Сталкер. Топот бессмертных 2: Король мудаков

Дела давно минувших дней…

(в Зоне – спустя месяц и более)

Легкий двухмоторный самолёт бизнес-класса плавно завалился набок и, ускоряясь, пошёл вниз. Пробив покрывало облаков и спустившись на несколько сотен метров, он завершил манёвр и выровнял корпус. Два человека в строгих чёрных костюмах, сидящие в напротив друг друга, прильнули к иллюминаторам.

Большую часть пространства внизу занимали неспокойные воды Японского моря. Впереди хорошо просматривалась береговая линия Корейского полуострова. Чуть левее, ближе к старому Восточно-Корейскому заливу можно было рассмотреть белёсую дымчатую шапку, накрывавшую Зону Три-Восемь по обе стороны Великого Разлома. Сезон туманов в этом году непривычно затянулся.

– Она? – спросил пожилой, но достаточно крепкий мужчина у своего молодого попутчика, кивнув в сторону белого покрывала.

– Да, Такада-сан. Говорят, этот туман – самый верный маркер границы аномальных территорий. Точнее определить никто не может, да и смысла в этом нет. На всякий случай периметр возвели с большим запасом, так что внутри имеется буферная зона. Там нас встретят.

– Не нас, а меня, – ответил старший, без малейших оттенков эмоций. – Здесь наши пути, Серёжа, расходятся.

Пожилой японец произнёс имя своего попутчика на его родном языке. Славянское слово порвало грубую монотонность его речи.

– Тебе незачем следовать за мной, – продолжил японец после небольшой паузы, – это мой путь. Он близится к концу. А перед тобой, Серёжа, сотни дорог. Из которых ты выберешь одну.

– Такада-сан, я уже выбрал! – вскрикнул молодой человек, поддавшись эмоциям. – Наша судьба будет общей. Я так решил!

Пожилой человек рассмеялся, но в этом смехе не было и тени пренебрежения или насмешки к горячим словам молодого. Японец оторвался от иллюминатора и окинул добродушным, можно сказать отцовским взглядом своего попутчика, щёки которого залил яркий румянец.

– Мой лучший ученик, ты сделал для меня то, что не смогли ни деньги, ни связи. Ты нашёл то, что я искал долгие годы и помог сэкономить единственное, самое ценное для меня – время. Не хочу даже знать, на что ты пошёл, чтобы твои советские соотечественники дали нам это воздушное окно. Но теперь оно у нас есть, и я отправлюсь туда один. Навстречу судьбе.

– Такада-сан, вы так говорите, будто идёте не к долгожданной цели, а на заклание! Если вы уверены, что сгинете раньше, чем достигнете конечного пункта, зачем следовать этому пути? И зачем было выкладывать такую колоссальную сумму за это сомнительное мероприятие?

– Тебе не понять. – Пожилой человек вновь прильнул к иллюминатору. – Поживи с моё, и ответы на многие вопросы, мучающие сейчас, станут настолько очевидны, что будешь вспоминать молодость и улыбаться своей наивности.

– И всё равно, я отправляюсь с вами, – твёрдо произнёс молодой и глянул на свои наручные часы. – До воздушного окна у нас девятнадцать минут. Советские пограничники готовы закрыть глаза и не замечать нас всего десять минут, поэтому мы должны быть готовы до того, как пересечём Великую Корейскую Стену.

– Успеем… – произнёс пожилой японец, не обращая внимания на суету молодого. – Как любопытно. Одним из самых многочисленных потребителей нашей продукции являются сталкеры, а я о них ничего не знаю. Откуда у них столько денег, чтобы приобретать наши дорогие гаджеты?

