — он на миг опешил, — ты хочешь, сказать, что почувствовала шоколад? Вкус? Запах?

— Вкус. И если это так, то возможно ты тоже можешь. Чувствовать меня.

========== - Это и, правда, твои мысли? ==========

—Я заметил, что тебе нравится дома, — откидываясь на подушку и закидывая руки за голову, прикрыл он глаза.

—Конечно, Я же ДОМА, - произнесла она многозначительно, - тут все по-другому,— закрывая за собой дверь и выходя на площадку, произнесла она,— Почему не спишь? У тебя сейчас… А сколько у тебя сейчас? Около 3?

—2:40. Просто, хочу поболтать с тобой. Что ты делаешь?

—Лезу на крышу… - многозначительная пауза заставила её пояснить, - взяла с собой плед, подушку, вкусности и хочу немного позагорать под вечер солнце не такое палящее.

—Опять кожу намеренно палишь. Пффф, не понимаю! Сколько у тебя сейчас времени?

—Через 3 часа закат, — она закинула в открытый люк плед, подушку, шоппер с едой, влезла вслед за своими вещами и закрыла люк за собой, чтобы никто не смог помешать ей.

—Уже устроилась?

—Почти, — отозвалась она, расстилая плед и укладываясь на него,— ииии, я устроилась!

—Я много узнал о тебе, когда ты оказалась дома. Кажется, я представлял тебя немного по-другому.

—Интересно, — закрывая глаза с улыбкой на губах, произнесла она, — поделишься?

—А ты?

—Конечно. Итак, какой ты себе меня представляешь? Я при этом, даже могу говорить угадал или нет, если хочешь. Но для тебя такие же условия.

— Идёт. Я думал, что ты неусидчивая, дерзкая и почему-то несчастливая одиночка. Но сегодня я узнал, что ты, конечно, не усидчивая, но очень деятельная, дерзкая, но с большим уважением и трепетом относишься к своей семье, обожаешь свою маленькую племянницу и ты совсем не несчастливая и не одинокая. Твой отец и дядя называют тебя малышкой, когда никого нет рядом, потому что ты низкого роста, а не, потому что маленькая. Младшая сестра находит в тебе поддержку, она твоя подруга. Так же как и твоя тетя, с которой вы сегодня пили пиво с креветками. Мама очень гордится тобой. Ты любишь их. Ты заботливая и терпеливая, потому что, когда ты оставалась с бабушкой, несмотря ни на что ты была ласковой и чуткой. И ты очень скучаешь по обоим дедушкам. Я думаю, что ты очень мягкий и добросердечный человек. Хрипкий, я бы даже сказал.

— Может быть, ты во многом прав. По крайней мере, мне бы хотелось, чтобы окружающие меня именно так видели.

—Твоя очередь. Что ты думаешь? Какие у тебя впечатления?

—Я никогда не задумывалась. Но попробую. Думаю, ты холодный снаружи и многим кажется, что это не просто напускная холодность, а что ты именно такой. «Бэд бой» в кожаной косухе, крутой парень. Прямолинейный. Простой. Грубиян. Но с тобой не все так просто. Ты не плохой - ты взаимный. Не холодный, а сдержанный и увлеченный человек, ты привык ожидать худшего, потому что ничего просто так тебе никогда не давалось. Даже родительскую любовь и уважение пришлось заслужить тяжелым трудом. Тебя трудно впечатлить, но если тебе случается удивиться, ты приходишь в восторг и долго хранишь в себе это ощущение. Думаю, ты талантливый, работящий и целеустремлённый, и заботливый. Да мне хотелось бы так думать. Ты не подарок, но мог бы им стать, если бы захотел. А ещё ты мой друг.

—Это правда, твои мысли?

—А чьи же еще?

—Знаешь, мне бы тоже хотелось, чтобы меня видели именно так. Так как ты. —улыбаясь, произнес он.

—Думаю, все так и думают. А сейчас я кое-чего хочу.

—Чего?

—Чтобы ты уснул…

========== Я чувствую тебя... ==========

Лето на разных концах света. Длиннее дни, короче ночи. Больше времени, чтобы побыть вместе. Вместе пробовать что-то новое. Вместе ощущать друг друга, не прикасаясь. Разделять дни в прогулках по городу с новыми вкусами еды, шутками про психические расстройства и обсуждения сериалов.

Он ел много острого, она в это время под его хохот пыталась погасить во рту несуществующий пожар из-за остроты еды. В отместку она ела что-нибудь на удивление вкусное, когда он ложился спать и, ощущая во рту приятную сладость, он едва ли мог уснуть.

Он знакомился с ее жизнью, а она не имела к его почти никакого отношения. Вечерами он писал музыку, и боялся, что подслушанный днём соулмейтом разговор может выдать его

Почему-то мысль не раскрывать личности друг другу, больше не казалось ему глупой, а скорее доставляла приятное удовольствие, каждый день разгадывать загадку и узнавать новое о человеке на другом конце мира.

Приближалась середина июля. И, несмотря на свою занятость и ее отпуск, они все равно стремились найти минутку друг для друга. Он поражался тому, как смело она прыгала в воду, она наслаждалась его голосом, когда он пел и подмурлыкивала в ответ.

Ему это казалось милым, все чаще он заставал моменты, когда она занимаясь домашними делами и напевала себе под нос.

В один из дней она задала ему странный вопрос:

—У тебя болит плечо?

—Почему спрашиваешь? — удивился он и рефлекторно дернул рукой.

Плечо, поврежденное около 8 лет назад и, правда, часто беспокоило его. А в последние месяцы, обезболивающие перестали помогать совсем.

—У меня болит плечо. И буквально на днях там появилась огромная гематома. Но я нигде не падала и не ударялась. А резко она появиться не могла. Из чего я делаю вывод, что мы перешли на новый уровень.

—Откуда ты знаешь?

—Я гуглила,— задумчиво ответила она, игнорируя его смешок. — Значит да,— сделала она сама умозаключение. — Знаешь, что это значит?

