Союз Серокрылых – в кадре и за кадром

Внимание!

Если вы не анимешник и тем более если не знаете аниме «Союз Серокрылых», то предмет статьи может быть вам непонятен.

Вы можете посмотреть «Союз Серокрылых» (сейчас он вполне адекватно озвучен на русском языке) и составить своё мнение о нём. Это всего 13 серий (продолжения не будет, даже не ждите). Там нет гигантских роботов, девочек-волшебниц, юмора на тему нижнего белья, подростковых проблем, насилия и убийств. Зато там есть темы вроде «Кто мы?», «Откуда и куда мы идём?», «Что было до нашей жизни и что будет после неё?»

Вопросов у вас появится гораздо больше, чем есть ответов, и многие ответы вам придётся искать самостоятельно.

Самое общее, что можно сказать о сюжете аниме – речь в нём идёт о людях, непонятным образом попадающих в загадочный горд Гли, обнесённый не менее загадочной Стеной, а затем этот город покидающих.

* * *

Вряд ли я первый, кто взялся лишний раз посмотреть «Союз Серокрылых» в надежде отыскать то, что упустили другие.

Мои розыски касались только вещной стороны сюжета, примет времени, которые позволили бы локализовать Гли в хронологии нашего мира, а также экономических вопросов.

Разумеется, всё нижеизложенное – только моё личное мнение, частный взгляд на тему, равноправный со всеми другими мнениями и взглядами.

* * *

Часть 1 – Вещи и время

Итак, что можно заметить при мало-мальски внимательном просмотре?

Массажная расчёска, она же «щётка для волос» (hairbrush) – запатентована Лидой Ньюман аж в 1898 году. Конечно, в ту пору это была не знакомая нам массажка, а штука довольно жёсткая, с зубцами, прочно закреплёнными в основе. Коммерческое производство синтетического каучука началось в 1919 году в США, и к 1940 году в мире производилось более 10-и его марок, и проблема мягкой основы массажек была решена навсегда.

Огнетушители в коридорах Старого Дома. Такого дизайна огнетушители (скажем, углекислотные) производились ещё с 1930-ых годов и производятся до сих пор.

Люминесцентные лампы на потолке коридоров. Их коммерческое производство началось с 1938 года.

Сигареты с фильтром. Были изобретены в 1925 г., широко распространены с 1954 года.

Газовая зажигалка Рэки. Первая газовая зажигалка была выпущена на массовый рынок в 1947 году – это была французская настольная (да-да!) модель Flaminaire Gentry.

Рэки прикладывает к спине Ракки готовый лёд! Первые бытовые холодильные агрегаты появились в продаже с 1930 года.

Винтажный радиоприёмник у старьёвщика – это 1930-1940-ые годы, не позже.

Скутеры, на которых ездят Рэки и фабричные, могут относиться к любым годам после Второй Мировой – итальянцы их до сих пор клепают с прежним дизайном. Кроме того, в кадре пару раз появляются грузовые мотороллеры (на виадуке в городе) и один мотоблок (на сельской дороге возле Старого Дома). Такой незатратный транспорт тоже широко использовался со второй половины 1940-ых, а в бедных странах и районах бегает до сих пор.

Кана идёт в подвал запускать генератор. Первыми начали выпускать электростанции на дизельном топливе компании Perkins и Caterpillar, которые и сегодня предлагают на рынке свою продукцию. С 1920-ых годов дизельные генераторы начали применять в отдаленных регионах, куда не было возможности протянуть централизованные линии электропередач.

Трудно сказать, какие ручные фонари используют героини. Если с галогенными лампами, то первую йодную лампу General Electric запатентовала в 1959 году, а широкое применение началось в 1980-ых. А если фонари с лампами накаливания, то – уже в 1922-ом в Штатах насчитывалось 10 млн пользователей фонариков. а годовой объём продаж фонариков и батареек составлял $ 20 млн, и это были весомые докризисные доллары.