– Как откуда? – искренне удивился молодой. – А хабар? За прошедшие годы хоть и выгребли большую часть инопланетных артефактов из этой Зоны Посещения, но остались труднодоступные районы самого Разлома. Мало кто способен пересечь грозовой пояс. Ещё меньше возвращается назад. Но кто возвращается, приносит что-то необычайно ценное. А для сталкера нет лучшего вложения капитала, чем наши наладонники, в которых встроен добрый десяток устройств. КПК-ашки помогают сталкерам выживать в Зонах Посещения. Хороша была ваша идея совместить дозиметры, видеокамеру, записывающее устройство и прочую ерунду в один маленький карманный компьютер!

– Да, хороша. – Пожилой человек кивнул и сменил тему разговора. – А что ты там говорил про людей-мутантов?

– Ну, это сейчас одна из злободневных тем – головная боль всех отделов Международного Контроля. После заварушек и протестов в китайских лагерях, корейские беженцы толпами повалили назад, на родину. Тогда же все думали, что они идут на убой. Даже состряпали ту печально известную резолюцию, по которой все желающие корейцы имели право беспрепятственно пересечь периметр, чтобы «умереть на родине». Как говорится, нет беженцев, которым нужны тонны гуманитарной помощи – нет проблемы. Насколько я помню, успели тогда проскочить три волны реэмигрантов. Вот только не все вернувшиеся поспешили помереть. Многие смогли выжить, сбились в общины, а многих Зона изменила до неузнаваемости. Люди массово подверглись каким-то странным мутациям, озверели, каннибализмом не брезгуют... Короче, ко всем прелестям Зоны добавились ещё кровожадные мутанты с остатками человеческого разума и нечеловеческими способностями. Что может быть хуже, чем хищники с остатками человеческого интеллекта? Вот их нам нужно опасаться больше всего.

– За свои долгие годы жизни, Серёжа, я не встречал более опасной, кровожадной и подлой твари, чем обыкновенный человек. Особенно, если этот человек слаб телом и духом. Такой зверь не упустит возможности ударить в спину. Все мутанты Зоны Три-Восемь ничто в сравнении с такими особями. А если они держат в руках автомат и уверены, что останутся безнаказанным?.. Думаешь, много таких среди сталкеров?

– Думаю, каждый второй, – ответил молодой после небольшой паузы и добавил: – Вот потому я и должен идти с вами, чтобы спину прикрыть.

– Я предвидел, такой поворот событий, Серёжа, и приказал взять на борт лишь один парашют – для меня. А ты вернёшься в Куширо и на собрании директоров огласишь мою последнюю волю.

– И я в вопросе предвидения преуспел. У меня был хороший учитель. – Молодой человек улыбнулся. – Я захватил свой собственный парашют. Так что свою волю, Такада-сан, огласите сами, когда вернёмся.

– В молодости я был точно таким же, – улыбнулся пожилой японец и устало откинулся в кресле.

Но эта расслабленность и видимая усталость была не более, чем трюком, рассчитанным на усыпление бдительности молодого человека. Все мышцы и нервы старика с самого утра были натянуты звонкой струной.

– Слушай, а почему тебя все остальные ученики называют Купачапра? – Японец вдруг задал совсем уж отвлечённый вопрос.

– Чупакабра, – поправил молодой человек и заулыбался, вспоминая случай из своей жизни, – это мистическая зверушка из городских легенд, убивает домашних животных, высасывает всю кровь. Действует ночью, перемещается скрытно, следов, кроме трупов, не оставляет. Никто её никогда не видел, но все знают, что она есть. И боятся... Если словосочетание «домашних животных» взять в кавычки, то вам, Такада-сан, это ничего не напоминает?

Оба человека от души рассмеялись. Попутчик старика вовсе расслабился и потянулся за серебристым чемоданчиком, который стоял рядом со столиком.

– Не знаю, сколько времени займёт у нас эта прогулка, но, думаю, нужно подстраховаться. – Молодой человек достал ампулу с мутноватым веществом. – И, Такада-сан, не надо...

Ученик даже не смог заметить молниеносного выпада своего учителя. Он просто обмяк в своём кресле и отключился, поражённый в уязвимую точку мастерским ударом старика.