—Что? — скрывая любопытство в спокойном тоне голоса.

—Мы можем чувствовать друг друга. Не только вкусы, но и тактильно, — заключила она. А потом вдруг взвизгнула, закрывая рот рукой, чем вызвала его смех. Он всегда смеялся, когда она так удивлялась. Это было забавно, неловко и очень мило одновременно. — О, боже…

—Что «О, боже?!»? Что случилось-то?

—Я не хочу, чтобы ты понял то, что поняла я!

—То есть ты не скажешь?

—Нет!

— Опять вредничаешь! Ущипну!

— Ты не всерьез, —закончить она не успела, ощущение было такое, как будто и правда кто-то ущипнул за щёку, поэтому она взвизгнула, — аууууу…. больно, дурак!

—Я же сказал, ущипну. Так что я должен был понять?

—Ты такой вредный… АААААА, хватит…. Больно! — поглаживая пострадавшую щеку, проговорила она.

—О, кажется, я понял, если я трогаю себя, или ударяю, или таскаю за щёки, ты тоже чувствуешь. Ну, и что в этом такого?

—Действительно, что? — абсолютно недовольно, с нотками иронии и смеха произнесла она, шумно выдыхая.

Ему понадобилась секунда, чтобы сообразить.

—Ну ты и извращенка, голубоглазая,— расхохотался он,— Знаешь, а я не смущен. Теперь я чувствую тебя, Голубоглазая…

========= Сделаем это вместе - "Она талантлива как я" ======

—Почему не спишь? — спросил он, щелкая кнопку электрического чайника,— У тебя сейчас около 2 часов ночи. Бессонница?

—Я пишу.

—Пишешь? —удивленно спросил он. —Что пишешь?

—Пока не знаю. Просто пишу. У тебя есть мечта? — неожиданно спросила она.

—Конечно, как и у всех людей…

—Моя мечта, написать книгу. И вот, я решилась.

—В 2 часа ночи? — удивился он.

—А что? Разве у тебя такого не бывает, что в голову приходит мысль и тебе нужно ее не упустить?

—Бывает. Ладно, и что ты написала?

—Ничего,— разочарованно выдохнула она, чем вызвала приступ его смеха. — Не смешно. Почему ты всегда смеешься надо мной?

—Просто, ты забавная. Нелогичная. Делаешь вещи, совершенно противоположные тому, о чём говоришь или о чем думаешь. Это странно и забавно.

—Не правда, — надулась она.

И он снова рассмеялся.

— Правда. Вот смотри, у тебя аллергия на клубнику, ты это знаешь, но все равно вчера сидела и ела ее.

— Просто я люблю клубнику, и если немного съесть ничего плохого не будет.

—Ладно. Опять же, вчера ты отругала двоюродного брата и его друга за то, что те прыгали с тарзанки в воду, в неизвестном месте. А потом, пока они доставали из машины надувной матрац, сама прыгнула. И не один раз.

—Я проверяла, не опасно ли это!

—Ладно, вредина. Ты постоянно отчитываешь меня, за то, что я мало сплю, когда пишу музыку, а сама не спишь прямо сейчас.

—Да, но ты пишешь. Ну, в смысле работаешь, тебе нужен отдых! А у меня чистый лист в ворде. Я не пишу, и не устала,— она тяжело вздохнула.

— Окец, будем считать - ты убедила меня… — произнес он, делая глоток из чашки.

—Ммммм, кофе, — протянула она,— со сливками и двумя ложками сахара. Стой, ты же такой не пьешь, разве нет?

—Дурной пример заразителен. Мне понравился вкус кофе, который ты делаешь. И я решил… Ладно. Почему у тебя не получается? У тебя есть идея?

—Да, есть. Есть идея, есть герои, есть целая история в моей голове. Но я не могу начать. У меня нет первой строчки. Знаешь, это как бутылка с водой, нужна открывалка, что бы вода потекла. Что ты делаешь, когда пишешь музыку? Сидишь с нотной тетрадью и рисуешь ноты?

—Го-о-осподи, ты такая удивительная…,—пытаясь, сдержать смех, ответил он.

—Ты хотел сказать глупая, да? — с полным отчаянием в голосе произнесла она. — Может, ты и прав…

— Эй, ну хватит! Я сказал, удивительная. И забавная. Я не говорил глупая. Выше нос. Давай найдем с тобой твою первую строчку вместе, ладно?

—А вдруг не получится…

—Если бы каждый из тех, кто пишет книги, говорил, что у него не получится, люди бы не умели читать. Просто сделаем это, и увидим получиться или нет. Ладно? — она не отвечала,— Голубоглазая, будешь молчать, ущипну.

И угроза подействовала.

—Да, хорошо.

—Отлично, сделаем это вместе! Так, какая у тебя идея?

========== Плейлист и паспорт. Не своими глазами =======

—То ли до небес нам, себя береги, силы накопили, вроде бы, но скисли, там нависло зло и причудливая дума негодяйка путала мысли. Том накатали за любовь актрисы, мне говорят-стерегут под бит сей свои досуги, но суки обманывают, ущипни меня быстро. Энное время несёт меня вдаль, моя подруга забыла печаль и на кон с перепугу мы ставили все и проёбывали этот злой календарь. Ковырял судьбу, рисковал, попивал да покуривал и меры не знал, убивая себя яблоками раздора, я дарил этот кач головам…

—Это что это ты делаешь? — усмехаясь, спросил он, фактически около получаса слушая приватный концерт в своей голове, который порядком отвлекал его от работы — Это что хип-хоп? Ты читаешь? Что за трек? — с приятным удивлением спросил он.

—Ой! — вдруг прервалась она.

Отчего-то ее смущение вызывало улыбку. В какой-то момент захотелось увидеть, как она смущается. Краснеют ли у нее щеки после каждого «Ой!» или она стыдливо опускает глаза.

—Так что это за трек?

—Трек моего сегодняшнего дня « Touch the Sky — Ollane, Miyagi». Тебе понравилось?