Скейтборд Хёко. Фабричное производство скейтов началось с 1963-го, до того использовались кустарные модели – такие доски с колёсиками. Что касается загнутых концов у доски скейта – один из концов начали загибать уже в 1960-ых.

Хикари использует электротостер. Модель, из которых хлеб «всплывал» после обжарки, запатентована в 1919 году Чарльзом Страйтом.

Собственно, к датировкам можно с натяжкой отнесли лишь один факт – на механизме башенных часов есть надпись D.1963. Что именно это означает, неясно, но какбэ намекает.

В кадре есть лента ограждения (barricade tape), которой Рэки «защищает» чулан с коконом от любопытства младокрылов. Вообще пластиковые ленты стали массово доступны с 1940-ых годов – ленты для маркировки шоссе, магнитная звукозаписывающая лента, липкая лента «скотч» (последняя вообще была создана в 1930 г.). А вот конкретно для ограждения (как warning tape, police tape, crime scene tape) ленты начали применяться в США не раньше начала 1960-ых, причём «мода» на них распространялась по Штатам с запада на восток довольно медленно – началась она с Лос-Анджелеса, а до Нью-Йорка дохромала лишь к началу 1980-ых, во как.

Можно с большой осторожностью предположить, что во времени Гли расположен где-то между серединой 1950-ых и началом 1960-ых, но ДО развёрнутой sexual revolution и «мятежного» 1968-го.

Это касается вещей – а что ещё можно заметить?

У Гли явно есть самообеспечение куриными яйцами и свининой – младокрылы лопают омлет, Рэки жарит глазунью, в пекарне делают пирожки со свининой. Я с трудом представляю себе, сколько возков с мясом и яйцами должны были бы самотягом (их доставка – на ручных возках!) притащить в Гли Плащи, не будь у города курятников и свинарников… И молочные фермы там есть – иначе откуда возьмутся взбитые сливки и масляные булочки, о которых со вкусом говорит Хикари?

В Гли есть квалифицированный оптик – кто, кроме него, может делать очки на замену? Они же время от времени бьются, портятся, а зрение у людей, нуждающихся в очках, меняется, и чаще всего не в лучшую сторону – скажем, с возрастом. Что-то я сомневаюсь, что очки часовщику подарил на Рождество Санта-Клаус, а Хикари и Курамори вышли из кокона прямо в очках, не нуждающихся в замене…

К слову, о Рождестве. В Гли есть христианская церковь! Не православная – крест на шпиле другой. Она мельком показана в эпизоде 03, около 17.00, и потом ещё где-то.

Есть в Гли и аптека, и врач (минимум один). Это ещё интереснее. Даже знахарю нужен наставник, а врачу и фармацевту так и вовсе нужно специально образование. Я не уверен, что при населении около 10-15-и тысяч душ (больше область внутри Стены не прокормит) там есть медицинский вуз. Значит, это люди, получившие образование ВНЕ Стены.

Наличие такие экспатов (возможно, по своей воле поселившихся в Гли навсегда) лишний раз подчёркивает, что город таки находится на Земле. Там есть привычные нам вороны (правда, других пернатых, кроме подразумеваемых по умолчанию кур, не упоминается). Там есть смена сезонов – и вовсе не внезапная, как пару раз говорят с экрана. Между первым осенним дождём и снегопадом проходит около месяца. Далее, там в небе есть Луна! Правда, фазы у неё какие-то странные – из полной она становится «растущей», а не «стареющей». Так Луна выглядит в южном полушарии Земли.

Судя по тому, что банка персиков здесь – обычный первый подарок заболевшему, персики в Гли вызревают. Это уже о широте, на которой находится город. Река не замерзает даже в новогодний праздник, а люди на фестивале проводов года ходят в демисезонных пальто, шляпках и пелеринках. Серокрылые не носят зимой ни шарфов, ни шапок! Только младокрылов одевают потеплее, чтоб не простудились. Старый Дом зимой принципиально не отапливается (да и зачем тратить топливо на обогрев трёх четырёхэтажных корпусов, где живёт всего шестнадцать человек?), после фестиваля серокрылые ложатся спать вместе, едва не вповалку и одетыми. Ну, натурально средиземноморский климат, даже не со всех деревьев листва облетает…