– Прости, Серёжа, не сегодня, – вздохнул японец и с отвращением глянул на ампулу, упавшую на коврик под ноги. – Это уже лишнее, независимо от результата...

Пожилой мужчина последний раз глянул сквозь стекло иллюминатора. Белая шапка тумана вдали всё также шевелилась и «дышала», словно это был не туман, а какое-то странное живое существо. Вдруг белёсая хмарь дёрнулась и зашевелилась ещё активнее. Движение огромного облака водяной взвеси сейчас напоминало конвульсии раненого зверя. Туман начал стремительными рывками отступать от внешней границы Зоны Три-Восемь, оголяя выщербленные аномальными воздействиями холмы и руины брошенных поселений. Спустя минуту белое покрывало полностью всосалась куда-то в глубь Зоны, в сторону Разлома.

– Что же, думаю, это приглашение... – задумчиво произнёс японец и стал готовиться к десантированию.

***

Серый, как небо Зоны, парашют открылся практически у самой земли, не раньше не позже, чтобы успеть замедлить до безопасной скорость падения своего хозяина. Немного пролетев над холмами, крыло выполнило резкий манёвр и опустило парашютиста на выбранную им полянку.

Человек, одетый, словно средневековый ниндзя, отстегнул подвесную систему с ранцем и быстро собрал ткань крыла. Закинув парашют в кусты и закидав его ветками, мужчина, пригнувшись, побежал в ту сторону, где начиналась Зона. На ходу он глянул на дисплей КПК, закреплённый на предплечье левой руки, и, сверившись с электронной картой, скорректировал свой маршрут. До точки рандеву было рукой подать и времени оставалось более чем достаточно.

Тёмно-серый костюм с множеством кармашков совершенно не шелестел при движении, как это было свойственно многим тканям. За спиной бегущего маятником раскачивалась рукоять катаны, а на бедре в кобуре виднелся немаленький итальянский пистолет-пулемёт SOCIMI восемьсот двадцать первой модели. Лицо человека скрывала тёмная деревянная маска, изображающая какого-то японского демона с хищным птичьим клювом.

«Ниндзя» пробежал вдоль пологого холма и спустился в низину, где на ветру раскачивались тонкие ветви молодого леса. Здесь человека поджидал неприятный сюрприз. Между деревьев на полянке разбил лагерь советский пограничный патруль. Утром уже давно не пахло, но большая часть погранцов, вместо того чтобы исполнять свои прямые обязанности, мирно дрыхла на плащ-накидках вокруг костра. Как говорится, солдат спит - служба идёт.

Мастеру не составило бы труда тихо снять двух постовых и перерезать артерии всем спящим – это бы заняло немного времени. Но человек предпочёл потратить лишние драгоценные минуты и тихо обойти военный лагерь стороной.

На краю леса, судя по меткам на карте, предбанник заканчивался и начиналась Зона. Именно здесь у кривой завалившейся сосны его должны были встретить. Ниндзя ненадолго задержался в зарослях и осмотрелся. Ни одной человеческой души в округе не наблюдалось. Сосна лежала на открытом пространстве, недалеко от оврага. Разумеется, пространство чудесно простреливалось, и незамеченным подобраться к месту встречи было невозможно. Человек выпрямился в полный рост и смело потопал к причудливо изогнутому стволу дерева. Там, у сосны, он сел на землю, как это делают японцы, и замер. Было не понятно, ждёт ли он, медитирует или совмещает оба занятия.

Долго ждать не пришлось. На земле перед человеком вдруг зажглась красная точка лазерного целеуказателя и уверенно поползла вверх по тёмно-серой ткани его костюма. Человек поднял голову и глянул в ту сторону, где мог расположиться потенциальный стрелок. А стрелок в советском КЗС-е и не думал прятаться, он немного приподнялся над кромкой оврага и преспокойно помахал рукой, приветствуя новоприбывшего.

Ниндзя шустро преодолел разделяющее их расстояние и спустился следом за человеком в сетчатом камуфляже на дно узкого оврага. Там его уже давно ожидали остальные члены группы.