— В оригинале я не слышал, а в твоём исполнении недурно звучало. Какие таланты ты еще скрываешь, голубоглазая? Может, поешь?

— Ванная любого обывателя превращает в звезду мирового масштаба на мировой сцене, разве нет?

— Согласен. Там поет абсолютное большинство людей. Мне нравится ход твоих мыслей. Трек я тоже послушаю.

—Думаю, тебе понравится. Я просто в восторге от этих ребят.

— Так какую музыку ты предпочитаешь?

— Хорошую.

— Это ответ?

—А разве это не похоже на него? — усмехаясь, ответила она.

— Ты хитрая, как лиса, — усмехнулся он. — Если бы я мог видеть твоими глазами, я бы первым делом чекнул твой плейлист. Интересно, что ты называешь хорошей музыкой.

— А я,— задумчиво начала она, — я бы посмотрела в зеркало, чтобы убедиться, что ты настоящий, а потом бы поискала твой паспорт, чтобы убедиться, что ты все еще настоящий.

Он рассмеялся. Почему-то она говорила такие простые вещи с такой деловой интонацией, что это напоминало ему маленького ребенка, который с умным видом рассуждает о вещах и явлениях, которые ему не по годам.

—Ты все еще не веришь в мою реальность?

— Местами я почти уверена, что ты существуешь, а иногда мне кажется это парадоксальным. То, что я верю в это. Знаешь, это как в шутке про разговор с богом.

— Что за шутка?

— Если ты разговариваешь с богом - это молитва, а если бог с тобой - это диагноз,— он рассмеялся. —Ничего смешного, между прочим.

После этого разговора прошло два дня. Они мало разговаривали, так как было много работы. Времени едва хватало на сон. Поэтому он не упускал ни минуты, чтобы хоть немного отдохнуть. Плечо ныло все сильнее, но его соулмейт молчал и не жаловался на боли. Очередная подготовка к джему - закончена. И он уснул в студии, не в силах встать с кресла.

Когда открыл глаза, ему показалось, что он здорово выспался. Захотелось подтянуться. Мягкая постель и теплое одеяло не отпускали из своих объятий.

Стоп. Что? Постель? Утро? Что это за комната?

Небольшая. С окном, в котором виднелись крыши домов и расцветающее небо. Пастельного цвета обои с ненавязчивыми узорами. Полки с книгами. Стол, с довольно стареньким, компьютером. Шкаф купе в цвет комоду и кровати. Рядом книга, раскрытая веером, и термокружка с уже остывшим за ночь кофе и телефон с включенными наушниками.

Где он? Кто он?

Он приподнял голову. На лицо упали длинные вымывшиеся красно-рыжие пряди. Поднял руки к лицу. Аккуратные длинные — миндальные ногти с нюдовым маникюром. Кожа едва тронутая бронзой загара.

Когда он сообразил, схватил телефон и разблокировав тут же нашел приложение с музыкой. На его губах расцвела довольная улыбка. Так, так…

—Где у тебя паспорт? —раздалось в его голове. Он усмехнулся. Значит она тоже.

—Уже посмотрела в зеркало? —с опаской в голосе переспросил он. Он не знал, хочется ли ему, что бы она увидела его или нет? С одной стороны он очень хотел. А с другой?

—Это не работает. В зеркале я вижу свое отражение. В селфи тоже. По тому, что я вижу вокруг, ты серьезно увлечен музыкой. Все именно так, как ты и рассказывал. А ты что? Уже залез в приложение с музыкой или тоже помчался к зеркалу?

—Тебя это не испугало?

—Думаешь, это возможно? После всего? Знаешь, что я делаю?

—Что? — все еще разбираясь с телефоном, спросил он.

—Катаюсь на кресле по твоей студии. Оно такое удобное. Ты тоже так делаешь, да?

—Временами, —, усмехаясь ответил он. — Будь аккуратнее…не откидывайся сильно на спинку иначе…

Закончить он не успел. А она не очень то и прислушивалась. Оттолкнувшись от пола, подняла ноги и откинулась на спинку, позволяя креслу набрать разгон. А когда то достаточно разогналось, чтобы доехать до стены, она вжалась в спинку и оно перевернулось.

Он ощутил дикую боль. Она тоже. Телефон выпал у него из рук. Он схватился за плечо.

— Ты знаешь, что тебе нужно к врачу?

—Я знаю. Возле дверей должна быть сумка. В ней обезболивающие. Тебе нужно их выпить.

— Хорошо,— она поднялась с колен и, все еще не отпуская плечо, отправилась за сумкой, переводя тему разговора. — Итак, ты уже увидел мой плейлист?

— Я вот как раз листаю. Кстати, симпатичная комната. Ты прочла все что стоит у тебя на полках?

— Да. Я люблю книги, они лучше, чем люди. Но это не то чтобы удивительно. Вернемся к плейлисту. Как там впечатления?

—Пока я только пролистал. Мне попадаются знакомые треки. И незнакомые. Я понял, что это просто нужно слушать. Я так не разберусь.

—Как думаешь, мы надолго в таком состоянии?

—Не знаю. Но я собираюсь, прогуляться. Единственное, я думаю, нам стоит избегать, знакомых. А то это будет странно. Согласен?

— Как в ужасных американских комедиях?

—Да. Итак, куда мне не стоит ходить? И чего не стоит делать?

—Не ешь много сладкого. В принципе, ты можешь оставаться в студии. Когда я здесь запираюсь больше, чем на пару дней, это нормально для меня. Захочешь погулять, через пару кварталов есть аллея и парк. Там же пару кафе и магазины. Карта в бумажнике. Наличные тоже. Телефон не поднимай. Лучше не бери его с собой. НЕ покупай ничего яркого и вызывающего. Не забывай маску.

—Никаких перьев? И косух в пайетки и блёстки? — с наигранным разочарованием произнесла она.