Итак, место Гли на земном шаре – любое, где зима мягкая, снеговой покров ложится ненадолго, а в тёплое время года вызревают персики. Это примерно от 40° до 45° северной или южной широты, исключая приморские зоны (там снега не задерживаются) и районы глубоко внутри материков (там морозы будут крепкими). Рядом с Гли нет ОЧЕНЬ высоких гор калибра Анд или Гималаев – они были бы видны с Ветрового холма или с часовой башни, а ещё они влияли бы на климат, в зависимости от господствующих ветров задерживая дожди или, напротив, заставляя их обильно выпадать в районе Гли. Иными словами, это субтропики, средиземноморского или черноморского типа, даже корейские с японскими. Почему бы не Хонсю?.. С учётом рожек Луны – восток Аргентины, юг Капской провинции или Наталя в Южной Африке (персиковый рай!), м.б. Тасмания, хотя в последней из-за островного положения проблемы со снегом.

Определённо, Серокрылые пользуются прачечной на стороне – платье Ракки, испачканное супом, находится «в стирке». А в самом Старом Доме имеется баня, которую предлагает растопить Хикари.

Никаких сомнений, что в Гли ЕСТЬ свои деньги – иначе Серокрылым не запрещалось бы ими пользоваться. Но вот КАКИЕ деньги?.. Сами подумайте – какой резон глийцам копить? Расширять бизнес им некуда – кругом Стена. Пенсии престарелым и инвалидам город и без банков организует, хоть по принципу расчётных книжек Серокрылых. Осмелюсь предположить, что в Гли существовала система типа «свободных денег Вёргля». Кому интересен этот австрийский эксперимент 1930-ых, почитайте о нём сами; вкратце же суть такова, что «свободные деньги» предназначены только для оборота, а не для накопления. То есть банка в Гли может не быть от слова «совсем», а может быть только скромный офис, занятый эмиссией и погашением «свободных денег».

Я не экономист и не финансист, всё это лишь моё предположение, но факт, что банкиры «свободные деньги» ненавидят любой ненавистью – они не позволяют взимать ссудный процент.

Во всяком случае, слова «Часть прибыли Союза идёт на оплату отопления и электричества СД и ещё на уход за младокрылами» осталась для меня загадочной.

Что касается труда и дисциплины, с этим в Гли полный порядок. Перерыв на обед обозначается боем городского колокола, и народ трудится не за страх, а за совесть – те же пекари. Есть выходные дни – в один из таких выходных Кана починила часы с боем на башенке Старого Дома.

Под вопросом разве что антирадиационные робы для работы внутри Стены и поставки горючего для скутеров, но эти тайны я оставлю на потом.

А вот разрушения в Старом Доме совершенно непонятны – например, в эпизоде 01 можно видеть здоровенный пролом в стене, противоположной воротам, а ещё в эпизоде 13 заметно, что и часть здания обрушена. Если это не результат попадания артиллерийского снаряда, то что?..

* * *

Часть 2 – Люди и деньги

Попробуем разобраться с проблемой «деньги в Гли», а заодно выяснить кое-какие вопросы глийской экономики.

«Зачем это нужно?» – возможно, спросите вы.

Действительно, поклонники Haibane Renmei любят Серокрылых и сопереживают им независимо от того, какие дензнаки имеют хождение в Гли. Сказано, что Серокрылые не должны ими пользоваться – и точка, этого достаточно. Сами деньги даже в кадре не появляются, присутствуя в сюжете по умолчанию.

Да и в нашем-то мире деньги в глаза не бросаются. Разговоров о них – море, а на свет Божий деньги появляются лишь при расчётах наличными или выдаче на руки, буквально на десятки секунд или минуты; всё остальное время монеты и купюры не на виду. А в последнее время они так и вовсе становятся виртуальными, неосязаемыми расчётными единицами в цифровой сфере. Только реклама повсюду моргает: «Быстрые деньги сейчас», «Возьми свои деньги!», «Деньги ждут тебя!» Уверен, все видели замануху фирмочек, раздающих краткосрочные мини-кредиты под людоедские проценты. К слову, в хмурое Средневековье заимодавцев типа Шейлока, в смысле ссудного террора потерявших берега, вешали за ноги между собакой и свиньёй.