– Такада, это ты? Я тебя и под маской узнал, старый чёрт! – отпустил своеобразное приветствие средних лет мужчина в здоровой ковбойской шляпе. – Хотя эта морда с клювом симпатичней твоей родной физиономии. Прошу, брат, не снимай маску, ты в ней симпатичней.

– И я рад тебя видеть, Билли, – спокойно ответил японец. – У меня даже сомнений не было, что здесь окажется твоя самодовольная рожа. Прости, у вас принято говорить – «задница».

– Все, вы закончили? – перебил обмен любезностями человек в КЗС-е и обратился ко всем присутствующим: – Ладно, теперь слушаем меня и запоминаем. У кого проблемы с памятью, включайте диктофоны в своих модных электронных цацках.

Пятеро из десяти присутствующих так и поступили, но больше из желания продемонстрировать остальным свои золотые или инкрустированные бриллиантами гаджеты.

– Вот уроды ... – тихонечко по-русски проговорил сталкер, заметив этот буржуйский выпендрёж и продолжил на ломаном английском, который, впрочем, присутствующие понимали: – Итак, товарищи клиенты, минуту внимания. Мне известно, что все вы – очень богатые и уважаемые люди. Но только там, за стеной периметра. Здесь вы – куски ходячего мяса в дорогих обёртках. Мутантам всё одно кого хавать, а пули одинаково чудесно пробивают костюмы «Дольче Габбана» и рубахи трикотажной фабрики «Мудозвон». Аномалиям и подавно пофиг. Отсюда резюме: самый богатый и уважаемый здесь я — ваш проводник. Богатый, блин, своим бесценным опытом. А уважаемый вами. Конкретно, каждым из вас. Я – пастырь, вы – мой приход. Я доктор, а вы даже не пациенты, а грёбаные анализы с калом на моем столе. Афоризм доходчив?

– Такада, – негромко обратился к давнему знакомому «ковбой», – тебе не кажется, что наш проводник не проявляет должного уважения к твоим благородным самурайским сединам? За то бабло, что я отвалил, он мне должен лизать зад и поскуливать.

– Знаешь, Билл, – мирно возразил японец, – твоё мнение, если оно не касается долгосрочных финансовых прогнозов, мне глубоко плоскопараллельно. А на счет «лизать зад и поскуливать» – поговори с нашим проводником. Он один знает путь, и мы полностью от него зависим. Вдруг он согласится?

– Мне плевать, сколько и кому вы заплатили, – продолжил тем временем сталкер, словно расслышав разговор двух попутчиков, – но за деньги, что заплатили мне, я готов вас терпеть. И игнорировать то, за что обычно убиваю на месте. Впрочем, особо ретивым могу сделать исключение и завалить прямо сейчас, насрав на гонорар и прочие прелести. Я лучший проводник, из всех, кто согласился вести вашу группу. Я проведу вас безопасной тропой. Только от меня зависит ваша жизнь и целостность вашего драгоценного ливера. Правила просты. Если будете идти за мной след в след и делать то, что я скажу, всё пройдёт гладко. Если нет – нет. Возможно, кто-то из вас предварительно читал или слышал что-то про Зоны Посещения. Так вот: забудьте всё это напрочь. Стрелять, дышать и пердеть будете только по моей команде, – сталкер внимательно оглядел задумчивые лица своих спутников. – А теперь, буратины, вперед, попрыгали за мной!

Проводник натянул на лицо дыхательную маску, взял в руки рогатку с эргономичной рукоятью и молча потопал по дну оврага, который заканчивался уже где-то в Зоне. Десять человек в разношёрстной экипировке цепочкой двинулись за ним. Замкнул строй всё тот же недовольный мужик в ковбойской шляпе и с огромным рюкзаком за спиной. Перед тем как идти, он достал из кармана записную книжку в грубой кожаной обложке и тщательно нацарапал золотым паркером: «проводника – замочить».