— Точно. Что насчет тебя? Ты же у родителей…

— Все просто. Они уехали на море на две недели. Сестра с малышкой отдыхают в деревне у родителей ее мужа. У тети отпуск, поэтому тебя вряд ли попросят присмотреть за бабулей. Холодильник полон еды. Морозильник тоже. Придется готовить самому. В городе есть пару кафе. Город маленький. Можно за пару часов его обойти. Гуляй, где хочешь. Не носи маску. Никто не носит. На звонки и сообщения не отвечай, если они будут. Родителям пиши, что все в порядке по вечерам и что ты поела. Не забудь крем для загара. Выгуливай собаку и корми кошек. Что же еще? Ах, да, денег не особо много. Сильно не трать.

========== Он и кусочки ее жизни.... ==========

А дальше он остался один. В незнакомом теле, в незнакомом месте. Сколько должно было продлиться это состояние? Да, сколько бы не продлилось, Его голову занимала, только одна мысль: как можно больше узнать о своем соулмейте, в теле которого он находился прямо сейчас.

Он всегда был наблюдательным. Итак, Она просыпается достаточно рано. Книги и музыка зачастую всегда говорят намного больше о личности человека, чем он сам.

«Итак, чем же ты кормишь свой мозг? Поглядим!»

Он встал с кровати. Длинные беспорядочные волосы упали на лицо. «Пфффф»,— фыркнул он, стараясь собрать их, чтобы они не лезли в лицо. Собрав одной рукой их на макушке, он огляделся в поисках заколки или резинки, но, ничего не найдя, просто решил пока ходить держа рукой. «Как же все-таки дико неудобно! Обстричь тебя, что ли?!»

«Итак, книги…»

Стеллаж от пола до потолка был полностью заставлен. Большинство полок занимали книги. К своему удивлению, он обнаружил, что любитель абсолютно любого жанра, начиная от бульварных детективов и заканчивая фентезийными мирами, нашел бы здесь для себя, чем скоротать время.

На полке стояли книги Агаты Кристи, Артура Конан Дойля, Джека Лондона, Толстого, Стругацких, Шиллера, Буковски, Коэльо, Толкина, У.Тэвис, Кинга, Брауна, не известных ему авторов В. Иванова, О. Громыко, были тут и учебники по педагогике, психологии и английскому, стояли смоучители. Отдельная полка была посвящена комиксам и манге.

На некоторых полочках стояли рамки с фото (на них почему-то он мог рассмотреть всех, кроме своего соулмейта — её лицо казалось ему расплывчатым и размытым) на них были разные моменты из жизни этой девушки: вот одна из поездки во Францию с подругой, другая была сделана с бабушкой и дедушкой в импровизированной беседке из виноградной лозы, вот еще одно фото с какой-то метал-тусовки, где все одеты в готические наряды, фото с выпускного в странного покроя платье, селфи с маленькой племянницей, фото с семьей со свадьбы сестры, фото, где она играет на гитаре в компании друзей, где-то в горах, множество фото с ее студентами, на сцене, на каком-то городском празднике, Осенью, зимой, весной, летом. Фото, на которых была вся ее жизнь. Его соулмейт не скучал, судя по этому набору фотографий. Он улыбнулся, отчего-то ему казалось удивительным то, как сильно их жизни отличались.

Между фото в рамках стояли дипломы — «За лучшую научную работу по педагогике», «За развитие молодежной политики», «За отличную учебу», «За успехи в музыке», «Звание староста года».

«Удивительная дамочка!»,— усмехаясь, подумал он, все еще не отпуская импровизированный хвост из волос.

В конечном итоге руки его устали, и он отпустил волосы, которые тут же непослушно рассыпались по плечам. На стуле рядом с кроватью лежали небрежно брошенные джинсовые шорты и борцовка, которые тут же были оприходованы. Под ними обнаружилась бандана, сошедшая вместо резинки.

Солнце за окном, уже поднялось достаточно высоко, чтобы начать несчадно палить. В доме стало жарко. Недолго думая он распахнул окна. Оказалось, что это было плохой идей, так как из окна прямо в лицо дыхнуло горячим воздухом, и стало еще жарче. Окна пришлось закрыть. Еще 20 минут он потратил, чтобы найти кондиционер. Но обегав все три комнаты, кухню, балкон и даже ванную с туалетом, такого приспособления в доме он не обнаружил.

Отчаялся и тут же получил вопль умирающего кита, который издал его желудок. Холодильник встретил его так же неприветливо, как и погода за окном. Было очень жарко. Открыл кран налив в стакан воды, так как фильтра тоже нигде не обнаружил, а пить кипяченую воду из чайника не очень то и хотелось.

С удивлением обнаружил, что вода вполне себе приличная. Хотя с фильтром было бы конечно лучше, но и так не отрава.

Стоило ему открыть холодильник, как на звук открывающейся двери тут же сбежались оставшиеся обитатели дома. Пришлось накормить всю живность. Где-то в зале о себе напомнил попугай, которого он не заметил во время поисков кондиционера.

Когда он вернулся к холодильнику, живность, уже позавтракав, разбежалась по своим делам. В холодильнике, как она и говорила, не нашлось ничего уже готового. Он весь был забит продуктами. Банками, соусами, различными колбасами, но больше всего его удивило количество овощей. Морозилка, тоже оказалась полной доверху.

Выудив оттуда что-то напоминающее пельмешки, он поставил кипятиться воду.

После завтрака, он нашел поводок для выгула собаки. И включив музыку, обнаруженную на телефоне, закрыл за собой дверь, отправляясь исследовать город…

========== Она и кусочки его жизни... ==========

В сумке небрежно брошенной у двери и, правда, оказались таблетки. Она подняла стул, задвинув его ногой и стараясь не прислоняться плечом ни к чему, чтобы не вызвать новую волну болевых ощущений, открутила крышку баночки. «Анальгетики значит. Господи, только бы подействовало быстро», — высыпая в раскрытую ладонь две таблетки и закидывая их в рот, подумала она. Глотала долго. Намека на емкость с водой нигде не было, и казалось, что длинные розовые таблетки встают поперек горла.