В сериале наше внимание сосредоточено на Серокрылых, а как раз они денег сторонятся. Хотя понятие о деньгах в них сохранилось, как умение ездить на велосипеде, навык одеваться, рассчитываться при покупках или нести ложку в рот, а не в ухо. Иначе бы умница Ракка обязательно спросила: «А что такое деньги, которые для нас запрещены?»

Между тем ясно, что торговля в Гли идёт, и деньги применяются. Мы то и дело видим в кадре магазинчики, кафе, видим новогодний базар и рынок у Главных ворот, где горожане торгуют с Плащами. Я сомневаюсь, что Плащи или старьёвщик раздают вещи даром или практикуют сплошной натуральный обмен. Наконец, в титрах есть фраза «Часть прибыли Союза идет на оплату отопления и электричества Старого Дома, и ещё – на уход за младокрылами». То есть у Союза есть прибыль, труд домоправительницы – платный, и вдобавок Союз должен отдавать деньги за то, что младокрылы не в силах заработать сами. Они же дети.

Вот и хочется понять, как этот механизм крутится. А он крутится явно иначе, чем в нашем мире. Потому что Гли – почти полностью закрытая система, отрезанная Стеной от знакомых нам финансовых отношений.

Возможно ли существование такой системы?

Вполне!

Вы не поверите, но в ранней средневековой Европе до повсеместного утверждения кредитного рабства успешно действовали так называемые «лёгкие деньги», которые невыгодно было накапливать.

Если опустить детали, выглядело это так – государи чеканили очень мелкую серебряную монету, имевшую ограниченный срок хождения, обычно год. Через год деньги изымались из оборота, переплавлялись, перечеканивались и вновь шли на всевозможные платежи. Но в течение года эти денежки вертелись как бешеные! Все старались как можно скорее сбыть «лёгкие деньги» с рук, и это оживляло повседневную экономику. А чтобы не было соблазна переплавлять деньги частным образом и сбывать как металл, достаточно установить цену на слиточное серебро заметно меньшую, чем на серебро монетное.

Много веков спустя к этой же идее, но на новом уровне, пришёл немецкий учёный-экономист Йохан Сильвио Гезелль (1862-1930). Чтобы избежать ссудных накруток, он предложил использовать «свободные деньги», обладающие свойством «демереджа» (в морской коммерции так именуется плата за простой судов).

Суть в следующем – чем дольше «свободные деньги» находятся в обращении, тем больше теряют в номинале. Накапливать их нет смысла – когда демередж полностью обнулит номинал, они станут просто резаной бумагой, которую никто не примет как плату. Нет смысла и давать «свободные деньги» в кредит, и требовать по ним ссудный процент – их номинал регулярно снижается, словно они тают на глазах. Такие деньги – только средство обмена, и, как в истории с «лёгкими деньгами», держатели будут стараться поскорее от них избавиться.

Идея Гезелля несколько раз локально воплощалась на практике и давала успешный результат, но всякий раз наталкивалась на враждебность центральных банков. Банкирам было ясно, что распространение системы Гезелля поставит под сомнение смысл их существования, и они с помощью государственного аппарата запрещали «свободные деньги». Но там, где местные власти или гражданские объединения сумели найти безопасный путь в обход банкиров, «свободные деньги» выжили и ходят до сих пор – например, в Башкирии («шаймуратики») или в Швейцарии (WIR, Wirtschaftsring-Genossenschaft, хозяйственно-рыночный кооператив).

Вернёмся в Гли.

Что нам понадобиться, чтобы обеспечить город деньгами?

