Справедливость

— Так ты говоришь, эта ветка заброшена?

— Не заброшена. Просто не используется для пассажиров. Раз в неделю туда пускают технический состав для проверки путей.

Борис потер виски. В голове снова этот туман, словно пытаешься вспомнить сон после пробуждения — чем больше напрягаешься, тем дальше ускользают обрывки образов. Может, дело в той сигарете от Игоря на прошлой неделе? Тот утверждал, что это обычный табак, но теперь Борис не был уверен. Николай сидел напротив, спокойно листая какой-то потрепанный журнал, и этого спокойствия Борису не хватало катастрофически.

— Откуда ты это знаешь? — Борис сжал кулаки, пытаясь унять дрожь в пальцах. — Я имею в виду... откуда у тебя эта информация?

— Нашел в библиотеке. — Николай даже не поднял глаз от страниц. — Старые записи машинистов. До автоматизации они вели журналы всех проверочных рейсов.

Должно быть, они знакомы уже давно. Четвертый курс, съемная квартира на двоих — логично, что за это время успели изучить привычки друг друга. Но почему тогда в памяти такая... пустота? Борис помнил мелочи: как Николай заваривает чай, всегда оставляя пакетик на две минуты дольше обычного. Помнил, что тот предпочитает левую сторону дивана. Помнил даже звук его шагов по утрам.

Но не мог вспомнить, как они познакомились.

— Хочешь посмотреть? — Николай наконец поднял взгляд, протягивая журнал.

Страницы пахли затхлостью и машинным маслом. Записи делались от руки, аккуратным почерком: "15:30 — состав на автопилоте, маршрут начат. Первая станция — норма. Вторая станция — норма." Даты уходили на несколько лет назад.

— Пятнадцать станций, — пробормотал Борис. — Долгий маршрут.

— Полтора часа под землей. Может, чуть больше.

— И ты предлагаешь... что именно?

Николай улыбнулся, и эта улыбка показалась Борису испытующей — словно он проверяет, вспомнит ли Борис что-то важное.

— Прокатиться. Ты же любишь щекотать нервы. Сколько раз я находил тебя ночью с книжкой ужасов, когда ты сам себя доводил до дрожи?

Это было правдой. Борис действительно обожал страшилки перед сном, хотя потом мучился от бессонницы. Но как Николай об этом знал? Борис никогда не рассказывал...

— Не один же поедешь, — добавил Николай, словно читая его мысли. — Игорь легко найдет компанию. У него связи в той тусовке, что зависает в старом лунапарке.

Игорь. Да, конечно, Игорь. Другой друг, компанейский. Тот еще мог найти кого угодно для любой авантюры. Но опять же — когда Николай успел с ним познакомиться?

— Знаешь что меня смущает? — Борис закрыл журнал, но продолжал его держать. Бумага под пальцами казалась слишком реальной для чего-то, что могло быть выдумкой. — Игорь? Подожди, а вы с ним знакомы?

Борис попытался вспомнить, когда Николай и Игорь встречались. В голове всплыл образ: темный подвал, запах сырости, чей-то приглушенный крик. Борис вздрогнул. Что это было? Откуда этот кошмар вместо обычного воспоминания о знакомстве друзей?

— Мы все знакомы, Борис. — В голосе Николая не было раздражения, только терпеливое недоумение. Пауза. — Ты что, плохо спал? Может, стоит отложить это на потом?

Но Борис уже чувствовал, как в груди разгорается знакомое предвкушение. Подземный поезд, пятнадцать заброшенных станций, полная темнота за окнами... Это было лучше любой книжки.

— Нет, — сказал он, сам удивившись твердости в собственном голосе. — Давай организуем. Только... ты же не уйдешь никуда до поездки?

— Куда мне идти? — Николай пожал плечами. — Я же здесь живу.

Конечно. Глупый вопрос. Они же соседи по квартире уже... сколько? Борис снова попытался вспомнить, но в голове образовалась та же раздражающая пустота, словно кто-то стер несколько страниц из его памяти.

Борис смотрел на Николая, который так и не поднял взгляд от журнала. Секунды тянулись. Тишина в квартире стала густой, почти осязаемой. Даже тени перестали двигаться.

Затем Николай медленно поднял голову.

На мгновение — всего на долю секунды — его глаза показались Борису совершенно черными. Не темно-карими, не в тени. Черными, как две дыры в лице.

Борис моргнул, и глаза Николая снова стали обычными.

— Что? — спросил Николай с легкой улыбкой. — Ты так смотришь, будто привидение увидел.

Борис быстро отвел взгляд, потер глаза костяшками пальцев. Усталость. Определенно усталость. Галлюцинации от недосыпа.

— Да нет, все нормально, — попытался он рассмеяться, но голос предательски дрогнул. — Просто... свет какой-то странный сегодня. Лампочка, наверное, скоро перегорит.