Боль отступила за несколько секунд. Она села на пол и откинулась спиной назад, опираясь о стену. Ее взгляд упал на ноги.

«Интересно, ты высокий?» — поднимая ноги по одной вверх и рассматривая обувь, спросила она саму себя. Внезапно провела ладонью по волосам и словила себя на мысли, что волосы мягкие, словно шелк. Выдрала одну волосину, ойкнула и рассмотрела ее, покрутив перед глазами.

«Значит, крашенные. Очень интересно! Крашенные волосы, дорогая обувь, студия с прибамбасами, как пещера у бэтмена. Все музыканты такие странные»

Она подняла руку к лицу. Внимательно всмотрелась, стянула с указательного пальца кольцо, покрутила перед глазами и надела назад. Мотнула головой, дернула плечом и, когда убедилась, что боли в плече больше нет, решилась подняться.

Зазвонил телефон, лежащий на столе. Она опешила. Он сказал ей не брать трубку, но любопытство было таким сильным, что она схватила телефон и, проведя пальцем по экрану, приложила его к уху.

— Привет, Хён,— сказал красивый низкий голос в трубке.

«Интересно, это моё… эммм… его имя?»

Голос в трубке замолчал, явно ожидая ответа.

—А… да… здравствуй… — собралась она с мыслями.

—Ты будешь занят утром, хотел посоветоваться с тобой. Я не могу уснуть, все не могу придумать выход из ситуации. Твои слова не выходят у меня из головы…

—А сколько сейчас времени?

—Около двух ночи. Разве ты не спишь? — она закусила губу, но собеседник сам нашел выход из сложившейся ситуации,— ты снова в студии засел?

—Да! Точно! — воскликнула она, слишком радостно,— я в студии. Пишу эти, как их… музыку, в общем! Да, вот! Некогда мне. Я перезвоню, когда смогу. Ты держись там! Не обращай внимания на мои слова. Все! Прости! Надо писать музыку! Пока!

Она не дождалась ответа собеседника и положила трубку.

«Блин, и зачем я подняла телефон! Пфффф…. Так, ясно! Больше на звонки мы не отвечаем!»

Захотелось есть. В соседней комнате она заметила холодильник. На ее несчастье он оказался абсолютно пустым. Внутри стояла только бутылка с водой.

— Музыканты не едят что ли? — фыркнула она, закрывая дверь холодильника.

Она вернулась в ту комнату, где оказалась изначально. Села на стул, оттолкнулась от пола и подняла ноги, проехавшись по комнате. Было так скучно. Еще раз осмотрела стол с микшером, наушниками, ноутбуком. За ее спиной стоял синтезатор, на диване лежала гитара.

Здесь не было ни одной личной вещи. Ни фото, ни книг, ни мелочей, которые бы показывали, что это место принадлежит тебе, вроде растянутой во всю стену любимой футболки, или любимых статуэток, или стойки с любимыми дисками.

«Думаю, я слишком сентиментальна. Тут даже холодильник пустой!»

— Ну и кто мешает мне это исправить? Как он там сказал? Магазины через пару кварталов. Ага, — она сняла со спинки стула куртку, и уже подошла к двери, — Блин, маска! — вернулась, схватила маску, лежащую на столе и двумя пальцами, подцепила за уши. И только, когда одернула за резиновые ушки и почувствовала боль, осознала, что проколоты уши. —Ну, надо же, модник какой. Ау-у-у… С каких пор парни ходят с проколотыми ушами, блин! Вот же.

Как только бой с маской был закончен, она закрыла за собой дверь, оставляя студию, выполненную в темных цветах, позади.

========== 48 часов назад... ==========

Это произошло абсолютно внезапно. Через 48 часов, они снова стали собой.

Она проснулась утром в своей постели и поняла, что что-то изменилось. Подскочила к зеркалу, встроенному в шкаф, и обомлела. От странного рыжеватого цвета волос не осталось и следа. Кончики были аккуратно подрезаны и приобрели красивую форму лесенки, при этом длина осталась нетронутой, как и отросшие темные корни, а сами волосы были выкрашены в пепельно-русый блонд, больше похожий на натуральный цвет.

На кровати рядом лежал привычный телефон, на его экране высветилась надпись «Недостаточно места в айклауд». Она разблокировала и увидела в галерее видео, на котором была она сама. Прогуливаясь, по городу говорила:

«Итак, я выяснил, что ты слушаешь неплохую музыку, читаешь хорошие книги, у тебя много друзей, потому что твои соц.сети разрываться, когда ты не отвечаешь. Твоя жизнь простая и яркая. Ты плохо ешь. Поэтому в холодильнике много готовой еды. Придется все съесть. А еще тебе совсем не идет быть неухоженной. Заботься о себе!»

Он проснулся в студии. Сказать, что он пришел в культурный шок, это ничего не сказать. Он долго моргал, прежде чем понял, что произошло. Во-первых, появился яркий красный диван, который, не смотря на свой «вырви глаз» цвет, здорово вписывался во всю атмосферу студии. На пустых стенах красовались два стеллажа, наполненные книгами, дисками и виниловыми пластинками. На полке висел яркий зеленый стикер с его почерком «Музыканты тоже любят музыку. Считай, что составила для тебя плейлист!». Он сорвал его и скомкал в руках. На стене над диваном, появились надписи. Сделаны они были белой краской с подтеками. Но выглядело красиво, а не безобразно. Несколько надписей он узнал. Они были строчками из разных песен, некоторые из них были на английском, японском, русском, итальянском и других языках. На стене так же висел стикер: «Я испоганила твои стены, но эти строки всегда меня вдохновляли. Так что, даже если ты снова все закрасишь, они все равно будут на этой стене!»

На столе место заняли какие-то забавные мелкие вещички. Это показалось ему милым. Он вышел из комнаты и заметил на холодильнике еще один стикер, который гласил «Вода — это не еда!». Открыл его. Оказалось, соулмейт забил холодильник до отвала. В нем не было свободного места. И ни одной бутылки с водой, которая сейчас была ему так необходима.