Очень немногое – типография, пара печатных станков (второй – резервный, на случай поломки первого) и десяток людей, занятых эмиссией и погашением дензнаков. От Плащей – поставка типографских красок и достаточно прочной хлопковой бумаги. Утратившие номинал и просто изношенные деньги Плащи могут забирать обратно как высококачественную макулатуру, годную для повторного использования.

Время от времени типография раскручивает станок и выпускает сколько-то бумажных денег (для простоты назовём их глитами), номиналом от ¼ до 100 глитов. На бумажках оттиснут тот же крылатый знак, что и на пачке сигарет Рэки, а также нечто вроде календарика, где обозначено, в какой срок сколько номинала потеряет денежка. И плательщику, и получателю достаточно взглянуть на купюру, чтобы узнать, сколько она «весит» сегодня. Само собой, для этого все совершеннолетние глийцы должны быть базово грамотными и владеющими устным счётом в пределах арифметики и процентов. Остальное неважно – глиты будут порхать из рук в руки с быстротой весенних пчёл.

Положим, вы приходите в кофейню с желанием выпить чашечку кофе и съесть пончик. Чашка стоит 1 глит (импортный товар от Плащей, внутри Стены кофейные деревья не растут!), пончик – ½ глита. Выгребаете деньги из кармана – у вас залежалась купюра в 2 глита, уже утратившая половину номинала, и пара мелких по ¼. Отлично! Ваша наличность переходит к баристе, и теперь его очередь думать над тем, кому её побыстрее сбагрить, потому что и без того «похудевшая» «двушка» послезавтра превратится в 3/4 глита.

И так далее, во всех сделках. Там, где суммы более весомые (покупка мебели, мотороллера, модного пальто, наконец, ремонт в доме или постройка нового дома), в действие автоматически вступает долгосрочный беспроцентный кредит. Сколько должен – столько и вернёшь, причём тебе же выгоднее рассчитываться с продавцом «свежими» деньгами.

В этом смысле Серокрылые были очень удобными покупателями. Их чеки демереджу не подчинялись и отоваривались в Союзе точно по номиналу. В теории, их обмен мог быть ограничен сроком, после которого включался демередж, но не факт, что это применялось на практике. Для обменных операций в Гли могла существовать скромная контора, просто комнатка в мэрии, где в определённые часы сидел кассир (не Плащ и не служитель в маске), принимавший чеки и выдававший взамен глиты последнего выпуска. По-моему, на такую необременительную службу могли назначить пенсионера, а работать он мог пару часов в неделю – в конце концов, финансовая система Гли явно не была завалена чеками Серокрылых.

Стоп, а откуда глиты у Союза? Ну, та самая «прибыль», о которой говорилось выше?

Судя по сериалу, правительством города Союз не является. Это скорее клир, соборяне – публика влиятельная лишь в узких пределах. Скажем, булочникам или дорожным рабочим Переговорщик совсем не указ. Но если хочешь поселиться близко к Стене, лучше посовещаться именно с ним. Или так – в издание городской газеты Плащи отнюдь не вмешивались, но цензурой ввозимых книг занимались именно они.

У всех членов Союза своё строго определённое место. Переговорщик общается с Плащами (в т.ч. публично) и регулирует (не публично) несколько связанных с Союзом процедур – наставляет Серокрылых, помогает разруливать их проблемы, занимается работами внутри Стены. Плащи доставляют в город то, что по каким-либо причинам горожане производить не могут, и, вероятно, помогают Переговорщику в Храме – вместе со служителями в конических шляпах. Серокрылые… ну, Серокрылые просто живут в ожидании Полёта, хотя само их присутствие в Гли может оказаться на два порядка важнее всех работ Переговорщика и Плащей, вместе взятых. От горожан члены Союза как бы отделены, хоть и не изолированы. И вообще их немного – всех, вместе с младокрылами, вряд ли больше сотни.

Обращаю внимание – кто бы ни создал Гли, он принципиально против иждивенчества, даже среди храмовых и Серокрылых. Дети и инвалиды – особая статья, их общество обязано содержать, но все кто могут – работают.

Как Союз может извлекать прибыль, из которой потом идут платежи городу?

Очень просто. Союз делает это прямо на глазах зрителей сериала.

Отворяются врата, въезжают Плащи с тележками, и на площади у врат начинаются торги. Плата принимается в основном глитами, часть из которых идёт в уплату за отопление, освещение и пр. Другая часть – на обслуживание Храма. Деньги продолжают крутиться в городе, поскольку за Стеной это просто бумага.

Что привозят Плащи, догадаться нетрудно.

Если в пределах Стены нет источников поваренной соли, то она должна ввозиться извне, причём мешками. Затем иголки, нитки и тому подобные бытовые мелочи. Пряности тоже – для выращивания перца, корицы и ванили тут климат неподходящий. Корпуса и запчасти для часов. Очковые стёкла. Свои затраты Союз с лихвой компенсирует, выменивая у глийцев, например, продукты пчеловодства или изысканные высоколиквидные лакомства вроде трюфелей – для роста последних нужны только определённые почвы и деревья, которые здесь вполне могут быть, а средиземноморский климат в Гли налицо. Трюфельный бизнес вообще таков, что Союз мог быть исключительно прибыльным предприятием. Мало трюфелей? Пожалуйста, к вашим услугам виноградные улитки – и особенно их белая икра, элитарный деликатес.

Да, и судя по тому, какой рухлядью торговал старьёвщик, за Стеной Плащи отоваривались на свалках и распродажах секонд-хенда, с минимальными затратами. Волшебство и чудеса сами по себе, а хозрасчёт и коммерция сами по себе! Видимо, потому и разъезжали в Гли на мотороллерах послевоенного типа и мотоблоках – это колёсное железо Плащам дёшево доставалось. А горючим Гли мог обеспечивать миниатюрный спиртовой завод, где перерабатывались на топливо силос с ферм и кухонные отбросы. И никаких тебе вредных выхлопов, сплошная экология – раз-раз, вода и углекислый газ…

Вот в чём я полностью уверен – так это в отсутствии в Гли каких-либо свалок и в чистоте реки. Сбор вторсырья там должен быть налажен по полной программе – бритвенных лезвий, тряпья и батареек. Многократный оборот всей стеклотары, запахивание яичной скорлупы и так далее. Замкнутая система не может позволить себе разбрасываться мусором, иначе скоро в нём утонет. Положим, зажигалку Рэки привезли извне, но заправляли её – здесь, метаном, добытым из биологических отходов. Город вполне может позволить себе иметь метантенк и оборудование для сжижения газа.

* * *

Разумеется, все вышеизложенные предположения ни в коей мере не отменяют той точки зрения, согласно которой Гли находится в ином изменении или в тонком мире. Коль скоро Гли создан и поддерживается некими могущественными сверхъестественными силами, эти силы в состоянии придать локации любой мыслимый облик, в т.ч. вид сонного европейского городка 1950-ых с мирной фермерской округой.

Равным образом ход времени в Гли может отличаться от такового за Стеной. Представьте себе бегунок на логарифмической линейке (были такие вычислительные инструменты до появления калькуляторов). Или фишку настольной игры, которую передвигают по маршруту согласно числу очков, выпавших на кубике. Так вот, у бегунка или фишки – СВОЁ время, текущее ровно и для бегунка/фишки правильно. 1 января, 2 января и так далее, до 31 декабря, а потом дальше. И от того времени, которое на линейке или на карте игры, время бегунка/фишки не зависит от слова «совсем». То есть бегунок/фишка может сместиться куда угодно, и из 15 марта 1891 года завтра попасть в 26 ноября 1956 года. Вроде машины времени или летучей Лапуты.

И эта привлекательная версия была бы идеальной, если бы не одно существенное «но».

Город полностью реален, настолько реален, что нуждается в привозе расходных материалов извне, и доставляют всё это недостающее реальные Плащи из плоти и крови, пешим ходом, в тележках.

Внимательно глядя, мы обнаружим, что чудес в Гли всего два. Это Стена и Серокрылые.

Всё остальное повседневно, как в мире, окружающем нас с вами.