—Эй, ты тут? — спросил он, надеясь, что она слышит его. — Этот диван ужасен, плейлист ты могла составить и виртуальный, на чем прикажешь слушать винил? — больше притворно, нежели, в самом деле, с недовольством проговорил он.

—А ты что? Ты зачем приготовил столько всего? У меня тут что, цыганская свадьба намечалась? — в такт ему ответила она.

—А сама что? Ни одной бутылки с водой. Прикажешь мне от жажды умирать? —улыбаясь, ответил он.

Она рассмеялась. Конечно, они знали, что никто не злится. Улавливать настроения друг друга у них получилось практически сразу.

— Спасибо, что помнил, о том, что я хочу поменять цвет волос. Спасибо, что выбрал такой красивый. Очень нравится.

—А тебе за обновленный интерьерчик! Никогда бы ни купил такой ужасный диван,— усмехаясь, проговорил он. — но, знаешь, он неожиданно неплох. Ты сама расписала стены?

—Да. Надеюсь тебе понравится, и ты знаешь хоть одну из них.

— Пару строчек выглядят так, будто их написал я, — она рассмеялась. И он сразу понял, что она не поверила в его авторство. — Так, что ты нашла мой паспорт?

—Да, но, к сожалению, как бы я не старалась, я ничего не смогла прочитать.

—Языковой барьер?

—Я так не думаю, все остальное выглядело очень понятно. Зачем ты уши проколол?

—Просто так. Нравятся серьги. А что?

—Да так, просто спросила. О, кстати, тебе кто-то звонил. Прости…

—Прости? — настороженно переспросил он.

—Прости, я подняла. Я знаю, ты говорил не поднимать. Но я подняла.

—И что ты сказала? —усмехаясь и листая одновременно список входящих вызовов, спросил он.

—Я сказала, что я, то есть ты, то есть я… Короче, что мы очень заняты, мы творим прекрасное. И чтобы тот человек с красивым голосом не парился над твоими словами, потому что это все глупости.

—Знаешь что? — начал, было, он.

—Что? — невозмутимо переспросила она.

—Я бы тебя придушил за такое… — тяжело вздыхая, проговорил он.

Она рассмеялась, и он не смог сдержать улыбку.

========== Обещаю! ==========

—Ты грустишь в последние дни. Почему?

—Ты занят, мы почти не говорим. Я так привыкла к постоянному коннекту, что уже и забыла, как это быть абсолютно одной, и не перекинуться с тобой хотя бы парой слов.

—Конец лета - много работы. Твой отпуск тоже закончился неделю назад. Верно?

—Да. Знаешь, иногда мне страшно. А что если это снова произойдет? Что если снова начнутся панические атаки, руки вновь будут дрожать, а я не смогу поднять глаза, и так и буду смотреть в пол и ощущать чувство вины, за то чего я не делала, — голос ее дрожал, казалось, вот-вот она заплачет. Он впервые слышал такую панику в ее голосе.

Даже когда они разговаривали о разных периодах своей жизни, он никогда не слышал этого оттенка ее настроения. Чаще всего был едкий юмор или обида. Она была такой хрупкой, возможно только для него. Для того, кого никогда не видела. Это эффект случайного путника – незнакомцу открыться легче.

—Ты доверилась мне, почему? — он говорил так спокойно и уверенно, что слушая его размеренный, чуть растянутый словно мед голос, мысли приходили в порядок.

Да, она доверилась ему. Но он доверился ей намного раньше. Доверился, рассказывая вещи, о которых едва ли знали близкие друзья. А она ответила взаимным доверием, ведь, он казался ей надежным. Тем, кто не будет загораживать тебя, вылезая на рожон, но тем, кто принесет плед и чай в холодный день и предложит вместе найти выход из любого дерьма.

— А ты почему? — спросила она.

—Ну, тому, что тому, кто тебя не знает,— всегда проще рассказать, разве нет? По сути, мы знаем друг о друге так много, а по факту не знаем самых элементарных вещей. Некоторые мои друзья понятия не имеют о том, что я до безумия люблю красивые насыщенные оттенки, запах асфальта после дождя и свежей краски, или о чем я думаю, когда просыпаюсь или чищу зубы. Не знают, что самая большая моя травма не душевная, а физическая. Но зато они знают мое имя, мой адрес, мой номер телефона, знают, сколько мне лет и дату моего рождения. Они знают то, что не так уж и важно знать. С тобой так же, разве нет? Кто еще знает, что ты считаешь, что злодеев намеренно делают глупыми, чтобы героям проще было их побеждать, что ты чай размешиваешь другим концом вилки, что не переодеваешь пижаму, когда на весь день остаешься дома, что не дописываешь дневники ровно на 4 страницы, что рисуешь ручкой на ногах, когда разговариваешь по телефону, и любишь писать на стикерах, расклеивая их повсюду? Спорю, никто. Но зато все они знают, как тебя зовут, твой номер телефона, твой адрес и когда у тебя день рождения. Это странно, верно?

—И это очень злит, правда? Потому что будет странно, если ты подойдешь к кому-то и вместо «Привет, меня зовут….» скажешь, « Знаешь, в деревне лучше видны звезды, чем в городе» или, что-то типа, «Почему большую медвицу называют медведицей, ведь она похожа на ковш?! Это явная несправедливость в сторону медведиц». Тебе тут же приклеят ярлык на лоб, на котором напишут «Сумасшедшая!», — он рассмеялся на её слова, — Чего смеешься?

—Произвол медведиц, звучало забавно. Ты незаменимый боец Гринписа!

— Восхищаюсь людьми, которые могут делать что-то в рамках мирового масштаба. Удивительные люди.

— Стань такой.

—Не всем дано, как с музыкой, ее пишут и исполняют десятки миллионов людей, но услышанными могут быть лишь те, что достучались до людей. Разве, ты этого не знаешь, ты же и сам музыкант?

—Обычно, я не размышляю, я работаю. Как там твоя книга, еще не забросила?

—Не-е-ет,— довольно ответила она,— я пишу! Все выходит очень здорово, ну мне так кажется. Спасибо тебе за первую строчку. Везде буду писать, что она принадлежит моему соулмейту.

—Если это станет бестселлером, я запрошу свой процент,— хихикая, произнес он.

—Ишь, какой ты меркантильный.

—Любой труд должен быть оплачен. И не всегда деньгами. А насчёт работы, это неправильно переживать из-за таких нелепостей. Не давай себя в обиду. Обещай, смотреть всем в глаза и говорить то, что думаешь. Все. Даже плохое.

—Пообещаю, а ты взамен, что снова пойдешь к врачу.

—Тебе снова больно? — озабоченно спросил он.

—Это тебе, снова, больно. Невыносимо. Хуже чем раньше. Обещай. Я справлюсь со своим страхом, а ты со своим пофигизмом в отношении себя.

—Вместе на счет три…

—Обещаю!

========== «subscriber outside the network coverage area» ==========

Дни пролетали с такой скоростью, у обоих, что они совсем не заметили, как в их жизнях случились самые значимые события: он перенес операцию, которую откладывал, казалось бы, всю свою жизнь, а она стала жить своей жизнью, стала похожа на себя больше, чем когда-либо.

—Ты очухался? —спросила она, когда поняла, что снова не одна. Это чувство появилось в тот момент, когда он сказал ей, что ему вводят наркоз. Чувство полного внутреннего одиночества, будто тебя отрезали от телефонного соединения, оторвали какую-то значимую и важную часть тебя.

—Ты скучала по мне? — в своей обычной манере спросил он.

—Ну, не то чтобы, просто было интересно. Ну, и как это, когда в тебя потыкали хирургическими инструментами? — стараясь скрыть беспокойство под показным любопытством.

—Эй, да ты волнуешься за меня! Значит, все-таки признала меня настоящим,— в его голосе слышалась усмешка. Почему-то было приятно, что она переживает за него. Приятно, что ЭТО именно ОНА.

—Просто, я перестала тебя слышать. Это было так странно. Я не находила себе места. Обычно, мы слышим, друг друга, даже если один из нас спит, но это сложно объяснить. Что если однажды мы перестанем слышать друг друга и потеряемся, навсегда?

—А если не перестанем?

—А если перестанем? — упорствовала она. — Кажется, я не хочу терять друга, существующего в моей голове. Не хочу быть одна. Хочу, чтобы кто-то знал обо мне чуть больше, чем просто имя, номер телефона и дату рождения. Не хочу быть цифрами в чьей-то жизни. Я хочу говорить глупости, спрашивать глупые и нелогичные на первый взгляд вещи, говорить о книгах и фильмах, не стесняться того, что я чего-то не знаю. Хочу, чтобы кто-то, кто знает о моей привычке размешивать чай обратным концом вилки и обгрызать глазурь с булочек, или о моей тотальной ненависти к современной культуре, был в моей жизни всегда, кто-то, кто не знает моего имени и номера телефона, но знает о том, почему я не сплю ночами. Понимаешь?

Он лежал в больничной светлой палате и из его глаз невольно катились слезы. Она была такой забавной и противоречивой, что вызывала и улыбку. Он тоже не хотел, чтобы из его жизни пропадал человек, с которым он мог разделить немного больше, чем просто свои дни. Человек, который в действительности не знал ничего о нем, как о персоне, но знал как о человеке. Его привычки, его мелкие слабости, знал, что где-то под кожаной курткой бьется чуткое и заботливое сердце, которое он не демонстрирует миру, что за скрытностью и педантичностью, больше не уверенности, чем любви к себе. Он тоже хотел, что бы в его жизни, тоже остался друг, который не будет стесняться говорить глупости, спорить до хрипоты в голосе, без оглядки на его статус и имя. Друг, который, в конце концов, оказавшись в его теле в отместку за спиленные длинные ногти, накупит ему вещей в розовые паетки, или будет заставлять надевать шарф, друг, который при каждом случае пополнит его плейлист или посоветует книгу, а потом поругается с ним, потому что у вас не совпали вкусы на любимых героев.

—Голубоглазая, ты плачешь? — спросил он.

—Нет,— шморгая носом ответила она. —А откуда ты знаешь?

—У меня из глаз течет вода…

—Прости, я больше не буду. Просто, просто это грустно….

—Этого еще не случилось, а ты уже сырость развела. Я вообще нервничать не должен, так что отставить мне тут эти твои трагедии. Ты меня не слышала под наркозом, а значит, перестанем слышать друг друга, если один из нас умрет, логично же, да?

—Д-да.

—Ты собираешься умирать?

—Нет.

—Я тоже нет, так что переставай заниматься фигней!

========== Выпал снег... ==========

—Выпал снег! Представляешь выпал снег!

—Шесть утра! Зачем так громко! Ну, выпал и выпал, черт с ним! — накрывая голову подушкой, сонно протянул он. —Ты какого черта еще не спишь? Тебе на работу через 5 часов! Ложись спать! Снегом она любуется! А-а-а-а!

—Не будь занудой! Знаешь, как красиво? Горят фонари, большие хлопья кружатся в воздухе, все блестит! Елки и сосны все в серебре! Вау!

—С тобой не соскучишься, да? —оставляя надежду на сон, вымученно протянул он, но вместо ответа получили еще с десяток восхищенных отзывов и описаний происходящего за окном.

—Господи, ну почему из всех 7 763 035 303 человек мне досталось это чудо голубоглазое, которое не спит! Ни днем, ни ночью?! Что за наказание! Ляг спать, утром своим снегом по восхищаешься!

—А вдруг растает?

—Не растает. Я договорюсь с Сантой, все будет в порядке, только ляг спать. Давай поспим хоть пару часов! Умоляю!

—У нас говорят Дед Мороз.

— Ааааа, я договорюсь хоть с дедом, хоть с самим чертом, только давай поспим уже! Ладно?!

—Ты не романтик, — грустно заключила она, возвращаясь в кровать и натягивая одеяло до самого подбородка.

—Обещаю, как только я высплюсь, я буду самым романтичным человеком на Земле. Будем разговаривать про снег. И наступающие праздники. Про какаушко, и про.., тьфу блин, про что там ещё говорят?

—Обещаешь?

—Обещаю. Только дай поспать!

—Ладно. Только, один вопрос.

—Какой?

—Откуда такие точные данные о количестве людей на планете Земля?

—Я гуглил!

========== Давай сделаем ЭТО ==========

—С Рождеством, голубоглазая!

—И тебя, хотя в нашей стране, его празднуют не все.

—Разве рождество не у всех?

—Только у католиков. У православных оно 7 января.

—Глупость, какая.

—Согласна, могли бы уже, и договориться на одну общую дату. Как твоё плечо?

—Я делаю упражнения. Еще болит, но это уже другая боль. Ты волнуешься?

—Разве я море, чтобы волноваться?

—Сегодня не работаешь и, как я понял, это уже 5 кружка какао с маршмелоу. Не многовато ли?

—Сказал тот, что за целый день выпил только бутылку воды.

—Ты злишься или беспокоишься?

—В холодильнике снова пусто?

—А в твоем?

—Опустим эту тему. Итак, как будешь проводить Рождество?

—У родителей. Ты ведь тоже вечером уезжаешь домой, верно?

—Да…

— Давай сделаем ЭТО в новогоднюю ночь, — вдруг неожиданно произнес он. Она отставила кружку с какао. Он почувствовал ее напряжение и продолжил, – давай скажем, друг другу, сколько нам лет, где мы живем, и ровно в полночь назовем свои имена. Я хочу сделать это… Хочу узнать, кто ты и сказать тебе кто я.

— Признаться, я тоже хочу.

======== 00:00 - время, когда мир замирает, и все что после ========

—Ты волнуешься? — спросила она. — Я очень волнуюсь! У меня даже руки дрожат. Хотя я не понимаю почему. О, господи, что это за мандраж?!

—Это не у тебя руки дрожат, это у меня руки дрожат, — ответил он. Во рту пересыхало.

Время бежало так быстро.

—Ты не передумал?

— А ты? Ты уверена? Уверена, что хочешь?

—Да, я так много знаю о тебе, что пришло время узнать самое неважное в тебе. На часах 23:58. Мы справимся за две минуты?

—Думаю, да. Начинай ты.

—Хорошо, мне 28 лет.

—Мне 27.

—Я живу в маленькой стране… - он перебивает её, понимая, что это всё не важно.

—Давай не говорить обо всём этом! Осталась минута. Давай скажем друг другу только самое важное! Только наши имена. Хорошо? Ты готова? Вместе, как всегда?

—Да, вместе!

—Мое имя … —проговорили они одновременно…

На часах пробило ровно полночь. Момент, когда один год заканчивался и начинался другой. Они сказали, но уже не услышали друг друга. Системный сбой вселенной был исправлена, а соулмейты разделены, как и положено. Игра в поиск «второй половины» началась заново, по старым правилам…

—… — произнесла она имя.

И в этот же момент поняла, что больше не услышит его. Сердце сжалось, она не расплакалась. По щеке непроизвольно катились соленые капли. Она смотрела в окно, там кружились крупные снежинки….

—… —произнес он.

И в этот же момент он понял, что снова остался один. По щеке скатились не его слезы. Значит, она его тоже больше не слышит. Он смотрел в окно. Город светился тысячами огоньков.

Начинался 2021 год. В мире, где рядом с ними было огромное количество людей, знавшие их имена, номера телефонов, дни рождения и адреса, которые болтали с ними, каждый день, где-то далеко был тот, что знал про цветные стикеры, привычку размешивать чай, грызть ногти, спать до обеда, знал о любимых книгах, о том, как приятен запах свежей краски. А ещё о том, что снегом лучше восхищаться в 6 утра…

(…)

…Утром она улыбнулась собственному отражению. Провела рукой по волосам и решила жить так, будто ее соулмейт все еще слышит ее.

Утро началось с чистого, крепкого, черного кофе и стоящего на рандоме плейлиста, который выдал «Intro: The Most Beautiful Moment In Life» — by Suga (…)

…Оставшийся вечер он провел с близкими друзьями. Никому из них он и словом не обмолвился о том, что он слышал своего соулмейта.

А утром он приехал в студию, чтобы напомнить себе, что это все-таки было. Ужасного цвета красный диван стоял на месте, на месте были стеллажи, цитаты из песен. Все это вызывало улыбку. На спинке стула лежала розовая с единорогом толстовка. Он взял со стола упаковку стикеров, на одном он написал «Вода— не еда!», а на втором «Составила для тебя плейлист! Пополняй его». Один из стикеров был оставлен на холодильнике, а второй вернулся на стеллажи с дисками.

Когда в студии появился посторонний, он сидел на полу напротив дивана и что-то писал.

—Эй, я войду! — произнес он и вошел в студию. — О, ты уже обжился в новой студии. Неплохо. — Он снял наушники и вопросительно взглянул на вошедшего, давая понять, что из того, что он сказал, тот ни черта не слышал, — Говорю, классно все обставил. Стена шикарная, — кивая в сторону надписей из цитат, — только вот, диван этот. Он ужасен.

—Да? — переспросил ОН — А мне нравится.

—Я думаю, не очень вписывается сюда.

—Должно же быть в жизни, что то, что не очень вписывается,— поделился он мыслями, взглянув на гостя. Цепкий взгляд хозяина тут же заметил яркий стикер в руках у гостя, — Что-то случилось?

—Да, просто хотел узнать как дела? Ты рано уехал вчера.

—Все нормально. Появились кое-какие мысли. Хотел поработать.

—Тогда я пойду, чтобы не мешать?

—Я позвоню, как закончу. — Гость почти вышел за дверь, когда услышал,— и, это… стикер приклей туда, откуда ты его взял…